История Ива Сен-Лорана

Ив Анри Дона Матьё Сен—Лоран был ключевой фигурой в модернизации моды: выйдя на пенсию в 2002 г., он оглянулся на свою карьеру дизайнера и понял, что не только внес вклад во все основные изменения женской моды, но и в современное отношение к женщине, что можно объяснить не только его бескомпромиссной смелостью в моде, но и им самим и его темпераментом. Сен-Лоран родился в 1936 году в богатой семье в Оране, Алжир (тогда находившемся под властью Франции). Мягкий, застенчивый и гомосексуальный по натуре, он часто подвергался издевательствам и неизбежно становился замкнутым в культуре мачизма. Конечно, для него самого это было печальным обстоятельством, однако оно стало бесценным для его будущего. Он создал свой мир и собственный Модный дом, продуманный до последних деталей и полностью собранный из обрезков бумаги. Его воображаемый Дом моды, Yves Mathieu Saint Laurent, создающий коллекции Haute Couture, располагался на Вандомской площади. Своих моделей он вырезал из маминых модных журналов и одевал их в наряды и аксессуары собственного дизайна. Моделей звали Беттина Грациани и Сьюзи Паркер, их прическами занималась Карита, а макияжем — Элизабет Арден. Поставщиками ткани, меха, обуви и украшений были самые первоклассные производители. Клиентов играли две его сестры. Он был буквально одержим этой идеей.

МОДЕРНИЗАЦИЯ ФРАНЦУЗСКОЙ МОДЫ

Однако в подростковом возрасте он колебался в выборе профессии: размышляя о мечте стать кутюрье, он задавался вопросом, не лучше ли ему попробовать себя в роли художника по костюмам. В конце концов любовь к моде всё-таки взяла верх, но за долгую карьеру модельера Иву всё же довелось создавать костюмы для театра, кино и балета, а также работать с людьми уровня кинорежиссеров Бунюэля и Трюффо, актрис Жанны Моро и Катрин Денёв, танцора и хореографа Ролана Пети и балерины Рене Марсель Жанмер. Можно без сомнений говорить о том, что в тот период, который по праву можно назвать годами YSL, у Сен-Лорана была более широкая база для работы в сегменте высокой моды, чем у его современников.

Этот период начался в 1955 году, когда Кристиан Диор по предложению главного редактора французского Vogue Мишеля де Брюноффа принял Сен-Лорана на работу в качестве ассистента в Dior, который в то время был самым известным в мире домом моды. Однако Сен-Лоран уже продемонстрировал свои незаурядные способности, за год до этого став победителем трех номинаций премии Международного секретариата шерсти — четвертый приз получил Карл Лагерфельд. В Dior он тоже быстро отличился: вечернее платье, в котором модель Довиму, стоящую между двумя слонами, сфотографировал Ричард Аведон, просто не могло не привлечь всеобщее внимание. Поэтому в 1957 году после внезапной смерти Диора во главу Дома встал именно он. Первая коллекция Сен-Лорана пользовалась оглушительным успехом, будучи полностью пропитанной духом эстетики Диора. Но потом что-то пошло не так. Либо из-за его юношеской самонадеянности, либо из-за чрезмерного энтузиазма последующие коллекции Ива выглядели слишком молодежно для привычных покупателей Dior.

В результате беспокойства совета директоров и крайне низких продаж Ив, которого еще недавно называли спасителем французской моды, был публично уволен. Новость облетела весь мир, и, пожалуй, впервые дизайнер попал на первые полосы международной прессы, в том числе и тех, кто считал, что женская мода должна быть ограничена «женскими» страницами журналов. Интерес к нему со стороны прессы рос с каждым днем, и он стал международным фаворитом. В тот год ему исполнилось 21. Однако эта широкая известность стала одной из причин его нервного срыва. Призыв во французскую армию также негативно сказался на его психическом состоянии — эмоционально это было все равно, что олененка поместить в круг гиен. В те времена лекарства и методы лечения нервных расстройств еще толком не успели изучить, а потому они почти наверняка приносили больше вреда, чем пользы. Его демобилизовали.

