Глава 27. Дела давно минувших дней.

Во сне он оказался на горе Сунъюнь [1].

Она получила своё название благодаря густым соснам, которые покрывали её склоны ковром глубокого нефритово-зеленого цвета. С высоты птичьего полета это зрелище напоминало бескрайнее зеленое море. Когда по склонам проносился ветер, верхушки деревьев начинали раскачиваться, и их движение напоминало набегающие волнами облака.

Неизвестно, как эта гора называлась в прошлом, и как её имя изменилось со временем. Слишком давно это было. Даже название «Сунъюнь» появилось случайно – Чэнь Будао придумал его на ходу, мельком взглянув вниз, пока варил горшок смолистого соснового вина.

Вэнь Ши ничего из этого не помнил, но когда он увидел эту гору во сне, ему вдруг почудился аромат чая, заваренного на талой воде, смешанный с терпким запахом крепкого хвойного напитка.

На одном из склонов горы Сунъюнь находилось природное углубление с ровной поверхностью, наполненное энергией ян. В этом месте стоял светлый, чистый и элегантный дом, в котором жили несколько детей-подростков.

Во сне царила глубокая зима, и было очень холодно.

В углу комнаты на плите что-то кипело. Услышав этот звук, Вэнь Ши хотел было обернуться, но во сне не смог повернуть голову. Он смотрел вниз, не отрывая взгляда от двух камешков речной гальки, сухой ветки и мёртвой птицы у своих ног.

Птица была иссохшей, сморщенной, с обвислыми перьями и жёсткими лапками, торчащими вверх. Зрелище было одновременно пугающим и жалким.

Вэнь Ши, похоже, был совсем маленьким — настолько, что даже край стола, стоящего рядом, был выше его головы.

Краем глаза он заметил, что в комнате были и другие дети — все они были выше него ростом. Они сбились в кучку в дальнем углу и явно старались держаться от него подальше.

В воздухе стоял запах курящихся благовоний, и дым от них клубился в воздухе. Вэнь Ши упрямо не поднимал глаз и не видел выражения их лиц. Однако он чувствовал, что один из них дрожит — легкая ткань его шелковых штанов слегка подрагивала.

Они его очень боялись.

Это мысль внезапно пронеслась у него в голове.

Неожиданно скрипнула дверь — кто-то вошёл.

Дети в дальнем углу вздрогнули, а затем поспешно выстроились в ряд. Они прижались друг к другу плечами, при это все так же стараясь держаться подальше от Вэнь Ши, сложили ладони вместе, подняли их ко лбу и склонили головы в почтительном поклоне. Детскими, ещё незрелыми голосами они хором поприветствовали вошедшего:

— Шифу. [2]

Только Вэнь Ши не пошевелился. Он продолжал пристально смотреть на мертвую птицу, не поднимая головы и не произнося ни слова. Он лишь плотнее сжал губы и еще крепче стиснул кулаки за спиной — так сильно, что ногти больно впились в ладони.

Он услышал легкие, словно шелест ветра в лесу, шаги. Затем кто-то остановился прямо перед ним.

Этот человек был очень высоким — Вэнь Ши видел только край его одежды.

Его внутреннее одеяние было белым, а верхнее — глубокого алого цвета. Этот оттенок был ярким, но почему-то казался холодным и строгим. Он напоминал кровь, стекающую с заснеженной вершины.

Остальные дети замерли и робко попятились назад.

Только Вэнь Ши не шелохнулся. Он остался стоять на месте, неподвижный и молчаливый, словно вступил с кем-то в безмолвное противостояние.

— Что здесь произошло? — спросил человек, стоявший перед ним.

Его голос был немного приглушенным, но приятным. Возможно, из-за того, что это был сон, он звучал немного неясно, но в нем явно не было резкости. Напротив, в нем скорее сквозила мягкость.

Тем не менее, дети всё равно оставались почтительными — в их уважительном поведении сквозил легкий испуг.

— Почему вы столпились в углу? — человек задал следующий вопрос.

Мальчик с коротким хвостиком на голове робко пробормотал:

— Мы… мы боимся.

