Пострусские в аспектах культуры и идентичности, часть 13
Чтобы #растождествление с идентичностью состоялось, необходимо выполнение ряда условий. Во-первых, это, конечно, ощущение тотальной ущербности РМ (#русская_матрица). Сплетение системных связей процессов и явлений в единый пучок, ведущий к ментальности и культуре. Это само по себе не такая уж и редкость, даже у русналистов. Но это условие необходимое. Чтобы его выполнить, одним достаточно лишь быть наблюдательными к происходящему непосредственно вокруг них, в то время как для других важным фактором являются СМИ, которые работают в сфере социальной критики, не обязательно масштабные (уровня соцсетей может быть достаточно). Главное – ощущение авторитета. Мы уже писали, что русский человек – это логоцентрик, и для многих эта культурная типизация непреложна настолько, что реальность дается им «буквально» – не в ощущениях, а в текстах. (Тексты культуры могут подаваться в различных формах: от периодической печати до роликов в интернете.) Это свойство подмечал еще Павлов более 100 лет тому назад [1]. Причем тексты обязательно должны быть подкреплены авторитетами, отмеченными сакральным прикосновением Власти.
Тут стоит сделать оговорку, что годится далеко не любой текст. Ошибочно полагать, что стоит лишь поменять вектор победобесной пропаганды в РФ на противоположный, как русские немедленно начнут исправляться. Нет, без изменения ментальности это невозможно: снова сработает закон отторжения чуждых культуре смыслов. Подобный поворот в лучшем случае вызовет лишь потерю интереса к державным каналам информации и молчаливое замыкание подавляющей массы населения на себя, как это произошло в 90-е (многоликие явления т.н. «красного пояса», кухонного советизма и прочее), а в XXI веке это будет означать консолидацию вокруг самоорганизующихся в Сети ватных инфоресурсов (как в том же «красно-коричневом» секторе ЖЖ в 2000-е, только в большем масштабе).
В 90-е и начале 2000-х часть населения действительно на время восприняла искаженную либеральную идеологию в русской чудесной интерпретации, но это произошло на волне инверсии массового сознания от разочарования во вчерашних ценностях. Только в таких условиях возможна контрпропаганда на русской почве, когда культура готова принять ценности, которые отрицают обанкротившиеся представления и могут быть представлены их инверсией, а еще лучше – если они предстают в образе вчерашнего врага, как это произошло с либерализмом и капитализмом. Но такие условия в ближайшей перспективе не просматриваются. Это дело длительной перспективы, и на этот момент #пострусские по-хорошему должны быть уже заметным явлением.
В худшем случае разворот идеологической накрутки породит глобальный пароксизм конспирологического сознания, запустит слух о врагах, что прокрались в лоно Кремля, и это может кончиться ватным бунтом, означающим разгул имперски и авторитарно настроенной народной стихии. Так что не стоит питать иллюзии на сей счет.
Принципиально способный воспринять наши смыслы человек не подобен полностью черпающей картину реальности из телевизора старушке, но в той или иной степени подавляющее большинство русских подвержены этой логоцентической манипулируемости, когда описание реальности, «спущенное» свыше при помощи авторитетных текстов, оказывается сильнее собственных ощущений. Но чем ближе индивидуум к той стороне извечного русского раскола, что противится типичной русской системе самоорганизации социума «я начальник - ты дурак», тем охотнее он склонен искать авторитеты в инфопространстве, рядом с которым мы ведем наш дискурс. Вывод: производство нарративов социальной критики в тех или иных формах (веб-текст, видео, аудио, изображения вроде плакатов или мемов и т.д.) критически необходимо. Они разъедают ментальную картинку реальности и увеличивают чувствительность к нашим смыслам.
