Условия гида 2.2
Строго 18+! Ни в коем случае не для пропаганды! Все события выдуманы, все совпадения случайны))) Перевод подготовлен в ознакомительных целях и выполнен любителем, прошу любить и не жаловаться)
Чжи Гван Ён сидел в нескольких метрах от Чхве Тхэ Хуна.
Всегда аккуратный и безупречный эспер сейчас выглядел непривычно неопрятным: его волосы были растрёпанными, а одежда – помятой. Да и от его обычной расслабленной улыбки не осталось и следа. Он даже казался слегка нервным.
И за таким Чжи Гван Ёном наблюдали люди из Центра.
— Пульс в норме, дыхание в норме, температура в норме.
— Коэффициент совместимости огромный, и сила отдачи такая же. Но чтобы шок...
Один из медиков Центра, словно наконец немного расслабившись, вздохнул, произнося эту фразу. Но эспер даже не пошевелился в ответ на его слова, – он не отрывал взгляд от бледного парня, лежащего перед ним.
После секса, когда они засыпали, Чхве Тхэ Хун был в порядке. Даже больше: гид, ещё не успевший остыть после продолжительных ласк, весь раскрасневшийся, обмяк и прижался к эсперу. Гван Ён, глядя на него, заснул с чувством глубокого удовлетворения. Напряжённый затылок расслабился, и что-то внутри, что раньше странным образом не совпадало, вдруг точно встало на своё место. Благодаря этому эспер, обычно страдающий бессонницей, закрыл глаза и растворился в тепле другого человека…
Однако, когда он проснулся спустя несколько часов, приятное ощущение полностью исчезло, словно рухнув в бездну: гид, едва приоткрыв глаза, что-то прошептал, еле шевеля губами. Обычный человек, возможно, и не понял бы, что он говорил. Хорошо, что Гван Ён был эспером.
В тот момент, когда гид закрыл глаза обратно, словно угасая, эспер понял. Не мог не понять. Его будто обдало огнём: изнутри поднялось что-то обжигающе-горячее, болезненно пробуждая каждую клетку. Нейм, выгравированный на его спине, запульсировал.
Чхве Тхэ Хун не двигался. Чжи Гван Ён, глядя на своего гида, на мгновение перестал дышать.
После этого воспоминания эспера были размытыми, будто окутанными туманом. Потому что за один миг он обработал слишком много информации: температуру тела Тхэ Хуна, лёгкие морщинки на его закрытых веках, способ его спасти, расстояние до Центра, – всё, что ускользало с каждой секундой…
____________________________________
— Не могли бы вы на минутку выйти?
Ли Ми Хён, вздохнув, произнесла это, обращаясь к растерянным медикам, подавленным гнетущей тишиной, которая царила в больничной палате. О Ён вывел людей и запер за ними дверь. Теперь в помещении остались только эспер, гид и ключевые исследователи Центра.
Эспер не ответил на зов Ми Хён. Он просто сидел, словно каменное изваяние, и казалось, что он мог делать лишь одно – смотреть на своего гида, лежащего с опухшими и всё ещё закрытыми глазами.
В ответ на тихий приказ Ли Ми Хён пожала плечами. О Ён, прислонившись к стене, молча наблюдал за Гван Ёном, а остальные исследователи затаили дыхание, боясь случайно разозлить эспера.
— Насколько серьёзной может быть эта «отдача»?
«Видимо, теперь у тебя появилось желание задуматься.» – с такой мысльюМи Хён, чувствуя горечь во рту, посмотрела на Тхэ Хуна и медленно заговорила:
— Настолько сильная отдача – большая редкость. Разве что при особых обстоятельствах...
— При каких «особых обстоятельствах»?
Взгляд эспера впервые обратился к Ми Хён. Его глаза, обычно скрытые маской вежливости, теперь светились холодным блеском.
У Ми Хён возникло ощущение, будто все волоски на теле встали дыбом. И подобное ощущение было крайне непривычным, ведь Ми Хён и сама являлась эспером.
«В следующий раз надо поручить это О Ёну или кому-то ещё», – подумала она, стараясь ответить спокойно и выдавливая из себя слова, которых хотела бы избежать:
— Ну, скажем так... при нежеланной связи.
— Удивительно, что кто-то вообще желает спариваться, опираясь только на ваш чёртов «уровень совместимости».
