Вайолет Эвергарден - Том 5 Глава 2
Как-то раз я увидел комету, пролетающую рядом с Землёй раз в двести лет. И находился тогда с девушкой.
Это произошло много лет назад. Тогда стоял прекрасный вечер. Даже сейчас я отчётливо помню мерцание звёзд, что мы наблюдали в тот день, пока наши тела дрожали от холода ночного ветра. Подобно драгоценностям, разбросанным по тёмному полотну, звёздное небо захватывало дух. По этому небу, волоча за собой белый хвост, пролетел метеор, словно крылатая фея.
Когда бы я ни смотрел на завораживающее ночное небо, то думал: «Ах, теперь, когда я запечатал этот момент в сердце, нестрашно и умереть». Если кто-то когда-то и отнимет мою жизнь, то пусть это произойдёт в такую же звёздную ночь. Я бы хотел погибнуть с воспоминанием о том, что стал свидетелем чего-то столь потрясающего.
«Пускай в день моей смерти ночное небо будет столь же звёздным и прекрасным» - желал я.
Но тот вечер был немного другим. Может, это оттого, что я наблюдал звёзды не один. Может, это оттого, что то была моя первая любовь.
Она была великолепным человеком. Даже великолепнее звёзд. Сияя в лунном свете, её волосы были словно Солнце, а её голубые глаза - словно самоцветы, созданные морем и небом. Фарфоровая кожа, голос жаворонка и походка делали из неё прекрасную девушку. На деле она оказалась бывшим солдатом, к тому же сиротой, а также Куклой Памяти из далёкой южной страны. Она была тем человеком, к которому идеально подходит поговорка «не суди книгу по обложке».
Она была больше похожа на человека, который единожды появляется в твоей жизни и неизвестно, встретишься ли ты с ним когда-нибудь ещё.
Моя грудь пульсировала даже от вздоха, вырвавшегося из неё, когда она смотрела в телескоп. Когда она посмотрела в мою сторону и слабо улыбнулась, меня как будто ударили по голове. Я поддался любви, заставлявшей чувствовать, что всё моё тело растает и рухнет.
- Мастер, астрономические наблюдения – замечательное занятие.
Если бы по какой-то случайности в тот момент на меня бы упала звезда, то единственное, на что бы я хотел взглянуть хотя бы ещё разок, - это на неё. Навеки веков запечатлеть её в своей памяти. Так я думал.
Эта встреча изменила мою жизнь и решила мою судьбу. Мне было всё равно, если бы люди смеялись надо мной, называя романтиком. Я, Леон Стефанотис, чья судьба изменилась, всегда вспоминал тот день.
День, когда мне довелось наблюдать за звёздами в компании Вайолет Эвергарден.
«На его земле было море из золота» - кто же изрёк эти воспевания пустыне?
Когда книжные черви читают слишком много, их голова превышает предел, из-за чего прочитанное ранее забывается. Я был уверен в своей памяти, но этого отрывка вспомнить не мог. Это наверняка было в каком-то приключенческом романе или в какой-то подобной книге, что я прочитал в детстве.
Когда я действительно стоял посреди пустыни, мои впечатления были связаны только с температурой, солнечным светом и другими подобными аспектами окружающей среды, поэтому данное поэтическое выражение не пришло мне в голову. В своих путешествиях я часто вспоминал определённую персону, которая находилась где-то в этом мире, а также слова, что она произносила в своей обаятельной манере речи, как бы заимствуя их.
Мне нравился цвет золота. Хоть целую вечность я мог наблюдать за тем, как плавно движутся песчинки.
- Вы все хорошо поработали; книги, которые мы раскопали, доставит обратно другая группа. А это значит, что впервые за несколько месяцев с самого начала работ мы можем отдохнуть.
Витая в облаках, я не очень-то слушал, что там говорил главный. Я лишь смотрел на землю, пропуская всё мимо ушей. Подняв голову, я увидел счастливые лица моих бородатых и несколько грязных коллег. Я сразу понял, что у нас будет отпуск.
