ПСИХОДЕЛИЧЕСКИЕ ЕВАНГЕЛИЯ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ, глава 11.

Тайна святого Бернварда

Хильдесхайм, Германия - 1015 г.

Когда я учился в колледже, в том 1963 году, когда был убит президент Кеннеди, я провёл год в Тюбингенском университете в Германии.
Мое возвращение полвека спустя навеяло мне много воспоминаний. Пробираясь по платформе Гар-дю-Нор к нашему поезду, я вспомнил те приятные беззаботные дни, когда было много оживленных кафе, пивных погребов и концертов классической музыки.
Я был погружён в свои воспоминания, когда немецкий проводник (в поезде из Парижа в Карлсруэ была полностью немецкая команда) преградил нам путь. Большой и грозный, он рявкнул: «Иди в двенадцатый вагон!» Его голос был столь резким, когда он указал на середину поезда, что мы с Джули молча посмотрели друг на друга и прочитали в глазах друг друга наш общий страх. Когда Джули взяла меня за руку, я понял, что она думала о тех миллионах евреев, которых согнали в вагоны для скота и отправили в концентрационные лагеря. Освенцим, Треблинка, Дахау - эти ужасающие имена навсегда остались в памяти каждого американского ребенка еврейского происхождения, выросшего в течение десятилетий после Второй мировой войны, давних, но все еще памятных 1940-х и 1950-х годов. Когда поезд наконец отъехал от станции, Джули повернулась ко мне и спросила: «Что заставило тебя поехать учиться в Германию?»
Я мог понять ее тревогу и объяснил, что у меня был очень хороший учитель немецкого языка в средней школе, и я влюбился в немецкую литературу и в сам немецкий язык.
«Я нашёл Гёте и Рильке очаровательными, но я никогда не осознавал, пока действительно не пожил в этой стране, что оба писателя чувствовали себя отчужденными от её авторитарной культуры. Хочешь знать, как я жил в Германии?»
«Эммм, - неуверенно, сказала Джули, - может быть, в другой раз. Я не могу выбросить из головы грозные манеры того парня, поэтому лучше давай поговорим о чем-нибудь другом.» После целого дня путешествия мы переночевали в Карлсруэ, недалеко от французско-германской границы, прежде чем сесть на поезд до Мюнхена на юго-востоке Германии. Оказавшись там, мы арендовали машину и поехали на север, в аббатство Эйхштетт, чтобы увидеть гобелен, посвященный святой Вальбурге (710–779), почитаемой бенедиктинской монахине.
Её мощи, закопанные в скалистой нише, через сто лет после смерти начали источать чудесное целебное миро, которое привлекало паломников в аббатство более тысячи лет. Подпись под фотографией гобелена, которую я взял с собой, гласила: «Св. Вальбурга изображена держащей отчетливую Amanita Мuscaria в молодом луковичном состоянии развития, с белыми пятнами, как ключ к «праздникам». Фон красный, с белыми цветочными украшениями ». Присмотревшись к фотографии, Джули не согласилась с этим описанием.

«Джер, - сказала она, подозвав меня к окну гостиничного номера, чтобы рассмотреть фотографию при свете. «Посмотри внимательно, внизу. Это прямая кромка, а не круглая луковица мухомора. Кроме того, эта белая «луковица» по всей поверхности зазубрена правильными канавками. Она держит не гриб, а белый флакон с красной крышкой, вероятно, в нем целебное масло.»
В результате поиска, в Интернете были обнаружены и другие фотографии Святой Вальбурги, на которых, в основном, находились флаконы из бронзы или латуни.
«Ты права, - согласился я, - похоже, ты только что спасла нас от поездки в не то место».
«Отлично, - ответила Джули, - но что мы теперь будем делать? У нас здесь несколько дней до поездки в Италию, и мы не хотим потратить их зря. Нет ли в Германии других церквей, в которых могло бы быть энтеогенное искусство?» Я вспомнил, как однажды увидел драматическую сцену из Эдемского Сада, нарисованную на огромной шляпке Amanita Мuscaria. Поиск изображений в Google показал, что это было нарисовано на потолке церкви Святого Михаила в Хильдесхайме, Германия. Я показал изображение Джули.
«Это же великолепно! Сколько времени нам понадобится, чтобы поехать туда, если мы арендуем машину утром?» - спросила Джули. Я сверился с нашей картой. Чуть не перепутав Хильдесхайм с Хидельсхаймом, я пришел к выводу, что церковь расположена к югу от Ганновера на севере Германии, что примерно в четырех часах езды от нас.
«Без четверти пять. Почему бы тебе не найти нам отель, пока я позвоню в ближайший пункт проката автомобилей, до его закрытия?» Я согласился. Несмотря на то, что мы устали, мы хотели действовать. На следующее утро мы поехали по автобану в сторону Хильдесхайма, чтобы увидеть тысячелетнюю церковь, которую мы никогда не планировали посещать. То, что мы там обнаружили, внесло ценный вклад в наши исследования.

