Роковая Аврора. Шернваль-Демидова-Карамзина
В Петербурге, как в любом туристическом городе, есть свой перечень мест обязательных к просмотру. Туда попадает и Исаакиевская площадь. Приходят на нее гости нашего города, фотографируются, может на колоннаду поднимутся. Поспорят, где все-таки убился Есенин, в «Астории» или «Англетере» (в «Англетере»). Потом поспорят, может, это был вовсе Маяковский (нет, Есенин). А потом? Сенатская и направо по маршруту. Ни одному из моих гостей не приходила в голову мысль пойти в другую сторону, например, на Почтамтскую, где, между прочим, стоит особняк Ягужинских, тех самых, что «Анастасия, звезда моя». И Музей связи там стоит, а в музее висит спутник "Луч". Настоящий, из космоса.
Но, Почтамтская ладно, туда хоть изредка, да забредет "дикий" турист, а вот Большая Морская, аж обидно делается, будто после Исаакиевской площади и не существует. А с нее, дальше, к Новой Голландии, и Юсуповский дворец хорошо видно, и до Поцелуева моста можно дойти. Но мы так далеко заходить не будем. Остановимся на Большой Морской, 43, где стоит, по моему мнению, заброшенного вида, но все равно красивый особняк Демидовых. Ну так в картах и путеводителях указано. Если бы вас туда повела я, сказала бы, что это особняк Авроры Карловны Шернваль. Потому что Демидовых знают все, а Шернваль очень даже нет и очень даже зря!
Ева Аврора Шарлотта Шернваль родилась в семье шведского барона, и по слухам, при рождении была проклята. Якобы, бабка-повитуха, обидевшись на пренебрежение роженицы, приняла ребенка и пожелала девочке несчастий достойных ее красоте. Поначалу никто на это даже не обратил внимание. Но шло время.
Карл Шернваль, отец Авроры, умер. Мать второй раз вышла замуж, и вся семья переехала в Хельсинки, по долгу службы нового главы семейства. Неизбалованное финское светское общество новым лицам - Авроры и ее младшей сестры Эмилии, обрадовалось, хоть никак и не могло решить какая из них красивей. Кроме Владимира Мусина-Пушкина, тот быстро решил, сделал предложение Эмилии и, расталкивая всех локтями, принялся работать в этом направлении.
У Авроры тоже появился поклонник - поручик Александр Муханов, с отвратительной репутацией гуляки, картежника и замашками пикапера. Он писал девушке красивые письма, в которых «оригинальничал», называя её "утренней зарей", ухаживал и недвусмысленно намекал на серьезность намерений.
Аврора — богиня утренней зари в римской мифологии
А потом исчез. Не загадочно мистически-таинственно, просто смылся, без объяснений. По одной из версий, его мать не одобрила возможного брака с бесприданницей. По другой, ну, вот такой он был человек, с гнильцой. Сердце Авроры, естественно, было разбито. Эмилия, уже не Шернваль, теперь Мусина-Пушкина, глядя на страдания сестры, даже писала письма императору, чтобы разрешил им жить в Петербурге. Мусин ведь ссыльный декабрист, поэтому с переездом были некоторые сложности, но в итоге, в 1831 году Петербург увидел, таки, обеих сестер Шернваль, впечатлился, окрестил их «финляндскими звездами» и поголовно влюбился.
Аврора даже стала фрейлиной императрицы, а это карьера и соответствующий статус. Поэтому общество удивилось, когда Шернваль вдруг приняла предложение, невесть откуда взявшегося Муханова. Тот явился после восьмилетнего перерыва, будто отлучался на пару минут, и продолжил с того места, где остановились. В этот раз именно он был неблаговидной партией, однако Аврору это не смутило. Может и правильно, потому что за несколько дней до свадьбы жених простудился, заболел воспалением легких и умер, буквально за час до назначенного венчания. А в обществе поползли слухи о "роковой" Авроре. Как можно догадаться, Шернваль была безутешна, новая трагедия на старые дрожжи. Она взяла отпуск и уехала грустить в имение, но через год ее вызвали обратно в столицу, с новым назначением - Авроре предстояло стать придворной дамой в свите императрицы Александры Федоровны.
