Пострусские в аспектах культуры и идентичности, часть 15
Стоит упомянуть, что русская матрица (РМ) не во всех направлениях общественной мысли проявляет себя одинаково. Некоторые движения располагаются на периферии культурной системы, тогда как большинство из получивших распространение имеют яркий ее отпечаток. Так, представители русского фашизма (не путать с НС — национал-социалистами) вряд ли загорятся идеей выхода из РМ, ибо стержень их дискурса — мифокомплекс Власти в выражении Государства. Тогда как, к примеру, либертарианство или анархизм максимально отдалены как от этатизма, так и от идеи господства. Что, подчеркнем, не мешает определенным русским «либертарианцам» обращаться к аудитории с речами во славу «русского народа», которые впору произносить верхом на танке. Тем не менее, определенные дискурсивные предпочтения могут быть положительным признаком, хотя стоит понимать, что далеко не главным.
К примеру, в «Остроге» раньше полагали (судя по себе), что устоявшие перед соблазном «русского мира» русналисты и являются альтернатами русской системе, но столкновение с реальностью расставило все по местам. Не имеющая ничего общего с понятием человеческого достоинства истерика русналистов при столкновении с декларацией ранней пострусской идеи в 2016 году навела редакцию на мысли о неполноте концепции и обратила взор дискурсовода на культурологию.
Возвращаясь к предпосылкам выруси, стоит принять во внимание ментальный (культурно-антропологический) тип, о котором шла речь чуть выше, и укоренение в матрице, а не декларируемый субъектом либерализм или национал-социализм. В результате растождествления с русским идентом постлиберал станет более подходящим классификатором для одних, а постнационалист для других, а постнационал становится обобщением пострусской идеи с учетом мировых макротенденций. Заметим, что возможность синтеза между либерализмом и национализмом уже была обозначена, хоть и в рамках «правого» дискурса[1], но точка спайки определенно была найдена уже на пострусской почве, дистанцирующейся от стереотипов русского мышления. Остальное – дело медиации при снятии ситуативных противоречий. В идеале подобные процессы должны стать основой построения смысловых оснований новых идентов.
Степень укоренения в РМ, определяющая длительность процесса выруси, — отдельный вопрос, и, как уже было сказано, она варьируется от человека к человеку и от субкультуры к субкультуре. Это также касается и структурных подсистем ЛКС. Некоторые подсистемы выражены обрусевшими представителями этнических меньшинств. Это может быть казанский татарин, не забывший свой родной язык, или же потомок выкрестов евреев, сохранивших этническую идентичность и особый круг общения (что, учитывая судьбу еврейства в РИ и СССР, неудивительно).
С нашего угла зрения в обоих примерах важно сохранение остова или хотя бы осколков нерусской идентичности. Ибо это островок, на котором в океане хаоса агонизирующей матрицы могут спасаться остатки адекватности. Недаром среди самых прозорливых социальных критиков русской системы второй половины XX века и позже внушительную часть всегда составляли евреи. Недаром русналисты с таким рвением отзывались на их вызовы выплесками рефлекторной ненависти, рационализируя свой гнев теориями заговора и однобокими, недалекими интерпретациями исторических событий. Примером служит Солженицын с «Красным колесом» и «200 лет вместе». Если же взять в качестве примера другого этнического татарина, уже из Петербурга, бывшего морпеха, который прошел почти все уровни русской социализации и инкультурации и манкуртизировался, то конфигурация его сознания, напротив, адекватностью не отличается.
То же, но в куда меньшей степени, касается субкультур по интересам. Важна близость или отдаленность их смыслового и эстетического наполнения содержанию русской ментальности.