Еврей, возводящий Соборы

Удивительно, но церковь Святого Михаила в Хильдесхайме была возрождена из пепла Второй Мировой Войны при финансовой поддержке американского еврея Бернарда Р. Армора.
После оккупации этого места, тысячелетняя церковь была полностью разрушена вместе с историческим центром Хильдесхайма в результате бомбёжки союзников 22 марта 1945 года. В 1947 году Армор, который был президентом химической компании, первоначально основанной в Германии, принял решение оказать финансовую помощь в восстановлении церкви Святого Михаила. Он адресовал такие слова Хильдесхайму: «Я почитаю за честь иметь возможность помочь в восстановлении Собора Святого Михаила, и, в свою очередь, благодарен Всевышнему за то, что Он избрал меня для оказания той помощи, которую я способен оказать вам». Реконструкция церкви Святого Михаила началась в 1950 году, и была завершена в 1957 году. В 1985 году ЮНЕСКО признала церковь объектом Всемирного Наследия. На мемориальной доске Армор назван «сыном гонимого народа», как он и просил.

Тысячелетний Епископ

Незадолго до своей смерти в 1022 году епископ Бернвард безмятежно улыбнулся, рассматривая величественные очертания Собора Святого Михаила. Он испытывал глубокое чувство благодарности за то, что прожил достаточно долго, чтобы осуществить свою мечту о создании церкви, которая была бы «образом Божьего порядка и совершенства, обращенным в камень».
В словах, написанных ко Дню всех святых в 1019 году, Бернвард говорит: «Когда я стал епископом церкви в Хильдесхайме, я хотел осуществить на практике то, что давно планировал втайне, построить церковь... и завещать всё своё имущество Господу». Но у Бернварда была и другая тайна, которую он выразил не на латыни, а в бронзе. Тайна, скрытая в священном искусстве и раскрываемая только монашескому братству и посвященным среди верующих. Чтобы сохранить свой секрет для потомков, Бернвард применил свои незаурядные таланты архитектора, металлурга и математика, чтобы запечатлеть священный гриб в двух своих шедеврах: массивной бронзовой двери («Врата Спасения») и в колонне («Колонна Христа»), создав «энтеогенную Библию в бронзе».
В 993 году, когда набожный, но, вместе с тем и мистически ориентированный Бернвард (960–1022) стал тринадцатым епископом Святого Престола в Хильдесхайме, в возрасте тридцати трех лет, «император Отто III подарил ему осколок Святого Креста, которым владел долгое время». В честь этой реликвии он открыл часовню и спланировал строительство монастыря на холме на окраине города. Фундамент церкви Святого Михаила (Michaeliskirche), церкви этого монастыря, был заложен в 1010 году. Церковь была освящена в День Святого Михаила (29 сентября) 1033 года. В ознаменование нового тысячелетия и долгожданного Второго Пришествия Господа.
В 1015 году Бернвард отлил бронзовую дверь с горельефными сценами Ветхого и Нового Завета. В качестве дополнения к ней Бернвард спроектировал высокую бронзовую колонну, изображающую жизнь Христа, которую он поместил на видном месте позади алтаря, чтобы все могли её видеть.
Колонна была завершена в 1020 году, всего за два года до его смерти. После канонизации Бернварда как святого Бернварда в 1192 году, церковь была дополнительно украшена впечатляющим потолком, проходящим по всей длине нефа. Деревянный потолок был спроектирован и расписан бенедиктинцами в 1240 году.
Все потолочные панели были сняты и отправлены на хранение во время Второй мировой войны. Впоследствии потолок был восстановлен и сохранен в прекрасном состоянии, которое, согласно церковным записям, «соответствует оригиналу».
Каждое произведение искусства здесь раскрывает отдельную библейскую тему. Для бронзовой двери это Грехопадение и Воскресение; для колонны это жизнь Иисуса; а для потолка это Древо Иессеево (Jessebaum).
Колонна, двери и потолок, рассматриваемые как единое целое, представляют собой энтеогенное наследие, созданное святым католической церкви и его наследниками-монахами. На четвертой панели в левом крыле Врат Спасения Бернвард изобразил древо «Грехопадения» в виде дерева-гриба. Здесь, вкусив запретного плода, Адам, стоящий перед разгневанным Господом, указывает на съёжившуюся Еву. Ева, в свою очередь, обвиняет крылатого змея, свернувшегося у её ног, воплощение Искусителя.
Бернвард не оставил сомнений в том, что один из трех грибов уже был съеден Адамом и Евой, о чем свидетельствует сломанная ветка, растущая в нижней части грибного дерева. При отливке двери Бернвард уделял особое внимание точному определению вида психоактивных грибов на бронзовом барельефе.
Как отмечает этноботаник Джорджио Саморини: «Грибное дерево реалистично передано с точностью, близкой к анатомической, и может быть идентифицированным как один из наиболее распространенных германских и европейских псилоцибиновых грибов, P. semilanceata». С ботанической точки зрения, грибное дерево между Адамом и Евой дает ростки двух колоколообразных грибов с заостренными сосковидными верхушками (сосочками) и бороздчатыми ( полосатыми) шляпками.