- После двадцати дней выходных мы перегруппируемся в Юстиции, в штаб-квартире Шахера. Затем отправимся в то место на юге, куда направилась наша группа разведки. И теперь уже будет наша очередь заниматься доставкой. Так что особо не расслабляйтесь.
Когда все дружно ответили согласием, мы сразу же разошлись.
Юстиция, штаб-квартира Шахера. Наш головной офис. Раньше я работал в отделе кодексов, скрупулёзно расшифровывая документы и копируя рукописи, но теперь меня перевели в совершенно другой отдел. Звучало звание «ведущих актёров» очень даже, но на деле это оказалось группой вонючих приключенцев-негодников – отделом коллекционирования литературы.
Я положил свою тяжёлую сумку на землю и тяжело вздохнул. Вытирая белую народную одежду, которую мне предоставили, я стряхнул с неё песок. Эта дола – длинный халат, закреплённый поясным ремнём – на первый взгляд выглядела непослушной и негибкой, но в ней было на удивление легко двигаться. Она была изготовлена из довольно бархатистого шёлкового материала, поэтому прилипших песчинок должно было быть не так много, однако я совсем недавно попал в песчаную бурю.
Мы вернулись с тщательных поисков в руинах заброшенного замка, когда-то принадлежавшего королевскому клану, чьё имя в прошлом было знаменито. Когда-то на той земле был период сжигания книг, но мы получили информацию, что учёный того времени, страшась сложившейся ситуации, спрятал ценные книги в заброшенном дворце. Информация оказалась верной, поэтому, побродив по этому замку, мы нашли десятки книг. В дальнейшем эти книги будут доставлены в штаб Шахера, а затем будут переписаны и распространены по всему миру.
Коллекция литературы Шахера, созданная в целях защиты книг, имела хорошую репутацию в других странах. Благодаря нашим достижениям нам всё же удалось договориться с местными жителями, ответственными за эти руины, и получить разрешение на вход, хоть это было и непросто. И вот, чьи-то рассказы, этюды и чувства смогут вернуться к жизни. Книги, которые мы искали, найдут своих читателей и будут утешать их долгими ночами.
Рабочие условия были ужасны, но я гордился своей работой.
Присев на свой багаж, я осмотрел городской пейзаж, попивая воду из бутылки. В этом пустынном городе одежда каждого жителя выглядела гармонично, какого бы цвета они ни была.
- Мистер Леон, чем займётесь во время этих выходных?
Меня окликнул ещё не ушедший новенький. Я нахмурил брови и посмотрел ему в лицо. Он был молодым парнем с мужскими чертами лица, которым такие люди с детским лицом, как я, могли только позавидовать.
Этот человек не родился в Юстиции, что редкость для нашей команды. Если не ошибаюсь, он был богатым парнем из южной страны, а в Шахер попал благодаря связям с руководителями фонда.
Работа в обсерватории Шахера не была простой даже для тех, кто изучал астрономию. Попасть туда без хорошего обучения, да ещё и в таком юном возрасте, было трудно. А поскольку Юстиция, столица астрономии, являлась наилучшим местом для обучения, неудивительно, что в основном нанимались местные.
«Ну, у этого парня есть связи, ничего не поделаешь».
На что я резко бросил: «Ничего особенного». Пока что я решил побыть холодным и вести себя так же безразлично, как и всегда.
Но он не обиделся на мой грубый ответ – наоборот, он усмехнулся и посмотрел на меня, выглядя счастливым.
- Значит, у вас нет никаких планов? Я вот думал поехать домой. Если вы не против, не хотите съездить вместе? У нас есть вилла на озере… Если выдвинемся сейчас, то даже успеем уехать вместе с моей семьёй.
- В прошлые свои выходные я рассказал младшим сёстрам о вашей крутой истории приключений, и они мне все уши прожужжали, желая встретиться с вами. Ну так что?
