Морфеус «Что такое социальный индивидуализм»
Социальный индивидуализм – это убеждение, признающее важность как отдельной личности, так и коллектива, а также необходимость их объединения друг с другом. Группы и личности, составляющие их, одинаково равны. Как (традиционный) индивидуализм с его исключительной ориентацией на личность, так и (традиционный) коллективизм с такой же ориентацией на коллектив являются не просто ложными, но фактически двумя сторонами одной медали.
Индивидуалисты часто утверждают, что «общества не существует – есть только личности». Однако это неправда, поскольку существуют не только личности сами по себе, но и разного рода отношения и взаимодействия между ними. Люди не существуют в вакууме, а взаимодействуют с другими людьми с момента своего рождения. Группы и ассоциации являются существенной частью нашей жизни. Личности не могут общаться или жить лишь сами по себе. Сотрудничая друг с другом, люди могут улучшить своё положение и достичь тех целей, которые было бы трудно или невозможно достичь в одиночку. Создание групп позволяет личностям удовлетворять свои потребности и координировать свои действия. Фактически индивидуализм приводит к такой форме коллективизма, которая ярко выражена в организации капиталистических компаний. Из-за своей отвлечённой и узкой сосредоточенности на отдельной личности индивидуалисты не видят сколько-нибудь существенной разницы между группами, организованными иерархически или неиерархически. Следуя этой логикой, такие индивидуалисты, как правило, в конечном счёте заканчивают поддержкой иерархических организаций, которые на практике действуют в очень коллективисткой манере. То, как организована группа, оказывает большое влияние на людей, поскольку любая иерархическая организация всегда склонна к нивелированию их индивидуальности. В иерархических организациях личности подчинены и должны подчиняться тем, кто находится на вершине иерархии. Такие отношения разрушают индивидуальность людей, состоящих в подобной организации, потому что вместо того, чтобы самостоятельно думать и действовать, они со временем превращаются в автоматы, покорно повинующиеся своим руководителям. Такая практика приводит к коллективистским результатам, когда индивидуальность нивелируется. По сути, капитализм – это очень коллективистcкая система, которая превращает большинство населения в рабочих-автоматов, которые повинуются своим богатым хозяевам. Индивидуальность в таких условиях редуцируется к выбору между пепси и кока-колой.
Важно также отметить, что в рамках данного эссе термин «коллективизм» отсылает к идее, что интересы личности должны быть подчинены интересам группы (этот термин может иметь другие значения в зависимости от контекста). Наиболее очевидная проблема этой идеи заключается в том, что группы состоят из отдельных личностей, а потому ставить этих личностей выше самих себя по иерархии является абсурдным и самопротиворечивым. Вы не можете подчинить их к себе – это равнозначно тому, чтобы не подчинить их вовсе. В действительности эта идея подразумевает на практике ситуацию, когда большинство личностей в какой-то группе подчиняется другим в рамках той же группы. В таком случае создаётся иерархия, где одни люди контролируют других. «Интересы группы» (часто называемые «общим благом», «общегосударственными интересами» или другими эвфемизмами) на самом деле являются интересами тех, кто находится на вершине иерархии. Коллективистская идеология стремится легитимизировать иерархию и укрепить власть тех, кто находится на её вершине посредством требований того, чтобы те, кто находится на нижних ступенях иерархической лестницы, подчинили себя «общему благу», за которым скрывается благо тех, кто наверху иерархии. Интересы элиты ложно приравниваются к интересам каждого человека в группе. Общее оправдание этой идеи заключается в утверждении о том, что личности и группы нуждаются в координации, что, безусловно, является правдой, однако это ещё не значит, что им необходима для этого иерархия или любой другой вид централизации. Личности и группы вполне способны на то, чтобы координировать свои действия без иерархии, опираясь на добровольную кооперацию. Коллективизм на самом деле приводит к странной форме индивидуализма, культу личности и поклонению лидеру. И это неудивительно, поскольку все люди в группе вынуждены подавлять свою собственную индивидуальность, чтобы делать «то, что лучше для всей группы» (что, в свою очередь, означает «лучше для всех тех, кто находится наверху»). Лишь вышестоящие по иерархии, следовательно, являются тем, кто обладает индивидуальности, позволяющей им принимать решения. Такая ситуация отчасти способствует появлению поклонения конкретным лидерам. Подобное мы можем наблюдать на практике, например, различных марксистских или фашистских режимов, которые все без исключения подавляли индивидуальность каждого, кроме индивидуальности «великого вождя», которую, наоборот, прославляли и превозносили. Даже небольшие марксистские и фашистские группы, а не целые режимы, склонны к этой тенденции.
