Наводим мосты: Когнитивная терапия и Терапия принятия и ответственности
1. Два современных вида терапии, Терапия принятия и ответственности (Acceptance and commitment therapy или ACT) и Когнитивная терапия (CT) – являются ветвями одного общего семейства терапий — Когнитивно-поведенческой терапии (CBT).
2. Для сравнения в этой статье используем упрощённые понятия: "когнитивный" и "ACT-ориентированный" подходы.
3. Целью статьи не является демонстрация превосходства ACT над CT или наоборот. Данные подходы приведены в статье для наглядности разнообразия философий в психотерапии. Ни один специалист в мире не использует интервенции, основанные на какой-то одной модальности. Оба подхода развиваются, взаимно обогащая друг друга.
В этой статье мы расскажем, чем Терапия принятия и ответственности отличается от Когнитивной терапии и на каких философских и методологических принципах она основана.
В полной мере "зонт" CBT-семейства терапий выглядит следующим образом:
Отличия в философии
В основе ACT лежит философия функционального контекстуализма (прагматической ветви бихевиоризма). В основе CT — философия механицизма (элементарного реализма).
Это отражается на клинической работе: в ACT единицей анализа является поведение в контексте (условия среды, состояние организма, что было до поведения и что после). Без контекста поведение не имеет смысла. Это соответствует прагматизму, потому что в прагматизме нет конечной истины. Есть множество истин, которые определяются договоренностями людей (к примеру, сегодня каннибализм мы считаем плохим, а раньше он мог быть в порядке вещей) и тем, что они являются полезными в данных обстоятельствах.
Без контекста поведение не имеет смысла. Без информации о том, что было до поведения и после него, нельзя понять, было ли оно адаптивным и полезным. Без контекста, без истории человека, без последствий его поведения мы не можем понять, полезное это поведение или нет.
Кроме того, если поведение уже существует, т.е. как-то проявляется в консультации, дома, в гостях, нам приходится признать, что оно было когда-то адаптивным и полезным, при других обстоятельствах. И искать то, что в настоящий момент, в конкретных обстоятельствах может подкреплять его.
У нас нет прямого доступа к истории поведения клиента, поэтому мы просим его проводить функциональный анализ своего поведения в жизненных ситуациях: то, в каких обстоятельствах проявляется поведение (что было ДО), и что поменялось после поведения (последствия поведения).
Подведем итоги: в ACT поведение (т.е. всё, что делает человек) — относительно, оно существует только в контексте, несёт какую-то функцию и не является хорошим или плохим — оно либо работает для клиента в определенных обстоятельствах, либо нет.
Единицами анализа в CT являются мысли. Когнитивного терапевта интересуют неправильные, дисфункциональные мысли, которые не соответствуют реальности. С точки зрения механицизма, человек — механизм. Если в механизме произошла поломка детали (неправильная мысль), её надо либо починить, либо выбросить и найти новую. Чем больше деталь соответствует реальности, тем она лучше (вообще, в механицизме истина — это всегда то, что ближе к реальности). Для этого когнитивный терапевт учит клиента оспаривать негативные мысли, искать в реальности доказательства против них и создавать другие мысли, более рациональные.
Дисфункциональные мысли определяют поведение человека, его чувства, и делают жизнь клиента хуже. Их замена на более рациональные сделает жизнь человека лучше. Этим и занимаются консультанты во время терапии, находя дисфункциональные мысли, оспаривая их и заменяя более адаптивными.
Когнитивного терапевта интересуют неправильные, дисфункциональные мысли, которые не соответствуют реальности. В механицизме истина — это то, что ближе к реальности.
Эксперименты показывают, что не всегда и не все мысли можно опровергнуть или заменить. Зачастую попытки оспорить или опровергнуть мысль могут сделать её ещё назойливее. Фактически эти попытки наделяют мысль функцией "опасности", и у человека теряется опыт того состояния, где она является "просто мыслью".
Это не значит, что когнитивная реструктуризация неэффективна. Во многих контекстах она является эффективной и помогающей. Эмпирические исследования когнитивной терапии подтверждают это.
ACT и теория языка
Если ACT работает с поведением, а CT — с мыслями, почему бы просто не соединить их? Дело в том, что из-за разницы в философских основаниях мы можем соединить подходы только в рамках одной из философий, чтобы не потерять цельность и эффективность.
Кроме того, поведение в ACT — это очень широкая категория, куда относятся не только наблюдаемые действия, которые контролируются средой, но и ненаблюдаемые действия (например, мыслить, оперировать языком, ощущать чувства и эмоции, вспоминать и т.д.).
