Имя Розы. Глава 6

Три дня и три ночи шли друзья по лесу, на четвёртый добрели до какого-то города.

А там — шум, гам, народ радостно суетится, кругом флажки, шарики развешаны, карусели, ярмарки. Прямо праздник живота и духа.

Арден удивился:
— Чего это все такие возбужденные?
Остановил прохожего:
— Мил человек, поясни двум уставшим путникам, что у вас тут происходит? День города? Концерт, может, «Агата Кристи» приехала? Или налог отменили?

Прохожий рассмеялся:
— Нет, добрый господин! Это кукольный театр приехал! Отродясь не видали мы такого! Из представлений же у нас обычно только казни — триллер, конечно, но сюжет-то предсказуемый. А тут, — говорит, — сатира, хлёсткий юмор, весёлое шоу. Каждый день ходим, хоть одно и то же показывают — всё равно хохочем до слёз, хлопаем, и отзывы на крепостной стене пишем.

Арден многозначительно посмотрел на Тарграна:
— А пойдём–ка и мы глянем! Вдруг искусство великое, вдохновимся! Театр, понимаешь ли.

Вышли рыцари на главную площадь, а там — народ толпится, барабан бумкает, занавес из мешковины — красота!

Только заведует всем этим карнавалом, чтоб его ежики покусали, злобный старик.

Как его звали? Да чёрт знает. Недостойный субъект, чтобы его имя в приличном повествовании поминать. Старик этот был редкостная мерзость: делал вид, что куклы у него, а на деле — живые, украденные дети! Вот вам и искусство!

Заедет этот злодей в село, глядит: мальчишка шустрый, верткий, прямо гуттаперчевое чудо. Старик прищурится — раз! — и нет ребёнка. Зато в следующем спектакле новый «артист» пляшет на веревочках. А злодей кассовые сборы делает и важно кланяется, мол, мировая шедевра проездом из Парижу.

Рыцари глянули на этих «артистов»:
— Слушай, у меня нехорошее предчувствие, — Арден толкнул друга в бок. — Ты посмотри, у этой куклы будто слезы текут, у той — синяк на лбу, будто настоящий…
— А глаза–то... — прошептал Таргран. — Они двигаются!

И действительно — куклы тихонько моргали, словно во сне.

— Это не куклы, — ужаснулся принц. — Это дети.
Подлетел к старику мерзкому, хвать его за ухо, и давай трясти.
— Это что ж ты, редиска бородатая, детишек в рабство? Мы таких не любим.
— Мы таких, — поддержал Таргран, — традиционно кусаем. То есть, наказываем, я в этом смысле.

Дальше дело пошло быстро: старика взашей, сцену в щепки, веревочки в клочья, детей — на волю. Те, конечно, в растерянности: радость-то радостью, а куда теперь идти? Ну, герои их, как могли, пристроили: кому яблоко дали, кому совет добрый.

Стоят посреди последствий погрома, в затылках чешут. Видит Арден, в развалинах того, что когда-то было сценой, лежит коробка. Таинственная, подозрительно целая. Казалось бы, трогать нельзя, сколько людям говоришь: «Неопознанные предметы, неизвестные, не трогайте, звоните в соответствующие службы». Но эти же у нас любознательные. Крышечку приподняли, а там… кукла! Красивая, в платье с кружевами, с золотистыми локонами. Рыцари залюбовались. И вдруг — щёлк! — моргнула. А потом как сядет! И говорит живым, вежливым голосом:
— Здравствуйте, господа.
У рыцарей глаза округлились до размеров блюдец.

— И эта разговаривает! — пискнул Таргран.
— Ну да, — отвечает кукла.
— Это как вообще? Что за механика-кибернетика? Робот ты, что ли?
— Я не робот, милейший. Я — несчастная фея Вилина.

И в тот же миг растворилось обличье кукольное, предстала перед рыцарями красота неземная — нежная, звонкая, словно из росы и лучей утренних создана.

А пока друзья в себя приходили от чуда такого, поведала свою историю. Оказалось, ведьма Грималиса и её обратила. Завидовала фее, да и вдруг Тенелов, обожаемый угрюмец, на красавицу глаз положит? Ну и упаковала конкурентку в коробку: пусть, дескать, её по ярмаркам катают, на потеху публике.
— Вот, так! Но вы своим подвигом разрушили чары, и теперь я свободна как птица. Спасибо вам, герои мои! Чем могу отблагодарить вас?

Принц замялся:
— Вообще-то, гражданка фея, мы вас как раз и искали. Проблема у нас серьёзная: принцесса, любимая, память потеряла

— И без предупреждения в лягушку превращается, — добавил Таргран.
— В лягушку? — фея удивилась. — Интересно.
— А я ведь её люблю, — сказал Арден. — Ну и как я могу жениться на земноводном? Это ж все санитарно-гигиенические нормы нарушает!

Фея усмехнулась:
— Правильно. На лягушках жениться Минздравом не рекомендовано. Я бы помогла, да только самой нужно чуток подлечиться, в ресурс войти, чар-то у меня после этой коробки ни на грош, последние растеряла. Требуется время, санаторий, чуть-чуть магической косметологии.

Арден не смог сдержать разочарованного всхлипа. Тогда Вилина, доброе создание, добавила:
— Идите-ка вы к одной ученице моей, фее Лириэль. Умница, каких свет не видывал, всё знает. Она, пожалуй, вам поможет.

Тут Таргран помрачнел.
— Лириэль?.. — протянул он. — Та самая, что меня в волка превратила?
— Она-она, родимая, — говорит фея. — Да вы не волнуйтесь, время лечит, может, она вас простила, может, даже жалеет о своем поступке.
— Не хочу! Не пойду! — уперся рыцарь. — У нас с ней конфликт интересов. Приду, она опять психанет, а я снова буду бегать, на Луну выть.
— Пойдите, ну попробуйте, вас же никто не укусит, — Вилина заговорщицки подмигнула принцу.

— Конечно, не укусит! Конечно! Я сам кого хочешь укушу, если опять превратит, — Таргран замотал головой, пятясь. — Ладно бы, если в волка, а если в кого-нибудь слизня испанского? Оно мне надо? Да я же только человеком стал!

Арден хлопнул Тарграна по плечу:
— Дружище! Мы с тобой команда! Вдвоём справимся, не развалимся.
Рыцарь молчал. Совсем недолго, но Вилине и принцу казалось, что пауза длится целую вечность.
— Ладно! Пойдем, спасать твою лягушку.

Вилина улыбнулась:
— Идите, мальчики, пока не поздно.

Друзья уж было попрощались с феей, когда Таргран спросил:
— А что с этим гнусным старикашкой? Он ведь не вернется?
Девушка вздохнула:
— Вернётся — но уже не сюда. Зло не умирает, оно гастролирует по миру.
— А дети? Что будет с ними?

Вилина улыбнулась:
— О них я позаботилась. Прямо сейчас родители встречают их и не верят своему счастью.

Таргран кивнул и рыцари отправились в путь. Вслед за звёздами и эхом смеющихся детских голосов.