Я растерялся. Понятия не имею, что этот парень во мне нашёл, но он натурально прицепился ко мне. Я не стал рассказывать ему о своих планах на отпуск лишь затем, чтобы он не увязался за мной. Честно говоря, он меня утомлял. До этого момента мы все действовали группой, поэтому я хотел бы остаться в уединении хотя бы на секунду раньше.
- Нет, нет и ещё раз нет… У меня прекрасная семья! Вы ведь ценитель прекрасного, разве нет?
- Тогда, может они и прекрасны, но явно не мой типаж.
- Тише. Если твоя семья тебя ждёт, то поторопись.
Я помахал ему рукой, словно отгоняя собаку, на что паренёк состроил щенячье лицо. Хоть сам он и был здоровяк, но он также был дружелюбен и более богат на эмоции, чем большинство людей, что делало его ещё более похожим на собаку.
- В любом случае, если захотите повидаться со мной…
- … то можете искать меня в отеле «Вэрона» в Лейденшафтлихе.
- Это первоклассное заведение. Отель управляется моим дядей, так что вас там поселят моментально. Стоит вам назвать моё имя, как я тут же приду. О, у вас заинтересованный вид, а? Не хотите отправиться немедленно?
Мой интерес вызывало одно лишь слово – «Лейденшафтлих». Только и всего.
«Там же находится Почтовая Компания CH».
И там же работала моя первая любовь.
- А вы что, из Лейденшафтлиха…?
- Верно. Я говорил об этом, когда представлялся в отделе при вступлении.
- Ну, обычно я не слушаю людей, в которых не заинтересован…
Ожидаемо, парниша счастливо улыбнулся во всё лицо.
- Мистер, что мне в вас нравится, так это ваша недружелюбность ко всем. Обычно люди интересуются мной только из-за моей родословной… и влияния моей семьи… но вы же холодны, и мне это нравится.
- Просто ты у меня уже в печёнках сидишь. Кроме того, хм…
- Скажи… а Почтовая Компания CH знаменита?
«Ты знаешь Вайолет Эвергарден?» - наверное, я не смог задать этот вопрос по причине нехватки мужества.
Произнеся «ааа», парень сделал такое лицо, будто это название словно звоночек отозвалось у него в голове.
- Я знаю их. Эта компания принадлежит тому бизнесмену, Клаудии Ходжинсу, так? Они популярны. Не ожидал услышать это название от вас.
- Ну я же всё-таки взрослый. Должен же я знать название хотя бы одной или двух известных компаний.
- Врёте, да? Я знаю, что кроме звёзд вам ничего не интересно. Хм… если я не ошибаюсь, все почтовые компании в Лейдене уступили им. Они также преуспели в открытии филиалов. Да и их президент уже знаменитость. Колонка в газете, где он разговаривает с другими предпринимателями, уже стала трендовой… По ней уже даже написали книгу. В одном дополнительном выпуске есть глава, в которой он разговаривает со своим секретарём и президентом дочерней компании, и это довольно весело. Сейчас эта книга в моей комнате в штаб-квартире. Если хотите, можете взять её с собой.
- А есть в этой книге что-нибудь про бизнес? Ну там, глава про Кукол Памяти… Если я не путаю, то у них должна работать одна знаменитая Кукла Памяти… Хотя я не уверен, там ли она до сих пор.
Я робко попытался спросить, но он, похоже, не знал подробностей. Это было ожидаемо. Далеко не каждый мог воспользоваться услугами Кукол Памяти, поэтому вряд ли кто-нибудь узнал бы имя даже самой знаменитой Куклы, если бы не был хоть немного знаком с ней.
- Не знаю. Хотя я слышал, что одна красотка там точно есть. Но я не менее красив… и не уступаю ни одной такой красотке.
- Понятно. Ну, спасибо за информацию. И за приятный разговор. Я домой.