В основе ACT лежит ещё одна теория — Теория реляционных фреймов (Relational frame theory).
Если говорить предельно просто, то эта теория про то, как человек учит язык, а язык определяет сознание (мысли). Язык (и мышление) — это тоже поведение, при котором мы оперируем воображаемыми, выученными свойствами предметов (словами).
В детстве слово "апельсин" ничего для нас не значило. Но родители научили нас, что слово "апельсин" = реальному апельсину = картинке (или образу) апельсина. Этими отношениями между реальным апельсином (и его функциями) и словом "апельсин" мы и пользуемся, говоря или думая. Собственно, эти отношения и есть фреймы.
Но что было до того, как мы выучили язык, т.е. фреймы? Как наши родители помогли нам в этом?
Дело в том, что наши родители создавали для нас контекст, показывая слово "апельсин" и настоящий апельсин, давая подсказки ("Вот это, Митя, апельсин!") и поощряя правильные ответы.
В результате, мы не только выучили язык, но и стали "зависимы" от контекстных подсказок ("Вот это, Митя, апельсин!"), которые могут влиять на фреймы (отношения) и функции.
Контекстные подсказки начали влиять на то, как мы создаем словесные отношения.
Мы изучаем соответствие слов и предметов с помощью наших родителей. В этом процессе они используют контекстные подсказки (сontextual cue). Контекстные подсказки, в свою очередь, влияют на "смысл" того, что мы учим (что значит это слово, т.е. какие отношения у этого слова с другими словами?) и функцию слова (связано ли слово "иголка" с ощущением боли, связано ли слово "лимон" с ощущением кисловатости, связано ли слово "неудачник" с одиночеством и болью?)
Контекстные подсказки бывают двух типов: относительные и функциональные.
Относительные подсказывают, какие отношения будут подкреплены (например, отец сказал: "Сова — противоположность филина". Если я буду относиться к сове, как к противоположности филина, то папа согласится со мной. Получается, что подсказка подкрепила отношение "противоположности").
Функциональные определяют какие-то свойства или функции, которые я буду использовать: например, если подсказка звучит как "Представь уханье филина", то я представляю именно уханье филина, а не то, как филин выглядит:
Сейчас мы попытаемся рассмотреть, что это дает нам в терапии.
Как мы уже говорили, контекстные подсказки могут влиять на наш язык:
(A) Папа показывает на филина и спрашивает: Кто это?
(B) Мальчик отвечает: Это филин.
(С) Папа говорит: Молодец, Митя.
Спустя огромное количество повторений, контекстная подсказка "Кто это?" подкрепляет отношения Филин = слово "Филин".
Таким образом, окружающие нас люди могут подкреплять создание тех или иных относительных фреймов.
Но контекст (а так же люди, которые в него входят) могут не только подкреплять создание фреймов, но и подрывать его.
Контекстные подсказки путём огромного количества повторений приобрели способность строить связи между словами (или указывать на них). А также подсказывать, какая функция может быть задействована.
Этим пользуются психотерапевты, применяя для этого два вида вмешательств: Относительные и Функциональные (по типу двух видов подсказок).
Относительные и функциональные вмешательства
Так как относительные подсказки определяют, какой тип отношения будет подкреплен, то относительное вмешательство включает в себя создание контекста, контролирующего содержание и форму мысли или фрейма. Относительные вмешательства преобладают в когнитивной терапии.
Рассмотрим фразу: "Я слишком тупой, поэтому не буду делать контрольную".
— Я = тупой (отношения тождества)
— Поэтому (отношение причинности)
Используя относительные вмешательства, когнитивный терапевт пытается разрушить или изменить эти отношения:
"Я заметил, что у вас есть автоматическая негативная мысль "Я слишком тупой…" Попробуйте каждый раз, как она появится, говорить: "Стоп! Это негативная мысль!". Кроме того, вы можете носить резинку на руке, чтобы оттягивать ее и резко отпускать при появлении этой мысли".
Таким образом когнитивный терапевт пытается создать негативный контекст при появлении этой мысли, чтобы уменьшить её частоту.
Также интервенции могут быть направлены на изменение\разрушение отношений внутри предложения:
— "Ты всегда глупый? Можешь ли ты вспомнить, когда вел себя разумно?"
— "Даже если ты делаешь глупые вещи, достаточно ли этого для того, чтобы не делать контрольную?"
Теперь попробуем более подробно остановиться на функциональных вмешательствах.
