Встреча
Шеврон с лошадиной головой, что выпускает из ноздрей струи пара, был для Степана больше, чем маленькая картинка, которую можно воткнуть на правый рукав формы. Кстати, не только для него одного. Получение шеврона после обучения и сдачи весьма жестких экзаменов, означало признание человека в маленьком сообществе, что расположилось в нескольких километрах с другой стороны границы от большой страны. На сегодняшнем утреннем построении Степан и еще несколько новобранцев, вместе с которыми он проходил обучение, получили свои шевроны.
Времени прислушаться к внутренним ощущением или, того хуже, преисполнится гордости, им не дали. Валяев распорядился, что все, получившие шевроны, завтра заступают на охрану периметра. Руководить отобранной группой поручил Барсу.
«Интересно, - думал Степан, засыпая, - сильно ли будет отличаться реальная задача от тренировочной?» И тут же решил, что не видит никакой разницы: Барс по-любому никому не станет делать поблажек и спуска не даст. Шеврон, который теперь красовался на его правом рукаве, доказывал, что Степа готов ко всему.
- А теперь попрыгали! – Барс, как обычно был собран и сосредоточен. Казалось, он не замечает промозглого утреннего тумана и ветра, что врывался в ущелье, пробирая до костей. – Веселее, веселее!
Барс подходил к каждому бойцу, теребил ремни разгрузок и броников. Прислушивался, не гремит ли что-то у подчиненных, а если ему не нравилась, как подогнана экипировка, то заставлял бойца все подтянуть заново.
- Внимание! – снова Барс через минуту после осмотра. – Задача — охрана периметра. Это простая работа, с которой каждый из вас справится. Помните вот о чем: обо всем, что кажется необычным, докладываете мне, инициативы не проявляете, никто не геройствует. Если мы пересекаемся с кем-то на маршруте, делаем так, что никто нас не видит. Если видим кого-то на своей стороне, приглашаем в гости и беседуем. Вопросы?
Вопросов не было. По команде группа повернулась налево и след в след бойцы растворились в утреннем тумане, спускаясь в узкое ущелье.
Он поймал его на четвертый день своего путешествия. Если с водой особых проблем не было: можно было напиться, либо растопив в ладонях снег, либо собрав несколько глотков росы в ложбинах поваленных стволов или в расщелинах на больших валунах, которые то и дело попадались по дороге, еда оставалась в дефиците.
К началу четвертых суток Женька понял, что на самом деле означает поговорка «живот к спине прилип». Чувство голода причиняло беспокойство, а еще он физически ощущал, как сил становится все меньше и меньше. Организм требовал топлива. Настойчиво кричал об этом беззвучным криком, слышным только хозяину.
Утром, когда солнце поднялось чуть выше, Евгений добрался до относительно ровно полянки, которая уже покрылась молодой зеленой травой. Сидел, отдыхал, боролся с урчанием в желудке. Вдруг услышал какой-то шорох. Пошел на звук и обнаружил молодого ежа, что деловито семенил куда-то по своим делам.
Женька прыгнул к ежику, прижал животное к земле голыми руками. Сначала еж быстро свернулся в клубок, но через несколько минут из колючего клубка появился нос, черный глаз уставился на Евгения, еж обнажил тонкие острые зубы и зашипел как матерый дворовый кот.
Евгений по-прежнему прижимал ежа ладонью, несмотря на боль от многочисленных уколов. Размышления были невеселыми: спичек у него нет, костер развести не получится, свернуть ежу шею голыми руками — задачка с несколькими звездочками. Захреначить животину камнем, так камень еще нужно найти. А еще Женька не большой специалист в разделке ежей и толком не знает, что в них можно есть, а от чего лучше бы воздержаться.
Поразмышляв еще минуту-другую, Евгений понял, что все же не настолько голоден, чтобы закусывать сырой ежатиной. По крайней мере пока. Он убрал исколотую ладонь со спины ежа. Через минуту еж, недовольно фыркнув напоследок, резво скрылся в высокой траве. Евгений тоже поднялся. И, как ему очень хотелось надеяться, направился на юг. Подъем с каждым шагом становился круче, а сил оставалось все меньше и меньше.
Реальная задача была простой и сложной одновременно.
Как и сказал Барс, каждый с ней справится.
