Непробиваемый блок. Глава 2. Часть 3
"Корейская волейбольная ассоциация: «Мы сами ничего не знали» — выражает недоумение".
"Можно ли просто выдать замуж «хулиганку корейского волейбола»?" — звучат обеспокоенные голоса".
"Первое место в рейтинге самых неприятных спортсменов — стоит ли компании «Чжегён» брать на себя Кон Ын Гиль?".
"Представители «Чжегён»: «О личной жизни ничего не знаем» — отказываются комментировать".
Заголовки новостей, заполонившие все порталы, бесконечно обновлялись.
Ын Гиль нервно грызла ноготь, уставившись в экран телефона.
Она знала. Сегодня наконец-то дерзкий мяч взлетел в воздух.
Они вместе составляли черновик контракта, ставили печати и даже сделали фотографии, как выходят из одной машины. Вероятно, именно эти кадры теперь красовались на первых полосах.
Уже примерно час подряд без перерыва разрывался телефон: звонили директор Гу Чхёль Ен из «Солнечных денег», тренер и помощники «Ветроуказателя». Но после первого разговора Ын Гиль больше ни на один звонок не ответила.
Это предсказуемое бедствие (!) застало её врасплох, пока она разбирала вещи в своей комнатушке в рамках подготовки к переезду.
— А?.. — Ын Гиль, наконец, очнулась.
Перед ней мелькнули безупречно чёрные глаза. Они смотрели на неё с искренней тревогой, и ни малейшей примеси в этом взгляде не было. Утонув в их блеске с головой, Ын Гиль ощутила, как сердце постепенно приходит в норму.
— Вы… вы в порядке, с-спортсменка? У вас… лицо б-бледное.
— Всё нормально. Просто... немного страшно.
— Вспомнила прошлое, — горько усмехнулась Ын Гиль.
Она думала, что всё пройдёт легко. Но когда всё-таки грянуло, прошлое снова обрушилось на неё, сдавливая горло. Это был не первый раз, когда её забрасывали шквалом медиа-атак. Да, именно потому, что не первый — было ещё тяжелее дышать. Она была уверена: раз вернулась на площадку, значит, оставила прошлое позади.
Мысль о том, что её уверенность могла быть ложной, вызвала внезапную тревогу.
Ын Гиль, скрывая обгрызенные ногти, нарочно повысила голос:
— Да вообще-то, чем больше думаю — тем сильнее бесит! С какого перепуга я должна быть какой-то «проблемной девкой»?! С каких это пор они обо мне вообще заботятся?! Как только дело касается меня, так сразу зубы скалят!
— А этот Со Ха Хён что, прям безупречный? — ядовито фыркнула Ын Гиль.
Красивый, весь из себя упакованный мужик и грязная, запятнанная девка — ясно, кто побеждает. Она и так до тошноты знала свою репутацию, но всё равно злилась.
— Этот тип ещё на первой встрече первым делом про яйца заговорил! Если бы у него была хотя бы капля воспитания, стал бы он с незнакомым человеком так шутить?
В этот момент Мин А, растерянная, в панике приложила ладонь к её рту.
— Телефон... п-просит взять трубку...
Только сейчас Ын Гиль заметила: Мин А неловко держала в руках телефон, словно намеревалась передать его, и застыла.
Появилось скверное предчувствие.
— Вот... вот почему я звала вас... Он попросил передать...
Мин А лишь стиснула губы в отчаянии.
— Спортсменка Кон, — прозвучал сладкий, до боли знакомый голос. — Я вроде не засовывал тебе в рот свои яйца.
Ын Гиль побелела и вырвала телефон из рук Мин А.
— Там же Мин А слушала! Перед сестрой язык не держите?
— А ты перед моей сестрой сплетни травишь?
Её голос бессильно оборвался. От того, что нечем было возразить, стало ещё обиднее и стыднее.
— Кстати, мне очень понравилось, что ты подняла тему яиц, — продолжил голос с той стороны.
— Это всего лишь слово! Слово, понятно?! Зачем человеку... да заткнитесь уже! —в панике Ын Гиль просто рявкнула. Кто громче — тот и прав.
Действительно, прокричавшись, Ын Гиль почувствовала, как в легкие с силой врывается недостающий воздух. Только теперь она осознала, что всё это время, пялившись на заголовки, даже нормально не дышала.
