Обобщенная причинность

Из книги Чарльза Мьюзеса "СУДЬБА И КОНТРОЛЬ В ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ СИСТЕМАХ", главы 3-й, "ХРОНОС КАК СИСТЕМА КАЧЕСТВЕННЫХ РЕЗОНАНСОВ: ХРОНОСИМБИОЗ". Полная глава (и книга) ЗДЕСЬ.

Поскольку резонансная волновая среда становится самим временем, перед нами встает задача полного переосмысления, и мы должны сопротивляться тенденции (обусловленной нашим привычным знакомством с более грубыми типами причинности) ложно называть более совершенную резонансную причинность «акаузальной».

В ней нет ничего акаузального, и чем больше мы изучаем квантовую физику, тем более становится очевидным, что все наоборот: а именно, что все остальные более грубые проявления каузальных процессов в конечном счете сводятся к резонансам и антирезонансам, т. е. к гармоническим или диссонансным паттернам фаз.

Очевидно, что незнание фундаментальной концепции качественного времени многих заставило колебаться и спотыкаться, как Карла Юнга, ошибочно назвавшего резонансную причинность «акаузальной», несомненно, под влиянием пораженческой позиции многих квантовых физиков, последовавших за Нильсом Бором, который точно так же не смог понять разницу между неспособностью установить причину явления и отсутствием причины, подобно тому, как если бы простой агностик вдруг догматически объявил, что он «доказал» атеизм. (Здесь, конечно, уместен вопрос — как, чёрт возьми, ты вообще это узнал?) Юнг весьма резко критикует Шопенгауэра и Пауля Каммерера, однако объясняет тот же феномен синхронных связей не лучше, чем они, вводя ненужный неологизм — «синхронистичность», который, как он настаивал (без наглядной демонстрации) был более значимым, чем обычный описательный термин «синхронность», который на самом деле можно сделать настолько значимым, насколько это необходимо, без введения ненужных многосложных слов.

Когда определённым образом настроенный телевизор проецирует на экран последовательность действий, никто, конечно, не будет утверждать, что телевизор является причиной изображаемого действия. Причина появления этой сцены в данный момент — в правильной настройке резонанса. И все одинаково настроенные телевизоры будут её одновременно показывать. Если несколько струн вибрируют в резонансе с основной нотой, то прямой причинно-следственной связи через непосредственное воздействие одной струны на другую здесь нет, но возникает резонансная причинно-следственная связь, посредством которой несколько физически разделенных областей могут подвергаться одновременному воздействию из-за общего лежащего в его основе волнового явления в какой-либо области. Подобно тому, как обычная причинность действует главным образом в материи и пространстве, так и резонансная причинность действует главным образом в энергии и времени.
Юнговское «синхронистичность» просто описывает, не объясняя, в то время как термин «акаузальность» вообще искажает происходящее. Но мы можем сказать о нем то же, что он сам сказал о Шопенгауэре: « и тем не менее, его заслуга в том, что он увидел проблему».

Несколько иначе обстояло дело с оригинальным мыслителем Анри Корбеном, который, хотя и участвовал во многих собраниях "Эраноса", прямо заявил в редко упоминающемся биографическом интервью незадолго до своей смерти: «я не юнгианец». Благодаря исследованиям шиизма, Корбен кое-что узнал о качественном времени из старых традиций, в частности, от тайиблийско-йеменской ветви западных исмаилитов, ибо он пишет, что

"... единственная «историческая» причинность — это отношения воль действующих субъектов. «Факты» каждый раз представляют собой новое творение; между ними есть разрыв. ... Усматривать в "фактах" причинность, отделяя их от субъектов, - значит... догматически утверждать [исключительно] рациональный смысл истории, на котором наши современники выстроили целую мифологию. Но это также означает сведение реального времени к... по существу количественному времени, которое есть объективное время светских календарей, из которых исчезли знаки, делавшие настоящее священным."

Таким образом, у Корбена было гораздо более ясное представление о многозначительности синхронии, чем у Юнга, поскольку он понимал, что за ней и между ней лежит реальность качественного времени и необходимо подходить к проблеме учитывая это.