«Интересно, а справился бы я с двадцатикилометровой пешеходной прогулкой по пересеченной местностью, если бы до этого не было полутора месяцев изнурительных тренировок?», - думал Степан, поднимаясь на очередной кряж и даже не сбив дыхания.
Через несколько сотен метров была финальная контрольная точка. Возле нее бойцов ожидал десятиминутный отдых. Затем нужно было развернуться, спуститься по тропинке, по которой они шли сюда. Дальше подъем в уже ставшее родным ущелье, потом на базу. Барса ждал доклад командиру, а бойцов — отдых после наряда.
У контрольки ничего необычного не было. Все позволили себе немного расслабиться, поваляться на свежей траве, ловя на себе лучи ласкового весеннего солнца и беззлобно подтрунивая друг над другом.
Затем Барс молча крутанул в воздухе рукой. Люди поднялись и след в след стали спускаться по кряжу.
Как только бойцы оказались в ставшим уже родным ущелье и начали подъем наверх, то услышали, как где-то выше кто-то ломился сквозь ветки без какой-либо маскировки.
Барс подобрался, кивнул Степану и еще одному бойцу, чтобы они ускорились, двигаясь вверх по склону.
Они и ускорились. Двигались бесшумно и быстро. Уже через минуту Степа увидел размытое синее пятно чуть выше по склону. Теперь он уже почти бежал. Человеческий силуэт стал проявляться четче. Незнакомец двигался пошатываясь, хватаясь за тонкие ветки, с хрустом продираясь там, где можно было бы обойти густую растительность. А если бы у человека впереди нормально работали мозги, он мог бы увидеть и тонкую натоптанную тропинку, что была проложена именно там, где подниматься в ущелье было легче и проще. Однако человек двигался строго по прямой, игнорируя другие варианты.
Несколько секунд Степан слышал лишь его тяжелое дыхание и сухой треск веток, на которые он наступал. Степа был уже в нескольких метрах от незнакомца, когда тот обернулся.
На изможденном худом грязном лице, казалось, остались одним глаза. Этот взгляд преследовал Степана в ночных кошмарах. Правда, кошмары приходили к нему все реже и реже, но иногда он все же просыпался в холодном поту, сжимая кулаки в бессильной злобе. Сейчас он видел свой ночной кошмар во плоти.
В голове как в быстром-быстром фильме пронеслось позорное бегство из чужого гаража, всплыли лица матери и сестры, кадры из видеозаписи возле супермаркета, когда в его родных стрелял человек из карабина. И все это под пристальным прямым взглядом, в который он упирался сейчас.
Степан сдернул с плеча «Калашников», клацнул затвором и поднял ствол.
- Город! Ты охренел что ли?! – в ухе раздался громкий шепот Барса, а его рука легла на ствол автомата и придавила его вниз. – Что с тобой такое? Не видишь, у него даже оружия нет?
Остальные бойцы подтянулись к человеку в синей порванной арестантской робе. Двое выросли у него впереди, другие, подняв оружие, держали незнакомца на прицеле.
- Гуляете? – вежливо поинтересовался у изможденного человека Барс.
- Можно и так сказать, - сглотнув, хрипло ответил Женька.
- Вот и славненько, - отреагировал Барс. – Если не возражаете, и мы к вам присоединимся. Немного пройдемся вместе, а потом и поговорим, кто вы, откуда, зачем здесь.
Евгений равнодушно пожал плечами. Сделал попытку двинуться в том же направлении, куда и шел.
Бойцы оттеснили его на тропинку, по которой отряд двинулся дальше вверх. Двое с оружием шли впереди, за ними ковылял Евгений, за его спиной пристроился Барс, потом еще несколько бойцов. Степа замыкал шествие, все еще дрожа от возбуждения и радуясь, что Барс успел вовремя вмешаться, пока не случилось непоправимого.
На базе Евгения сопроводили в «гостевую», комнату, где несколько месяцев назад ждал разговора с Валяевым Степан. Барс отправился с докладом к командиру, на ходу бросив Степану «Жди здесь!».
Степан уселся на корточки, привалившись спиной к стене административного здания. Сейчас он уже успокоился, но понятия не имел, как будет вести себя, когда в следующий раз снова столкнется с убийцей своих родных. Все происходящее ему активно не нравилось.