Номер 30. Глава 127
Осталось девять минут и двадцать одна секунда до взлёта.
Аслан сменил магазин, взглядом оценивая направление, в котором должна была находиться точка двадцать седьмого модуля. Взрывы расчистили видимость, но ни одной бегущей фигуры не мелькнуло. Если Ким до сих пор не вернулась, вариантов два: мертва или ранена.
— …Пожалуйста, спасите. Здесь человек… — донёсся слабый голос, заглушённый треском выстрелов.
В тот же миг его палец, готовый нажать на курок, замер, а взгляд метнулся в сторону звука. За обломками машины, под огромным щупальцем, придавленным к земле, смутно угадывалась шевелящаяся фигура. Подойдя ближе, Аслан увидел Ким. Она, резко обернувшись, прекратила царапать землю и просияла.
— Сюда! Сюда! Ха… ха-ха… Жива… Я убрала щупальца и возвращалась, но сверху навалилось это… Не могла выбраться, думала, раздавит… — её лицо, вспыхнувшее радостью, тут же омрачилось, готовое разрыдаться.
Аслан, не отвечая, присел, оценивая положение. Одна нога была придавлена чуть ниже колена. Судя по сломанной пиле, воткнутой в щупальце в тридцати сантиметрах выше, Ким пыталась освободиться.
— Больно? — спросил он, взглянув на часы: семь минут одиннадцать секунд.
— Кажется, да… Сначала было невыносимо, но теперь притупилось, пока не шевелю…
— Не трогай. Подожди. Заберу излучатель у солдат с корабля.
Ким растерянно заморгала. Подняв бровь в ожидании вопроса, он услышал её бормотание:
— Слава богу… Честно, думала, вы просто отрежете ногу и утащите.
— Можно было бы разнести её из пистолета, — ответил он.
— Если бы ты не собиралась больше бегать.
Её глаза округлились. Аслан, не отводя взгляда, добавил:
— Но жаль терять такой талант.
Ким, ошеломлённая, покраснела от волнения. Аслан, поднимаясь, этого не видел — его внимание уже переключилось на приближающиеся фигуры. Та-та-та! Глухая очередь из автоматической винтовки разнесла тела в клочья. В наушнике зазвучала передача Полины:
— [Ха… х-ха… Здесь двадцать четвертый… Щупальца убраны. Не приходите сюда.]
— [Эй! Прыгай в машину! Быстро назад! Я привёл флот, через пять минут взлёт!] — крикнул Дилан.
— [Не могу. Ранена. Поясницу пробили, ноги не двигаются…]
Пять минут, шесть секунд. Из двадцать четвертого не успеть. Аслан слегка прищурился.
— [Раньше думала, если горит дом или тонет корабль, я бы сбежала, не оглядываясь. В новостях героями, погибшими ради других, восхищалась. Но знаешь, сколько взрослых бросят детей в такой момент?]
Тут он заметил солдат в форме среди тел. Разрядив в них очередь, Аслан выхватил рентгеновый излучатель из руки одного, ещё не успевшего восстановиться. Наведя на щупальце, придавившее Ким, он выстрелил. Пах! Плоть разорвало, открыв просвет. Пока щупальце не осело, он рванул Ким на себя, вытаскивая.
— Не знаю… Кажется, идти смо… Ай!
Он ощупал ногу и сухо констратировал. Ким ошарашенно уставилась.
— Что? Меня никогда не носили…
Не дав договорить, он закинул её на плечо. Её короткий вскрик растворился за спиной. Три минуты, восемнадцать секунд. Времени нет.
С Ким на плече Аслан методично стрелял из излучателя, едва тот перезаряжался. Щупальца лопались, стоны дрожащих солдат вплетались в какофонию. Запах крови, выстрелы, гул орудий — всё это было роднее, чем что-либо в его жизни. До тридцатого оставалось около двухсот метров. С препятствиями шансы успеть к взлёту ничтожны. Зная это, он менял магазин и палил во всё, что вставало на пути. Пять секунд — и магазин пуст.
Две минуты, одиннадцать секунд.
— [Обычные люди тоже могут стать героями], — звучал голос Полины.