Мы уже много раз видели, что качественное время, в свою очередь, связано с резонансной причинностью. Точность этого термина, к которому мы пришли только после тщательной перегонки многих фактов и импликаций вплоть до их сути, отнюдь не была очевидной, как показывает история попыток достичь её.

Во-первых, из (технически) разрозненных, непоследовательных теорий причинности, которые царили в современной науке с момента ее зарождения в галилеевско-ньютоновской, а затем в максвелловско-гиббсовской механике, постепенно возникла другая точка зрения, главным образом со времен Яна Смэтса и Людвига ван Берталанфи (хотя именно Артур Шопенгауэр впервые набросал её). Эта точка зрения рассматривала вещи интерактивно, в свете глобальной теории причинности, которая всё еще могла адекватно относиться к наблюдаемым особенностям. Она неуклонно продвигалась вперед до тех пор, пока, как того и хотели её разработчики, не стала претендовать на господство в прикладной науке в двадцать первом веке, а также создала ценные идеи как в теоретической науке, так и в эстетике, тем самым объединив эти дисциплины. Одна из привлекательных особенностей этого подхода состоит в том, что он намеренно включает в себя эстетический компонент, который столь важен во всех человеческих системах и который автоматически требует очень качественного подхода.

Рассматривать отдельные явления именно таким образом: не как изолированные, а как всеобще и глубоко взаимосвязанные, — такова была точка зрения, господствовавшая в научной мысли Александрии в то время, когда она была центром глубокого межкультурного синтеза, воплощенного в Великой Библиотеке. Неизмеримая потеря для нас этой библиотеки связана с ее уничтожением фанатичной толпой того же рода, что и те, кто жестоко растерзал устричными раковинами высочайший пример женского превосходства в философии и культуре, Гипатию, по наущению подлого Кирилла. Который обеспечил себе положение и титул епископа Александрийского, прежде чем основательно предать и этику и самого своего учителя, Иисуса из Назарета, чьи фанатичные сторонники, как это ни парадоксально, исторически ответственны за более масштабный геноцид инакомыслящих, чем антихристианские императоры Рима.

Жемчужиной в короне александрийской мысли было учение об упорядоченной взаимосвязи всех вещей силой того, что тогда называлось симпатией (συμπάθεια) из-за отсутствия более технической терминологии. Чтобы воплотить эту далеко идущую мысль в наших аналитических, научных терминах требуется изощренная концепция холистических систем, управляемых главным образом симпатиями (или антипатиями), порожденными резонансами (или антирезонансами) в волнах того или иного вида, т. е. во временных периодах с соответствующими им периодами пространственными. То, что такой технической идентификации учения о симпатии с теорией волнового резонанса до сих пор не было проведено, указывает на одну из проблем слишком узкой специализации вместо более глубокого понимания междисциплинарных взаимосвязей: наши математика и философия стали слишком разделенными — это препятствует взаимопроникновению и взаимосвязи прозрений. Только к концу двадцатого века мы смогли восстановить наше интеллектуальное наследие.

Подводя итог, можно сказать, что теория систем неотъемлемо подразумевает циклы в качестве регулирующего механизма. Действительно, с феноменологической точки зрения, даже без математического анализа совершенно ясно, что то, что называется контролем отрицательной обратной связи, должно функционировать циклически, причем такой контроль осуществляется посредством изменений, которые осуществляются периодически, поскольку в каждом системном цикле заданный стандарт сравнивается с тем, что было фактически получено, соответствующим образом меняя курс, подобно тому, как навигатор сверяется со звездами, а затем меняет траекторию, чтобы не сбиться с курса. Само измерение очень часто также является циклическим процессом, что быстро поймёт всякий использующий стержень какой-либо длины для измерения большой комнаты. Такое измерение, в отношении точности направления и переориентации стержня, также является и примером процесса контроля отрицательной обратной связи.

Но недостаточно одного лишь ясного понимания того, что квантовая физика в сущности базируется на другом, более тонком аспекте циклов — резонансах — как на отличительном понятии. Волны фундаментальны в квантовой теории, поскольку частицы можно анализировать в виде волновых пакетов — факт, который проявился в радиотехнике примерно в то же время, что и концепция модулированной несущей волны, где амплитуда волны сравнительно высокой частоты модулируется на гораздо более низкой частоте, что схематично показано на рис. 3-2.