Обычно индивидуалисты ценят свободу выше равенства, в то время как коллективисты наоборот. Социальный индивидуализм же ценит и то, и другое. Противники свободы часто утверждают, что свобода должна быть ограничена, потому что свобода разных личностей конфликтует друг с другом. Например, свобода одного человека, стремящегося владеть рабами, вступает в противоречие со свободой рабов, желающих быть свободными. Проблема заключается в том, что такие представления основаны на чрезмерно широком понятии свободы. Считать способность владеть рабами «свободой» – это довольно извращённое понимание свободы. Свобода должна правильно пониматься как власть над собственной жизнью: я свободен тогда, когда владею своей собственной жизнью вместо того, чтобы быть управляемым другими. Власть над другими людьми (будь то рабство или какая-либо другая форма контроля) – это не свобода, а иерархия. Люди не существуют в вакууме, а постоянно взаимодействуют друг с другом. Именно их взаимоотношения являются тем источником, в котором зарождается равенство. Для того, чтобы определённые социальные взаимоотношения можно было назвать «свободными», они также должны быть равными. Противники равенства любят выдумывать самые разные соломенные чучела, подразумевая под равенством некое тоталитарное общество, где каждого принуждают быть таким же, как и все, и никаким другим ни в коем случае. Лишь совсем немногие приверженцы равенства и закоренелые коллективисты вместе с ними выступают за то, чтобы все были однообразными во всех отношениях. Равенство – это социальные отношения, в которых все располагают равной властью и богатством; это не означает, что все одинаковы. Неравенство богатства, как правило, создаёт неравенство власти и наоборот.
Равенство необходимо для того, чтобы иметь свободу, и наоборот. Если не будет равенства, то некоторые люди не будут иметь столь же власти, как и другие, а потому, следовательно, будут подчинены им – здесь мы тогда получаем иерархию. Если одни подчинены другим, тогда нет свободы, потому что подчинённые не имеют власти над собственной жизнью. В таком случае лишь некоторые люди имеют контроль над другими. Равенство является обязательным условием свободы. Обратное тоже верно: свобода – это обязательное условие равенства. Если нет свободы, значит есть иерархия, то есть некоторые люди имеют контроль (и, следовательно, большую власть), чем другие. Если есть иерархия, значит и нет равенства, поскольку некоторые люди имеют больше власти/богатства, чем другие. Будучи далёкими от того, чтобы противоречить друг другу, (индивидуальная) свобода и (социальное) равенство являются двумя сторонами одной монеты. Стандартный аргумент касательно того, что свобода и равенство противоречат друг другу, основан на чрезмерно широких представлениях о свободе или соломенных чучелах о равенстве. Обычно, такие аргументы включают в понятие «свобода» и частную собственность, как одну из её частей. Частная собственность очевидно противоречит равенству, но оно также противоречит и свободе. Частная собственность означает, что лишь некоторые, собственники, господствуют над другими, что, естественно, уже несовместимо со свободой. Таким образом, отделение частной собственности (и любой другой формы иерархии) от понятия свободы подразумевает то, что она не несовместима с равенством.
Как индивидуализм, так и коллективизм являются двумя сторонами одной и той же авторитарной монеты. Сосредотачиваясь исключительно на свободе и отрицая (или преуменьшая) значимость и роль равенства индивидуализм ведёт к результатам противоположным по своей сути самой свободе. Также и наоборот: сосредоточиваясь исключительно на равенстве и отрицая (или преуменьшая) значимость и роль свободы коллективизм ведёт к результатам противоположным по своей сути самому равенству. Все, кто выступает либо против свободы, либо против равенства, стремятся в конечном счёте легитимизировать любые авторитарные социальные отношения, в рамках которых имеет место эксплуатация и доминация одной малочисленной элиты над остальным большинством. Отдельные личности и группы ни являются более важными, чем кто-либо из них по отдельности, ни противоречат друг другу. Ценить одно меньше или больше другого — это просто очередное завуалированное оправдание авторитаризма.