Арлетт, таинственный мексиканский дизайнер, вызвавший революцию в сфере дизайна пряжек

Мексиканская художница-мультидисциплинарист Арлетт вспоминает тот самый момент, когда ее жизнь изменилась. Получив заказ на создание работы для выступления Кендрика Ламара на шоу Saturday Night Live в 2022 году, она оказалась в самолете, летящем из родной Мексики в Нью-Йорк, с одним лишь рюкзаком и нарядом, который она создала для хит-парада рэпера. Я не принимала душ два дня, поэтому взяла с собой шапочку, потому что друзья сказали мне: "Гуэй, твои волосы выглядят отвратительно»», — смеется Арлетт, чье мастерство сочетает в себе сложную обработку металла и дизайн аксессуаров.

Арлетт с осторожностью ориентировалась в чужом городе — со всеми его нью-йоркскими темпами и американским духом, определяющим мечту. «Я села в такси, которое выглядело ужасно и хотело взять с меня 80 долларов», — вспоминает 25-летняя девушка. Я подумал: «Вот дерьмо» и вышkf в центре Нью-Йорка. Мне нужно было добраться до отеля Кендрика. Когда я добралась туда, меня напугали стеллажи с одеждой, выходящие из отеля, и я встретила его стилиста. Она сказала мне, что моя кепка — это круто, и я ответила: «Я ее сделала, можешь оставить кепку себе». Мне все казалось фильмом».

В образе, который она создала для «N95», пояса украшали колючие цепочки. Центральным элементом стал набор из четырех колоссальных пряжек, напоминающих о легендарном поясе Майкла Джексона из тура Bad. На одной из них, изготовленной из серебра, латуни и меди, изображен силуэт, опутанный шипами — прямая отсылка к культовой обложке альбома Ламара Mr Morale & The Big Steppers, а на другой — две трясущиеся руки, вдохновленные словами из его песни «Rich Spirit», которые подчеркивают важность честности, а руки символизируют крепкую хватку надежного друга.

Арлетт родилась в Мехико, но ее корни уходят в сельские ранчо, расположенные к северу от мегаполиса. Семья ее отца родом из Сакатекаса, мировой столицы серебра в центральной Мексике. Под влиянием деревенского очарования ранчерий и баллад таких исполнителей, как Хоан Себастьян, известный как El Rey Del Jaripeo (Король родео) за свою любовь к пению верхом на лошади, Арлетт в детстве представляла себя ковбойшей.

Ее отец сыграл решающую роль в формировании ее визуального языка, привив ей глубокое уважение к мексиканской культуре. «Мой отец тренировал лошадей для Джоан Себастьян», — говорит она дрожащим, почти тоскливым голосом. «Мой отец — мой кумир в моих глазах. Он научил меня многому из того, что касается лошадей. Именно на них я выросла, и я всегда мечтала использовать этот язык [в своей работе]». Сегодня она с глубоким почтением относится к более современной музыке корридос тумбадос — бунтарскому гитарному звучанию урбано, пионером которого стал Натанаэль Кано, — наряду с поздними великими региональными деятелями, такими как Чалино Санчес и Себастьян.

Арлетт, ее бизнес, является продуктом глубочайших страстей и противоречий художницы. Хорошо воспитанная и в то же время освежающе нескладная, в общении она издает множество мексиканских сленгов и излучает заразительную энергию, рассказывая о своем искусстве и воспитании. Когда Арлетт было 16 лет, в результате трагического несчастного случая ее отец получил черепно-мозговую травму, лишив его речи и оставив полупарализованным. Это ознаменовало радикальный сдвиг в судьбе художницы, направив ее в сторону от жизни ковбойши, которую она себе представляла в сторону искусства. Она начала заниматься фотографией и экспериментировать с визуальными историями, но только когда она познакомилась со своей соседкой по комнате, моделью, которая вдохновила начинающую художницу на изучение моды, все окончательно встало на свои места.

Ее переезд в Лондон в 19 лет, чтобы учиться в Central Saint Martins, также стал поворотным моментом в ее восприятии гомосексуальной культуры. Выходец из преимущественно гетеронормативной среды в Мексике, где часто рекомендовалось проявлять осторожность в отношении выражения сексуальности и идентичности, она нашла лондонскую ЛГБТК+ культуру раскрепощающей. «Когда я переехала в Лондон, я начала исследовать чувственность и сексуальность, о которых никогда не знала», — вспоминает Арлетт. В Мексике я встречала людей из этого сообщества, но они всегда говорили: «Будь осторожна». Увидеть все эти проявления было очень вдохновляюще». Это знакомство расширило ее кругозор. «Это путешествие, которое продолжает формировать мою работу и личностный рост».

Начинающий дизайнер наконец-то окунулась в мир высокой моды. Для показа Мовалолы Огунлеси, модельера нигерийского происхождения, живущей в Лондоне, Арлетт создала металлические аксессуары для обуви, объединив свои яркие ремесленные навыки с высокомодным ремеслом. «Я действительно восхищаюсь Мовой, и не только потому, что она такая, как есть, и не только из-за моды, но и потому, что она женщина и сильный персонаж в этой индустрии», — говорит она.

