Твоему ведомому. Глава 128
Чон Ха невольно хмыкнула. Голова пылала, и она зажмурилась.
Хотела наброситься с вопросами, спросить, что он творит, но, зная его искренность, лишь прикусила губу.
Её не так пугал его арест, как мысль, что придётся привыкать к таким внезапным расставаниям.
Разлуки на учениях, короткие встречи, возвращения. Частые срочные вылеты, из-за которых всё рушится…
Это было работой, но злиться или винить друг друга казалось мелочным и неловким.
Она хотела на этот раз строить всё медленно, наверстать упущенное.
Но, как пилоты разных стран, они будут сталкиваться с этим постоянно. Её дыхание дрожало, челюсть напряглась.
Будто она заглянула в будущее.
— Кажется, старшая злится. Я скоро вернусь. Это не страшно.
Её голос невольно стал холодным. Но Хи Сэ спокойно признался:
— К тебе, старшая. Любой ценой.
— Почему ты всё решаешь один и берёшь на себя?!
Его тихий смех согрел её ухо. Моя старшая опять недовольна, да? Его хохот, будто он держался за живот, был тёплым. Чон Ха, моргая, неловко оправдалась:
— Тогда я хотела расстаться, а сейчас ты…
— Да, я думаю только о любви к тебе.
— И ни капли не уверен, что смогу жить вдали.
— Я останусь с тобой, пока не надоем.
— Но ты же сейчас всё усложняешь!
— Что ты. Это ты позавчера выложилась по полной, а я только поддерживаю темп.
— Не волнуйся, капитан Им. Мама просто злится и играет в перетягивание каната с сыном.
Его шутливый тон заставил её спину напрячься. Мама… Она замешана? Стена за спиной была холодной. Чон Ха, не находя слов, шевелила губами.
Я взвешивала тебя. Думала, взрослость всё упростит, но лишь прикидывала…
Почему ты, Хи Сэ, даже повзрослев, ничего не боишься? Она зажмурилась и открыла глаза.
— Это ненадолго. Жди меня. Верь мне.
Чон Ха сжала дрожащие пальцы. Кивнув, она увидела, как Джош выхватила телефон.
Её смятённое лицо, с нахмуренными бровями, выглядело тяжёлым.
Джош отступила, и Чон Ха, наконец, выдохнула. Кислород хлынул, и она ожила.
— Капитан Им, я совсем не на вашей стороне.
Её озадаченный взгляд впился в Чон Ху. Джош, потирая лоб, спросила:
— Последний раз серьёзно спрашиваю: ты справишься?
Её глаза полнились тревогой. Чон Ха прищурилась.
— Ты знаешь, что пилоты — главная сила страны. Их всегда подозревают в утечке. А майор Перкер вдруг отказался возвращаться! Мамаша взбесилась и за ночь вызвала военную полицию! Вы правда думаете, что так можно?!
Чон Ха онемела. Этот вопрос она сама не могла решить.
Но перед этой реальностью она боялась, и не хотела, чтобы Джош это видела.
— Мы союзники, но вечно ли? Ради выгоды мы, военные, бьём первыми! Разные нации, расы — мы чужие!
Она яростно выкрикнула, схватившись за голову, но вдруг понизила голос:
— Сэю нельзя связываться с твоей страной.
— Это бесчестье… Нет, нет, забудь.
Джош, жалея о сказанном, прикусила губу. Повисла странная атмосфера.
Что она хотела сказать? Чон Ха нахмурилась.
Бесчестье? Сэй и моя страна? Холодок пробежал по сердцу. Джош не убирала насторожённый взгляд. Её голос стал просительным:
— Нельзя так покидать армию и ссориться с родителями. Его жизнь и так запутана, не усложняй её.
Её брови опустились. Это была не критика, а забота.
— Но ты, ты клеймишь Сэя бесчестьем…
Её слова, как камень, вызвали рябь в душе. Чон Ха, с трудом стоя, сжала кулаки. Улыбка вырвалась.
Чон У Гён, Джош, когда-то её отец… Все говорят, что их связь невозможна. И это не изменилось.
— Вы сможете ждать друг друга до сорока? Сможете любить, не разрушая карьеры? Есть ли такой путь?
Чон Ха сжала кулаки до белых костяшек, отгоняя страх.
Но всё, что она могла, — гордо выпрямить спину.
Хи Сэ крутил телефон на железном столе, играя пальцем.
В тёмной комнате для допросов, куда его не решились отправить в карцер, он был в комфортном заключении.
Крутя телефон на ребре, он выглядел словно восковым — бледным и неподвижным. Вдруг он откинулся на стуле, сморщив глаза.
Мама, я беру отпуск. Я ответствен за одну девушку, не вернусь на базу. Если уйду так, буду подонком, и сойду с ума. Дайте отпуск, пока я не дезертировал.
Его желание следовать за ней, сказанное не кому-нибудь, а начальнику штаба ВВС — его матери, — стало началом всех проблем.
Он уронил гудящий телефон, но, не меняя выражения, добавил:
Иначе я улечу в Корею на B-1B.
Угроза с бомбардировщиком и то, что Лори Перкер в тот момент стала не матерью, а суровым командиром, решившим раздавить его, — вот в чём беда.
Хотя цель была защитить B-1B, Хи Сэ был большей бомбой.
Тяжёлые шаги приблизились, и дверь распахнулась.
— Мама, вы же не сука. Садитесь.
Хи Сэ, покачивая стул, кивнул.
Лори, сняв фуражку, показала пылающее лицо.
На тёмно-синем мундире — четыре серебряных звезды. Хи Сэ пожал плечами.
— Почему вы мне мешаете? Я просто сказал, что не хочу возвращаться. Вы раздули шумиху.
— Я даже не попрощался толком. Мы не можем говорить откровенно?
— Не искажай! Это не нытьё! Ты упомянул B-1B! Майор может так легко говорить?!
— Это лучше, чем менять гражданство.
Её рёв оглушил. Но Хи Сэ остался невозмутим.
Лори, сдерживая желание ударить, выдохнула и бросила на стол папку.
— Если ты твёрдо решил быть с ней, оставайся в ВВС США до конца.
Его чёрные глаза упали на папку. Она кивнула: читай. Открыв, он увидел KF-20 Fregata ariel.
Корейский истребитель нового поколения. Хи Сэ, замерев, читал.
Его губы искривились в усмешке. Поймав намерения матери, его взгляд стал ледяным.