Твоему ведомому. Глава 114
Чон Ха не хотела подслушивать, но игнорировать хихикающие голоса, догоняющие её, было невозможно. Даже когда она повернулась в другую сторону, резкие слова вонзались в неё. В них мешались иностранные выкрики.
— Да ладно, зачем так? Её руки, поди, огрубели от погони за птицами.
— А что, может, так и есть? В Северной Корее, говорят, Минобороны особо привечает женщин-военных. Для удовольствия…
— Мы не Север, а Юг. И это не тёмные делишки, а отец и дочь.
Чон Ха раздражённо взъерошила волосы. Куда ни плюнь — мины. Она, стиснув зубы, скорчила гримасу.
Курить она никогда не пробовала, но в последнее время тяга к сигаретам, похоже, росла из-за стресса.
— Думаешь, что тот, кто пролез по блату, минуя все правила, будет отвечать за наши жизни? Серьёзно? Такое в бою справится? Хорошо, если из кабины не сбежит.
Всё надоело. Чон Ха чувствовала несправедливость, но на очевидные нападки не хватало сил злиться.
Как пройти этот путь? С этой вялой мыслью она стояла, покачиваясь, как тростник.
— Но капитан Им Чон Ха ведь не разучилась летать… — вдруг вмешался один офицер, склонив голову. — Она в поле была асом. Просто сейчас из-за здоровья…
Затихающий разговор вспыхнул снова.
— Эй, самоуправление — не умение? — гневный голос ударил по стене. — Год без полётов, и что она там сделает? Пусть кто-нибудь её хорошенько встряхнёт, когда взлетит. Или наденьте на неё тот сломанный G-костюм.
— Потому что такие, как она, — коррупция, которую надо выкорчевать! Она что, академию за деньги закончила?
— Тебе, может, плевать, ты в другом звене, а мне с ней таскаться. Чёрт, и без того вымотался!
Это мои старшие из академии? Чон Ха окинула их взглядом, но отвернулась, решив, что это бесполезно.
Оскорбления были ожидаемы. Они, прошедшие суровую подготовку, гордились своими погонами, как орденами. Чон Ха, идущая тем же путём, была такой же. Но мутит воду она и её отец.
Она сбежала. Австралийское небо, ясное и синее, контрастировало с её смятением. Прикрыв глаза от яркого солнца, она нахмурилась.
Небо всегда было прекрасно. Но эйфория коротка, а полёты — начало службы, а не свобода.
Она думала, что небо откроет сияющее будущее. Но теперь у неё нет ни цели, ни направления. Потеря ориентиров была мучительной.
Небо не открывало пути. Ни к отсутствующей матери, ни к мёртвому брату, ни к тому, кого она хотела видеть, но не могла.
Оно лишь напоминало, что создано не для людей, заставляя падать с болью.
— Муж что, не может за тебя заступиться? — грубый голос донёсся с балкона второго этажа.
Чон Ха задрала голову. Хи Сэ, с чёрными очками, надетыми как ободок, опирался на подбородок, не скрывая кривой ухмылки.
Его лётный комбинезон, расстёгнутый до бёдер, был мятым, футболка промокла от пота.
Он кивнул на болтающих офицеров.
Его взгляд был равнодушным, но на блестящей шее вздулись синие вены.
То, что Хи Сэ услышал её пересуды, было стыдно и неловко. Чон Ха покраснела.
Резко развернувшись, она наткнулась на него — он спрыгнул с перил, перегородив путь.
Отряхивая ладони, он приблизился, и запах пота, смешанный с мускусом, ударил в нос.
— Думал, тебе будет приятно видеть такое, старшая, но, похоже, нет.
Быть мишенью сплетен было в сто раз легче, чем это. С окаменевшим лицом Чон Ха попыталась уйти, но его длинные ноги нагло преградили путь. Низкий, вкрадчивый голос следовал за ней, как тень.
— Любопытно. Это и есть то будущее, о котором ты мечтала, капитан?
Грудь кольнуло, слов не нашлось. Даже остроумный ответ не пришёл.
А ты? Майор, а занимаешься извращениями? — такие слова вертелись на языке.
Ты, такой крутой, зачем дрочишь на интервью своей бывшей старшей?
Она хотела выплеснуть грубость, но вокруг было слишком много ушей.
Хи Сэ подошёл без стеснения. Она не хотела, чтобы он так её разоблачал, но…
Чон Ха проглотила смешок. Конечно, она боится. Небо отбирает людей, и держать штурвал страшно.
Она слабо дышала, когда Хи Сэ вдруг протянул руку, но сжал кулак и опустил.
Его тень мелькнула на раскалённом асфальте.
— Даже такой гад, как я, ушёл из твоей жизни. Чего ты боишься?
Его хриплый голос был полон затаённой боли. Лицо без эмоций наклонилось, хитро глядя.
Его большая ладонь заслонила солнце над её головой.
Чон Ха, в тени, смотрела на его кадык.
— Ну? Чего боишься? — его голос, допытывающийся, был странно нежным и щекотным.
В операционной царила тишина — все переглядывались, но молчали.
Перед «полётом дружбы», кульминацией учений, атмосфера была холоднее, чем когда-либо.
«Полёт дружбы» — не просто совместный полёт, а важное политическое шоу, укрепляющее военное сотрудничество. Йосеп, держась за лоб, выглядел раздражённым.
Их целью было укрепить американо-японский альянс, летая над Австралией с японским F-2 «Хэйсэй Зеро» от Mitsubishi.
Название отсылало к «Зеро», сбившему американцев в Перл-Харборе.
Это должен был быть символичный полёт, но…
— Я лечу с капитаном Им Чон Хой, — сказал майор Сэй Паркер, крутя жетон на пальце.
Его взгляд, острый как нож, метался по офицерам.
В тишине звенел лишь его жетон.
Йосеп, в панике, ткнул капитана Эмму Джош, взглядом умоляя: Сделай что-нибудь!
Но Джош, прищурившись, лишь наблюдала за будущим мужем.
Сэй последнее время часто пропадал, рылся в кустах, как безумный, и запирался в комнате по ночам.
Сложный человек, он мог быть хрупким, как стекло, или дерзким, переворачивающим всё. Его надо было держать в узде, как наставляла будущая свекровь.
Кто такая Им Чон Ха? Джош, нахмурившись, вспомнила корейского офицера из команды «Бэт», просившего запрет на контакт.
Это плохо. Она инстинктивно цокнула языком.
«Полёт дружбы» — политическое событие. Корея летала с Филиппинами в честь 75-летия дипотношений. Всё имело значение. Но этот парень…
Хи Сэ, почти лёжа на столе, опёршись подбородком на руки, холодно приказал Чон У Гёну:
— Ты. Лично надень на капитана Им Чон Ху лётный костюм и приведи ко мне.