ЭГО МАГОВ, 5. Дмитрий Алтуфьев, Михаил Куликов
(Предыдущий пост тут).
Что же происходит сейчас на границе между мирами? Поток психонавтов грубо можно разделить на три части. Самая многочисленная – это туристы. Осмотр видов и достопримечательностей, порой попытка наблюдения за местными, иногда экстрим-туры. Некоторые из туристов покупают бар на улочке курортного местечка, заводят штат принцесс – что еще нужно, чтобы встретить старость?
Вторая часть – это маги, которые никуда не делись. Им всегда что-то нужно, они хотят что-то менять, на что-то влиять, что-то получить. Это контрабандисты и конкистадоры психосферы. Они никогда не успокоятся и никогда не остановятся. Поэтому их останавливают – так или иначе. Среди коллег ходят легенды о Газонокосилке, кого-то поражает депрессия, а кого-то шизофрения (т.е. подселение сущностей), кому-то затрудняют доступ так, что приходится увеличивать дозу медиатора до критических величин, с печальным исходом. Кстати, в практике психиатров часто используется гипноз (сонное заклятье) – мощное суггестивное воздействие, влияющее сразу на все локусы раздробленного сознания, на субличности и подселенцев. Это ли не доказательство суггестивной природы человека?
Порой маг скрывается в группе туристов, забравшихся в дебри психосферы. Почти всегда это кончается плохо для всех. Наглядно этот вариант описан в фильме «Анаконда» 1997г. Плывущие по большой реке люди часто впадают в транс, и если их психоментальные настройки срезонируют, они незаметно для себя пересекут грань реальности, тем более что она условна – #психосфера находится повсюду рядом. Транс же обеспечивает плавность перехода, лучше реки здесь вообще ничего быть не может, как показано и в «Апокалипсисе сегодня» и в «Агирре, гнев божий». Во всех фильмах есть европеец-конкистадор, стремящийся к Сердцу Тьмы, но лишь в «Анаконде» священник Поль Сарон являет нам подлинный образ мага, превратившего экспедицию в кровавое сафари.
Третья составляющая – это мистики. У них нет задачи воздействовать, они приходят, чтобы узнать, понять и интегрироваться, получить двойное гражданство и стать мостами между мирами. Человек не в силах изменить свою природу суггестора, но зная ее, он сможет максимально осторожно пользоваться своими возможностями.
Рассмотрим три перечисленные группы контактеров сквозь призму медиации, которую они осуществляют между мирами. С первой группой все относительно ясно, это след несостоявшейся психоделической революции 60х. Большинство в ней останавливается на самой первой стадии — настройке психики, то есть на видениях. Они используют свою ментальность как калейдоскоп, где ИСС играет роль вращательного элемента. К полученному опыту они относятся как ко всему прочему в мире консюмеризма — как к контенту. Эти самые поверхностные туристы подобны автобусным группам азиатов с камерами, которые приехали поглазеть на европейские достопримечательности по строго регламентированному туру. Есть среди них люди и поглубже, эдакие «дикари», ценящие аутентичность и общение с туземцами. Нам представляется, что они по большому счету безобидны для «автохтонов» психосферы, а для некоторых даже забавны. Если автобусные группы вызывают у многих местных раздражение, то эти могут вызвать уже и интерес. Однако даже туристы-дикари слишком завязаны на свое эго, чтобы извлекать из опыта глубокие откровения. Это же касается и энтузиастов от психологии, изучающих вопросы сознания. Эгоцентризм не позволяет на уровне интерпретации опыта идти много дальше собственного Я даже после его «смерти» в достаточно глубоком трипе. В эту же категорию попадают и искатели всяческого просветления, жертвы нью-эйджа и вульгарных западных интерпретаций восточных духовных учений. Такое консюмеристское отношение к духовному опыту и к запредельному в целом неспособно далеко увести. Психосфера просто откликается тем, что эти люди хотят в ней увидеть.
Куда сложнее с магами. Эти знают, с чем имеют дело и открывают широкий канал психосферной медиации. Когда человеческое сознание входит в психосферу, ему открывается ее фрагмент, условно ограниченный его культурным опытом. Ментальность психонавта никогда не имеет дела со всей психосферой в целом. Ограничение условно, потому что никаких четких границ там нет (там вообще нет ничего четкого, а придание четкости, столь вожделенное человеком, расценивается как преступление), но сознание в пограничных зонах, где заканчивается то, что человек вообще может помыслить, будет болтаться в свободной ассоциативности между доступными ему концептами, а Иное будет бесконечно ускользать каждый раз, когда до него удается дотянуться. Это глубокое погружение можно сравнить с облачением в глубоководный скафандр. Такое сравнение уже проводилось в эссе «Абсолют и все-все-все», и свой «скафандр» предусмотрен и для нуменов, решивших погрузиться в явленный мир тоже. Зайдем в этом сравнении немного дальше. Скафандр предстает в виде подвижной оболочки, служащей при этом голограммой, внутри которой можно перемещаться и разглядывать отдельные элементы со всех возможных ракурсов. Визуально это отдаленно похоже на развязку фильма «Интерстеллар», после того как герой оказался внутри черной дыры, и некие дружественные сущности поместили его внутрь гиперкуба с центром в его воспоминаниях. Здесь становится понятно, что фильм показывает нам вовсе не устройство космических объектов.
Магу в священном трансе может открыться неожиданное знание или закономерность, или образ, но никогда то, что не укладывается в доступные ему рамки воображения и культурного опыта. Те же принципы применимы ко всем явлениям психосферы, с которыми сталкивается сознание, в том числе и к нуменам. Здесь настоящее раздолье для суггестии, ведь все, что улавливает сознание в тонком мире, проходит через преобразователь ментальности и культурной матрицы и наконец упирается в эго. Чем оно крупнее, тем более четкое представление юзер подключения имеет о том, что должно предстать его взору. Чем крупнее его раздутое самомнение и чем дальше идут его амбиции, тем больше он прорабатывает техники магического воздействия своей воли на то, с чем вступает в контакт. Разработка таких техник и тренировка ментальности — важнейшая составляющая магического дискурса.
Но это еще не сам магический акт. Он совершается, когда маг прикосновением своего Сознания тем или иным образом изменяет вероятности событий, воздействуя на квантовые связности. И здесь могут меняться в том числе и потенциалы психосферных акторов. Возможно, в этом и есть суть суггестивных способностей человека. Но только упомянутым акторам такой произвол со стороны ограниченного со всех сторон существа вряд ли понравится.
Действия Сознания мага и его воля делает магический акт осознанным, и тут открывается вопрос «окультуривания» магии, то есть её институализации. Это то, что произошло с формированием касты жречества в древнем мире, и то, чего жаждет магически ориентированное сознание сегодня, на изломе эпох. Утрата института психосферной медиации в современном мире, а значит ресурсов, контроля и почитания беспокоит многих активных магов и визионеров. Богов снова следует подчинить и сделать их инструментами своей воли к власти — образ мыслей примерно такой, хотя это редко проговаривается открыто. Ницше констатировал смерть бога тогда, когда его стало невозможно использовать как инструмент воли к власти – не раньше и не позже.