Там ее и увидел Павел Николаевич Демидов, сын знаменитого владельца уральских заводов и рудников. Есть разные объяснения произошедшего дальше, одни говорили, что Демидов просто решил пополнить свою коллекцию красивых вещей Авророй, другие утверждали, что это была любовь с первого взгляда. Собственно, это и неважно, потому что у нашей героини любви ни с первого, ни со второго взгляда точно не было, разве что с третьего. Для которого императрице даже пришлось сделать той мягкое внушение, чтобы не разбрасывалась олигархами. Аврора прислушалась и, несмотря, на то, что злопыхатели до последнего отговаривали Павла Николаевича от брака, стала Демидовой. Накануне свадьбы Демидов заказал архитектору Монферрану строительство, на упомянутой ранее Большой Морской, особняка, чья роскошь интерьеров потом поражала всех посетителей. Даже Малахитовый зал там появился раньше, чем аналогичный в Зимнем дворце. Другим свадебным подарком, был знаменитый алмаз "Санси", принадлежавший в свое время кардиналу Мазарини, королю Англии Якову I и французским королям.
Но спустя четыре года после свадьбы Аврора стала вдовой с малолетним сыном на руках. Тут общество уже не шепталось, оно отпрянуло от нее в суеверном ужасе. Шернваль-Демидова облачилась в траур и, оставив свет во власти предрассудков, отправилась на Урал, заниматься социальными проектами на унаследованных предприятиях. И, кстати, показала себя очень хорошо. Она открывала школы, приюты, больницы, ввела практику выплаты пособий по утрате кормильца, вообще, умело общалась с простыми людьми, те в ответ ее любили и звали "Заря Карловна". А что? Символично, на мой взгляд.
По завершению траура, он длился пять лет, Аврора вернулась в Петербург, где на балу познакомилась с адъютантом графа Орлова, Андреем Карамзиным, сыном Николая Карамзина, автора «Истории государства Российского» или «Бедной Лизы» (как вам больше нравится).
Андрей Карамзин, влюбившись, немедленно принялся приглашать Аврору к счастливой семейной жизни, но та не проявляла особого энтузиазма. Как опять же утверждали источники в высшем обществе, Шернваль смущала разница в возрасте, жених был младше на восемь лет. "Да и ладно, - в конце концов решила она, - чего хорошими людьми разбрасываться?" И дала свое согласие. Брак оказался счастливым и, в некотором роде, даже долгим, ну по сравнению с первым. Восемь лет. А потом случилась Крымская война и полковник Карамзин, командуя кавалерийским отрядом, производящим разведывательный поход, по мнению современников, принял неверное решение, в результате которого погиб сам и стал причиной гибели 19-ти офицеров и 139-ти солдат.
Все жалели "роковую" Шернваль-Демидову-Карамзину, вспоминали проклятие повитухи. Аврора отвечала: "Просто судьба..." Тем не менее, приняла решение с личной жизнью завязать, сосредоточиться на сыне и благотворительности. И если единственного сына она тоже пережила, то меценатом была до самого конца, преимущественно в Финляндии, потому что жила там, пока не умерла в возрасте 93 лет. Гроб ее, среди прочих, нес будущий маршал Карл Густав Эмиль Маннергейм, внук неудачливого поклонника Авроры, Карла Густава Маннергейма.
Благодарные финны, считая, что именно ей обязаны всякими хорошими вещами, например, учредительством Института милосердия, и дарованной российским императором Александром II конституцией (не спрашивайте, сама в шоке), даже занесли ее в список «100 замечательных финнов». По некоторым утверждениям, имя Шернваль носят две улицы Хельсинки - Aurorakatu и Karamzininkatu, правда, я их не нашла. Наверное, врут. Но марки в честь нее выпустили точно.
Согласно городской легенде, крейсер "Аврора" назван в честь фрегата, погибшего во время Крымской кампании, судно якобы получило такое имя в результате спора, проигранного командиром корабля полковнику Андрею Николаевичу Карамзину. Вряд ли это правда, но звучит красиво. И позволяет пафосно завершить историю: уже следующая "Аврора" станет "роковой", когда даст тот самый залп (между прочим вовсе не с того места, как все думают), спустя пятнадцать лет после смерти Авроры Шернваль-Демидовой-Карамзиной, той, что жила в доме 43 на Большой Морской.
