Книга-Ангел
October 6, 2019

***

«Вечно гоняясь за деньгами и безопасностью, потеряешь и то и другое, и сердце не сохранишь». (Дао Дэ Цзин)

Я был недоволен, и мне было мало, я не смог купить то, что хотел, а сил, чтобы работать и что-то делать, становилось все меньше. К этому моменту мы с моей малой группой закончили писать двенадцатый шаг по Руководству Анонимных наркоманов. Я был чистый, трезвый, уставший и недовольный.
Реализуя свою последнюю идею о счастье, я попал в спираль одержимости и сумасшествия, которые за последующие три года чуть не убили меня.
Первым нокаутом был кризис 2008 года. Но, впрочем, все по порядку...

ГЛАВА 19
«На нашу долю выпадает испытаний столько, сколько мы в силах преодолеть. Поверьте, на каждую вашу сложность и проблему приходится гораздо больше благодати, чем вы можете себе представить. И с ее помощью вы сможете преодолеть все на свете». (Ник Вуйчич)

Еще одной идеей, витающей в моем разуме, была идея о том, что нужно встретить ЕЁ, ТУ САМУЮ, любовь с которой вознесет мою истерзанную душу на небеса, в райские кущи, и мы будем там жить счастливо, радостно и свободно, испытывая бесконечное сексуальное блаженство которое будет пронизывать наши клеточки (можно, в принципе, и не наши, главное — мои).

«Несчастье, которое является действительной повседневной сутью большинства людей, сводится к отождествлению с мыслями, которые что-то рассказывают вам». (Э. Толле)

В самом начале чистоты (около 8-9 месяцев) я очень стыдился своей финансовой несостоятельности. Обычно к 32 годам большинство среднестатистических обывателей имеют квартиру, машину, детей — одного или двух, стабильную работу, тоже зачастую среднестатистическую, как и сами обыватели, ездят раз-два в год за границу, а по выходным посещают семьей кино, кафе или ресторан. В общем-то, идеальная картинка для большинства нормальных людей, то, к чему они, в принципе, и стремятся, конвертируя свое время жизни во все эти маленькие человеческие радости.
Я, деля в то время коммуналку на «Университете» с двумя интересными персонажами, четко понимал, что мне нужно выбираться из глубокой ямы. Помимо программы выздоровления, которая стояла у меня на первом месте, много времени занимали работа, учеба и спорт. Все свободное время я читал. А вечерами, которые из-за усталости были очень короткими, я валился с ног, не имея больше сил вообще ни на что.
В то же время, идея о сексуальном блаженстве, в которое погружаешься, как в райские лепестки роз, и удовлетворением в качестве панацеи от внутреннего напряжения и неудовлетворенности, витала и не давала покоя, точно так же, как ранее, в короткие промежутки между употреблением наркотиков, витала идея о заветной магической инъекции, избавляющей хотя бы на какое-то время от забот, тревог и скуки черно-белой и бесперспективной жизни.
Удивительно, насколько устойчивой была эта иллюзия. До начала выздоровления отношения, хоть и занимали важную часть в системе моих ценностей, но всё же не первостепенную.
Моими мыслями управлял другой господин. Но так как этот господин в результате превратил мою жизнь в руины, доверие к нему было потеряно окончательно, и моей новой движущей и направляющей силой стал на четыре года романтически-сексуальный фронт.
Достаточно быстро у меня выработался четкий алгоритм, который со временем наскучил, но достаточно долго скрашивал мое почти отшельническое и аскетическое бытие. Алгоритм был прост — проверенные скрипты для знакомства офлайн и онлайн в соцсетях. Несколько шагов: от набора телефонного номера до постели. Однако, разочарования стали для меня нормой, а та единственная все никак не появлялась. За несколько лет активного поиска я провел, наверное, сотни свиданий, причем с очень высокой "конверсией". Редко секс с одной женщиной был более трех раз, еще реже — более 10.
Сегодня, оглядываясь на собственный опыт, я вижу, что мне всегда были интересны только особенные личности. Это в полной мере относится и к женщинам, с которыми я встречался в тот период. Меня никогда не зажигали доступные и стандартные, те, кого не интересовали свершения, победы, дальние страны, другие реальности, выходящие за пределы трех измерений. Мне было как-то скучно и просто жалко тратить время на тех, кто даже никогда не думал, как шагнуть за грань неведомого, нового, даже где-то опасного.
Я искренне всегда не понимал людей, особенно женщин, которые безвкусно одевались, не следили за собой, да еще и занимались не пойми какой работой. Как-то выглядели. Что-то делали. О чем-то разговаривали. Меня почему-то всегда воротило, почти до тошноты, от размеренно-скучно-предсказуемой жизни. Такая среднестатистическая усредненность меня просто пугала.
Я боялся прожить жизнь примерно так, как жили ее мои родители. Пять дней в неделю на работу. На выходных — телевизор, дети, кухня, кино. Еще за продуктами на рынок или в торговый центр. Раз в год отпуск, обязательно в отеле, по системе «все включено», где можно лежать на пляже, много есть и пить.
Какая-то машина. Какое-то жилье. Главное — свое.
Меня, как ни странно, тоже мало кто понимал. Мне всегда было неуютно. Я был всегда не удовлетворен настоящим положением вещей, всегда ходил по грани. Я думал, читал, учился, пробовал. Создавал… Разрушал...
Меня удивляло, ПОЧЕМУ большинство женщин меня не понимало. Впрочем, как и я их. Меня всегда манило новое: свобода, драйв. Их же устраивала средне-низкая стабильность: синица в руках. Интересы большинства моих подруг в лучшем случае ограничивались посиделками в новых модных ресторанах и походах в гламурные клубы. Разговоры —пустые, по верхам, ни о чем.
В моей коммунальной квартире, которую я делил на первом году чистоты с еще одним анонимным — современным модным дворником, евреем, стали появляться красотки. Старая кровать скрипела и периодически разваливалась на части в самый неподходящий момент. Красотки быстро теряли свою привлекательность, их интерес ко мне, видимо, тоже быстро пропадал. Видя, что поживиться, кроме оргазмов, тут больше нечем, одни испарялись, на смену им приходили новые студентки, продавщицы бутиков, домохозяйки, менеджеры и топ-менеджеры, бизнес-вумен, телеведущие, модели, содержанки.
Мой постоянный социальный и финансовый рост, естественно, проецировался и на сферу сексуальных отношений. Автоматически менялся уровень квартир, машин и женщин.
В этом бесконечном потоке не упомнишь не то что всех имен — даже лиц. Периодически я на глубоком уровне признавал и принимал, что флирт и секс даже рядом не стояли с морфином, но почему-то стремился увеличить дозу. Ни к чему, кроме как к физическому и духовному опустошению, эта вакханалия не приводила.
Но все-таки я старался. Моя стратегия была простой: чтобы найти ТУ ЕДИНСТВЕННУЮ, нужно делать много попыток. Некоторые попытки в реалии оказывались прыжком на непроверенной тарзанке без страховки, которые могли бы закончиться катастрофой.
На одном из тренингов я познакомился с пышнотелой ухоженной «барби». Ее смазливая инфантильность не соответствовала ее автомобилю, одежде и ухоженности. После первого вечера и сексуальной разведки мои чувства ясно говорили, да нет, они просто кричали, что лучше не продолжать. Кроме мощного гормонального взрыва, который мой разум, приученный красивыми голливудскими фильмами, перепутал с любовью, там больше ничего не было.
Хотя как не было? Оказывается, изначально был третий, который финансировал ее бессмысленное московское существование. В этой системе отношений позже появился и психотерапевт, с которым я иногда просиживал по шесть часов, пытаясь вернуть себе здравомыслие и избавиться о трудно переносимой душевной боли в области солнечного сплетения. У меня появлялись мысли, не на шутку пугавшие меня, но все больше казавшиеся единственным выходом из создавшейся ситуации: убить его, потом ее, а потом себя.
Помните, я уже не раз писал о симптомах зависимости, мышлении зависимого, проявлениях постабстинентного синдрома? В этом моем сумасшествии ярким мощным фейерверком, красочным салютом взорвались все симптомы зависимости, кроме химического употребления. Эта одержимость чудом прошла без жертв, разве что мелких.
За пару месяцев я несколько раз ударил машину, причем два раза в одном и том же месте. Я начал бояться себя, потому что понимал, что целые куски реальности каким-то образом выпадают из моей картины мира. Когда я выиграл схватку, интерес пропал, а вместе с ним и страсть, и сексуальное влечение. А так как кроме секса, нас больше ничего не связывало, эта история, длившаяся около года, сама собой сошла на нет.