Колонна Христа

Высокая бронзовая Колонна Христа, которую Бернвард лично отлил в 1020 году, имеет высоту более двенадцати футов и почти два фута в диаметре. От основания по спирали поднимаются двадцать восемь сцен из жизни Иисуса, начиная с его крещения и заканчивая его входом в Иерусалим. Чтобы наставить посвященных в «святая святых», Бернвард стратегически поместил тройное грибо-дерево, подобное тому, которое мы можем видеть в Эдеме на двери, в пять ключевых эпизодов жизни Иисуса, включая преображение.

Во время преображения апостолы Петр, Иаков и Иоанн идут с Иисусом на гору Фавор, где им явились ветхозаветные пророки Моисей и Илия. Там Иисус преображается на их глазах так, что «лицо его сияло, как солнце». Согласно Матфею 17: 5, «когда [Петр] еще говорил, вот, яркое облако осенило их; и вот, голос из облака, который сказал: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Моё Благоволение.»
Изображение священного грибовидного дерева в преображении Иисуса Бернвардом имеет особое значение для психоделических евангелий, учитывая, что преображение является одним из главных чудес, приписываемых Иисусу в Евангелиях. В отличие от других чудес, которые совершил Иисус, это произошло с самим Иисусом, подтвердив, как и крещение Иоанном, его миссию Сына Божьего. Таким образом, преображение - это поворотный момент Нового Завета, когда человечество впервые встречается с Богом. Как намекает Бернвард, доступ к божественному опосредован через священное таинство психоактивного гриба.

Древо Иессеево

Энтеогенное таинство, начатое "Вратами Спасения" и "Колонной Иисуса", передавалось из поколения в поколение монахами монастыря. В результате монахи-преемники Бернварда завершили работу над расписным деревянным потолком в 1240 году, более чем через два столетия после его смерти и почти через полвека после его канонизации в качестве католического святого.
Тема картины, которая проходит почти по всей длине нефа, - Древо Иессеево, которое представляет собой средневековую генеалогию Христа.
Иессею из Вифлеема было видение Мессии. Дерево растущее от Иессея, основателя рода главных царей Израиля (Давида, Соломона, Езекии и Иосии), из колена которого должен был родиться Мессия.
На двух верхних панелях изображены Дева Мария, Спаситель и восседающий на престоле Вседержитель. Вседержитель обращён к алтарю. Иессей отдыхает у основания древа, поражённый вдохновленным энтеогеном видением, о чем свидетельствует психоактивный гриб на панели Эдема

