Твоему ведомому. Глава 164
Прогнившая база. Эта связь больше не имеет смысла. С этого момента Чон Ха начала действовать без приказа.
— Это Виола. Прекращаю испытательный полет.
Чон Ха попыталась снова запустить намеренно отключенный двигатель. С этого момента ее лишат лицензии пилота-испытателя, но на душе стало легче.
Учитывая, что я узнала истинную сущность отца и Ким Гон Хёка, это довольно выгодная сделка. В этот момент по радио раздался резко посуровевший голос:
— Стоп... Капитан Им Чон Ха. Проверьте сигнальную лампу гидравлики.
Что еще вы задумали? Она не ответила. Когда она продолжала молчать, от крика «Проверьте, я сказал!» у нее чуть не лопнули барабанные перепонки.
И неудивительно, ведь рули управления не реагировали. Они застыли, словно парализованные. Как бы она ни пыталась сдвинуть самолет с места, прототип лишь сильно качало из стороны в сторону, и он заваливался в неверном направлении.
— Задержка реакции руля направления и элеронов. Гидравлическое давление стремительно падает. Капитан Им, вы что-то трогали?
На приборной панели появилось сообщение о резком снижении уровня топлива. В этот момент она увидела за окном, как из-под крыла капает жидкость. Она тут же попыталась отрегулировать ручку газа, но утечку остановить не удалось.
— Это не я, это вы что-то трогали, профессор!..
Когда она прорычала это сквозь зубы, в радио наступила ледяная тишина. Слышалось лишь непонятное дыхание. Тем временем Чон Ха, вернув себе самообладание, механически доложила:
— Повреждение топливного бака. Происходит утечка топлива, буду садиться на ближайшей взлетно-посадочной полосе. Вы меня слышите? Продолжение полета невозможно. Снижаюсь до высоты трех тысяч метров…
— Готовьтесь к катапультированию.
— По всем расчетам, оставшегося топлива не хватит.
— Я справлюсь. Текущая высота четыре тысячи пятьсот метров, скорость двести восемьдесят узлов. Оставшегося топлива достаточно, чтобы долететь до ВПП.
— Если вы будете продолжать в том же духе, есть вероятность крушения в воздухе. Учитывая скорость расхода и утечки, долететь невозможно. Слушайте меня, капитан Им Чон Ха.
Катапультирование было последним средством. Чон Ха, коротко вздохнув, потянулась рукой между колен.
Там находилась желтая ручка катапультирования, и если ее сильно потянуть, то с взрывом отлетит фонарь кабины.
Все кресло выстрелит в небо, и в воздухе раскроется парашют. Вся эта последовательность спасения живо рисовалась в ее воображении.
Пока Чон Ха тяжело дышала, самолет вошел в облако.
В этот момент связь с базой затрещала, и все голоса исчезли.
Чон Ха ошеломленно смотрела на раскинувшееся за фонарем кабины зрелище.
Красный и синий цвета переплетались, заполняя небо, словно гигантская волна. Картина, развернувшаяся перед ее глазами, была из другого мира.
Говорили, что с полуночи до рассвета взрывалась звезда. Наверное, из-за этого на небе остались такие густые следы, видимые невооруженным глазом.
Остатки звезды, распространившись в виде ударной волны, образовали гигантское облако.
Внутри него непрерывно танцевала сияющая энергия, и звездный свет рассыпался на бесчисленные лучи.
Все вокруг сверкало. Даже в критической ситуации с утечкой топлива это было настолько мистическое зрелище, что от него невозможно было оторвать взгляд.
Светящиеся вихри, вращаясь, кружили вокруг самолета. Мир за фонарем кабины больше не был тем небом, которое она знала.
Ей казалось, что она уже не понимает, где находится. Чем глубже она погружалась в облако, тем больше она чувствовала, как стирается грань реальности.
— Им… те!.. Повреждение бака!..
В этот момент в замолчавшей связи снова послышались помехи.
— …систему тоже запустить!.. Проверить… …та проверить!..
— …нестабильно! Приборы прове… система пожаротушения!..
Чон Ха, нахмурившись, постучала по шлему. И в этот момент откуда-то послышался детский голос.
— Не трогай ничего и не двигайся!
Из неработающей связи снова послышались детские голоса. Не на корейском.
Единственное, в чем она была уверена, — это то, что ее хватка на штурвале все еще была мертвой.
— Нет! Нам надо вниз! Надо вниз! Я… я ничего не делал! Я просто сидел!.. Блин, я просто хотел подшутить над этим Сэем!..
Чон Ха, покрывшись испариной, помотала головой. Кажется, я и вправду сошла с ума.
Если нет, то что это за голоса? К тому же, их было не один и не два, вокруг стоял шум от криков и плача.
Чон Ха посмотрела на приборную панель, где все яростнее мигал красный сигнал тревоги. Скорость стремительно падала.