- Мистер…! Если вам станет скучно в одиночку, пожалуйста, вспомните про меня!
Оставив позади этого навязчивого мальчишку, я немедленно ушёл, засунув руку в карман.
Нет, он не был плохим парнем. Да, был властным, но всё же попадал в ту категорию людей, что называются хорошими. Должно быть, он так со мной разговаривал, потому что знал, что я сирота, потерявший родителей и получивший работу в обсерватории при помощи Шахера. Значит, он беспокоился о человеке, который проведёт все выходные один, без семьи и второй половинки. А пригласил он меня к себе домой, где должна быть его семья, вероятно, потому, что просто выражал заботу по-своему.
Я хотел быть один. Я такой человек, считающий жалким всех тех, кто называет жалким меня. Мне всегда нравилось смотреть на звёзды в одиночестве, да и читать книги о звёздах мне нравилось не меньше. Чтобы читать, не нужно двое людей, верно? Мне просто нравилось быть одному. Конечно, свою роль сыграло то, что я долгое время принимал одиночество, но всё же, мне было труднее успокоиться, когда я находился в чьей-то компании.
Завернув за угол и удостоверившись, что он не следует за мной, я облегчённо вздохнул.
«Наконец-то один. Пространство и время для меня одного».
Именно в такие моменты я чувствовал себя наиболее комфортно, и хотя мне было о чём подумать, к сожалению, у меня не было семьи, которая приставала бы ко мне по поводу отсутствия детей, когда у всех остальных они уже есть. Потому что я был один.
«Я понимаю, что это не есть хорошо».
Есть вещи, к которым просто невозможно привыкнуть и которые нельзя изменить, даже если ты и осознаёшь, что надо. Я был столь же упрямым, сколь и неполноценным по сравнению с теми, у кого была семья. Лишь один человек заставил меня желать провести в её компании чуть больше времени, чем с остальными.
Мы были схожи тем, что были обременены одиночеством, но она мне нравилась не из-за сходства. Просто, казалось, что она будет в порядке даже в полном одиночестве, поэтому я хотел остаться рядом с ней. Она мне «понравилась» в этом смысле. Не то чтобы я хотел, чтобы она что-нибудь сделала для меня. Наоборот, именно я был тем, кто хотел для неё что-то сделать. В этом смысле «нравилась».
Побыв немного вместе, она ушла. Когда мы прощались, я остановил её и признался.
Я сказал ей, что влюбился в неё. Я не стал спрашивать её ответа – просто лишь сказал.
- Сейчас я… я… в отделе кодексов, но… хочу попасть в отдел коллекционирования литературы, как мой отец.
Она ответила, что дорожила мною иначе.
- Я надеялся, что, возможно, однажды моя мать вернётся домой с отцом, если я буду ждать здесь… поэтому до сегодняшнего дня я сдерживался, ни разу не выходя во внешний мир. В этом месте это стало возможно, да я и сам того хотел. Но… сейчас…
Но если мы всё же встретимся вновь, она хотела провести время со мной.
- Я поменял своё мнение. Я хочу путешествовать по всему миру, как вы.
И в тот момент девушка, говорившая, что не может чувствовать эмоции…
- Я могу встретить на своём пути опасность. Могу погибнуть в месте, где никто и никогда не найдёт моё тело, как это случилось с моими родителями. Но… Мне плевать. Я хочу пойти этим путём.
… улыбнулась как обычная девушка, сказав мне кое-что.
- И тогда, я уверен, однажды под звёздным небом мы встретимся вновь. Мы оба бродим по миру. И если это произойдёт, хотите ли вы…
«… вновь посмотреть на звёзды со мной?»
Так она ответила. Да, именно так. Одного этого было уже достаточно. Одно это придало мне смелости выйти из мира, в котором я уединился. Даже если моя любовь была безответна, даже если нам было не суждено увидеться вновь, я был счастлив.