Все это делает возможным то, что мы назвали хроносимбиозом: низкая фаза одного субъекта является высокой для другого, и наоборот. Сама суть резонансной каузальности состоит в создании подобных ситуаций резонансной обратной связи. Обычное использование переменной времени t есть не что иное, как линейно выродившееся понятие времени.

Мы должны сделать ещё больше, чтобы получить науку, адекватную богатству опыта. Мы должны начать мыслить в терминах качественного времени, времени с присущими ему и меняющимися возможностями изменений в пределах его продолжительности, независимо от того, используем или не используем мы эти возможности.

Эта точка зрения открывает системный подход к проблемам, которые в противном случае были бы неразрешимы с помощью бессодержательного и чисто количественного «t». Такие представления, конечно же, приводят к нелинейности в математике. Но, как мы увидим в разделе 4.2, решение проблем, поставленных хроносистемами, потребует гораздо более радикальных расширений метода.

Покойный Эрих Янч в своей последней публикации очень хорошо осознал огромную важность фактора времени в сложных системах. Он отмечает, что «многоуровневые структуры требуют синхронизации многих уровней самоорганизационной динамики. Повсеместный факт такой синхронизации может быть выведен из системной связанности не только структур, но, прежде всего, их гомологичной динамики». Другими словами, волны времени должны находиться в резонансе. И многие другие продвинутые теоретики систем подтверждают это замечание.

Платон в двух важных диалогах высказывает во многом эту же точку зрения, точку зрения хроносимбиотической, космоэкологически резонансной вселенной. Так, он пишет в «Государстве», что "не только для растений, произрастающих в земле, но и для животных, живущих на ней, существуют периоды плодородия и бесплодия как ума, так и тела, периоды эти наступают, когда сезоны совершают полный цикл". Как мы видим, Платон включал все важные психические факторы в свою концепцию временного процесса и резонансной причинности. Он также совершенно ясно добавляет, что если выбрано резонансно неправильное время для зачатия, то «дети будут рождаться неправильными», или же «ни одаренными, ни удачливыми». А в «Тимее» Платон говорит, что астрономические циклы внушают страх тем, кто не ведает науки о том, как их интерпретировать, ибо таковые находятся во власти своего невежества, не имея возможности подготовиться к предсказуемым тенденциям будущего. Нет сомнения, что пифагорейцы, преданные космическому значению чисел, частот и периодов вибрации, предвосхитили взгляды Платона. Не стоит забывать, что свою знаменитую Академию он открыл в 386 г. до н. э., сразу после возвращения из годичного визита к лидерам пифагорейской общины на юге Италии. Восприятие качественного времени исчезло с появлением механики бильярдных шаров в семнадцатом столетии и возродилось лишь двести лет спустя, с появлением квантовой теории. Теперь оно здесь, чтобы остаться. Мы с лихвой восстановили утраченные позиции.

Все это возвращает нас к постоянно подтверждаемым доказательствам астрономического циклического влияния на Землю через резонансную причинность: приливы и отливы. По сути дела, приливы в первую очередь вызываются и синхронизируются волнами гравитационной интенсивности, поэтому высвобождаются, как и вся энергия (как мы знаем со времени Макса Планка) — через квантованные временные «окна» или пиковые моменты.

Таким образом, вся энергия не только квантуется, но и контролируется временем. Именно энергии, действующие через свои материальные оболочки (которые, в свою очередь, представляют собой волновые пакеты — см. рис. 3-2(D)) вызывают все изменения в физическом мире. Но именно время позволяет этим энергиям вызывать их, высвобождая их через присущие ему ритмические структуры. Таким образом, мы можем сказать, что хронотопологические модусы лежат в основе всех резонансных энерговыделений, образующих стоячие волны, которые, в свою очередь, проявляют все материальные формы. Вот уж поистине, приливы и отливы — это приливы и отливы причин.