Функциональные вмешательства (соответствующие функциональным подсказкам) подразумевают создание контекста, который контролирует изменение функции стимула. Они подрывают влияние языка на поведение, создавая контекст, но при этом не изменяют сам язык, его форму и содержание.
Например, если я говорю вам: "Вы слишком глупы, чтобы поступать в университет", то только контекст может определить, поверите вы мне или нет, повлияет это на ваше поведение или нет.
Контекст 1: Я провожу профориентацию, я специалист по интеллекту или я важный человек для вас, и вы спрашиваете моего совета. В таком контексте "Вы слишком глупы, чтобы поступать в университет", скорее всего, повлияет на вас и ваше поведение (и вы отправитесь не поступать в универ, а грустить).
Контекст 2: У нас психотерапия, и я даю вам задание: "Итак, я сейчас буду зачитывать вслух текст, а вы попытаетесь заметить в нём нейтральные и негативные предложения. Начали. Я вижу перед собой человека, сидящего в кресле. Он тяжело дышит. Возможно, он чем-то взволнован. Он не поступил в тот университет, который хотел. Возможно, он слишком глупый, чтобы поступить...."
В этом контексте, где ваша задача — просто отметить негативную мысль, она может не так сильно влиять на вас.
Относительное вмешательство позволяет изменить форму мысли (от "Я глупый" до "Я не такой уж глупый").
Функциональное вмешательство стремится подорвать силу самой мысли (поменять контекст на тот, в котором "Я глупый" уже не будет иметь прежнего эффекта).
Разделение
Ранее мы обсуждали, что ACT предпочитает функциональные вмешательства относительным. Одним из видов функционального вмешательства является Разделение. Но прежде чем говорить о Разделении, нужно разобрать его противоположность — Слияние.
Слияние — это преобладание определенных вербальных функций над другими потенциально доступными невербальными и вербальными функциями.
Разделение — это процесс, при котором другие прямые и косвенные доступные психологические функции подкрепляются для стимульного контроля (т.е. создается контекст для трансформации функции стимула).
Например, у нашей клиентки рак. Она говорит: "Смерть — это ничто. Я собираюсь умереть. Моя жизнь — ничто".
Простое наличие этих мыслей не указывает на слияние с ними. Но как только мысль "Моя жизнь — ничто" начинает контролировать поведение, мы можем говорить о слиянии.
Например, она больше не реагирует на те вещи, которые раньше приносили ей радость и удовольствие, и рассказывает о том, что она перестала играть во дворе со своим сыном, когда тот просит её выйти с ним на улицу. Вместо этого она остается дома, ложится в постель, плачет или смотрит телевизор. Она хочет таким образом избавится от мысли, что её жизнь ничего из себя не представляет, что она зря её прожила.
Слияние похоже на веру или убеждение, но это не одно и то же. Можно верить в правдивость мысли "У меня рак, и через год я умру", но при этом продолжать выходить из дома, играть с ребенком, делать что-то важное для себя.
В таких случаях мы говорим, что даже если мысли и чувства остались, мы смогли провести разделение, и вернуть клиента к тому, что ценно для него.
Несколько основных способов провести разделение и создать контекст, подрывающий силу языка:
- Фокусировка на процессе мышления.
- Наблюдение различий между формальными и произвольными свойствами стимула.
- Практики осознанности.
- Другие практики разделения.
Фокусировка на процессе мышления
Чтобы проводить упражнения по разделению, крайне важно минимизировать процессы на основе языка. Этого можно достичь разными путями, например, используя визуальные подсказки в виде метафор, историй, аллегорий, которые позволяют увидеть собственный опыт по-другому.
Например, когда я говорю: "Я слишком плох в этом виде спорта, чтобы играть в него", я сливаюсь с этой мыслью и ничего не делаю.
Можно сказать, что я использую очки "я слишком плох" в этот момент и вижу мир через призму этих очков, что провоцирует моё неэффективное поведение.
И это отличается от того, чтобы увидеть эти очки и осознать, что я пользуюсь этими очками. Потому что в этот момент я могу сделать выбор и совершить какие-то важные для меня в данной ситуации действия.
— а подорвать силу очков, контролирующих моё поведение.
В общем-то, люди могут носить с собой очки "Я слишком плох", однако их поведение при этом остается эффективным. Если вы заметили очки на своём носу, вы можете их носить. Главное их заметить!