Одного этого – одного обещания посмотреть со мной на звёзды – было достаточно, чтобы сделать меня счастливым и заставить изменить жизнь.
С того дня я не прекращал делать запросы о переводе, наконец получив разрешение и выбравшись во внешний мир. Мир вне Юстиции, который я увидел впервые, пестрил головокружительным разнообразием вещей, заставивших меня пожалеть о постоянных уединениях. Но, конечно, если бы я не встретил её, то долго бы ещё не выбрался наружу. Нет, может, я бы так и не покинул эту птичью клетку.
Та среда, в которой я находился, была ужасно снисходительной. Все были ужасно милы со мной из-за невозможности стоять на ногах, просто потому что мне было грустно.
Я и не думал, что смогу встретиться с ней ещё хотя бы раз. Вероятность того, что астроном и Кукла Памяти, которые провели друг с другом немного времени, встретятся вновь хотя бы разок, была равна вероятности появления кометы, которую мы видели в тот день – такое происходит раз в двести лет.
Я был смешон. Если я действительно хотел увидеть её, то мне стоило просто посетить почтовую компанию в Лейдене. Но я не стал, потому как был напуган. Напуган тем, что её слова могли оказаться просто проявлением дружелюбности, а если бы мы всё же встретились, она могла бы не вспомнить обо мне или даже отказать. И хоть я и был напуган этим до ужаса, у меня всё же была мечта.
Я мечтал, что если бы мы и встретились когда-либо вновь, чтобы это произошло под звёздным небом по чистой случайности.
Если бы такое всё же случилось, что бы я сделал? Улыбнулся? Заплакал? Или вновь признался бы ей в любви?
Я кивнул прохожему, едва не столкнувшемуся со мной, и пошёл дальше. Я не шёл куда-то конкретно. Я мог бы просто вернуться в штаб-квартиру и просто лениво проваляться за чтением книг в своей комнате, но хотя бы немножко прогуляться по городу не повредит.
«Я не увижу Вайолет вновь, если останусь здесь».
У меня не было много денег, но времени было в достатке, поэтому я мог позволить себе роскошь остановиться в довольно отдалённом отеле. Решившись, я вышел на главную улицу и стал искать жильё в пустынной столице.
Я не был силён в местных идиомах. Хоть язык и был один и тот же, его всё равно было сложно понимать из-за обилия различных диалектов. А разговоры со старшим поколением и вовсе были выше моих сил.
Однако я прекрасно понимал, что хозяин гостиницы, пожилой джентльмен, обращался со мной как с «молодой леди». Конечно, я сказал ему, что он ошибся, но он этого не услышал, а затем проводил меня до номера, обхватив рукой за бёдра.
Номер был довольно высококлассным, поэтому я не стал особо заморачиваться. Прежний «я» пребывал бы уже в ярости, словно бушующий пожар, но я повзрослел. Сдерживая гнев, я смог провести ночь в опрятной постели, где не было ни намёка на появление жуков, так что взросление всё же было к лучшему. Даже если моё самоуважение немного снизилось.
Пока я отдыхал в комнате и писал дневник, Солнце зашло в мгновенье ока, и было уже поздно.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
Стояла глубокая ночь. Я надел теплую одежду и приготовился выдвигаться.
Я хотел собственнолично рассмотреть пустынное ночное небо. Поскольку мои дневные дела были определены распорядком, только сейчас я смог заняться тем, чем действительно хотел. Конечно, я уже наблюдал за небом в дешёвом трактире, в котором мы с коллегами остановились, но всё же я хотел полюбоваться в одиночестве. Как учёный, родившийся в так называемой «столице астрономии», я, очевидно, не мог упустить такого шанса.
Еле сдерживая восторг, я вышел из комнаты, едва успокоившись. На всякий случай, я поприветствовал трактирщика и сказал ему, что иду смотреть на звёзды, на что он ответил странным взволнованным взглядом.