— Чего вы боитесь? — поинтересовался тот человек всё тем же спокойным голосом.

Мальчик замялся и ничего не ответил. Вместо него другой, помладше, выпалил:

— Он — призрак.

Он издали указал пальцем — было понятно, что речь шла о Вэнь Ши.

Тот по-прежнему молчал, сжав губы ещё сильнее. Возможно потому что во сне он был совсем еще ребенком, эти слова заставили его почувствовать себя неуютно.

— Кто вам это сказал? — голос человека перед ним оставался спокойным, однако стал чуть прохладнее.

Смелый мальчик вдруг растерял всю свою храбрость, но, стиснув зубы, упрямо продолжил:

— В деревне, у подножия горы, все говорят… говорят, что он злой дух. Это он убил ее.

Вэнь Ши неотрывно смотрел на окоченевшую птицу, широко распахнув глаза.

Ему хотелось присесть, потрогать её, проверить, не шевельнется ли она, но в итоге он лишь сильнее сжал пальцы.

— Когда она влетела сюда, она была ещё жива, —  добавил ребёнок. — Она сидела на столе. Он убил её.

Наступила долгая пауза. Наконец стоявший перед ним человек снова заговорил:

— А эти два камня? Их тоже он бросил?

Мальчик не ответил.

Тот человек снова спросил:

— Ты боишься его?

Немного поколебавшись, тот тихо ответил:

— Да…

Тот человек, похоже, кивнул. Он некоторое время молчал, а потом Вэнь Ши снова услышал над своей головой его мягкий, низкий голос:

— Раз слухи у подножия горы так занимательны, а храбрости у вас так мало, зачем вам здесь оставаться? Какое это, должно быть, мучение.

Эта фраза прозвучала не холодно и не строго, скорее даже шутливо, но ребёнок тут же побледнел.

Другие дети тут же хором заговорили, перебивая друг друга, словно пытаясь оправдаться. Однако они были ещё слишком малы и не могли подобрать нужных слов, и потому лишь запинались, бормоча что-то нечленораздельное. На фоне этого гомона Вэнь Ши казался ещё более одиноким.

Он распахнул глаза ещё шире, не мигая.

Что-то варилось на печи неподалёку. Пар тянулся к нему, застилал взгляд и щипал глаза. Это раздражало.

Вскоре человек снова заговорил:

— В наказание будете отрабатывать меткость наведения заклинаний на каменной площадке. Собьете три известняковые глыбы — тогда и приходите ко мне.

— В следующий раз высказывайтесь только когда полностью разберетесь в ситуации.

После этих слов он опустил руку.

Одним взмахом широкого чистого рукава он заставил иссохшую птичку исчезнуть.

Вэнь Ши, наконец, отреагировал.

Ресницы его дрогнули. Казалось, он хотел поднять голову и попросить вернуть маленькую птицу обратно, но в этот момент он почувствовал, как большая ладонь легла ему на макушку.

— Почему ты не поприветствовал меня?

Губы Вэнь Ши шевельнулись, но он так и не заговорил.

Тот человек не рассердился. Он лишь слегка потрепал Вэнь Ши по голове, и его голос прозвучал мягко, будто горный ветер в соснах:

— Пойдем, поднимемся на гору.

Вэнь Ши упрямился и не хотел так легко подчиняться.

Но, возможно, дело было в том, что голос того человека был тёплым и глубоким, как вода, а может, в том, что его ладонь была очень большой и почти полностью накрыла его голову — так или иначе, Вэнь Ши неосознанно сделал шаг вперёд.

Только когда метель застлала ему глаза, он очнулся и понял, что послушно вышел из дома и последовал за этим человеком вверх по заснеженной горной тропе.

Снег, похоже, начал идти совсем недавно — земля была покрыта лишь тонким белым слоем.

Из-за маленького роста Вэнь Ши держался неуверенно и всё время спотыкался.

Пройдя несколько шагов, он услышал вопрос:

— Замёрз?

Вэнь Ши упрямо хранил молчание.