Чжи Гван Ён выставил систему подбора пар Центром в максимально вульгарном свете, и это на мгновение лишило Ми Хён дара речи. Если она сначала и собиралась смягчить формулировку, то теперь, слегка покачав головой, тоже выбрала куда более прямые выражения:
— Похоже, вам трудно это понять, но такая отдача маловероятна, если не было изнасилования.
Этих слов оказалось достаточно, чтобы ранее насмехающийся эспер резко вскочил со своего места. И чтобы вода из стакана превратилась в длинный острый шип.
— Много себе позволяешь. Может, мне стоит навсегда заткнуть твой болтливый рот?
— О-хо, нет-нет, даже вам такое с рук не сойдёт!
В тот момент, когда Ми Хён уже сжала ручку кресла, искривив её и готовясь напасть, в конфликт вмешался низкий, немного хриплый голос. Этот голос принадлежал О Ёну. Взгляды Гван Ёна и Ми Хён, уже готовых столкнуться, одновременно устремились к бесстрастному мужчине.
Глаза Ми Хён расширились, словно она что-то поняла. Она не вспомнила об этом симптоме, потому что случаи, когда нейм и парная совместимость совпадают, были крайне редки. Причём удивилась не только Ми Хён: присутствующие исследователи тоже зашептались.
Гван Ён почувствовал странное беспокойство и слегка нахмурился. Но прежде чем он успел задать вопрос, О Ён продолжил:
— К отдаче, которая возникла у господина Чхве Тхэ Хуна, добавилось отторжение господина Чжи Гван Ёна.
— Подозрения, отказ, неприятие человека, с которым разделяете нейм.
— А, раз уж ваши неймы связаны, это буквально как яд.
В ответ на бесстрастные слова О Ёна эспер наконец-то показал эмоции: его слегка нахмуренные брови выдавали неуверенность. Увидев это, О Ён, впервые с момента входа в палату, заговорил с искренностью. Но его искренность граничила с крайне сухим сарказмом:
— Вы ведь просто используете господина Тхэ Хуна, потому что он ваш гид?
Эспер встретился взглядом с О Ёном, не подтверждая и не отрицая его слов. Ми Хён, словно окончательно убедившись в том, что всё сходится, тихо вздохнула и покачала головой.
Чжи Гван Ён, этот высокомерный эспер, совсем не страдал от отдачи. Подобное было немного подозрительным, но она решила, что чувство удовлетворения от встречи с подходящим гидом заставило его принять Тхэ Хуна.
Однако, как оказалось, эта ситуация ничем не лучше, а может, и хуже, чем ситуация с самим Тхэ Хуном. Поистине отчаянная.
Чжи Гван Ён, как эспер, полностью принял гида. У него не было отвращения к этим отношениям. Наоборот, он охотно приветствовал их. Поэтому и не несёт бремени отдачи. Раз уж он нашёл партнёра, способного настроить его искажённое восприятие, то способен использовать его эффективнее, чем кто-либо.
Он даже готов жертвовать дистанцией, которую так тщательно выстраивал в повседневной жизни, лишь бы подстроиться под свою пару, – уже только это было огромной любезностью с его стороны.
Но всё лишь потому, что Чхве Тхэ Хун – гид. Его гид. Из-за этого Гван Ён относился к нему с особой нежностью, но такое отношение ничем не отличается от лёгкой и поверхностной привязанности, которую дарят красивым и дорогим искусственным цветам. Ему важен «гид», а не «Чхве Тхэ Хун».
...Но почему тогда внезапно началось отторжение?
Стоило мыслям Ми Хён дойти до этого момента, она немного растерялась. Определённо, когда они впервые переспали, всё было не столь серьёзно. Сознание Тхэ Хуна оставалось ясным, и с общением не было проблем.
Значит, подсказка только одна.
Внезапно резко упавший нижний показатель. Скорее всего, между этими проблемными ребятами что-то произошло, и это «что-то» стало началом.
Ми Хён, взглянув на монитор, показывающий состояние гида, решила выпроводить О Ёна, который своим взглядом всё ещё создавал жуткую атмосферу. Но он открыл рот раньше, чем Ми Хён попыталась его выгнать. И его слова оказались ещё более провокационными для эспера, чем резкие высказывания Ми Хён:
— Состояние господина Чхве Тхэ Хуна ухудшилось из-за вас, господин Чжи Гван Ён. Даже не думайте винить в этом его отдачу.
