20. Мышление. Часть 4-1. Социализация.
Как я писал ранее, наше мышление – производное от языка, а значит, оно сильнейшим образом связано с нашей способностью осуществлять коммуникации или, другими словами, умением взаимодействовать с людьми.
В отсутствие социума ни речь, ни, соответственно, мышление не формируются вообще. Печальным примером тому являются одичавшие дети, воспитанные животными, либо дети, которых годами держали взаперти без общения.
Один из таких диких детей описан знаменитым голландским анатомом и врачом Николасом Тульпом. Дикий ребенок был доставлен ему из горного района Ирландии. Вот соответствующий отрывок из сочинения Тульпа «Медицинские наблюдения»:
«Доставленный в Амстердам, этот юноша в возрасте около шестнадцати лет был выставлен здесь для обозрения. В Ирландии он, потерянный родителями, жил среди горных овец и с раннего детства перенял овечью природу. Тело у него было быстрое, ноги неутомимы, взгляд суровый, сложение плотное, кожа обожженная, члены мускулистые. Лоб сдавленный и низкий; затылок выпуклый и шишковидный. Был он грубый, без рассудка, бесстрашный, лишенный человеческого вида. Впрочем, здоровый, даже очень. Лишенный человеческого голоса, он блеял наподобие овцы. Он отвергал употребляемые нами пищу и питье, зато ел траву и сено.»
Другого мальчика-волка обнаружили в 1867 году в Индии. Группа охотников заметила странное существо, спящее на полу пещеры. Сначала они приняли его за дикое животное, но потом обнаружили, что это был мальчик лет шести. Ребёнок, похоже, прожил в дикой местности большую часть своей жизни, бегая на четвереньках со стаей волков. Охотники доставили мальчика в приют в Агре, где его приняли и назвали Диной Саничар. Следующие несколько лет миссионеры пытались реабилитировать «мальчика-волка», но годы в дикой природе взяли своё. Саничар так и не научился говорить вплоть до своей смерти в 1895 году. Он предпочитал грызть кости и есть сырое мясо животных, а не приготовленную пищу.
Согласитесь, Дино Саничар сильно отличается от образа Маугли или Тарзана, и вряд ли позволил бы Джейн Портер влюбиться в себя.
И, если в предыдущих случаях, дети выросли, подражая животным, сохранив хотя бы свое физическое здоровье, то, случай из нашей современности ошеломляет своей жестокостью. Это судьба Джинни Уайли из Калифорнии, которую отец со второго по тринадцатый год ее жизни держал в запертой комнате, практически в полной социальной изоляции. Днём он надевал на неё подгузники и привязывал к детскому стульчику. На ночь он фиксировал девочку при помощи самодельной смирительной рубашки и помещал ребёнка в металлический вольер.
Он кормил девочку только детскими смесями на молоке и общался с ней, преимущественно имитируя собачий лай и рычание. Игрушками для Джини служили полиэтиленовые плащи, висевшие в комнате, и пустые катушки из-под ниток. Отец не переносил шума, и поэтому в доме не было ни радиоприёмника, ни телевизора.
На момент обнаружения ей было тринадцать, её вес составлял около 27 кг при росте 1,37 м. Она практически не владела речью, не умела бегать, не могла полностью выпрямить руки и ноги, поэтому ходила, испытывая значительные затруднения. Девочка не реагировала на температуру окружающей среды, не была приучена к туалету, не умела жевать, не контролировала слюнотечение и постоянно плевалась, тело и одежда девочки были покрыты слюной.
У Джини оставался целый ряд привычек, приобретённых в ранние годы жизни. У девочки происходило неконтролируемое мочеиспускание, когда что-то очень заинтересовывало или волновало её. Тесты показали, что по умственному развитию она находилась на уровне годовалого ребёнка.
Несмотря на всю трагедию этой девочки, для науки она была настоящей находкой. Было открыто исследование по возможности адаптировать ребенка-маугли после стольких лет одичания. Исследование длилось порядка 5 лет, с Джини занимались самые продвинутые специалисты. Они смогли добиться увеличения ее словарного запаса до 200 слов, но она так и не освоила построение фраз и предложений. По окончанию исследования (на тот момент ей было 17 лет) ее передали в приемную семью.
Интересно возникновение языковой и поведенческой деградации у Джинни, когда с ней начали меньше общаться (приемная семья не смогла заменить группу специалистов). Если на момент обнаружения она употребляла всего несколько слогов, на пике - около 200, то на момент последнего общения со специалистами в ее словарном запасе осталось всего 20 слов. На этом примере можно увидеть в очень ускоренном варианте развитие мышления при хорошем уровне коммуникации, и его увядание и упрощение при отсутствии адекватной социализации.
У всех этих детей был разум: они узнавали предметы и обстановку, - было сознание: они могли фокусировать свое внимание и ориентироваться, - но общение и язык ограничивались несколькими жестами и звуками. Их мышление и личность не смогли сформироваться, хотя дети были совершенно здоровы, не имели патологий мозга и нервной системы.
Если такие дети, как Джинни, Дино Санычар, не попадут в нормальное общество до 5-7 лет, они уже никогда не смогут освоить даже базовый уровень владения языком и социализироваться. Причем, если ребенок первое время жил среди людей, даже если он не говорил, то шансы на реабилитацию есть. Нет достоверных данных (но есть догадки), что именно происходит в физиологии человека на этом рубеже и не позволяет им «оцивилизироваться» позднее.
Однако их примеры показывают, что человек не может стать полноценным без общества и без взаимодействия с другими людьми. Именно объем и качество коммуникаций впрямую влияют на формирование мышления, его сложность и неординарность. Возьму на себя смелость сказать, что для развития человека от подросткового возраста и до самой старости доступ к общению и взаимодействию с интересными людьми важнее любых обучающих программ и образования.
Человеческая психика - бессердечная машина по адаптации. И наше развитое в какой-то момент мышление начнет упрощаться, если интеллектуального и эмоционального (и то и то важно) взаимодействия с другими людьми будет недостаточно. Об этом подробнее поговорим в следующей части поста.