По-видимому, девушкам в этих краях было запрещено бродить на улице по ночам. Раз уж я был неместный, то остановить меня он не мог, но он всё же предупредил меня, чтобы я не подходил близко к мужчинам. Не то чтобы вокруг по ночам ходило много хулиганов, просто у этого города банально была своя культура, поэтому, если мужчина случайно наткнётся на женщину, могут возникнуть неправильные мысли. Я вырос в мужском общежитии с кучкой идиотов, поэтому понимал, что он пытался до меня донести.
Я показал ему трость, что держал в руке, а затем одним взмахом продемонстрировал лезвие на её кончике. Эта штука не предназначалась для убийства, но её было достаточно, чтобы отпугнуть недоброжелателей.
Под аплодисменты трактирщика я вышел наружу.
Перепады температур в пустыне ужасные. Выросший в горах, я уже привык к подобным перепадам, но из-за влажности там с этим справляться было гораздо проще. Едва я вышел наружу, из меня вырвалось: «брр».
Но я тотчас позабыл о холоде, только взглянув на небо над головой. Серьёзно, Бог, должно быть, рассыпал свои драгоценности. Звёзды на небе раскинулись так, что даже из меня вышло столь поэтичное замечание.
Из-за наступившей ночи народу было немного, но не сказать, чтобы никого вообще не было. Как и сказал трактирщик, бродящий по городу человек с женской внешностью (хоть я и не являлся таковой) не мог не привлекать к себе внимание, а потому меня окликали бесчисленное множество раз. В каждый из этих раз я настораживался, и все уходили с той же осторожностью, что и трактирщик.
Но девушкам не позволяли ходить ночью ещё и затем, чтобы защитить их.
Я слышал, что где-то недалеко от города было место для туристов для наблюдения за звёздами, поэтому отправился туда, в том числе и из соображений безопасности. Вокруг на скудной растительности было раскидано несколько палаток. Вдобавок к частным палаткам были также и корты с едой и напитками.
Посмотрев на вывески с ценами на алкоголь и супы, которые обычно заказывали люди из этих краёв, я выбрал алкоголь. В конце концов, я – взрослый на отдыхе, поэтому можно себе позволить выпить.
Я остановился на мутном алкогольном напитке, сваренном в так называемом «ведьмином котле». Он был тёплым и сладким с лёгким пряным послевкусием. Он согревал тело – отличный выбор в холодную погоду.
Некоторые люди приглашали меня в свои палатки, но я отказался и начал раскладывать приготовленные астрономические инструменты. На простынях я собрал составной астрономический телескоп.
Хоть это место и было предназначено для наблюдения за звёздами, людей, действительно увлечённых астрономией, как в Юстиции, здесь было немного – большинство из них просто лежали на земле, наслаждаясь разговорами в компании друзей, любуясь прекрасным видом. Остальные же имели при себе лишь простые ручные телескопы, поэтому вокруг меня начали собираться зеваки. К слову, здесь были не только туристы.
Молодой отец с ребёнком стеснительно подошёл ко мне и спросил: «Сколько стоит посмотреть?». Видимо, он перепутал меня с каким-нибудь торговцем.
- Я не беру денег. Просто наслаждаюсь сам.
Молодой родитель на мой резкий ответ сделал растерянное лицо, но затем нервно встал перед ребёнком и сказал:
- И всё же, можно ребёнку взглянуть? Хотя бы немного?
Такой готовностью он тоже был удивлён. Когда он вновь спросил, не собираюсь ли я брать за это денег, я поклялся богом этих земель, что на такое не намерен.
Я подозвал ребёнка и поднял его, поскольку он был слишком маленьким.
Увидев восторженный взгляд ребёнка, мы вместе с его отцом посмотрели друг на друга и засмеялись. Затем ко мне стали стягиваться уже другие люди с округи, один за одним, и тоже просили посмотреть. А когда я говорил, что не намерен брать плату, они удивлённо спрашивали: «Вы что, святой?».