Аслан выстрелил в лоб в очередного преображенного, освещенного фиолетовым светом. Пах! Чёрная масса вывалилась из разорванного черепа. Следующий выстрел излучателем — в щупальце, падающее сверху. Пока энергия восстанавливалась, он выхватил пистолет и разрядил его вблизи. За доли секунд он оказался в центре кровавой каши, усыпанной ошмётками тел. Переступая через кучи мёртвого мяса, он шёл к тридцатому.
— [Было весело жить с вами. Грустно, что в конце жизни некого вспомнить.]
Одна минута. Пятьдесят девять секунд. Пятьдесят восемь секунд.
— [Если будет шанс, узнайте, осталась ли моя семья. Скажите, что я ушла спокойно.]
Вдалеке мелькнули фары машины, несущейся к тридцатому. С такой скоростью не справился бы автопилот — значит, это был не Антон. Пак. Рация замолкла, и машина на пределе влетела в шлюз модуля.
— Если я тут сгину от гранаты, передайте моей маме, что я её люблю, ладно? Она большая шишка в альянсе, полковник Элизабет Меррит. Скажите моё имя, и она щедро отблагодарит… — бормотала Ким, цепляясь за него, сдаваясь и выкрикивая завещание.
Аслан, глядя на готовящийся к взлёту тридцатый, тихо переспросил:
— Полковник Элизабет Меррит. Знаете её?
Свет тридцатого притягивал всех монстров в округе. Не отвечая, Аслан разрядил последний магазин в щупальце, пробившее окно. Бах-бах-бах! Щупальце рухнуло, и тридцатый, оттолкнувшись от земли, рванул в небо.
— Он взлетел! Нас бросили! — завопила Ким, забыв про мать.
Аслан, не дрогнув, нажал наушник:
— Аслан Келрик, тридцатый. Запрашиваю спасательный трос для взлетающего корабля. Повторяю, запрашиваю трос.
Целью была только что заехавшая в борт машина. Точнее, команда Джейда с двадцать второго.
Шум помех заглушил ответ, но он ждал, не теряя хладнокровия. Шлюз был рядом с ангаром, а машины «Бездны» автоматически подключались к рации.
— Не услышали… — выдохнула Ким, глядя, как модуль исчезает в вышине. — Мы остались… Что делать…
Тридцатый растворялся во тьме. Скоро он станет точкой. «Титан» тоже готовился к подъёму. Дыхание Ким сбилось. И вдруг его шлюз открылся, и длинный, шаткий трос упал вниз, словно чудо во мраке. Аслан, взобравшись на обломки машины, крепко схватил спасение.
Сегодня Элизабет Меррит услышит от дочери слова любви. На модуле, который она спасла.
— Здесь Антон, тридцатый. Щупальца двадцать третьего убраны. Повторяю, щупальца двадцать третьего убраны… Времени вернуться нет, но в машине остался заряд. Попробую выбраться отсюда самостоятельно.
Уши всегда просыпаются первыми. Слушая передачу Антона, Риэлла медленно моргнула, глядя в потолок рубки. Шум вокруг оглушал, грудь разрывалась от боли.
— Не кричи, — раздался низкий голос.
Только услышав этот голос, она поняла, кто именно сейчас останавливает кровь. В поле зрения отчётливо проступили холодные, глубокие глаза цвета тёмного моря и подбородок, с которого градом капал пот. Широкая грудь, с трудом переводящая дыхание, и мягкие, пепельные волосы, упавшие на неё, тоже принадлежали ему.
Сначала показалось — сон. Ведь это лицо только что было в её грёзах.
— Аслан… Я думала, ты не придёшь.
— Почему? Сказал же, что вернусь за тобой.
Стоило услышать этот негромкий ответ, пойманный взглядом, как внутри всё задрожало, глаза сразу наполнились слезами. Проглотив сухой ком в горле, она наконец-то осознала, что это реальность. Мужчина, державший её на руках, сидел прямо в луже крови, заслоняя своим телом порывистый холод, проникавший через разбитое окно.
Восемнадцатилетний мальчик сдержал слово. Взрослым он вернулся за ней. Пусть с опозданием, но непременно.
Риэлла потянулась к нему, и он обнял её так, будто никогда не отпустит. Тяжёлый запах его тела проник в самую глубину груди, болезненно сжимая сердце. Риэлла уткнулась лицом в крепкую шею и, выливая наружу всю ту забытую тоску, разрыдалась.
Шестнадцатилетняя девочка, которая когда-то сидела у открытого окна и ждала в темноте, наверное, не простудилась бы.