РОЖДЕНИЕ YSL

Пьер Берже, который во многих отношениях был его волшебной крестной феей (что не мешало ему быть человеком с умом и решимостью, которую было с места не сдвинуть) в то время уже был романтическим партнером Ива — их отношения продолжались до самой смерти дизайнера. Он взял на себя коммерческую сторону дела и решил восстановить славное имя своего возлюбленного. Будучи предпринимателем, он сделал своего бывшего партнера, художника Бернара Буффе, крупной фигурой в творческих кругах Парижа, и он прекрасно знал, что он то же самое может сделать и для Ива. Они с Сен-Лораном обладали настолько сильным даром убеждения, что им удалось уговорить его коллег из Dior, в том числе Клода Ликара, который стал руководителем дизайн-студии, Габриэль Бучер, которая была пресс-атташе, и манекенщицу Викторию, присоединиться к ним. Логотип YSL разработал Кассандр, величайший графический дизайнер того времени, а американский предприниматель Марк Робинсон профинансировал предприятие 7 тысячами долларов. Несмотря на сомнения многих образованных наблюдателей из Парижа и за его пределами, которые беспокоились о долговечности отношений двух мужчин и психическом здоровье Сен-Лорана, «чудесное рождение», тем не менее, всё же произошло.

Ив Сен-Лоран, которому теперь было дозволено вволю использовать свое воображение и собственные убеждения в том, как должны одеваться современные женщины, в точности знал, в каком направлении он собирается двигаться. Он хотел продолжить путь к элегантности, которой он научился в Dior, и которая принесла ему престижный приз Неймана Маркуса за «Trapeze», его первую коллекцию во главе дома после смерти Диора. Однако у него было уже достаточно опыта для того, чтобы понимать, что несмотря на ту красоту, которой обладала элегантность — особенно когда ее запечатлевали на своих снимках лучшие фотографы мира — помимо своей эстетичности она ничем не привлекала женщин, для которых он хотел открыть возможности современной элегантности, которая была бы не только красивой, но и носибельной.

Прежде чем оглянуться на период успеха Ива, давайте посмотрим, что пошло не так в Dior. Во-первых, конечно, Сен-Лоран был назначен главой компании, все эти годы в точности передававшей личный подход Диора к моде, который через 10 лет после представления «New Look» многим казался, если не устаревшим, то по крайней мере явно оторванным от реальной жизни. Ив это понимал, и после коллекции «Trapeze» он решил резко снизить возрастной фактор целевой аудитории Dior. И несмотря на то, что покупатели с ума сходили по коллекции «Trapeze», их реакция на следующие два показа «Arc» и «Longline» оказалась уже не такой бурной. Но полностью Сен-Лоран подорвал их доверие коллекцией «Beat Look». И хотя в квартале Сен-Жермен ее обожали, мало кто из тех, кто там тусовался, мог себе позволить что-нибудь с модных показов — та же черная куртка из крокодиловой кожи с норковой подкладкой, которая прекрасно смотрелась на фотографиях, скорее всего, превышала их годовые доходы — а те, кто мог купить его одежду, считали, что такой «уличный» стиль был недостаточно высоким — и уж определенно эту одежду нельзя было носить никому старше 25. Такая одежда не приносила компании денег. И стоит подчеркнуть, что в отличие от современной моды, когда авангардные костюмы от кутюр создаются практически с единственной целью — порадовать прессу — высокая мода начала 60-х по-прежнему разрабатывалась для того, чтобы ее покупали и носили клиенты.

Однако Ив и Берже понимали, что если они хотят, чтобы их новая компания выжила, им придется что-то продавать, чтобы удовлетворить своих сторонников и привлечь внимание прессы. Ив, который на протяжении всей своей карьеры был «прозорливым мыслителем», решил отказаться от того что он делал в Dior. Решив создать достаточно приемлемое для повседневной жизни, он создал линию трикотажа, вдохновленную картинами голландского художника Пита Мондриана 1920-х годов. Простые, яркие и эффектные платья соединили в себе дизайн одежды с изобразительным искусством, дизайн продукта и представления о начале XX века — они были деловые и, к сожалению, легко и дешево поддающиеся копированию. Однако они идеально подходили для того, чтобы привлечь внимание публики. Они стали настоящей сенсацией и обеспечили Сен-Лорану международное уважение, возведя его на вершину списка тех немногих парижских дизайнеров, которые понимали новую неформальность жизни современной женщины.