Она вдруг подумала, что Со Ха Хён нарочно нёс чушь, чтобы сбить её напряжение.
— ...У Мин А глаза куда целебнее, знаете ли.
— Ладно, теперь очнись. Пора давать интервью.
— Интервью?! — Ын Гиль невольно нахмурилась.
— Я уже договорился с «Ветроуказателем», так что на тренировку сегодня не выходи. Скоро подъедет отобранный мной журналист.
— А почему вы заранее ничего не сказали?!
— Формальность. Пробубнишь, как договаривались. Просто повторишь написанное.
— Я вообще не умею общаться с журналистами! У меня характер дерьмовый, ничего хорошего не скажу. И даже если по сценарию, думаете, у них мозгов нет? Они, увидев меня, только ядовитее языки чешут.
— Я сказал: «отобранный мной» — забыла?
— В общем, оставил им только уши. Рты заткнул, так что делай, что хочешь.
Отвечать было нечего, и Ын Гиль почувствовала себя неловко.
В этот момент голос Со Ха Хёна, посерьёзневший, прозвучал как предупреждение:
— Не надо изображать из себя тихую и правильную. Я в контракте такого пункта не прописывал. Не вздумай путать.
— Будь собой. Сейчас люди наконец-то хотят услышать именно тебя.
Ын Гиль улыбнулась, глядя на всё так же обеспокоенную Мин А. Но где-то глубоко внутри что-то всё ещё грызло. Такие прямолинейные ободряющие слова были для неё непривычны. Скрытая забота — ещё более чужда. Голос Со Ха Хёна долго не отпускал, эхом отдаваясь в груди. И почему-то от этого мутило.
Ын Гиль ещё долго держала в руках отключенный телефон.
Категория: Спорт > Волейбол Просмотров: 75 439 | Рекомендаций: 51 085 | Комментариев: 4 490
Заголовок: Переосмысление инцидента с "носом в пах"
Не думал, что после первой части принесу вторую, но вот я снова здесь. Кон Ын Гиль из «Ветроуказателя».
※ После того как я увидел новость о свадьбе владельца клуба «Чёрные Фурии», я снова пересмотрел видео с "носом в паху". В статье пишут, что они тайно встречались. Если так, тогда всё в видео воспринимается иначе. Считаем, что столкновение в игре — чистая случайность. Но тогда спокойная реакция парня показалась мне странной. Теперь всё ясно. Понимаю и тот мягкий взгляд, которым он посмотрел на Кон Ын Гиль. Дальше, думаю, начинается 18+, так что я промолчу, а вы сами додумывайте.
re: Просто потому что ему было привычно...
— re: Может, это была знакомая поза?.. 😂😂😂😂😂
— re: О, чёрт😂😂😂😂😂😂😂😂😂😂 что за угар 😂😂😂😂😂
re: Кто-то в прошлый раз писал, что она похожа на щенка, накосячившего перед хозяином 😂😂 Неожиданный визит на святое место 😂😂😂😂😂
— re: Но правда, если пересмотреть видео — там что-то трогательное есть, ахахаха. Так мило
— re: Я тоже глянул 😂😂 Бесит, но какая-то сладость ощущается. Когда читаешь по губам, видно, что они что-то говорили. Умираю от любопытства.
— re: Кто-то наложил на видео грустную песню😂😂😂😂 Просмотры взлетели 😂😂😂😂.
re: Если бы они были айдолами, было бы мясо в фан-сообществах 😂😂😂😂😂😂 Но, блин, какой облом: Кон Ын Гиль — изгой, а пара ей — национальный жених 😂😂😂😂😂😂
— re: ??? С каких пор Со Ха Хён — национальный жених?
— re: Если честно, с такой внешностью, физическими данными и богатой семьёй — неудивительно, что он всеобщий жених.
— re: 🤯
re: Но это реально эпично. Самый трешовый скандал в волейболе?
— re: Не самый... Хотя самый громкий тоже устроила Кон Ын Гиль 😂😂
— re: Я плохо шарю в волейболе. Это правда так серьёзно?
—— re: "Чёрные Фурии" сейчас разносят всю V-лигу, а "Ветроуказатель" — вечные аутсайдеры. И вот президент первой команды объявляет о свадьбе с капитаншей последней команды.
