Кролики-6

Серия о кроликах (0, 1, 2, 3, 4, 5, 6, 6a, 7, 8, 9, 10)

Да, где остановились, ага — так где же в этом Гефсиманском саду растут знаменитые оливы? [по ссылке можно открыть всё изображение]
Безусловно вот: это полузасохшее дерево, с таким выразительным стервятником, что вкупе как бы символизирует гибельность ситуации.

Ну если быть точным, птица эта скорее должна изображать не стервятника, а бурого, или как иначе его называют, чёрного грифа (Aegypius monachus) — птицу семейства ястребиных (правда, здесь она малость смахивает на малого баклана).
(почти все картинки можно щелчком увеличить)

Но она сразу напоминает ещё и вот эту чудную парочку из диснеевской Белоснежки:

Но Уолту Диснею прообразами скорее послужили черные кондоры: андский (своим белым воротничиком) и калифорнийский (своей розовой башкой).

А прямо под грифом, на дорожке с тремя спиленными (срубленными?) под конус пнями на обочине, — резвятся совсем уж диснеевские кролики.

И ещё ниже, уже в русле ручья Кедрон, бродят две белые птицы, напоминающие каких-то карликовых цапель ("наноцапли"), и ясное дело, противопоставленные мрачному черному грифу на засохшей ветке вверху.

Ну, какие варианты? У большой белой цапли: желтый клюв, но черные ноги и лапы; а у малой белой цапли хоть лапы и желтые, да и ноги, и клюв — черные. Незадача. Так, тогда больше всего годится египетская цапля (Bubulcus ibis): сама вся белая, желтый клюв, желотватосерые ноги и лапы:

Но опять, что-то не то: и клюв коротковат, да и сама гладенькая такая, а та парочка, вон, явно понасатее и полохматее будет.

А дело в том, что...

Нет, сначала небольшое лирическое отступление, точнее пара цитат из одного произведения:

Чернышевский не отличал плуга от сохи; путал пиво с мадерой; не мог назвать ни одного лесного цветка, кроме дикой розы; но характерно, что это незнание ботаники сразу восполнял «общей мыслью», добавляя с убеждением невежды, что «они (цветы сибирской тайги) всё те же самые, какие цветут по всей России».
…несмотря на деревенские прогулки, он [Некрасов] называл овода шмелем (над стадом «шмелей неугомонный рой»), а десятью строками ниже — осой (лошади «под дым костра спасаются от ос»).

А дело в том, что на картине изображены пеликаны, как указывают некоторые искусствоведы.

Да, но позвольте, ведь у всех восьми известных видов пеликанов — такие коротенькие плотные ноги и мешок для ловли рыбы.
Тем не менее, отбрасываем из этих восьми видов по понятным причинам: австралийского, американского белого и бурого, перуанского, серого филипинского и розовоспинного (живущего южнее Сахары), и остаются тогда только два обитателя Средиземноморья: кудрявый пеликан (Pelecanus crispus) и розовый пеликан (Pelecanus onocrotalus).
Вот кудрявый, иначе далматинский — самый здоровенный из всего семейства. Очень выразительный тип:

Но вот и главный претендент: розовый (известный как и большой белый) пеликан:

Ну всем ты гож, да только вот ноги у тебя, братец, не мантеньиевские.
Облагородил тебя художник, возвысил, имея ввиду, очевидно, твое сакральное значение.

Ведь по старинной легенде считалось, что он разрывает клювом собственную грудь и кормит голодных птенцов своей кровью.
(Кстати, автором этой легенды, видно без конца передувая друг у друга, постоянно называют Плиния Старшего. Так вот, у него в Естественной истории т.10, гл. 66 ничего такого нет, а есть короткая и ясная запись: как выглядит, где живёт, чем и как питается).

Тем не менее, пеликан из старинной легенды стал символом милосердия, метафорой Христа, пожертвовавшего своей кровью во спасение людей, напоминая о таинстве Святого Причастия, когда хлеб и вино пресуществляются в истинные Тело и Кровь Христовы.

Так, в 13 веке Фома Аквинский написал евхаристический гимн Adoro te devote (Искренне обожаю тебя) , где есть такие строки:

Pie Pelicane, Jesu Domine,
Me immundum munda tuo sanguine:
Cujus una stilla salvum facere
Totum mundum quit ab omni scelere.

То есть, примерно:

Праведный Пеликан, Господи Иисусе,
Очисть меня, омыв своей кровью:
Одна капля которой может освободить
Весь мир от всех его грехов.

Или в переводе Д. Сильвестрова:

Верный Пеликан, Христос, Боже мой,
Мя нечистого от грехов омой
Кровию честною, коей малости
Дабы целый мир спасти.

Этот символ тела Христова (Corpus Christi) и самопожертвования очень широко распространён.

(Слева: часть витража в восточном окне церкви St Martin's Parish Church, Brampton, Cumbria
справа: на балке крыши церкви St Pancras Church, Widecombe-in-the-Moor)

Также в символике колледжей:
Corpus Christi College, Cambridge и Corpus Christi College, Oxford

В Российском государственном педагогическом университете им. А. И. Герцена в наследие от сиротского Воспитательного дома

В донорских службах, например, в Ирландской службе переливания крови:

Вот флаг штата Луизиана, США (причем, в 19 веке на груди пеликана были три капли крови, а с 1912 года по оплошности их перестали рисовать, пока в 2006 г. какой-то въедливый школьник не прицепился, и пришлось обновлять все флаги).

Но опять какая-то путаница: на сайте правительства штата написано, что птицей штата служит американский бурый пеликан (ниже слева), а на флаге нарисован скорее всего американский белый (ниже справа), у которого, кстати, в период размножения вырастает на клюве удивительный рог.

(Написать им, что ли, а? — пусть опять флаг переделывают).
И так далее и тому подобное:

La Divina Commedia di Dante Alighieri. Paradiso — Canto XXV:12—14

«Questi è colui che giacque sopra 'l petto
del nostro pellicano, e questi fue
di su la croce al grande officio eletto».

Божественная комедия.Данте Алигьере. Рай — Песня XXV:12—14 (в переводе М. Лозинского)

«Он, с Пеликаном нашим возлежа,
К его груди приник; и с выси крестной
Приял великий долг, ему служа».

Дело происходит уже в восьмой сфере неподвижных звёзд, куда вознесся Данте. Уже ему там сам Св. Яков вопросы задаёт. И вот, пожалуйста, Пеликан.

Одним словом, на картине Мантенья «Моление о чаше», такая птица, и даже парочка таких, пусть и карликовых и с длинными ножками — более чем уместна.

Ух куда залетели, пора передышку взять:
На другой день наш Иван,Взяв три луковки в карман,Потеплее приоделся,На коньке своем уселсяИ поехал в дальний путь... Дайте, братцы, отдохнуть!