*** продолжение***

Пока я бубнил внутри себя молитвы и аффирмации, чтобы занять свой разум новыми идеями, проходил час за часом.
Говорят, в единицу времени в сознании может быть только одна мысль. То есть, если я осознанно думаю о том, что полезно или эффективно, больные и нездоровые, негативные мысли будут вытеснены конструктивными и позитивными, правильными мыслями. Но только не у зависимого. У зависимого могут параллельно идти несколько потоков мыслей, похожих на сверхскоростные поезда на магнитных подушках из будущего, которые периодически сталкиваются друг с другом, и после таких мини-катастроф разъезжаются восвояси, каждый со своей скоростью, в свой поток. Возможно, мой читатель видел фильмы про Японию или Америку, где показывали большие N-этажные развязки автомагистралей с петлями, по которым в ускоренном ритме проносились огоньки автомобилей, сливаясь в сплошные световые разноцветные линии. Точно так же можно представить мышление зависимых людей, только вместо света автомобилей в ночном городе, сливающихся на скорости в одну световую линию, можно представить мысли зависимого, которые в несколько потоков-этажей параллельно на большой скорости проносясь с петлями и кульбитами, живут своей жизнью.
Принцип «ТОЛЬКО СЕГОДНЯ мы не употребляем наркотики» спас, наверное, миллионы жизней зависимых, как спас мою. Думать о том, что я никогда больше не употреблю наркотики, для зависимого мучительно тяжело. Это все равно, что любителю сладкого сказать себе, что теперь никогда в жизни он не будет есть сладкого. Или человеку, который любит смотреть телевизор, сказать себе, что теперь никогда в жизни он не будет его смотреть. Или темпераментной любвеобильной натуре дать себе обещание никогда в жизни больше не заниматься сексом. Примерно так же, только сложнее в разы, зависимому дать обещание больше никогда не употреблять наркотики. Нет, конечно, чтобы успокоить родственников, такие обещания зависимые раздают направо и налево.
Мало того, в послекризисный период после очередной драмы в семье или после задержания милицией, или после передозировки некоторые зависимые свято верят в такие свои обещания, и многие искренне завязывают навсегда. Но, как я уже описывал ранее, сила воли — понятие не бесконечное; постабстинентный синдром и другие проявления зависимости рано или поздно возьмут свое. А вот один день без наркотиков прожить под силу практически каждому. Если тяжело один день, можно прожить один час. Или 15 минут. А потом еще 15. И еще 15. Из минут будут складываться часы, из часов — дни, из дней — месяцы, из месяцев — годы. Конечно, все это при условии плотной работы по программе, в противном случае без трансформации мышления и безупречной честности, в первую очередь с самим собой, рано или поздно внутренняя боль станет невыносимой, и мышление отстрелит всего одну безумную мысль об употреблении, которая тут же будет реализована.

***
Параллельно я пошел учиться на курсы переподготовки высшего руководящего состава по менеджменту и маркетингу. И, конечно, посещал группы. И, конечно, выполнял задания от спонсора.
Отношения с женщиной, моей «благодетельницей», становились все напряженнее, так я и оказался 31 декабря в 21 час на улице, ругаясь на Бога и абсолютно не понимая, что мне делать и как жить дальше.