—— re: Ого...
—— re: Фанаты "Чёрных Фурий" в шоке, не верят в происходящее.
—— re: Вот ещё один тут.
—— re: И я тут...
re: Но, ребята, это уже домогательство. Лучше бы удалить такие посты, а то за клевету Чжегён могут засудить.
re: Я против этой свадьбы!
— re: Да и в Чжегёне наверняка будут против. Дело не в происхождении. Сама Кон Ын Гиль — человек-отброс. —— re: Поддерживаю. Особенно у поколения 50-60-х годов прямо аж пена изо рта идёт, когда имя Кон Ын Гиль слышат. Думаете, председатель Чжегёна другой?
—— re: Верно😂😂😂 Если честно, даже молодёжь против этой свадьбы.
re: Здесь вообще есть фанаты Кон Ын Гиль или "Ветроуказателя"? Чего-то никто не защищает.
— re: Кто бы стал...
Со Ха Хён безразлично пролистывал присланные секретарём негативные комментарии, и вдруг внезапно повернулся.
Председатель Со, с видом, будто сейчас начнёт его лупить, замахнулся тростью.
— Снова обострение болезни, щенок! Ты опять с катушек слетел! — громовой голос вырвался из дрожащего тела.
Со Ха Хён спокойно выхватил у него трость и аккуратно повесил на спинку дивана. Лёгкое, почти небрежное движение вывело председателя Со из себя ещё больше.
— Я просил тебя просто для вида жениться! Я сказал, чтобы всё выглядело прилично, а ты что творишь, а?!
— Говорите чушь. Тогда зачем вообще заливали мне красивые речи, если теперь так убого выглядите?
— Вы чётко сказали — для вида.
Со Ха Хён, всё это время держащийся насмешливо, вдруг резко провёл черту, ясно дав понять, что спорить дальше бессмысленно.
— После встречи оказалось, что она не хуже меня.
Он вспомнил Кон Ын Гиль, капризничавшую и просящую не идти на интервью, — шерсть дыбом, шипит, как брошенный котёнок, — и с наслаждением сделал глоток чая. Сегодня он казался особенно вкусным.
— Все мои дети — сплошь безмозглые! Один притащил мусор, другая — ударила меня ножом в спину! Я ясно говорил: мне важнее моя репутация, чем ваши жизни!
— Слухи о Мин А исчезли, да? — Ха Хён прервал его.
— !.. — председатель Со тут же замер, будто перегоревший электрический провод перед взрывом. Со Ха Хён невозмутимо добавил:
— Неделю назад сам подбросил слухи в нужное место.
— За Мин А теперь отвечаем мы, супруги. Вам пора убрать руки.
— Ч-что?.. С-супруги?! Супру-у-уги, мать твою?! — председатель задохнулся от ярости.
— Или хотите, чтобы мы публично заявили, что все - фикция и мы просто трахаемся?
— Давление поднимается. Остыньте.
— Остыл бы, будь на моем месте?! — лицо председателя побагровело, затем почернело от ярости. — Лучше бы жил один! Один!
— Уже поздно. Без этой женщины — никак.
— Ч-что?.. — сердце председателя дрогнуло. Давно забытое чувство тревоги обвило его словно змея.
Именно так. Кон Ын Гиль была для него аппетитной "приманкой".
— Так что готовьтесь встречать нового члена семьи.
Председатель, ошеломлённый, не пытался остановить Ха Хёна, уходящего с невозмутимым видом. Он лишь побелел и открывал рот, как рыба, будто увидел призрака.
Для председателя самым страшным был не кто-то из вне, а "интерес" его сына.
То, что для других — обычное чувство, для Со Ха Хёна было болезнью.
Чем сильнее он его испытывал, чем глубже погружался, тем больше он пожирало людей. Всё, чего касалась рука его сына, рушилось и ломалось.
В конце концов, именно это ненавистное чувство медленно убивало Со Ха Хёна.
Председатель тяжело выдохнул, прижимая ладонь ко лбу.
Какой бы мусор он не привел... Мой сын — худший отброс... Как же его жалко, черт возьми...
Он вспомнил своего некогда идеального старшего сына, теперь безнадёжно сломленного. От этой мысли даже казалось, что запах гнили ударил в нос.