«Если какой нибудь проблемы не было три дня назад, вполне возможно что через три дня она исчезнет». (Нго Ма. «Опыт дурака, или суп из ничего»)

Я перекрестился и сделал вывод, что отношения — это боль, и лучше продолжать развиваться, заниматься бизнесом, диссертацией и саморазвитием, а романтику держать рядом на поводке, но близко не подпускать.
Не может быть партнерства там, где один партнер тратит время, деньги, силы, эмоции, а другой лишь формально числится совладельцем. При таких односторонних инвестициях правильнее говорить про отношениЕ одного партнера к другому, а не про отношениЯ.
Недавно я услышал термин «дотационное мышление». На самом деле, если посмотреть правде в глаза, немало современных людей живут именно с таким мышлением. Все вокруг что-то должны: муж, жена, правительство, начальство, коллеги, партнеры, дети, родители, Бог должны давать любовь, внимание, нежность, заботу, тепло, деньги, определенное поведение и отношение. А иначе как почувствовать себя счастливым?
Кому из вас знакомо такое отношение к природе вещей?
Есть другой подход к жизни, я называю его инвестиционным.
Если подходить к отношениям как к совместному бизнесу, в котором каждый партнер играет в достижении общей цели свою роль, то в какие именно отношения-бизнес-дело стоит инвестировать свою энергию, время, силы, внимание и деньги?
Правильно — туда, где гипотетически станет больше энергии, сил, здоровья, свободы, денег. В этом смысле благотворительность, конечно, дело замечательное, но в том случае, когда есть излишки. Служение чему-то или кому-то, конечно, может быть выбором. Но ни в коем случае не обязанностью, навязанной общественными стереотипами или традициями предков.
Возвращаясь к сказанному, если зависимый, остающийся чистым без ежедневной системной программы выздоровления, имеет отношения из прошлого или же завязывает новые, вероятнее всего, это дотационные отношения: он берет больше, чем получает., иногда не отдавая ничего вовсе.
Конечно, это касается не только зависимых. Любая зависимость является надстройкой и развивается на фундаменте созависимости, начинающей вести свою игру, когда химия наконец перестает действовать. С этим необходимо разбираться, вероятно, не один месяц и даже не один год.
То, что мы воспринимаем как свой опыт, на самом деле — лишь набор стереотипов, концепций и догм, охраняющих наш мнимый покой и комфорт. Именно они делают жизнь мертвой и неинтересной. Мало что из нового или живого пройдет отсев богатого жизненного опыта. В соответствующей главе я обязательно уделю этой теме внимание.