из спор которого прорастает Древо Иессеево, а также стилизованные, зашифрованные в складках мантии Иессея, формы грибов.
Нигде в обширной панораме романского и готического искусства мы не находим Древа Иессеева, которое было бы подобно Древу в церкви Святого Михаила в Хильдесхайме. Не было прецедентов включения Древа в архитектурный дизайн церкви. Также уникально и то, что Дерево Иессеево начинается не с фигуры Иессея в качестве основы, а со сцены Искушения в Эдемском Саду на фоне великолепной красно-золотой шляпки гриба Amanita Мuscaria.
Поскольку зрелые грибы, как известно, приобретают блестящий золотистый цвет, их иногда называют «золотыми яблоками».
Стоит отметить, что один из венценосных королей в верхнем левом углу указывает на красный диск в белых пятнах, который вполне мог быть шапкой Amanita Мuscaria. В другой руке он держит диск, который прикрыт поднятым плащом, как будто есть какая-то причина не касаться священного предмета голыми пальцами. Другие версии этого диска встречаются по всему потолку, иногда они подобным образом удерживаются в складках плащей, что, как известно, является традиционным способом удерживания Торы.
Мы смотрели на красоту и яркие цвета Древа Иессеева, пока медленно шли по девяносто-футовому нефу. Увидев, как разворачивается история Древа Иессева - от искушения в Эдеме, до кульминации на панели Христа, - мы были поражены этой впечатляющей иллюстрацией Психоделических Евангелий.
В этой интерпретации Эдемское Дерево представляет собой энтеогенное семя (в данном случае спору гриба), посаженное в Эдемском Саду, которое вырастает в Древо Иессеево. Символично, что Древо Иессеево из Собора Святого Михаила приглашает участников ритуала постичь секрет Бернварда, выпив сок священного гриба («живые воды», текущие из деревьев Эдема) в качестве инициации в путешествие к трансцендентности и единению с Богом.
Когда мы вернулись к восточной стороне нефа, чтобы более внимательно изучить панель Эдема, Джули сказала: «Это интересно. Ты заметил, что Ева держит в левой руке «золотое яблоко»?
Учитывая, что эти энтеогенные образы были созданы христианским святым и его монашествующими наследниками, их присутствие в церкви Святого Михаила опровергает популярное в некоторых кругах утверждение о том, что католическая церковь в Европе активно подавляла «христианские грибные культы» в средние века.
Присутствие психоделических образов в священнейших местах Англии, Франции и Германии предполагает, что использование энтеогенов было широко распространено среди католической религиозной элиты. Мы подчеркиваем тот факт, что, хотя эти изображения грибов использовались для наставления посвященных, они оставались непонятными для большинства верующих. Важно отметить, что секретность не обязательно подразумевает подавление, но в этом контексте отражает тот тайный метод, которым священные обряды и практиковались коренными и классическими культурами на протяжении веков.