— Неужели я взял себе в ученики маленького немого?— снова заговорил тот человек.

Вэнь Ши наконец поднял взгляд.

Этот человек был слишком высоким — ему пришлось запрокинуть голову, чтобы целиком рассмотреть его.

На лице у него была старинная маска со сложными узорами. Со своего ракурса Вэнь Ши мог разглядеть лишь бледную кожу, точеный подбородок и красивую, четко очерченную линию скул.

Человек протянул ему руку. Ладонь была узкой и гладкой, а длинные пальцы чуть согнуты.

— Брось камень и дай мне руку, — сказал он.

Вэнь Ши опустил взгляд и только тогда заметил, что крепко сжимает в кулаке камень с заостренными краями.

— Ты уже давно вцепился в него и носишь с собой повсюду, как будто угрожаешь кому-то. Только вот я до сих пор не видел, чтобы ты пытался им в кого-то запустить, — в голосе человека прозвучала улыбка и легкий оттенок беспомощности.

Вэнь Ши сердито нахмурился, раздумывая, стоит ли ему продолжать напускать на себя грозный вид. Но вскоре его ладонь начала ныть от боли, и он наконец отшвырнул камень в сторону.

В этот момент он смог чётко разглядеть свою руку.

Поскольку во сне он был ребёнком, руки у него тоже были маленькими. Они были в пыли и не особенно чистыми, потому что он долго держал камень, но главное — вокруг них витала черная дымка.

Вэнь Ши уставился на них и принялся яростно тереть до тех пор, пока его бледная кожа не покраснела. Но даже когда он чуть было не содрал кожу от усердия, чёрная дымка так никуда и не исчезла.

В бушующем вокруг них снегопаде та рука все еще оставалась протянутой ему навстречу, терпеливо ожидая, когда он возьмёт её.

Но из-за клубящейся вокруг него тьмы Вэнь Ши ощущал на себе некую грязь. Несколько секунд он колебался и уже хотел снова спрятать руки за спину, но прежде чем он успел это сделать, тот человек схватил его пальцы и крепко сжал.

— Почему ты уворачиваешься? — Его рука была очень большой и очень тёплой.

Вэнь Ши попытался вырваться, но в конце концов уступил, подчиняясь инстинкту, и позволил вести себя дальше.

Они долго шли молча. Наконец, Вэнь Ши впервые за всё это время заговорил. Голос у него был тихий, с нотками угрюмой замкнутости, характерными для детей его возраста.

— У меня руки грязные, — сказал он.

Многие говорили, что он похож на злого духа.

Тот человек помолчал некоторое время, а потом ответил:

— Они не грязные.

Вэнь Ши уставился на снег под ногами, голос у него задрожал:

— Та птица… я просто хотел ее потрогать.

Но как только он прикоснулся к ней, её глаза потускнели и она замертво рухнула на землю —  словно злой дух высосал из неё жизнь. Те дети, испугавшись, в ужасе отпрянули от него, словно он был призраком или демоном.

Но на самом деле больше всех испугался он сам.

— Я знаю, — снова раздался голос.

Вэнь Ши был настороже и не слишком верил его словам.

Он помнил, что гора Сунъюнь была очень высокой. Раньше он жил в доме на склоне, и чтобы разглядеть вершину, ему приходилось высоко задирать голову. Добраться же туда было ещё сложнее.

Но в тот день, почему-то, горная тропа показалась ему короче, а холод — не таким пронзительным, и они быстро добрались до вершины. Возможно дело было в том, что он был слишком погружен в мысли о той застывшей птице, и ему было не по себе всю дорогу.

На вершине находилось священное место, а также дом, похожий на тот, что стоял на склоне горы.

Человек завёл Вэнь Ши внутрь и усадил на деревянную кровать.

Когда он отпустил его, Вэнь Ши поднял глаза и увидел худую, исчерченную выступающими венами руку. Казалось, будто в ней не осталось ни капли плоти — только кожа да кости. Тёмно-красная кровь стекала по его пальцам.

Совсем как у той мертвой птицы.

Вэнь Ши замер и, не мигая, ошеломленно уставился на эту руку.