Что-то было не так с приборами, и она выглянула в окно — из правого крыла валил дым. Вспыхнуло пламя.
Оцепеневшая Чон Ха тут же нажала на выключатель системы пожаротушения, но сигнальная лампа не переставала мигать.
— База, это Виола. Система пожаротушения не сработала. Огонь распространяется!
Пламя перекидывалось с крыла все дальше. Часть приборов начала гаснуть.
В этот момент из рации посыпалась быстрая, неразборчивая английская речь.
— Эй, там. Алло? Это диспетчерская? Вы нас слышите?
— Брат, работает? Тут лампочка связи горит!.. Эй, у нас тут дедушкин самолет взлетел! Мы просто шутили… а самолет взлетел!
— Ха-а… да что происходит с самого начала!..
Это тоже проделки Ким Гон Хёка?
— Неужели можно так издеваться над человеком? — раздраженно крикнула она. — Это прототип три. Вы что, шутите?
В ответ послышался сильно удивленный голос.
— Что, что? Брат, брат. Это только что, не похоже на то, как Сэй иногда говорит? «Реально бесит», вот это «реально»? Эй, эй. Сэй, попробуй ты. Скажи что-нибудь! Похоже, это диспетчер, который говорит как ты!
Чон Ха скривилась от пронзившей ее боли. Одно имя больно ударило по ушам.
Для ребенка голос был на удивление спокойным и безмятежным. Было слышно, что он гораздо младше предыдущих. И это был, несомненно, корейский.
У Чон Хи по спине пробежал мороз, и она крепко стиснула зубы. Она все еще была в ловушке сияющего облака.
Куда ни посмотри, незаконченный истребитель заблудился и метался в остатках взорвавшейся кометы. Чон Ха, словно обезумев, открыла рот.
— Только что… как тебя… зовут?
— Это наш младший брат! Он сидит в кресле пилота!
Когда она выдохнула это, словно вздох, издалека донеслась суматоха. Но это был не Сэй.
— Ого, вы знаете фамилию Паркер? Откуда вы знаете? Да, мы Паркеры! Тогда, может, вы и наших маму с папой знаете? Это мамин самолет… Пожалуйста, умоляю! Позовите маму! Нашу маму зовут Лори Паркер, и она в ВВС! Папа тоже в ВВС!
Внезапно перед глазами все поплыло, и подступила тошнота. Чон Ха, опасаясь, что это предвестник потери сознания, напрягла живот и начала дышать.
Казалось, ее околдовали. Она смотрела на стекло, начинавшее чернеть от подступающего пламени, и открыла рот.
— Сейчас… в кресле пилота… кто сидит?
Все это должно было быть сном.
Или она уже была без сознания и видела иллюзию.
Иначе… как я могу слышать этот голос? Как я могу…
Но красные сигнальные лампы, заполнившие кабину, слишком реально били по сетчатке. Чон Ха, тяжело дыша, покрылась холодным потом.
Затылок был холодным и мокрым. Из-за пламени, которое медленно подбиралось. Больше так нельзя. В тот момент, когда она потянулась под кресло, чтобы катапультироваться…
«Мои братья однажды затащили меня в ангар матери, чтобы подшутить надо мной. Сейчас думаю, они и вправду издевались надо мной от души. Они силой посадили меня в мамин легкомоторный самолет».
«Хорошо бы на этом все и закончилось, но эти ублюдки подняли самолет в воздух. Мне тогда было семь или восемь, я только-только пошел в школу».
«К счастью, удалось связаться с диспетчерской. Там был диспетчер-кореец… То ли он плохо говорил по-английски, то ли людей не хватало, но мы никак не могли понять друг друга, и в итоге на связь вышел я».
«Так получилось, что я спас своих братьев. Я тогда только-только попал в приемную семью после скитаний по опекунам. После того случая братья передо мной на цыпочках ходили. Так что для меня это была удача».
Она вспомнила, как он, подперев подбородок, равнодушно улыбался. Несмотря на серьезность рассказа, она помнила даже его безразличный тон.
Хотелось спросить, как такое возможно, но из-за парней, которые орали в рацию, как быки, она резко пришла в себя.
Ты говорил, что после этого братья перестали тебя задирать.
Внезапно паника прекратилась. Чон Ха, искавшая желтую ручку катапультирования, снова вцепилась в неработающий штурвал.
На этот раз я… Я как-нибудь продержусь. Пока ты благополучно не приземлишься.
Чон Ха дрожащим голосом позвала его.
Ах… — произнеся это имя, Чон Ха уронила слезу.
Пусть это будет потеря сознания. Пусть это будет нереально. Сейчас нужно было лишь помочь этому ребенку.
Голос Ким Гон Хёка, катапультирование, пламя, готовое поглотить фонарь, — все это смылось из ее головы.
— Если будешь делать то, что я скажу, сможешь безопасно приземлиться.