В стране, где можно наблюдать такие завораживающие звёзды, астрономические телескопы не были широко распространены среди местных – они были лишь у туристов и неместных. Видимо, в этом и было дело. Для них они были какими-то дорогими заграничными штуками. Конечно, звёзды были и без того красивы даже для наблюдения невооружённым взглядом, а потому в телескопах не было необходимости. Но тем не менее, если есть хоть что-нибудь, что поможет разглядеть звёзды лучше, люди очевидно будут просить взглянуть.
«Надо бы связаться с волонтёрами из Шахера и отметить это место как потенциальное для благотворительности».
Если это нравится стольким людям, может, было бы здорово заиметь телескоп, в который мог бы взглянуть любой желающий. Как со скамейками на улицах. Я любил звёзды, а потому был счастлив, если в них влюблялся ещё хотя бы один человек.
Вид старого мужчины намного старше меня, который улыбался как мальчишка и выглядел невероятно счастливым, произвёл на меня сильное впечатление. Не то чтобы я хотел веселиться со всеми или же предпочитал быть в одиночестве. Дело совсем не в этом.
- Эта штука ведь дорогая, да? Вы не против, что люди вот так просто трогают его?
- Он же сделан не для декорации; он сделан, чтобы в него смотрели.
Просто такие моменты были приятными.
Если эти встречи, которые происходят раз в жизни, могли заинтересовать новых людей в наблюдении за звёздами, ничего не могло сделать меня счастливее.
«Наверное, в будущем сделаю что-то вроде арендуемого телескопа или типа того».
Я решил отойти на несколько шагов и дать всем желающим насладиться видом.
Мне казалось, что в воздухе накапливалось всё больше и больше радости окружающих. Казалось, что люди собирались здесь лишь только из любопытства и авантюризма, а не из жадности. Это было на меня непохоже, но время от времени, почему нет.
Делать мне было нечего, поэтому я начал осматриваться. Чарующая ночь, чарующая атмосфера.
И среди всего этого пейзажа моё внимание оказалось приковано к одной фигуре. У всех, кроме неё, был компаньон.
Девушка была одета в долу, как и я, а лицо её было закрыто вуалью. Определить, что это девушка, я мог по её телосложению.
Надеясь, что с ней не заговорят всякие чудаки, я беспокоился и следил за ней, прямо как люди беспокоились и следили за мной. Если к ней кто-нибудь пристанет, должен ли я вмешаться?
Раньше я ненавидел женщин, а теперь беспокоился об одной такой. Может, у меня и искажённое чувство справедливости, но, по крайней мере, я должен был позаботиться о ней.
По этой простой причине я просто наблюдал за ней, но когда ветер подул и приподнял её вуаль, уже всё моё внимание оказалось приковано к ней. Я смог разглядеть её лицо.
Эти развивающиеся золотые волосы. Этот стройный профиль под звёздным небом. Эта красота, сияющая даже в ночи, захватывающая дух.
Прошло всего несколько секунд, и вуаль вернулась на место, но я уже её увидел, а потому и знал. Я знал.
Отдалившись от телескопа, я заворожённо пошёл к ней, словно какой-то жучок, идущий на свет.
Этот человек буквально сиял фонарём в моей жизни. Сиял огнём, который не исчезнет, сколько бы времени ни прошло. Нет, время лишь усиливает это пламя.
Поэтому я окликнул её пронзительным голосом. Когда она посмотрела на меня, уголки её губ поднялись и она улыбнулась мне.
- Глупая, я больше не твой мастер… Да и имя у меня есть… Хоть ты и, вероятно, уже забыла, но… Меня зовут…
Я всегда мечтал об этом дне, и каждый раз я думал о том, что сказать, если встречу её вновь.
- Мистер Леон Стефанотис. «Мистер Леон» же, верно?