Закончив курс и с трудом продлив визу, Арлетт вернулась в Мексику и поселилась в Гвадалахаре. Не теряя надежды, новоиспеченная выпускница ответила на старое сообщение от стилиста Кендрика Ламара. Когда я была [в Гвадалахаре], я подумала: «Мне нужно что-то сделать. Я напишу Кендрику и сделаю этот наряд», — вспоминает она. «Это должно было быть безумие. Я села, сделала эскиз, отправила его им, и он им понравился… Потом они спросили: „Мы можем сделать это за четыре дня? Вся моя семья, очевидно, знала об этом, потому что это была возможность всей жизни“.

Выступление на SNL прошло как во сне. Арлетт вместе с новообретенными мексиканскими друзьями, включая фотографа Хоакина Кастильо, пережила этот волнующий момент в местном баре Нью-Йорка, запивая его бесплатной текилой, любезно предоставленной другом-барменом. «Я помню, как мы все сидели и думали: „Так, вот он, момент. Что он собирается надеть?! И тут он появляется в моем полном наряде и в кепке — которая не была частью наряда!“ Эмоциональный всплеск был ошеломляющим: слезы, смех и коллективное чувство достижения. Хоакин такой: „No mames! [Амига, ты сделала это!“. Мы пошли к двери SNL, чтобы сфотографироваться». Позже Арлетт пригласили одеть звезду для его европейского турне, в том числе для выступления, которое было номинировано на премию «Грэмми» в 2024 году за лучший музыкальный фильм, Kendrick Lamar Live: The Big Steppers Tour. «Этот наряд полностью мой. Он невероятный», — радуется она.

Сотрудничество привело к еще более громким успехам: Бурна Бой был замечен в ее фирменных пряжках на перерыве шоу 2023 NBA All-Star Game в Юте; Трэвис Скотт заказал ей дизайн ремня, который он носит для своего альбома 2023 Utopia; а также были созданы наряды для Раува Алехандро и Розалии, Ремы и одной из звезд обложки этого номера, Шая Гилджоуса-Александра. «Художники, с которыми я сотрудничаю, дают мне пространство, где мы можем углубиться и найти смысл в наших разговорах, чтобы создать вещи, которыми мы оба гордимся», — размышляет она.

Помимо революции пряжек, в конце прошлого года Арлетт представила свою первую персональную выставку «Хосе» в галерее Rose Easton в Лондоне. На выставке, посвященной ее любимому отцу и национальному наследию, были представлены скульптуры, сочетающие вулканический камень с металлом, символическая механическая лошадь и причудливый торговый автомат, наполненный кепками дальнобойщиков, ремнями и украшениями. Демонстрируя свое мастерство работы с элементарными материалами, основанное на ее воспитании в богатом серебром Сакатекасе, выставка затронула темы любви, семейной верности, горя и культуры гипермаскулинности в Мексике. «Скажем, бой петухов стал чем-то очень отменным для всего мира, так же как и паленки [где проводится коррида]. Если бы я управлял паленке в Лондоне? Верга! Но это культурные вещи, на которых я неизбежно выросла», — говорит Арлетт, в чьих работах используются материалы, традиционно играющие мужскую роль в ее родном городе, — от резного камня до сваренного серебра. «Сегодня, когда я творю, я черпаю из этого. Например, выставка José, посвященная моему отцу, была во многом связана с ностальгией по детству, с этими очень мужскими символами».

Несмотря на свои недавние успехи, Арлетт не распространяется в социальных сетях. «Я никогда не показывала свое лицо и не выставляла себя на фото», — говорит она. «Когда у меня были проекты, многие люди думали, что я мужчина. На самом деле, с Burna Boy все думали, что я мужчина, может быть, потому, что я могу показаться ультрамужественной». Вместо этого мексиканская создательница предпочитает погрузиться в исследования. Сегодня она снова работает над сценой корридос тумбадос, которая в настоящее время доминирует в латинских чартах Billboard и за их пределами, благодаря таким исполнителям, как Natanael Cano, Peso Pluma и Fuerza Regida.

От сельских ранчо Мексики до мира высокой моды и сотрудничества со знаменитостями — путь Арлетт кажется органичным и нестандартным. Меня поражает ее неутомимый дух, ее страсть к мексиканским традициям и решимость уроженки Мехико, столь же яркая, как и истории, которые она воплощает в своих изделиях из металла.

Арлетт, с ее заразительной энергией и уличной смекалкой, является свидетельством того, что она сама стремится к успеху. Ее путь мексиканки находит глубокий отклик в том, как она преодолевает незнакомые территории с отважным сердцем и непреклонным стремлением. «То, что я сделала несколько проектов для крупных гуэев, еще не значит, что я добилась успеха», — говорит она, когда мы заканчиваем разговор. «Я все еще в суете, пытаюсь понять, что к чему».