"У меня есть мысль, что я слишком плох". С точки зрения Теории реляционных фреймов "Я слишком плох" и "У меня есть мысль, что я слишком плох" имеют разное функциональное значение. Мысль "У меня есть мысль, что я слишком плох", переносится легче.
Простейшим визуальным разделением может стать самая обычная запись негативных мыслей о себе и оценок в тетрадь или карточку (важный момент — не нужно пытаться их при этом менять!)
Вы можете носить эту тетрадь или карточки с собой. Это помогает:
1) Смотреть на мысли, как на мысли, а не сквозь них.
2) Видеть различие между вами и вашими мыслями.
3) Испытать возможность выносить эти мысли (буквально "носить мысли с собой"), действуя при этом эффективно.
Упражнение "Пассажиры в автобусе"
Это упражнение предполагает придание физической формы нашему внутреннему опыту, такому как тревога или оценочные мысли.
Цель упражнения — посмотреть на свои мысли как на словесный объект с его формальными признаками: формой слов, жирностью чернил, тем, как слово написано и так далее.
Определите ваше направление — то, куда вы хотели бы двинуться, где ваш автобус должен оказаться наперекор выкрикам и недовольству пассажиров (слов, чувств и опыта).
Определите пассажиров в вашем автобусе (это могут быть неприятные мысли, чувства, воспоминания, ощущения), назовите их. Сколько они занимают места? Как часто вы слушаете их? Говорят ли они все вместе или поодиночке? Прислушайтесь к этому шуму.
Если вы подчинитесь воле этих недовольных пассажиров, сможете ли вы тронуться с места или застрянете? Сможете ли вы следить за дорогой и за тем, куда направляетесь, если будете спорить с ними, говорить им, что они не правы, пытаться отогнать их от руля и злиться на них.
Или вы замираете от страха, закрываете глаза, чтобы не обернуться и не увидеть, как они стоят позади вас? Вы закрываете глаза изо всех сил в надежде, что как только вы их откроете, эти пассажиры исчезнут.
Уходят ли эти мысли-пассажиры, когда вы открываете глаза? Похоже, что нет...
Но так ли необходимо от них избавиться?
Что, если эти пассажиры не смогут причинить вам вред или заставить вас двигаться в определенном направлении — ведь, в конце концов, у руля сидите вы, а не они! Да, они страшные, ворчливые, шумные, похоже, вы им не нравитесь, и они хотели бы отобрать у вас руль автобуса... Но говорит ли это о том, что их стоит бояться? Всё-таки единственный, кто знает, как управлять автобусом, это вы.
Что если всё, что они могут — просто напугать вас? В таком случае у вас есть выбор:
1) Бороться с ними и прекратить поездку.
2) Взять их с собой, несмотря на их болтовню, и продолжить поездку.
Навык различать формальные и произвольные свойства стимула
Это ещё один вид интервенций, направленных на разделение. В терапии может быть полезно обучить клиента видеть различие между формальными и произвольными свойствами стимула.
Формальные свойства — это те свойства, которые непосредственно ощущаются нами или могут ощущаться.
Произвольные свойства — это наша оценка стимула: по его важности, стоимости, ценности.
Например, клиента можно научить различать описание чего-либо (цвет стола) и оценку чего-либо (насколько этот стол хорош или плох). Как только клиенты поймут это различие, они могут начать применять его к своей собственной жизни. К примеру, распознавать описательную часть тревоги (ощущения в желудке, сердцебиение) и оценочную ("Моя тревога просто ужасна", "Я её не переживу").
Описание — это мысль, относящаяся к вещам, которые вы можете видеть, слышать, обонять, пробовать, касаться.
Оценка — это мысль, которая относится к важности чего либо ("Моя жизнь не важна"), к идее, что хорошо, что плохо ("Я плохая, мои отношения дисфункциональны"), что полезно, а что — нет ("Я ничего не стою, а терапия не помогает мне").
Мы часто путаем оценки и описания, в этих случаях может быть полезно спрашивать себя: "Относится ли данное утверждение к чему-то, что я могу видеть, слышать, обонять, пробовать, касаться?"
Опыт, который мы получаем непосредственно из чувств, помогает нам выжить в этом мире (дотронуться до горячего — отдернуть руку — больше не прикасаться к горячему).
Тогда как опыт, исходящий из нашего разума, может как помочь нам решать проблему, так и завести в тупик ("Я знаю, что ничего не умею — почему я должен что то делать?").
