Шымкент. Послесловие
Про марафон в Шымкенте я уже немного рассказывала. Изначально он должен был быть Берлинским. Но если в начале года я была уверена, что никого из нас в Берлин не пустят, то летом уже просто не захотела тратить немаленькие деньги на посредников с визой и билеты, претерпевая при этом логистические сложности, с которыми сейчас сопряжены поездки в Европу.
«Экзотика, тебе понравится», рассказывал мне как-то давно об этом марафоне тренер, который проводил на нем замеры (Сережа Корнеев – сертифицированный измеритель AIMS). Однако со временем трасса марафона претерпела изменения и, вернувшись с замеров в этом году, Сережа, будучи весьма обеспокоен моей не-готовностью, отправил меня бегать оставшиеся длительные в Крылатском. Как оказалось впоследствии, готовясь к Шымкенту, из Крылатского лучше вовсе не уезжать.
Сам город находится на юге Казахстана. Шымкент («зелёный город») – старейший в Казахстане (более 2200 лет), третий по численности населения и первый по занимаемой площади. Известен, кроме всего прочего, тем, что является лидером страны по рождению близнецов и тройняшек - ежегодно в Шымкенте рождается более 300 пар близнецов.
Для меня это был первый визит в Казахстан. Хотя мама, вспомнив, что друг моего папы возил Президента Казахстана на вертолете, соткала тем самым невидимые нити между мной и страной свободолюбивых кочевников[1]. Добиралась с пересадками в Алматы (туда) и Актау (обратно) местными авиалиниями “SCAT”, о которых осталась не самого высокого мнения. В общей сложности за три дня у меня было четыре перелета с этой авиакомпанией, и ни один из четырех рейсов не прибыл вовремя и не отправился по расписанию. Спинки кресел, которые не откидываются, невозможность занять соблазнительный свободный ряд... В целом я склоняюсь к мысли, что главное в самолете – чтобы он летел, а все остальное – мелочи жизни, с которыми можно легко смириться. Но такие моменты, особенно если ты добираешься домой с марафона, очень портят впечатление о компании.
Марафон… Все, что могло пойти не так, многообещающе пошло не так. Сейчас объясню, что я имею в виду.
Многие мои друзья со мной не согласятся, но я считаю себя оптимистом. Да, мой оптимизм несколько странный – я, например, считаю, что чем хуже, тем лучше. Я точно уверена в том, что если очень хорошо готов к испытанию, то велика вероятность, что что-то пойдет не так, поэтому я даже радуюсь, когда перед стартом происходит нечто непредвиденное. У меня есть теория, что Вселенная заинтересована в сохранении баланса – если где-то что-то хорошо, то где-то должно быть что-то плохо. Отсюда логично вытекает следующая мысль: чтобы марафон прошел хорошо, что-то плохое должно случиться накануне. Скажем, переносят или еще лучше – отменяют - ваш рейс, задерживают на работе допоздна, и вы не успеваете отбегать последнюю подводящую тренировку, теряется багаж... Марафонец, рассчитывающий на успех, должен загодя принести дань Вселенной.
Перебирая в уме события, имевшие место в моей жизни перед марафоном в Шымкенте, я могла рассчитывать на то, что все пройдет очень хорошо. Или же очень плохо. Судите сами.
Прежде всего, я не была готова. Фактически подготовкой к марафону мы занялись в августе, тогда как старт был запланирован уже на 11 сентября. Два года я, хоть и не прекращала бегать, барахталась где-то между базовым и предсоревновательным периодом, стоически наблюдая за тем, как меня покидали скорость, выносливость и желание продолжать бегать вокруг мертвой лошади. И даже этот один месяц я провела совершенно не так, как провела бы его Оксана образца марафона за 2:47:10 в 2020 г. Я не захотела ехать на сборы, посчитав, что это пустая трата времени, учитывая результат, на который могла рассчитывать. По той же причине я не стала делать «марафонскую» диету. У меня не хватило мотивации и дисциплины следить за питанием, регулярно делать силовые и ОФП, работать над техникой бега. Я выполняла план, но это был план-минимум. 456 километров за август, что не так уж и много для марафона, стал моим максимумом за последние вот уже скоро пару лет. Я не смогла похудеть и войти в соревновательный вес, не смогла привести себя хоть в какую-то форму, чтобы быть похожей на марафонца. В конце концов, за две недели до старта я заболела ковидом.