Голос О Ёна был ровным, почти бесстрастным, он просто изложил факты… но все эсперы в палате одновременно мысленно закричали.
Какими бы натянутыми ни были отношения этих двоих, они всё же являлись парой с беспрецедентно высоким уровнем совместимости. Такие цифры означали не только взаимопонимание между партнёрами, но и неизбежно высокую степень зависимости эспера от своего гида. Ведь ещё до подтверждения их совместимости было ясно: стоит кому-то хоть пальцем тронуть Тхэ Хуна, – Чжи Гван Ён устроит настоящий хаос.
И после слов О Ёна, способных разозлить этого эспера ещё сильнее, все исследователи одновременно пожалели, что не покинули палату заранее.
Ми Хён только сейчас заметила, что О Ён злится куда больше, чем она думала. Это и понятно, ведь О Ён наблюдал за Тхэ Хуном со школы. Гид, который всю жизнь был старшим сыном в семье, хорошо ладил с О Ёном, относясь к нему как к своему хёну, и О Ён в свою очередь заботился о нём.
Ми Хён мысленно цокнула языком, ощущая смертоносное напряжение между двумя мужчинами. Пусть О Ён и превосходил миддлов в физическом развитии, он всё же оставался эспером интеллектуального типа. Соответственно, его нельзя было даже сравнивать с Чжи Гван Ёном, являющимся практически абсолютной доминантой среди физических эсперов.
.... В любом случае, они оба – далеко не обычные люди.
Ми Хён быстро вернула себе самообладание. Обычно О Ён выступал посредником, но теперь, когда он выпустил ситуацию из-под контроля, именно Ми Хён пришла в себя первой.
И увидела, как Чжи Гван Ён едва заметно сузил глаза:
Элегантно произнесённая изысканным голосом и с мягкой интонацией, эта резкая фраза была ничем иным, как объявлением войны. В тот же миг вода, до сих пор выглядевшая как огромный шип, разделилась на множество коротких острых игл.
Лишь теперь Ми Хён осознала, что эспер, только что видевший, как его гид на мгновение перестал дышать, не может быть в нормальном состоянии. Они совершили ошибку. Они посчитали, что с Чжи Гван Ёном всё будет в порядке, упустили момент и не проверили его показатели.
Атака, материализованная физическим эспером, – это отражение его психологического состояния. Острые иглы. Именно таким сейчас был Чжи Гван Ён.
Ли Ми Хён напрягла руки: она собиралась схватить и швырнуть в Гван Ёна одну из медицинских коек, как только он атакует.
Тихий голос, который легко было пропустить, если не слушать внимательно. Но для эсперов услышать не составило труда. Головы всех эсперов-исследователей повернулись в сторону этого голоса. Остальные, миддлы и гиды, растерянно последовали их примеру. Одновременно с этим водяные иглы попадали на пол, издавая лёгкий звон, похожий на металлический.
— ... господин Чжи Гван Ён... ну правда...
Гид, с трудом открывший глаза, хоть и говорил прерывисто, но своё мнение выразил вполне ясно:
— Совсем... скверный... ну и ну...
— И это первое, что ты говоришь, придя в себя?
В голосе Чжи Гван Ёна впервые прозвучало недоумение. Тхэ Хун лишь медленно моргнул в ответ.
«Производство» гидов, способных обеспечить наивысший процент совместимости с любым эспером, являлось главной целью всех корпораций и даже стран.
Было время, когда все исследования и поддержка сосредотачивались исключительно на развитии способностей эсперов. Но это происходило десятилетия назад, когда изучение пар «эспер-гид» ещё не было систематизировано. В каком-то смысле, смещение фокуса исследований с эсперов на гидов стало закономерным этапом.
Эсперы были слишком «слабы», чтобы одновременно выдерживать обрушивающуюся на них лавину информации, удерживать психику на грани коллапса и управлять своими способностями, которые вот-вот выйдут из-под контроля, сдавливая все внутренности. Если подумать, то, что самые сильные создания могли в любой миг стать самыми слабыми, было настоящей трагедией.
Конечно, именно в такие моменты эсперы становились наиболее опасными. Ведь когда сильнейшие существа превращаются в неисправные орудия убийства, которые не различают целей, опасность достигает максимума.