Упражнение "Описание и оценка"
Это упражнение помогает понять, что в описании есть что-то достаточно прочное, постоянное, в то время как оценки представляют собой нечто более мимолетное и несущественное. Конечная цель — помочь клиенту научиться отцепляться от мысли, разделять себя и свою мысль. Когда мы цепляемся за мысль, как рыбка, глотающая наживку, эта мысль может утаскивать нас в другие места, куда мы совершенно не хотим, или даже вытаскивать нас на берег.
Это упражнение состоит из двух частей и позволяет лучше понять разницу между описанием и оценкой, так как мы часто их путаем.
Часть 1: тест с вопросами
1) Попробуйте установить, являются ли следующие предложения описанием или оценкой.
Мы часто путаем оценки и описания. Мы считаем, что оценки столь же прочны, как тюремные решетки, и столь же опасны, как реальные угрозы. Мы часто позволяем нашим оценкам издеваться над нами.
Ключевой вопрос, который вы должны задать себе в этом упражнении, таков: Относится ли это утверждение к чему-то, что я могу? Например, видеть, ощущать вкус, осязать, обонять или слышать? Если это так, то это, вероятно, описание. Если нет, то это, вероятно, оценка.
Мы хотели бы, чтобы вы рассмотрели яйца на картинке. Когда вы будете готовы, обведите кружком наилучший ответ: D — для описания или E — для оценки.
1. Яйца имеют овальную форму. D\E
2. Яйца грязные и отвратительные. D\E
5. Яйца можно есть разными способами. D\E
6. Яйца и бекон — идеальное сочетание. D\E
Обратите внимание, что описания можно увидеть на картинке, в то время как оценки нигде не отображаются. Оценки существуют только в наших собственных головах.
Даже если все в мире стали бы думать, что это "плохие яйца", это не имело бы значения для яиц. Они остались бы в точности такими же, как были. Если бы все думали, что яйца "хорошие", они все равно не изменились бы.
Оценки не всегда плохие или хорошие. Иногда они полезны, а иногда нет. Мы можем верить им или же мы можем выбрать слышать их, а не верить им, и при этом делать то, что важно для нас.
Теперь перейдем к более сложному примеру. Вот высказывания мужа и жены во время спора:
11. Мы были женаты двадцать лет. D\E
12. Мы не говорим ни о чем значимом. D\E
13. Эти отношения идут в никуда. D\E
14. Ты слишком много работаешь. D\E
15. Ты ходил на ипподром и потерял деньги. D\E
Дальше посмотрим на несколько примеров заявлений, сделанных кем-то, кто борется с тревогой:
16. Я выгляжу как идиот, когда думаю о выходе на улицу. D\E
17. Я не могу этого вынести. D\E
18. Я пытался выйти на улицу вчера. D\E
19. Я положил руку на дверь и повернул ручку. D\E
20. Мое сердце колотилось. D\E
21. Я начал быстро дышать. D\E
22. Затем я жутко испугался. D\E
В этом сценарии женщина была уволена с работы за то, что потеряла самообладание и стала агрессивной. Она чувствует себя жертвой и хочет, чтобы ее версия событий была выслушана:
25. Этот идиот хотел обратиться в полицию. D\E
26. Я рассказала ему правила нашей компании. D\E
27. Я очень мило объяснила это ему. D\E
28. Он посмотрел на меня, как будто я была никем. D\E
29. Я повторила то же самое. D\E
30. Он плохо понимал, о чем я говорю. D\E
31. Он начал говорить, что хочет позвать менеджера. D\E
32. Я терпеть не могу, когда кто-то это делает. D\E
33. Поэтому я наклонилась и схватила его за горло. D\E
34. Менеджер увидел, что я делаю. D\E
35. Вот и все. Я потеряла свою работу. D\E
Ответы к тестам для проверки: 1. D; 2. E; 3. E; 4. D; 5. D; 6. E; 7. D, 8. D; 9. E; 10. D; 11. D; 12. E; 13. E; 14. E; 15. D 16. E; 17. E; 18. D; 19. D; 20. D; 21. D; 22. E; 23. D; 24. E , 25. И D(вызвал) и E (идиот); 26. D; 27. E; 28.E; 29. D; 30. E; 31. D; 32. E; 33. D; 34. D; 35. D.
Часть 2:
1) Подумайте о ситуации, с которой вы сейчас боретесь.
2) Попробуйте записывать все мысли, которые приходят вам в голову в связи с проблемой, в течение 10 минут.
3) Единственное правило — записывать все свои мысли в течение 10 минут.
4) После того, как вы записали свои мысли, попробуйте дифференцировать, где в ваших предложениях описания, а где оценки.