В повседневной жизни интересно наблюдать, как нехватка времени по отношению к желаемым целям может вызвать колебания очень естественным образом, учитывая ограничения обязательного интервала продолжительности и заданной цели. Следует учесть, что, подобно волне, порожденной каким-либо ударом в упругой среде, давление времени вызывает колебания, когда необходимо уложиться в его крайний срок.

Космоэкологическое мышление в научных кругах двадцатого века зародилось по меньшей мере в 1911 году, когда Артур Шустер опубликовал новаторскую статью, в которой поделился мнением о том, что планетарные эффекты связаны с солнечными явлениями. Следующей вехой стал 1923 г., когда Эллсворт Хантингтон выпустил наводящую на размышления книгу об экологических отношениях между Солнцем и Землей, в которую была включена важная работа Генри Клейтона, которая, в свою очередь, поддерживала взгляды Шустера. В следующем году Луи Бауэр опубликовал независимые данные, коррелирующие солнечную активность и земное электричество и показывающие двойные годовые максимумы таких корреляций. Затем, в 1940 году, Уильям Луби также наблюдал планетарные факторы частоты солнечных пятен, указывая на то, что прецессионное или вращательное воздействие планет на Солнце оказалось более важным, чем прямое радиально-приливное воздействие. Луби отметил, что тот же принцип проявляется и в течениях Гольфстрима, которые, несомненно, связаны с экстремальными склонениями Луны (т. е. максимальными расстояниями выше или ниже экваториальной плоскости Земли) — океанологическим феноменом, уже изученным Дж. Э. Пиллсбери на побережье США и Отчетом о геодезической съемке 1983 года, хотя и без изощренного объяснения Луби. Затем в 1941 г. Клейтон, посвятивший космоэкологии всю свою жизнь, подтвердил наблюдения и Бауэра, и Луби. Он продвинул тему еще дальше, обратив внимание на два пика увеличения количества солнечных пятен, отчетливо связанные с периодами вращения Венеры, Земли и Сатурна при максимальном гелиоцентрическом склонении — их наибольшем расстоянии над (или под) плоскостью солнечного экватора.

В то время было настолько мало интереса к космоэкологическим и хронотопологическим открытиям, что интересные предположения и сведения, собранные Бауэром, Клейтоном, Хантингтоном, Луби и Шустером, практически полностью игнорировались вплоть до этой книги — научная мода всегда сильнее фактов в истории принятия научных идей. Эта книга, как ни странно, поднимает новую волну, и есть основания полагать, что эта волна, как и все другие, теперь начнёт всё менять. Таким образом, законы хронотопологии отвергают даже простые «фактические» доказательства: ведь последние подвержены циклам принятия; и перемены в общем мнении не возникают иначе, кроме как в соответствии с их собственной цикличностью резонансов.

Однако худшим явлением, чем подверженность колебаниям научной моды, является склонность к преднамеренному очернению прошлого — склонность, к сожалению, только усилившаяся из-за бума публикаций (но не информации!) в двадцатом веке, само количество которых со временем отбивает охоту к исследованиям с перекрестными ссылками. Такое вынужденное забвение прошлого противоречит уникальному сохранению человеческой культурной памяти, утрата которой в конечном итоге была бы летальной для любой цивилизации или общества. А слово «летальный» происходит от Лета, или полное забвение.

Автор этой статьи нашел богатый источник космоэкологических / хронотопологических данных в отчетах об ионосферных и гео-солярных состояниях, опубликованных Центральной лабораторией распространения радиоволн (CRPL Национального бюро стандартов США) в Вашингтоне, округ Колумбия, а затем в Боулдере, Колорадо, с 1946 г. по настоящее время: в частности, отчеты CRPL, «Ионосферные данные» и «Солярно-геофизические данные», а также ценные сводки о нарушениях распространения радиоволн в Северной Атлантике с октября 1943 г. по октябрь 1945 г. Таблицы CRPL «Ежедневные показатели качества распространения радиоволн в Северной Атлантике» привели автора к выводу о несомненном изменении качества распространения электромагнитных волн всякий раз, когда небесная долгота Солнца (X) была целым числом, кратным 30 градусам, измеренным от точки весеннего равноденствия, то есть, когда X = 30n, где n = 0,1,2,... Мы также обнаружили периодичность в качестве распространения, синхронную с лунной долготой, равной 30m, где m = 0, 3, 6 и 9.