Существенным фактором укоренения в РМ, без сомнения, является степень социализации. Если человек интровертен и имеет число контактов, меньшее среднего в популяции, то это облегчающий вырусь фактор. Прежде всего потому, что в массе ни о какой выруси говорить не приходится, и пассивно-обывательское (или даже активно ватное) множество из окружения будет являться серьезным препятствием для пробуждения от матричного сна. Для экстраверта, которому важна обратная связь с окружающим миром через контакты, с множеством знакомств и постоянной тягой к социализации, последняя становится серьезной проблемой на пути к растождествлению. У нас перед глазами примеры личностей, даже выдающихся, для которых обширные связи стали непреодолимым фактором, удерживающей сетью. Не менее важны и сами механизмы социализации, распространенные в специализированных институтах, отмеченных в РМ особой миссией приобщения индивидов к рою. Вернемся снова к Пелипенко:
«Достаточно обратить внимание на то, с каким остервенением российская власть давит любые общественные инициативы или не позволяет сложиться полноценному институту частной собственности. С каким упорством она держится за садистскую рекрутчину – главную форму мужской социализации, лепящей из молодых людей тупое и агрессивно-послушное быдло».[2]
Первая часть высказывания указывает на то, как РМ несовместима с горизонтальными формами социальной организации, для нее это поистине диссистемная практика. Далее, напротив, говорится о токсичности форм социализации уже системных и системообразующих (вроде русской армии). Напрашивается вывод о том, что к впитыванию диссистемных смыслов, к выруси будет предрасположен тот, кто прошел наименьшее количество социализирующих институтов России. К таким, кроме упомянутой службы в армии, относится еще, определенно, институт среднего образования (чем ближе школа к общеобразовательной, тем хуже). Для людей до 85 года рождения главенствующим институтом такого рода являлся прототип рекрутчины – пионерия. Что уж таить, в России это может быть даже детский сад. Соответственно, наилучшая предрасположенность у тех, кто имеет опыт горизонтальной самоорганизации в драконовских для этого условиях РМ, будь то волонтерство, организация кружков по интересам или даже функционирующий совет собственников дома с ответственными членами (понимаем, что это граничит с фантастикой, но говорят и такое случалось).
Из соображений о социализации напрашивается вывод, что юные и молодые люди имеют меньшую степень укоренения в РМ. Однако не все так просто. Оставим пока соображения по поводу Новой естественности, ведь эта тема слабо разработана. Обратимся лишь к соображениям общего свойства.
Не застав в школе и детских садах коллективистскую муштру ни пионерии, ни современных ей кристаллизующихся аналогов неосоветского фарса современности, в котором пребывают школьники младших лет, а также вкусив в полной мере деградацию системы образования в последние лет 30, эти молодые люди максимально впитали чужеродные западные культурные коды и минимально – коды ватрицы. Им будет проще растождествиться с ней. Разумеется, это касается городских слоев населения (а под городами стоит иметь в виду те, население которых насчитывает хотя бы сотню тысяч), проживающих в не слишком люмпенизированных районах.
К сожалению, обратной стороной монеты выступает следующее из деградации образовательных и прочих институтов раскультуривание. Может быть, хватка РМ уже не так крепка, но вездесущий национал-инфантилизм, низкий уровень культуры (тотальное упрощение) и мелкий масштаб развития личности препятствуют усвоению смыслов не только пострусского, но общественных дискурсов во всем многообразии. По крайней мере, анализ посещаемости группы «Острог» в социальной сети «ВКонтакте» косвенно указывает, что возрастной инфантилизм пока перевешивает пониженную вовлеченность в РМ. На рисунке 1 [подписан] можно видеть, что посетители возрастом старше 30 лет преобладают, а возрастная категория до 21 года, напротив, находится в меньшинстве. Впрочем, к этой статистике стоит отнестись скептично, потому что пользователь может указать любой возраст. Но в целом это согласуется с субъективным опытом, что в русской системе молодой человек, как правило, достаточно поздно взрослеет, что в том числе выражается в возрасте оформления политических предпочтений и гражданской позиции (у кого она вообще в этой системе появляется).
Любопытный эффект наблюдается с женщинами: возрастной пик пришелся на интервал 21-24. Скромные данные не дают в полной мере оценить причины наблюдаемого перекоса, но можем предположить, что это завязано на физиологические и социальные особенности. Женщины, во-первых, раньше взрослеют и менее склонны к инфантилизму, во-вторых, по замужеству и беременности в своей массе существенно меняют приоритеты (у нас, хочется думать, пребывает в основном не масса, но распределение времени на семью/все остальное при указанных событиях объективно смещается у всех).
Хотя степень социализации имеет серьезное значение, похоже, что инфантилизм сознания — более существенный фактор, снижающий предрасположенность к выруси.
Примечания:
[1] Алтуфьев Д.Ю. Евреям направо. Альманах «Острог» №11, 2016. С. 41–48.
[2] Пелипенко А.А. Судьба русской матрицы. Альманах «Острог» №13, 2016. С. 6–24.