Ужин в Дахау

Во время посещения церкви Святого Михаила я сказал: «Хотел бы я, чтобы с нами был кто-то, кто мог бы переводить эти латинские надписи».
Джули спросила: «У тебя еще есть номер телефона тех немцев, которых мы встретили в Сен-Мартене? Пара, которая перевела свиток о пророке? Когда мы сказали им, что собираемся остановиться в Мюнхене, они просили нас позвонить им».
Найдя номер телефона Иоганна и Кристины, я проверил расписание поездов. Мы решили провести два дня в Мюнхене и позвонили им, когда приехали в отель. Иоганн был рад слышать нас. Он сказал, что они заберут нас на следующий день и приготовят для нас сюрприз. Сюрпризом стало посещение небольшой средневековой церкви, окруженной сельхозугодьями на холмах баварской сельской местности.
Поскольку церковь была невзрачной, Кристина предложила нам сходить в соседнее кафе, известное своим яблочным штруделем, который поднимает всем настроение.
Когда мы устроились на деревянных скамьях за уличным столом, Иоганн заказал четыре штруделя с шариком ванильного мороженого и кофе каждому. С первого укуса я понял, что Джули это не понравится. Яблоки были слишком мягкими, а слоеная корочка была влажной. "Как вам это?" - спросила Кристина, поглощая пирог. Джули кивнула и откусила еще один кусок. Иоганн улыбнулся. «У нас есть еще один сюрприз. Мы приглашаем вас на ужин в Дахау». Джули аж подавилась. Когда я похлопал ее по спине, Иоганн подозвал официантку, чтобы она принесла воды.
«Ты в порядке?» - озабоченно спросила Кристина.
«Кристина, - сказал я, не зная, как это сказать, - мы евреи. Мы не сможем поехать в Дахау на ужин.
«Но почему нет? - спросила Кристина, - это прекрасный городок».
Иоганн сразу понял.
«Кристина, - сказал он по-немецки, - es war ein Konzentrationslager. (Там был концлагерь.)»
Наступила неловкая тишина. Наконец, Кристина сказала: «Мне очень, очень жаль. Я не хотела так. Понимаете, я никогда раньше не встречала евреев. Ты сможешь простить нам то, что мы сделали? »
«Да, - добавил Иоганн, - мы, немцы, будем нести этот позор вечно».
«Но, погодите, вы же не виноваты в том, что произошло во время войны», - сказал я.
«О, да, мы. Это вина, переданная поколением наших отцов, болезнь немецкой истории, которую ничто не может стереть». «Нет, - ответил я, - хотя мы никогда не сможем простить нацистов или забыть то, что произошло, мы, безусловно, можем простить вас».
Иоганн и Кристина почувствовали облегчение, как будто с них сняли бремя.
«Но ты не похожа на еврея или даже американца, - выпалила Кристина, - мы, немцы, очень хорошо распознаём национальности. Джерри, я бы приняла тебя за итальянца. Джули, ты похожа на французку, и это комплимент.» «Спасибо, - сказала Джули, к которой вернулось самообладание, - иы оба произошли от русских евреев, хотя насчет Джерри ты прав. По материнской линии у него есть дед-итальянец.
«Но почему же тогда вы так интересуетесь церквями?» - спросил Иоганн.
Этот вопрос был неожиданным, и мне в голову пришло сразу несколько мыслей. Я подумал о нашем обещании не обсуждать исследований с людьми, которых мы плохо знали, особенно после того случая в Греции. Я вспомнил Армора, еврея, который помог восстановить церковь Святого Михаила. Я подумал о том искреннем сострадании, которое Иоганн и Кристина выразили жертвам Второй Мировой. Наконец, я подумал, что это хороший момент для примирения, и мне очень захотелось поделиться с ними нашими открытиями. В такие моменты Джули, кажется, всегда знает, о чем я думаю. Я посмотрел на нее, и она чуть кивнула. Обращаясь к Иоганну и Кристине, я спросил: «Вы помните, как мы встретились в церкви Святого Мартина во Франции, и вы перевели для нас латинский свиток?»
При этом приятном воспоминании лицо Кристины просияло, и она сказала: «Конечно».
«Ну вот, мы с Джули были впечатлены способностью Иоганна идентифицировать человека, преклонившего колени перед ангелом, как Исайю, - продолжил я, - после этого я спросил, не заметили ли вы что-нибудь необычное во фреске».
«Я хорошо это помню, - ответил Иоганн, - мне показалось странным, что ангел держал в руках коричневый предмет, а не светящийся уголь».
«Совершенно верно», - сказал я, - но вы не заметили гигантских грибов над головами молодых людей, приветствующих Иисуса в Иерусалиме».
Веселое настроение резко улетучилось, когда Иоганн и Кристина внезапно смутились.
«Мы не понимаем», - сказал Иоганн.
«Грибы на фреске - это психоделические грибы, то, что мы с научной точки зрения называем «энтеогенами» или растениями, «порождающими Бога внутри», которые могут соединить человека с божественным».
Губы Кристины сомкнулись, и она подозрительно посмотрела на нас. Иоганн забеспокоился.
«О чём именно ты говоришь?» - недоуменно спросил он.
Я объяснил, что я антрополог, изучающий религию.
«Мы с Джули изучаем присутствие энтеогенов в христианском искусстве, в основном на средневековых фресках».
«Но как вы можете быть уверены, что это «энтеогены», как вы их называете, а не пальмовые листья, о которых внятно говорится в Библии?» - спросил Иоганн.