На волне успеха в серии своих новаторских концепций он успел разграбить поп-культуру, первобытные общины и творчество великих художников: поп-арт, Африку, Марокко, русский балет, китайский стиль, Матисса, Брака, Пикассо, мужские и женские смокинги. Широта его воображения и смелость интерпретаций поражают. Один из модных критиков сказал, что творения Сен-Лорана стали важной вехой в истории моды, но какой бы уникальной ни была витиеватость его высокой моды, его коллекции готовой одежды все равно отражали потребности простых людей, а залогом успеха стали его приверженность индивидуальности, сексуальной свободе и правам женщин, а также непринужденный подход к развитию моды. Если Шанель оказала влияние на всю женскую моду XX века, то Ив изобрел выражение индивидуальности независимо от пола и цвета кожи. Брючные костюмы, смокинги и куртки в стиле сафари стали неотъемлемой частью модного лексикона женщин по всему миру. Когда-то Сен-Лоран сам составил список своих любимых вещей из всего того, что он создал для женщин, указав на то, что многие из них пришли из мужского гардероба, например, блейзер, тренч, шорты, брюки и куртка в стиле сафари.

ВЛИЯНИЕ СКВОЗЬ ВРЕМЯ

Бренд Yves Saint Laurent вместе со своим основателем также стал первооткрывателем в мире парфюма, продемонстрировав смелость его концепций и презентаций. В 1971 году, всего через два года после того, как Сен-Лоран запустил мужскую линию, он позировал обнаженным для рекламной кампании первого мужского аромата YSL. Его фотография стала портретом, служащим Жанлу Сьеффу настоящим талисманом. Но, конечно, Иву не всегда удавалось ходить по воде. В том же году, когда вышел портрет дизайнера, произошел скандал, связанный с его коллекцией в стиле 40-х. Ее повсеместно критиковали за полное отсутствие вкуса, демонстрирующее жестокое безразличие к бедственному положению людей в Париже во время нацистской оккупации — многие были по-прежнему живы и помнили такие лишения, как поедание крыс, чтобы выжить. Но Иву в очередной раз сопутствовала удача.
Хотя многие критики в то время этого не понимали, Сен-Лоран умело использовал плохо сидящие вещи 1940-х годов, а его модели пальто из искусственного меха и ярко-зеленых платков стали классикой, которая часто прослеживалась в работах других дизайнеров.

Пьер Берже сказал о своем партнере две примечательные вещи. Первую цитату знают и часто вспоминают все: «Ив родился с нервным срывом!» Это забавное и мимолетное замечание. Однако вторая фраза гораздо глубже. Она описывает Ива как «человека исключительного ума, притворяющегося дураком», в связи с чем возникает вопрос: несмотря на свое огромное и по-прежнему актуальное влияние на моду, не мог ли он стать еще более великим творцом?

Да, в мире и до него были великие дизайнеры. Многие из них сыграли важную роль в той нишевой сфере деятельности, которую они для себя создали. Другие так же, как Мадлен Вионне или Мадам Гре, повлияли на само представление о том, что вообще можно создать из ткани. Однако ни у кого из них не было столь всеобъемлющей власти, способной на протяжении многих лет устанавливать высочайшие модные стандарты, изменяя не только манеру, в которой мы одеваемся, но и то, как мы себя воспринимаем, и в то же время заставлять модельеров стремиться всё к большим усовершенствованиям.

Ив Сен-Лоран был Янусом мира моды, который оглядывался на то, что уже ушло, и заглядывал в то, что может произойти в будущем. Его влияние по-прежнему ощутимо, и вряд ли кто-то сместит Ива с его места в творческом пантеоне, пока не изменится сама мода.