Шум и радость: рейв-джаз, шаманский нойз и Штокхаузен на пляже
Мы запускаем еще одну новую рубрику под названием «Шум и радость»: в ней мы будем рассказывать вам о том, какие увлекательные вещи происходят сегодня в авангарде. Если от одного этого слова у вас из ушей начинает течь кровь, то, значит, вы пришли по адресу. Здесь на примере последних новинок мы будем популярно рассказывать о том, почему авангард — всему голова. Также мы попытаемся ответить на вопрос, который давно мучает наших читателей: что появилось раньше: шум или музыка?
Но мы спешим развеять опасения неподготовленных читателей: авангард бывает мелодичным и благозвучным, в нем запросто можно встретить песни, а также проследить аллюзии на хорошо знакомые вам жанры — от техно до рока. Авангард похож на киношный артхаус — никогда не знаешь, что именно тебя ждет: смелый эксперимент или тягомотный экзистенциальный триллер. И чтобы это понять, вам в любом случае вам потребуется немного терпения и внимательности.
В нашем первом выпуске будет много контрастов: мы расскажем вам о втором альбоме лондонской рейв-джазовой группы The Comet is Coming, послушаем две противоположных новинки норвежского авангарда и примем вуайеристское участие в спиритуальной нойз-оргии.
Øyvind Torvund «The Exotica Album»
Карлхайнц Штокхаузен на пляже
В конце 1950-х в США зародился поджанр джаза, получивший — в честь одноименного альбома Мартина Денни — название «экзотика». Имитировавший музыку тропических уголков планеты, он предлагал слушателю погрузиться в сладкие кокосовые фантазии и представить себя лежащим под пальмой на солнечном берегу. Норвежский композитор и гитарист Ойвинд Торвунд взглянул на экзотику по-своему, обнаружив в ней едва заметную связь с ранней академической электроникой — Карлахайнцом Штокхаузеном и Готфридом Михаэлем Кенигом.
«The Exotica Album» — это приторно мажорная утопия, в которой ощущается особенная любовь и трепетность по отношению к каждому звуку. Именно это Торвунд заимствует у ранних электронных композиторов, превращая свою экзотику из легкомысленного лаунжа в захватывающий псилоцибиновый трип, где на каждом шагу вас поджидает удивительное и умилительное. Под эту музыку так и напрашивается наивная цветастая мультипликация, где каждому звуку сопутствуют действие, а к каждому персонажу привязан свой инструмент. Здесь можно услышать трель цифровых птиц, неусидчивое, игривое фортепьяно, порывистую модулярную электронику и заливающийся сахарный саксофон Кжетила Местера. Ну и, конечно же, нельзя проигнорировать тот факт, что этот альбом вышел на лейбле Hubro — удивительном издательстве с 10-летней историей, которое напрочь стерло границы между джазом, академической музыкой, электроникой и фолком.
The Comet is Coming «Trust in the Lifeforce of the Deep Mystery»
Второй блокбастер от новых звезд британского фьюжна
В джазе существует две крайности: как правило, он либо слишком традиционный, либо, напротив, экстремальный и аутсайдерский. Из-за этого в информационное поле попадают лишь единицы, поймавшие определенный хайп: Too Many Zooz, имитировавшие трэп в нью-йоркских переходах, Badbadnotgood, державшиеся рядом с хип-хопом или, например, Камаси Вашингтон, вернувший бибопу хиты и вовремя издался на Brainfeeder и Young Turks. И этот список не так велик — думаю, что вы сумеете насчитать от силы с десяток подобных имен.
Однако на этот скользкий пьедестал, кажется, взбирается еще одна звезда — лондонское трио The Comet is Coming. Как и у предыдущих артистов, у них есть своя вполне конкретная фишка: используя минимальный набор средств — саксофон, синтезатор и ударные, — эти трое создают шипучие и бурные бэнгеры, по своему драйву претендующие то ли на стадионные масштабы.
«Summon the Fire» — один из главных хитов с альбома
В составе The Comet is Coming принято особенно выделять Шабаку Хатчингса, ставшего акселератором нового британского джаза. Спиритуальный бэнд Shabaka & The Ancestors, заряженный бунтарским духом Sons of Kemet, экспериментально-эклектичный Melt Yourself Down — Шабака твердо застолбил за собой джазовую нишу, подобравшись к ней одновременно с разных сторон. Впрочем, говоря о The Comet is Coming, я бы не стал ограничиваться дифирамбами только Хатчингсу. В прошлом году я побывал на лайве The Comet is Coming во время утрехтского фестиваля Le Guess Who — запредельная феерия вряд ли была бы возможна без клавишника Дэна Ливерса, в руках которого синтезатор оказывается одновременно и клавишным инструментом, и басом, и просто вратами, которые открывают путь ко всевозможным экспериментам со звуком. В какие-то моменты Ливерс уходил в самозабвенные импровизации, создавая то жирный вибрирующий бас, то прыткий нойз, а то и вовсе подражая саксофону.