«Из-за их коричневого цвета и выпуклой формы, которая отличается от плоских пальмовых листьев, которые один из юношей срезает косой, и из-за того, что на башне над Иерусалимом другой юноша режет ножку гриба длинным ножом, точно таким же, как и ножи на столе на соседней фреске Тайной вечери».
Когда Иоганн наконец понял, о чем я говорю, он забеспокоился, как будто я нарушил какую-то невидимую, но нерушимую границу.
«Вы что, хотите сказать, что наш Спаситель ел психоделические грибы на Тайной вечере?» - с тревогой спросил Иоганн.
«Об этом свидетельствуют данные. Мы думаем, что эти изображения грибов раскрывают альтернативную библейскую историю, на которую не обращали внимания на протяжении веков...» Я начал объяснять. Но было поздно. Иоганн сказал Кристине что-то на баварском диалекте, которого я не понимал. Затем он резко встал. «Пожалуйста, извините нас, - сказал Иоганн, и его лицо покраснело, - нам нужно в туалет». Кристина последовала за ним.
Через некоторое время Иоганн вернулся один. Холодным голосом он сообщил нам, что Кристина очень расстроена и плохо себя чувствует. Он должен немедленно отвезти ее домой, и нам придётся найти другой путь обратно в отель.
«До свидания», - официально сказал он и ушел.
Мы были ошеломлены внезапным поворотом событий. Во время долгой поездки на такси до отеля Джули сказала: «Похоже, ты зашёл слишком далеко».
«Думаю, они больше не будут переводить для нас на латынь», - ответил я, пытаясь сгладить ситуацию.
Но в глубине души я чувствовал себя плохо - очень плохо.

Духовные Принципы

На следующий день мы с Джули почти не заметили захватывающих видов итальянских Альп, когда ехали поездом в Венецию. Мы были слишком поглощены разговором о том, как причинили боль Иоганну и Кристине. «Думаю, нам следовало придерживаться своей клятвы молчания», - сказал я с сожалением.
«Может быть, - ответила Джули, - в любом случае мы обязаны представлять наше исследование наиболее корректным и позитивным образом, не оскорбляя веру людей... и только если люди готовы слышать об этом. По сути, мы должны быть очень духовными в нашем исследовании и подходе к людям». «Что значит быть духовным в данном контексте?» - спросил я.
«Это означает, - сказала Джули, - применение тех же заповедей, по которым мы в идеале пытаемся прожить свою собственную жизнь. Я свела все, что узнала о духовности, к пяти принципам: любовь, сострадание, прощение, принятие и мудрость. Например, открыв свое сердце Иоганну и Кристине, полюбив их, ты должен спросить себя, а поможет ли им эта информация, не нанесёт ли вреда. И если она им не помогает, то сострадание диктует, что, как только вы почувствуете, что им неприятно то, что ты говоришь, ты останавливаешься и осторожно меняешь тему разговора».
«Но ты кивнула, и я подумал, что можно продолжать», - сказал я.
«Всё так, и я не пытаюсь тебя винить. Я тоже несу ответственность. Это приводит нас к принятию, что означает, что ты должен взять на себя ответственность за то, что ты сделал, понять урок, который нужно усвоить, и, прежде всего, простить, принять себя и двигаться дальше, чтобы в следующий раз добиться большего успеха.»
«Хорошо, я все это понимаю. Но ты ничего не сказала о мудрости».
«Это последняя и самая трудная часть: выработать мудрость, чтобы знать, когда вам нужно применять эти духовные принципы».
Мы покинули Германию более скромными и мудрыми и направились в самое сердце Италии. Нашей конечной остановкой был Ватикан, где мы наконец-то и разгадали загадку Уоссона.

— автор Jerry B. Brown

— перевод Инвазия

Если, при прочтении текста, Вы обнаружили ошибку, опечатку или неточность — просим сообщить нам об этом.

Если вам нравятся инициативы проекта «Инвазия», поддержать их можно символическим донатом на карту СБ РФ: 4276-1629-8582-0296