А инженер-электрик Дж.Х. Нельсон, который работал в RCA Communications Inc. задолго до появления радиоастрономии, обнаружил, начиная с 1940-х годов, что углы (0°, 90°, 120° и 180°) образующиеся между планетами (особенно большими планетами), Солнцем и Землей были столь прямо связаны с качеством распространения радиоволн, что Нельсон смог использовать такие конфигурации в качестве основы для уверенных предсказаний качества — коммерчески важной части — на протяжении всей своей профессиональной карьеры. То есть он обнаружил, что положение планет относительно Земли коррелирует с испытываемыми Землей колебаниями солнечной активности, опосредованными через ионосферу, а специалист по топологической динамике Ральф Абрахам разработал динамическую модель, способную учитывать такие эффекты, и отметил, что некоторые явления, такие как планетарное влияние на земные события, «имеют "нормальное" объяснение в этой схеме».

Еще один психофизиологический аспект был добавлен в банк данных хронотопологических систем, когда два известных практикующих лондонских психиатра, Ханс Айзенк и Д. Ниас, подтвердили результаты работ психологов-исследователей Мишеля и Франсуазы Гоклен, которые обобщили их результаты в своей монографии «Космические часы». Гоклены обнаружили, что восход или зенитное положение Сатурна (если смотреть с Земли в момент рождения) статистически гораздо выше случайного у младенцев, которые позже стали профессиональными учеными и врачами, то же самое было справедливым для профессиональных спортсменов в случае с планетой Марс.

Айзенк и Ниас пришли к выводу, что данные и методы Гокленов не подлежат обоснованной критике и что космобиология «выгодно сравнима с лучшим, что было сделано... в любой из социальных наук». Далее они пришли к выводу, что человеческое существо, всё еще находящееся в утробе матери, «склонно инициировать процесс своего рождения в ответ на определенную планетарную конфигурацию. ... Какой-либо сигнал, исходящий от планет, может неким образом взаимодействовать с плодом в утробе матери, стимулируя его к борьбе за рождение в определенное [резонансное] время». Как такие хронорезонансы могут быть поняты с точки зрения квантовой физики, будет исследовано в Дополнении (v. первое примечание к эпилогу), в частности, как изначальный микросдвиг вероятности может изменить потенциальные энергии и, следовательно, результаты.

Известный тополог и исследователь теоретической механики Ральф Абрахам из Калифорнийского университета в Санта-Круз сходным образом предположил, что

Абрахам уместно цитирует работу Уолкерса и Кандиба о высокочастотных электромагнитных сигналах от мышечной ткани, а также исследование Артура Уинфри о спиральных типах волн химической реакции, появившееся за десять лет до интересного сборника Уинфри о биологическом времени; Абрахам неоднократно ссылается на космобиологию в своих более поздних публикациях.

Другие ученые-исследователи конца двадцатого века шли по тому же пути. Как отмечается в статье в Time: «Доктор Ральф Мецнер, психолог из центра консультирования и тестирования Стэнфордского университета, использует астрологию в четверти своих случаев точно так же, как это делал Юнг. Он считает, что вскоре она станет «дополнением к психологии и психиатрии»… потому что она «гораздо сложнее и изощреннее, чем нынешние психологические методы или системы». Мецнер более подробно объяснил свои взгляды в опубликованной позже статье.

Обозреватель только что обсуждавшейся работы Айзенка и Ниаса в London Times задумчиво заметил, что «возможно, не момент рождения выбирается будущее, а будущее выбирается моментом рождения». Такая, так сказать, обращенная во времени причинность является одной из основных характеристик хроносистемы, как она описана в первой главе, и теперь мы готовы уделить ей больше внимания и обратиться к la forza del destino, собственно, влиянию будущего, как и прошлого, на настоящее.

Автор: Чарльз Мьюзес

Перевод: Инвазия , 04.05.2022

Подписка на Скрытнический Скрипторий Инвазии — лучший способ с удовольствием для себя поддержать нас в тёмные времена. Телеграмм-бот для подписки: @Undersionist_bot

каталог Тайной Читальни