«Trust in the Lifeforce of the Deep Mystery» — второй студийный альбом группы. Тут каждая из работ словно заявляет о том, что джаз — это не конкретный жанр, но больше подход, с помощью которого, в принципе, можно воспроизвести любой стиль современной музыки. Задумчивый даб в «Birth of Creation», обрастая плотным слоем баса, незаметно оборачивается дабстепом, а краутроковая «Blood of the Past» ближе к кульминации захлебывается в собственном надрыве. В «Timewave Zero» космический фьюжн мимикрирует под футворк, а «Unity» звучит как оркестровый трайбал хаус. Есть и два пробивных хита — самые быстрые и эмоционально насыщенные «Summon the Fire» и «Super Zodiac», отдающие спейс-роком и панком.
В качестве резюме пластинки напрашивается неожиданная, но лестная аналогия: The Comet is Coming со своей стадионностью и цепкостью — это не что иное, как The Chemical Brothers в мире фьюжна. В начале осени у вас будет шанс убедиться в этом лично: 7 сентября группа выступит на мероприятии Selector Live на Стрелке (в рамках Года музы��и Великобритании и России).
Mopcut «Accelerated Frames of Reference»
Деконструкция в стиле нойз
Австрийский лейбл Trost — одно из ключевых издательств в области фри джаза и свободной импровизации — снова захватывает наше внимание. Буквально несколько месяцев назад лейбл выпустил альбом московского трио Бром, которое уже успело занять одну из лидирующих позиций в российском фри джазе. Но на этот раз наше внимание привлекло другое трио: безызвестные Mopcut, затерявшись в просторах радикальной импровизации, ритуального трайбала и извращенного саунддизайна, записали сумасбродный дебютник. Ударные, гитара, очень много электроники и голос как инструмент с безграничными возможностями — с такими вводными данными был записан «Accelerated Frames of Reference». Этот альбом напоминает какой-то безумный шаманский обряд с жертвоприношением у костра. И если как следует приглядеться в этот костер, то в его пекле можно увидеть, как пахуче сгорает пластмассовое техно, стремительно плавится грайндкор и где-то в глубине потрескивают джазовые петли, беспощадно вырванные из контекста.
Купить альбом на Bandcamp | Apple Music
Maja S. K. Ratkje «Sult»
Авангардный фолк на препарированном органе
Майя Ратке — норвежский импровизатор и композитор, ученица великих авангардистов вроде Софии Губайдулиной и Луи Андриссена. В подходе Майя органично сожительствуют академизм и тотальная непосредственность. Музыка для театральных постановок, опер и инсталляций, пьесы для оркестров и перформеров — несмотря на причастность к «высокому» искусству, Ратке часто демонстрирует в своей музыке маниакальность и сумасбродство. Например, на дебютном альбоме «Voice»2002 года выпуска композиторша кромсает собственное рычание, ворчание и визжание, с математической точностью выстраивая из него конкретную музыку, голосовой дроун и клик-н-катс.
Изначально «Sult» был написан для балета, поставленного по мотивам одноименного романа норвежского писателя Кнута Гамсуна «Голод» (так переводится «sult» с норвежского языка). «Голод» — это трагическая история безымянного главного героя — идеалиста и юродивого в одном лице, — который с трудом прокармливает себя написанием газетных статей, потеряно скитается по Кристиании конца 19 века (так назывался Осло) и мечтает о недостижимой женщине.
Майя Ратке и ее чудо-изобретение — орган с металлическим трубами, гитарными струнами и другими инородными элементами
В своей музыке Ратке воссоздает атмосферу этой книги: мрачно-пыльный фолк, ощущение отчужденности, контрастирующие перепады между довлеющей беспросветностью и возвышающей надеждой. Конечно же, не обошлось без «причуд»: «Sult» записан на самодельном инструменте — органе, препарированном металлическими и пластиковыми трубами, ветряной машиной, гитарными и басовыми струнами, стеклянной перкуссией, а также смычком. Данный конструктив превращает орган в нечто совсем иное: он может звучать как вкрадчивый аккордеон («Sprættende bevægelse min fot gjør hver gang pulsen slår»), а может — как синтезатор, оказавшийся в руках Терри Райли («Den sprættende bevægelse min fot gjør hver gang pulsen slår»). Песенные пьесы перемежаются тут с инструментальными, но неизменной чертой остается детализированность, создаваемая с помощью акустического саунддизайна: трудно себе представить эту запись без шорохов, скрипов, гудящего ветра и прочего.
Автор: Андрей Морозов