Пьер Шардо «Экспансивный индивидуализм»
Жизнь есть утверждение. Словно огонь, она существует лишь благодаря собственному расширению.
Поскольку анархизм зиждется на принципе обретения человеком своей индивидуальности, постольку его философия является глубоко субъективистской. В самом деле, только внутренняя жизнь человека позволяет ему познавать себя и постигать свои внутренние глубинные влечения и желания, которые он вынужден удовлетворять, если он хочет избежать страданий и завоевать себе благополучие. Только внутренние усилия позволяют человеку освободиться от иллюзий, которыми его пропитывает окружающая среда с самого рождения, – «реализовать себя», то есть стать уникальным существом, обладающим своей собственной жизнью, своей оригинальностью, и готовым противостоять посягательствам коллектива как непоколебимый поборник индивидуальной автономии.
Мы знаем, чем мы обязаны духовному миру и наставникам, которые научили нас постигать таинственные глубины, где бурлят скрытые силы, и где сначала различимы лишь хаос и тьма. Но мы ни в коем случае не хотим воздвигать мнимые стены между Я и Не-Я – изолировать «Эго» от всего, что его окружает и на него влияет. И, конечно же, мы не утверждаем, что одной духовной свободы достаточно для «Эго», и что только она имеет значение.
Некоторые всё же выбрали такой путь. И они не первые, кто так поступил. Мысль, словно опиум, опьяняет своих обожателей, воображая и погружая их в выдуманный мир, отличный от настоящего и осязаемого. Люди с восточных стран, уже будучи слепо увлечёнными метафизикой, живут в условиях, в которых сами климат, небо и природа склоняют их к витанию в мире грёз и продолжительным раздумьям. В своих духовных песнях они прославляют внутреннюю жизнь как источник всей науки и всего совершенства.
Вот, например, как они советуют практиковать йогу (аскезу), следуя «Бхагавадгите»: «Ему следует устроиться на чистом месте, где дух устремиться к единству и овладению собственными мыслями. Делая это, он достигает духовное единство, прокладывая себе путь к совершенству...
Благодаря этому йог, овладевший своим разумом, всегда пребывает в непрерывном состоянии экстаза и достигает блаженства живущего в нём, финальным аккордом которого является забвение».
В этом забвении, поглощении духа человека великим «Всем», или же союзе с универсальным духом достигается нирвана – то, что философы и приверженцы религии преподнесли как величайшую мудрость и высшее счастье.
***
Безусловно, современные западные философы, ставшие поборниками духовной жизни, не осмеливаются проповедовать нам систематическое воздержание и чистое созерцание. Но тем самым они преувеличивают значение духовной жизни, нарушая равновесие между внутренней и внешней жизнью, появление и наличие которого свойственно любому здоровому организму.
Не считая тот завзятый тип открытых и дружелюбных людей, человеку вредно часто слышать, что «воздержание есть первое слово мудрости». Слишком частое повторение этих слов может и вовсе не побудить человека к каким-либо действиям во внешнем мире, поскольку «единственно стоящие усилия являются внутренними и субъективными».
Для некоторых личностей исключительного достоинства, которых такая этика могла вдохновить, эта мораль стала источником оправдания или даже причиной немалой воздержанности, трусости и смирения, подорвав тем самым в них волю к действию!
Признаёте вы это или нет, но такая этика на практике приводит лишь к смирению. Несомненно, Эпиктет, говорящий своему хозяину спокойным голосом, что он сломает ему ногу, если тот продолжит его избивать, свидетельствует о своём моральном превосходстве. В то же время, вполне можно задаться вопросом о том не являлось ли это лишь свидетельством его физического бессилия. В любом случае, если все рабы примут такую этику, даже если они обладают богатым и глубоким духовным миром, их хозяева могут спать спокойно!
Именно так и рождается вялый и уступчивый индивидуализм, немученический неостоицизм, пренебрегающий важностью внешних противодействий. Метерлинк сделал его доступным для людей со всего мира на страницах своих мистических и иносказательных произведений, а Ан Ринер сформулировал суть этого индивидуализма в довольно типичной фразе: «Лишь один я могу озарить свою душу».
***
Вот именно, что мы очень хотели бы «озарить нашу душу», а не укрывать её безмятежно от теней внешнего мира, штормов жизни и неистовых порывов ветра. Йог-аскет, который, как ему и велит «Бхагавадгита», решительно порывает всякую связь с окружающей его социальной средой, лишая себя семьи, друзей, страстей, желаний и всякого рода привязанности, рождённой в общении с другими, ни в коем случае не предстаёт в наших глазах сверхчеловеком, а лишь изувеченным, неполноценным и атрофированным существом.
Размышления, раздумья – всё это лишь для той жизни, которая накапливает свою энергию. Энергия же эта затем должна выплеснуться наружу, чтобы достичь жизненного равновесия, необходимого для здоровой и нормальной жизни. Инкубация предшествует вылуплению. Человеческая мысль словно зернышко: сначала она прорастает, затем цветёт, и как только она окончательно вырастает и крепнет, то уже ничто не может воспрепятствовать её процветанию в человеке.
Безусловно, нам известны последствия необдуманных действий. Если человек полностью предастся действиям или станет бездумно выбрасывать слова на ветер, то он тем самым лишит себя внутреннего понимания своих действий, став вскоре морально опустошённым, бессильным и духовно разгромленным. Но установить рациональное равновесие между внутренним обогащением и внешним выплеском возможно, по аналогии с тем, как это делает человек в плане питания.
Внутренняя духовная жизнь не враг внешнему действию, но и продолжительная деятельная жизнь нуждается в размышлениях. Точно так же, когда накопленная электрическая энергия исчерпывается, её необходимо восполнять.
Будет ли это «Я», которое вы призываете меня «слепить», эта статуя собственного «Я», обладать какой-либо ценностью, если её скульптор не подвергнет её испытанию опытом, пройдя через трудный путь проб, ошибок и неудач? Если он так ни разу и не направит свой взор вовне, чтобы насытить свои глаза образами, звуками и цветами, и набить руки в тяжёлом и усердном труде?
Мысль созидает, а действие воплощает. Действие завершает мысль – обогащает её. Оно совершает, проверяет, сотрудничает или же опровергает её – это словно прогулка, в которой каждый из прогуливающихся составляет общее движение. Опыт во всех сферах деятельности человека служит источником как приливов, так и отливов ощущений и мыслей, способных обогатить внутреннюю жизнь, точно так же как море приносит сильным течением ракушки и водоросли на пляж. Вода из перекрытого источника застаивается. Непроветренный воздух загрязняется. Если мои воззрения являются глубоко личными, это ещё не значит, что извне ничего не светит.
И перед всем тем, что меня угнетает и надо мной господствует, я должен был бы всего лишь довольствоваться какой-то этикой примирения и отречения, осторожно воздерживаться от борьбы против организованной тирании под предлогами о собственной малочисленности, слабости, бессилии и нытьём о том, что «ничего нельзя поделать!».
Пусть эти идиоты, уставшие от жизни, дилетанты, не смеющие признаться в своей лени и трусости, довольствуются своей морщинистой, атрофированной и вялой персоной. Жизнь взывает ко всем здоровым и полным жизни – тем, кто не может и не станет мириться или подчиняться.
Борьба и радость волевых усилий сливаются с самой жизнью, становясь её наиболее сильными проявлениями.
Внутренняя и внешняя жизнь – вот те два полюса человеческой деятельности, пределы качающегося маятника, навечно переплетённые силы, благодаря которым личность прорастает, растёт и процветает.