Письмо LXXX. Об упражнении тела и души
<...> Я подумал про себя: как много людей упражняют тело и как мало - душу! Сколько народу сбегается смотреть потешное и мимолетное зрелище, и какая пустота возле благородных наук! Как немощны духом те, чьими плечами и руками мы любуемся!
Об этом я и думаю больше всего: если упражнениями можно приучить тело к такой терпеливости, что она позволяет сносить и удары, и пинки многих людей, проводить целые дни под палящим солнцем, в горячей пыли, обливаясь кровью, - то насколько же легче закалить душу, чтобы она была стойкой перед всяким даром и ударом фортуны. чтобы, сброшенная наземь и растоптанная, она поднималась вновь? Ведь телу для здоровья нужно многое, а душа растет сама собою, сама себя питает, сама себя закаляет. Атлету нужно много пищи, много питья, много масла, нужны долгие труды; тебе добродетель достанется и без вспомогательных орудий, и без затрат. Что может сделать тебя человеком добра, то при тебе.
Что же надобно, чтобы стать таким? Желание! Но можешь ли ты пожелать лучшего, нежели вырваться из гнетущего всех рабства, от которого даже невольники последнего разбора, рожденные в ничтожестве, силятся избавиться? Все свое достояние, скопленное за счет собственной утробы, отдают они за свободу. Так неужели ты, верящий, что родился свободным, не жаждешь любой ценой добиться свободы?
<...> Нужно, чтобы ты сам дал себе это благо, сам у себя его добился. Освободись прежде всего от страха смерти, потом от страха бедности.
Если хочешь убедиться, что ничего худого в ней нет, сравни лицо богача и лицо бедняка. Бедняк чаще смеется от души; никакая тревога не жжет его в глубине; если и придет какая забота, она уйдет, как легкое облачко. У тех, что слывут счастливыми, веселье притворно, а печаль мучительна, как скрытый нарыв, - мучительна тем более, что порой нельзя быть откровенно несчастным и надо среди горестей, разъедающих сердце, играть счастливца.
<...> Покупая коня, ты велишь снять попону; выставленным на продажу рабам ты велишь сбросить одежду, чтобы не скрылись телесные изъяны. Почему же ты ценишь человека лишь в облаченье? Работорговцы все, что может не понравиться, прячут с помощью какой-нибудь уловки; поэтому покупателю украшенья и подозрительны: увидев повязку на ноге или на руке, ты прикажешь сбросить ее и показать тебе тело.
Ты видишь этого царя скифов или сарматов с роскошным убором на голове? Если хочешь оценить его и до конца узнать, каков он, развяжи диадему. Много зла прячется под нею! А что говорить о других? Хочешь знать, что ты весишь, - отставь в сторону деньги, дом, сан. Сам разберись в себе! А покуда ты судишь о себе, приняв на веру чужое мненье.
Оставшись в тишине, когда большинство сограждан ушли смотреть кулачные бои, Сенека рассуждает о теле и душе. Закаленное тело способно на удивительные вещи: переносить зной и холод, держаться при множестве ударов, вынося боль, поднимать большие тяжести и пробегать огромные расстояния. Часто для упражнений требуется не только дисциплина, но и специальные приспособления. Например, спортсмен должен соблюдать диету, упражняться на тренажерах, и в принципе жить в определенном ритме.
Но сколько условий нужно соблюсти, чтобы упражнять душу, или, как любит говорить Сенека - чтобы стать "человеком добра"? - Только желание! Душа самодостаточна и ей не требуется инвентарь. Добродетель доступна любому, кто к ней стремится. Сенека предлагает задуматься, насколько регулярно мы уделяем время развитию внутреннего мира — осознанности, стойкости, мудрости.
Закалка души начинается со стремления к свободе, чтобы независимо от внешних обстоятельств и стереотипов воспринимать вещи таковыми, какими они являются. К примеру, мы привыкли считать богатство благом. Но каким образом достается богатство? Богач склонен скрывать свои истинные чувства, играя роль счастливца, даже когда его терзает внутренний разлад; он вынужден заискивать перед другими, оббивая пороги, чтобы наладить или сохранить полезные контакты. Бедняк же, будучи избавлен от этой необходимости, может искренне наслаждаться моментами радости. Его ничего не держит и не обременяет по крайней мере с материальной стороны.
Также Сенека использует метафору с рабами и царями, чтобы показать, что за внешним блеском могут скрываться пороки. Диадема царя — символ власти — оказывается лишь маской, скрывающей истинную натуру. Чтобы оценить себя или другого человека, нужно абстрагироваться от принятых мнений и заглянуть в сущность.
Больше интересного контента о философии и не только в ТГ-канале Гераклитовы слёзы