Он только что погубил птицу… а теперь убьёт и человека?

Эта мысль пронеслась у него в голове, вызывая панику.

— Ты даже плакать умудряешься беззвучно, — усмехнулся тот человек и опустил руку. Широкий рукав сполз вниз, скрывая иссохшие пальцы и следы крови.

— Я просто поддразнил тебя, —  он подошёл ближе и, чуть наклонившись, закатал рукав прямо перед глазами Вэнь Ши. Его правая рука уже вернулась к нормальному состоянию — она была бледной, но чистой, как будто все ужасающие изменения, произошедшие раньше, были лишь иллюзией.

Вэнь Ши моргнул. По его щеке скатилось что-то влажное.

— Почему ты так на меня смотришь? Не веришь? Тогда понюхай сам, пахнет ли она кровью? — он протянул руку и костяшками пальцев вытер с его подбородка пару редких слезинок.

И правда, никакого запаха крови не было. Лишь лёгкий аромат сосновой смолы.

— Давай покажу тебе кое-что еще, — сказал он.

Он спрятал руку за спину и едва заметно потер пальцы. Когда рука снова появилась перед Вэнь Ши, на ней лежала та самая, убитая им птица. Её голова была спрятана, а грудка была покрыта мягким пушком, благодаря чему она больше походила на шарик из перьев.

Он легким движением почесал её перышки, и птица, чирикнув, открыла глаза, встрепенулась и вспорхнула на пол.

— Она живая? — голос Вэнь Ши был глуховатым, в нем все еще звучали нотки уныния.

Тот человек рассмеялся:

— Живая.

— Можно её оставить? — Вэнь Ши продолжал беспокоиться.

— А ты готов за ней ухаживать? Если готов, то можно.

— А она вырастет большой?

— Очень большой, — человек задумчиво огляделся вокруг. — Это будет Золотокрылый Дапэн [3]. В любом случае, в этой комнате он точно не поместится.

Вэнь Ши снова притих. Через некоторое время он спросил:

— Как мне за ней ухаживать?

Человек наклонился и посмотрел на него. В его голосе послышалась лёгкая улыбка:

— А ты меня сегодня поприветствовал? Если поприветствуешь как полагается —  я выделю ей место, где она сможет спокойно расти.

Ребенок на кровати долго с вызовом смотрел ему в глаза, а затем наконец «как полагается» произнес:

— Чэнь Будао!

— Какая непочтительность, — сказал Чэнь Будао. [4]

***

В этот момент Вэнь Ши проснулся.

Перед тем как открыть глаза, находясь на границе между сном и явью, он подумал…этот человек был подобен недосягаемой горной вершине среди кукловодов; кукла, которую этот непревзойденный мастер хранил при себе дольше всех — Золотокрылый Дапэн, способный одним взмахом крыла снести пол горы, — изначально была всего лишь уловкой, чтобы обмануть ребёнка. Кто бы поверил, если бы он рассказал об этом?

…

Даже он сам не смел в это поверить.

Вэнь Ши сел на кровати. Всё, что он увидел во сне, вдруг стало расплывчатым и неясным, оставив после себя лишь неуловимые, смутные образы.

Казалось будто скрытые за запертой дверью воспоминания о прошлом начали просачиваться наружу через крошечную щель. Он пытался ухватиться за них, вспомнить как можно больше, но голова была тяжелой, а в висках пульсировала тупая боль.

Накануне вечером он забыл задернуть шторы, и теперь солнечный свет заливал комнату, заставляя его щуриться. Он поднял руку, на мгновение заслонив глаза, пока они привыкали к яркому свету, затем провёл рукой по волосам и встал.

Как только он открыл дверь, он увидел Се Вэня в аккуратной и опрятной одежде, неспешно спускающегося по лестнице.

По какой-то непонятной причине Вэнь Ши на мгновение застыл. А затем резко захлопнул дверь.

Через пару секунд в нее постучали.

Снаружи раздался голос Се Вэня:

— Если ты уже проснулся, хватит валяться. Тебя ищут.