Во-вторых, важно умение выделять конкретные неприглядные проявления РМ в ведущих дискурсах и предметном мире русской цивилизации. Для этого необязательно осознавать РМ в комплексе, но важно связывать частные культурные проявления с самой культурой как целым. Выведение на солнечный свет структурных компонент ЛКС (локальной культурной системы) подтачивает ее господство над своим носителем. Важным условием, конечно, выступает системное мышление, доступное далеко не каждому. Все связано со всем, и умение протягивать невидимые нити связей через хаотичную или ментально-упорядоченную согласно мифологическим схемам ткань мироздания дается не сразу. Но как минимум рудиментарные способности к этому есть у всех людей без патологических отклонений психики. Следовательно, наши рекомендации – это развитие системного мышления: держать глаза открытыми, пытаться делать обобщения и строить причинно-следственные связи между различными социальными феноменами, при этом постоянно подвергая свои выводы рациональному сомнению. Подспорьем тут опять выступает дискурс социальной критики. Задача дискурсоводов – выявлять связи, которые большинство выявить не может, и выставлять их на общее обозрение.
В-третьих, для успешного прохождения первоначального процесса важно умение вести диалог. Участие в дискуссиях и обзор личных примеров пострусских действенней, чем пассивное наблюдение и рефлексия, что естественно ввиду работы зеркальных нейронов. Проблема лишь с первого взгляда кажется тривиальной, ибо культура диалога в русской манихейской системе отсутствует напрочь — тут больше принято орать друг на друга и неистово вращать глазами, что в Рунете выражается гигабайтами заиндексированного поисковиками флейма. Ведь дискуссия — это очередной фронт Вечной битвы, а задача Врага запутать или запугать праведников. Обязанность правоверных, таким образом, перекричать его и доказать свою лояльность себе и «нашим». Открывая навык диалога с идейным противником заново, человек обучается техникам медиации, отодвигая инверсию. А медиация, как мы выяснили ранее, — механизм неизбежного и необходимого в процессе выруси культурного синтеза.
Конечно, речь здесь идет о подходе к черте, за которой проблема выруси может быть хотя бы рассмотрена. Поэтому перечисленные условия не будут сопровождаться целенаправленными действиями по разрыву с групповой идентичностью. Однако возникший вдруг мерцающий свет в конце тоннеля РМ притягателен настолько, что есть даже люди, которые стремятся к нему самостоятельно. Но большинство увлекаемо кем-то другим или общностью (например, одной из вторичных групповых идентичностей - см. теор. часть, пост 6).
Есть и искатели из числа различных альтернатов, которые не видят решения проблемы РМ за пределами русскости и водят вечные мысленные хороводы на темы «кто виноват» и «как нам исправить русских». В этом случае важна постановка проблемы с неожиданных ракурсов. Такие простые, казалось бы, вопросы: "Что для вас русскость и зачем за нее цепляться?" могут поставить в тупик и запустить мыслительный процесс. Ведь действительно, зачем выступать питательной средой для какой-то культуры, особенно для такой, которая сама использует тебя исключительно как расходный материал? Нам известны случаи, когда такие вопросы запускали #вырусь.
Лучшие «кадры» всегда — это ищущие самостоятельно. Но их одних в наших условиях недостаточно, поэтому для политизированной аудитории надо запускать «крючки» смежных смыслов из иных дискурсов, к которым привязаны уже наши. Это могут быть разные вещи в зависимости от адресатов или их сообществ. Для «левых» это могут быть темы социальной несправедливости, для «правых» соображения об антиличностности или состоянии перманентной общественной дезинтеграции в социуме РМ[2]. Но, естественно, делать это стоит ненавязчиво. На одних проповеди действуют слабо, а чаще всего не действуют вовсе. На других только при преодолении некоторого предела симпатий. Скорее стоит ждать желания вступить в диалог, и тогда уже удовлетворять любопытство и закладывать ключевые идеи для дальнейшей рефлексии.
Примечания:
[1] Павлов И.П. О русском массовом уме. https://vk.com/wall-76705631_221928, https://vk.com/wall-76705631_222348, https://vk.com/wall-76705631_222493
[2] Кавычки использованы потому, что мы констатируем безнадежное устаревание кодов «право» - «лево», равно как и всего привычного политического спектра, основанного на идеях столетней-двухсотлетней давности (в лучшем случае). Аналогично насчет современной политики в целом. Время идеологий прошло, настает время идентичностей, а на текущем этапе настало – сиюминутных интересов и состояния перманентного спектакля, перформатизма. Суммируя, мы утверждаем, что в постэпохе может быть только #постполитика.