Если бы мы встретились под звёздным безоблачным небом, можно было бы говорить о его красоте. Если бы встретились в дождливый день, можно было бы обсуждать мифологию о созвездиях.
- Неужели я ошиблась? Я уверена в своей памяти, но…
Если бы встретились ночью, когда раз за двести лет пролетит метеорит, можно было бы рассказывать истории о прошлом, когда мы так же вместе наблюдали за небом.
- Нет… ты правильно запомнила. Правильно… Но просто «Леон» будет достаточно… Вайолет, время, что ты провела со мной, было так давно, и всё же, ты… запомнила…
Я мечтал об этом. Но ты об этом и не подозреваешь, да, Вайолет Эвергарден?
Ты была моей первой любовью. Первым человеком, в которого я влюбился. В тот день я впервые признался кому-то.
- Леон, вы помните обещание, что мы дали друг другу?
Я открыл дверь мужеству. Открыл её, думая, что всё будет хорошо, даже если это меня ранит. Но вместо того, чтобы причинить мне боль, ты приняла её. Разбила мою любовь на кусочки, но всё же приняла.
Я мечтал об этом. Об этом моменте. Ты не была обязана помнить. Ты могла забыть всё, что сказала мне. Но как бы то ни было, я хотел взглянуть на тебя ещё хотя бы разок, прежде чем умру.
Вайолет Эвергарден. Я… шестнадцатилетний Леон Стефанотис… полюбил тебя.
Он полюбил тебя. Тогдашний я полюбил тебя. Теперь же, когда ты стоишь прямо передо мною, я мог бы сказать то же самое, даже если бы не хотел.
Огонь в моей груди говорил: «Эта девушка разожгла пламя». Он говорил, что именно ты разожгла его. Именно ты растопила всё, что я запер во льду. Он говорил, что ты девушка моей судьбы.
Вайолет молча кивнула в знак согласия, словно ребёнок. Она была счастлива, что я помнил её слова – я понял это по её лицу.
«А ты ведь была совсем безэмоциональна, словно кукла… кто же столь сильно изменил тебя?».
Ты больше не была куклой. Ты была больше похожа на влюблённую девушку. Хотя, в моих глазах ты всегда была такой. Но сейчас, у тебя действительно кто-то есть. Этот кто-то изменил тебя, да?
- Вайолет, - сказал я, подавляя боль в пылающей груди, - если у тебя есть время, не проведёшь ли его со мной? – спросил я.
Я всё же спросил. Я вновь открыл дверь мужеству. Независимо от того, к чему это приведёт, даже если бы я пожалел об этом.
Ты изменила меня. Ты сделала меня тем, кто я есть. Но ты, вероятно, не знала об этом. Да и была не обязана.
И эта прекрасная девушка передо мной тоже.
- Я очень ждал дня, чтобы поделиться с тобой плодами моих учений.
Конечно, она тоже была сделана кем-то.
- Если бы мы когда-нибудь встретились, я хотел рассказать тебе о них, даже если бы ты не помнила.
Зависть, нежность и привязанность пробежали по моему телу.
Тот шестнадцатилетний я кричал. «Я любил тебя. Я любил тебя. Я любил тебя. Даже сейчас ты мне всё ещё нравишься» - разрывался он.
Но сейчас у меня нет ни той молодости, ни того безрассудства. И всё же, тот я, что любил её, что признался ей, всё ещё жил во мне.
- Уверен, то, что я сейчас скажу, тебя затруднит. Но выслушаешь ли ты?
Он был здесь. Та версия меня всё ещё была во мне.
- Если хочешь, можешь смеяться; понимаешь…
… для меня ты… девушка, который ты была…
- Ты была моей первой любовью.
- И ты всё ещё мне нравишься. Прости.
Для меня ты была первой звездой.
Мистер* Леон? – в английской версии стоит «Sir», но что-то мне подсказывает, что, учитывая также и «Junior» в этой же главе, изначально там стояли Сэмпаи и Кохаи.