«Когда идешь через ад, главное не останавливаться» У. Черчилль

После молитвы и взываний к Небу пришла мысль обратиться за помощью к тем людям, которых знаю. Я позвонил спонсору и попросил оставить у него сумки на время Нового года на несколько дней и переночевать. Он нехотя согласился и предоставил мне диван на своей кухне в однокомнатной квартире на Войковской. Родители — северяне из Норильска купили ему эту квартиру после прохождения им реабилитации.
Друзья из сообщества, которые появились у меня за несколько месяцев в Москве, предложили провести Новый год вместе с анонимными алкоголиками, которые по традиции арендовали зал в Доме культуры. В ту ночь я поделился с ними своей ситуацией и они пообещали поговорить с главным врачом недавно открывшей клиники по лечению наркомании. Туда требовался менеджер по приему звонков.
На собеседовании главный врач, доктор наук, который учился и работал в Киргизии в Бишкеке у доктора Нузаралиева, узнав о моем образовании и опыте, с радостью взял меня на работу на оклад 200 долларов в месяц плюс процент за госпитализированных мной пациентов. Конечно, такие финансовые условия не позволили мне снять жилье, но позволили оплачивать коммунальные услуги и покупать продукты в наше небольшое общежитие.
Мой спонсор нигде не работал, спал до полудня, потом клеил девочек в интернете, а вечером ходил на группу. С нами жил еще один приятель (тот самый, который пригласил меня работать охранником и воровавший продукты в универмаге, где работал). Для меня, конечно, эта ситуация выглядела очень странной, я не понимал, как можно бездельничать, жить на ворованные кем-то продукты, в купленной родителями квартире, и я начал задумываться, такой ли наставник мне нужен. Договорившись со своим спонсором о том, чтобы пожить еще месяц в этой квартире, я получил надежду как-то зацепиться в Москве. И на том спасибо. Многие люди стремятся попасть в столицу, представляя себе, видимо сплошные красные дорожки, усыпанные лепестками роз и купюрами. Я не стремился никогда в столицу, но там были группы, которые давали мне шанс выжить, и это было для меня самым главным.
Тем временем я сдал наставнику историю болезни, уместившуюся в общую тетрадь в клеточку, написанную мелким шрифтом на каждой строчке. Это был уже третий раз, когда я сдавал первый шаг. За чтением задания с сигаретой и чашкой пуэра, во мне рождалось осознание того, как зависимость на глубинном, каком-то кармическом уровне красной нитью пролегла через всю мою жизнь и проникла во все ее сферы, разрушая изнутри то, что я так усердно старался построить — финансовое благополучие, романтические отношения и личное благополучие, счастье. Пазлы сложились в одну картину, мороз пробежал по коже. Только чудо может меня спасти, и я сделаю все, чтобы это чудо произошло. Других шансов нет. Когда после сдачи задания я спросил у наставника, что делать дальше, он мне честно признался, что не знает, у него нет больше опыта работы по шагам.
Я цеплялся за выздоровление как мог. Попал на группу по литературе Анонимных наркоманов, где мы читали книги и делились примерами из своей жизни. Также я посещал группу по работе по «Большой книге Анонимных алкоголиков», где собралась очень разношерстная компания из наркоманов и алкоголиков. Там я сделал второй и третий шаги программы (не особо разобравшись и поняв, что это значит для меня), и ведущая группы отправила писать четвертый шаг, дав свои наставления, как это делать. Посещая городские собрания каждый день, я взял служение чайханщика, на котором мне доверили финансы для покупки чая и печенья, что было для меня в тот период очень значимым и важным — мне доверяют. И я старался, тщательно выбирая вкусные сладости и хорошие сорта чая. В другом сообществе я взял служение уборщика, что мне с монастырским опытом было совсем не сложно.

***
Хоть я и оставался день за днем чистым и трезвым, мое внутреннее состояние тревоги, жалости к себе, зависти, вины по-прежнему не менялось в лучшую сторону. Немного ослабило свои удушающие объятия чувство вины, когда я взглянул на развитие своей болезни с раннего детского возраста через призму утверждения, не раз произносимого на группах: «Мы не отвечаем за свою болезнь, но несем ответственность за свое выздоровление». Правда, кардинально лучше от этого не становилось. Было страшно, что меня в любой момент могут попросить с дивана на кухне, где я спал, что я не заработаю денег и к концу месяца не на что будет жить, что такое бедственное полунищенское существование будет длиться всегда, и я не смогу обрести шанс на благополучие.

«Значение имеет только то, что вы делаете, а не то, о чем вы думаете, говорите или что планируете». Д. Фрайд

Мне ничего не оставалось, кроме как выполнять инструкции программы, которые я получал на группах, и использовать опыт других людей, чтобы день за днем не употреблять наркотики и алкоголь и как-то меняться. Как и куда меняться, я не знал. Я просто был дисциплинированным солдатом выздоровления, делая все для меня возможное.