Именно с тех пор внимание наконец переключилось на обычных людей, чью важность прежде игнорировали. Сила гидов долгое время не получала должной оценки. Даже сами эсперы, зависящие от них, не замечали её. Эсперы слишком полагались на собственную мощь, отрицая необходимость существ, способных их вести.
Естественно, результат оказался плачевным: ужасный конец в какой-нибудь психиатрической больнице или на месте теракта. Это было единственным будущим эсперов, и средняя продолжительность их жизни в то время составляла чуть более 40 лет.
В итоге они обратили взгляды на гидов, которые, хоть и были слабыми, но давали возможность дышать. Эсперам пришлось признать, что они не могут выстоять в одиночку. Когда они отказались от высокомерия, основанного на их силе, ситуация стала стремительно улучшаться. Примерно в то же время начали формироваться ассоциации по защите прав эсперов и гидов.
Осознав необходимость поддержки, эсперы использовали свои способности для самостоятельного изучения пар «эспер-гид». Именно тогда Центр, бывший до этого лишь номинальной организацией, достиг невероятного прогресса. Гиды также охотно сотрудничали, делясь своей невидимой силой.
Но, как и за любым светом следует тень, сотрудничество эсперов и гидов принесло не только мир. В тени стали проводиться и другие исследования.
Выращивание идеально подходящих гидов – вот в чём заключалась цель. Раз уж гиды оказались единственными, кто мог вести эсперов, они стали даже важнее своих подопечных. Если бы удалось создать «инструмент», способный направлять эсперов для раскрытия их максимального потенциала, неизбежным результатом стала бы огромная мощь.
Эти исследования сопровождались множеством проб и ошибок. В местах, куда не проникал ни один луч света, многие становились подопытными, а затем исчезали.
И именно в этой тьме появился «гид Ли Хан Соль».
Хан Соля воспринимали как человека и как не-человека одновременно. С момента, когда он открыл глаза в лаборатории, к нему относились исключительно как к гиду. К идеальному гиду, способному образовать пару с любым эспером.
_________________________________
— Чжин-а. Я наткнулся на крайне занимательную статью.
О Чжин У не произнёс ни слова. Всё, что он сделал – бесстрастно скользнул взглядом по своему гиду. Хан Соль, будто привыкший к такому обращению, лишь усмехнулся и прилёг, положив голову на ноги Чжин У. Хоть это и казалось нежным жестом, выражение лица эспера оставалось ледяным.
— Посмотри. Вот. Рекордный процент совместимости. И даже неймы связаны.
— Интересно, какой у них процент?
В комнате, безупречно убранной и похожей на жилище робота, самым инородным элементом казался её хозяин – Ли Хан Соль. На нём красовались мешковатая футболка и спортивные штаны, что резко контрастировало с эспером, костюм которого был безукоризненно выглажен от воротника рубашки до носков. Хан Соль лениво поводил пальцами по планшету и усмехнулся, глядя на изображение ухоженного мужчины на экране.
— Конечно. Но знаешь, Чжин У...
О Чжин У встретился взглядом с гидом, который лежал у него на коленях и смотрел на него снизу вверх.
Обычно эсперы ощущают наибольшее удовлетворение, когда находятся со своими гидами. Чжин У не был исключением. Но все чувства, которые он испытывал, были для него мучительными. Совершенная гармония, в которой всё, ранее искажённое, идеально встаёт на свои места, вызывала в нём лишь ещё большее омерзение.
Хан Соль безошибочно прочитал мысли своего эспера.
Рука О Чжин У коснулась кончиков волос Ли Хан Соля. Разрываясь между инстинктом, не позволяющим отказаться от своего гида, и глубоким отвращением, которое он при этом испытывал сам к себе, эспер крепко сжал губы.
— Обещаю. Если этот окажется сильнее тебя, я стану его гидом.
— Чёрт, да говори уже прямо!!!
В ответ на крик О Чжин У, граничащий с воплем, Хан Соль слегка нахмурил брови и прищурился.
Ах, мой сильный, прекрасный, любимый эспер.
Ли Хан Соль мог терпеть любые капризы своего эспера. С самого начала своих воспоминаний он учился только этому. И это было единственной причиной его существования.
— Ты и на этот раз планируешь убить гида, чтобы забрать себе эспера!