Практики осознанности
С точки зрения Теории реляционных фреймов, практики осознанности:
- Устраняют подкрепление для чрезмерного размышления о прошлом\будущем (так называемый темпоральный фрейминг).
- Устраняют бесполезные размышления о том "Почему это происходит? Почему я так думаю и чувствую?" (каузальный фрейминг).
- Устраняют чрезмерную оценочность себя (оценочный или сравнительный фрейминг).
- Укрепляют бытие здесь-и-сейчас вместо того, чтобы погружаться в мысли о будущем или предпринимать попытки мысленно защититься\справиться\убежать от прошлого.
Практики осознанности фокусируют нас на внутреннем опыте и переводят внимание с содержания мышления на отслеживание, наблюдение за самим процессом мышления.
Если говорить об упражнениях то, к примеру, "Лист, плывущий по реке" позволяет заметить, какие мысли и чувства у вас есть. Вы можете обнаружить их, затем положить их на лист и наблюдать, как он плавает в реке.
Если листья и поток пропадают, и вы погружаетесь в мысли или чувства, значит, вы поглощены содержанием мышления. Отмечайте это и возвращайтесь к листьям и потоку.
Можно повысить осознанность, не прибегая непосредственно к упражнениям осознанности. В процессе терапии это можно делать следующим образом:
Например, мы можем замедлять разговор, обращая внимание на среду, которая нас окружает (комнату, где происходит сессия). Мы можем замечать чувства и мысли, которые сейчас проявляются.
Вы, как терапевт, можете оставаться в настоящем с клиентом, прилагая все усилия, чтобы принять тот опыт клиента, который имеет место в данный момент.
Вы можете попросить его задерживаться на трудных мыслях и чувствах, если они ощущаются, как препятствия. Один из способов — это попросить клиента придать физическую форму эмоциям и мыслям.
Еще об осознанности и других техниках разделения
Итак, осознанность способствует:
- Разделению с мыслями.
- Принятию, которое помогает клиентам оставаться в настоящем в контексте любого опыта.
- Развитию "селф-как-контекста" т.е вашего наблюдающего "я", которое наблюдает за опытом, но при этом не является частью этого опыта или самим опытом ("я чувствую себя глупо" вместо "я-глупый").
Клиенты приходят на терапию с верой в свою историю о себе, например "Мне суждено быть жертвой" или "Если мне станет лучше, мой насильник так и не будет наказан".
— Помогать осмысливать трудное прошлое.
— Оправдывать дисфункциональное поведение (например, избегание риска)
— Делать жизнь более предсказуемой и безопасной.
— Быть более приятными, чем реальность.
Что помочь в подобных случаях?
1) Осознавание истории исключительно как истории.
2) Привлечение внимание к истории и вопросы: "Действительно ли вам полезно следовать этой истории"?
3) Создание альтернативных историй, основанных на тех же самых фактах-событиях.
4) Споры с последовательностью истории, делая её более нелогичной, запутанной, при этом оставаясь в ней, не боясь находиться в этой запутанности.
5) Признание, сочувствие и понимание того, в какой словесной тюрьме клиент (да и мы все) находимся.
Согласно Теории реляционных фреймов, слова сами по себе не контролируют поведение — роль играет скорее контекст, который определяет, что происходит.
В некоторых контекстах слова могут вызывать несовместимое с ценностями поведение, тогда как в других контекстах эти же слова не повлекут за собой никакого поведения или же могут вызывать поведение, основанное на ценностях.
Силу мысли можно "подорвать", просто помогая клиенту осознавать ее и наблюдать за ней, отслеживая, как она приходит и уходит. Во многих случаях нет необходимости подвергать сомнению мысль и реструктурировать ее, чтобы она стала более функциональной.
1. A CBT Practitioner's Guide to ACT: How to Bridge the Gap Between Cognitive Behavioral Therapy and Acceptance and Commitment Therapy (2008) Joseph Ciarrochi and Ann Bailey
2. The Wiley Handbook of Contextual Behavioral Science (2015)
3. An Introduction to Relational Frame Theory by Eric J. Fox, Ph.D.
Перевод и адаптация: Алексей Дёмин. Редактура: Виктория Поджио, Антон Вотрин.
Материал подготовлен медиапроектом "Чистые Когниции". Копирование без ссылки на источник запрещено. Поддержите нас на Патреоне, и получите доступ к эксклюзивным бонусам.
Наши каналы:
— наш сайт
— Психологические Консультации от Чистых Когниций (доказательная психологическая помощь)