Неделю провалявшись дома, пропустив все важные заключительные тренировки, на ногах, пустых и тяжелых как хрустальная ваза, за день до того, как получить отрицательный тест, я вышла на «длительную». Я не смогла преодолеть бегом даже 14 километров - то и дело переходила на шаг. До марафона оставалось ровно (совпадение) 14 дней. Будучи уже достаточно опытным спортсменом, я, конечно же, понимала, что самое правильное решение – не бежать. Ну, во-первых, перенесенные накануне тяжелых стартов инфекции – одна из основных причин внезапной смерти на забегах. Во-вторых, ковид оставил ошметки от моей и так не очень хорошей формы. Шымкент стоит на высоте 506 метров, трасса марафона - в 4 круга, заявленный набор высоты - 500 метров (Garmin показал 406). Вдобавок еще на марафонской неделе температура в Шымкенте держалась 35-38 градусов. Старт был запланирован в 4:30 по Москве… Показать сколь-нибудь приличный результат в таких условиях я бы не смогла. Бежать ради самого факта финиша – мол, я смогла, я не сдалась, - ничего геройского в этом нет. Я же не первый марафон собралась бежать.
Однако на последней тренировке (10*1000/200), которую мне повезло отбегать с Сережей, мы оба поняли, зачем мне этот марафон и почему я должна выйти на старт. Тренировка, кстати, прошла блестяще – рядом с тренером мои ноги внезапно вспомнили, что могут бежать по 3:43 мин/км. Мы оба были страшно довольны тем, как мягко раскатали отрезки – каждый быстрее предыдущего. И на прощание Сережа сказал, что ему не важен результат. Этот марафон должен был помочь мне вылезти из затянувшейся беговой депрессии. И тренер, как всегда, был прав. Ранее, когда пришел положительный тест на ковид, я выдохнула, что теперь уже точно не придется никуда ехать. Все вместе – отказ бороться за Берлин (раньше я готова была взять кредит, чтобы купить билет на самолет, если речь шла о марафоне), нежелание ехать на сборы, даже нежелание делать диету – ясно указывало мне на то, что, если я не побегу Шымкент, я больше не побегу ничего. Это был тот марафон, где старт значил больше, чем финиш.
За сутки до вылета мой рейс перенесли на 4 часа. Глубокой ночью сижу во "Внуково" в ожидании посадки, пью чай, пишу что-то на юридическом. В то время как раньше… Ну вы уже поняли тенденцию. Раньше все было во имя марафона.
За штурвалом самолета – женщина, чего, ну, никак не ожидаешь от казахских авиалиний. Уже не удивляюсь – все идет по не-плану.
Самолет подлетает к Шымкенту и в спину через иллюминатор бьет луч горячего солнца. На земле душно. А тут еще за границей в новой реальности я впервые. Не работают карты, в совсем небольшом аэропорту нет пункта обмена, не желает приезжать Яндекс.Такси. Кое-как добираюсь до города, меняю деньги, плачу водителю, заселяюсь в отель. С российским рублем в Казахстане мне вольготно – впервые в жизни не потратила того, что наменяла и, улетая, меняла обратно. Все кажется недорогим и доступным. В отеле номер люкс с балконом и огромной кроватью, лучший в городе итальянский ресторан на соседней улице… Шикую.
Спать нельзя. Сутки на ногах, но рабочий день в Москве только начался.
Отправляюсь за стартовым номером, по дороге заглядываюсь на дома и людей. Марафонским взором оцениваю бесконечные холмы, которые даже визуально делают больно. Город – помесь Ханоя и Бишкека, я такое люблю. Чистый, попадаются диковинно разукрашенные дома. Почему-то повсюду красные «лондонские» телефонные будки. А вот маленький мальчик бежит мне навстречу, бросает в меня охапку листьев – не добросил, смеется. Хватает меня за руку. «Будь осторожна», наставляла мама перед отъездом. «Папа говорил, что казахи злые». В представлении моей мамы злыми были также, например, киргизы, когда я впервые отправлялась на сборы в Бостери. Но каждый раз я с удовольствием убеждалась в том, что она ошибается. Мальчик смеется, трется загорелой щекой о мою руку.
Казахстан, в частности, Шымкент кажется очень светским. Возможно, это мой личный стереотип, но я ожидала женщин в платках и мечети на каждом шагу. Однако ни того, ни другого замечено не было. Жарко. Смуглые черноволосые девушки одеваются в красивые летние платья. Ходят со стаканчиками кофе из работающего здесь Старбакса. Парочки загорают на лавочках в парках. Рестораны и кафе, торговые центры и SPA салоны. Провинциальный, но современный город с легким азиатским налетом.
«Давайте покажу, как крепить номер», на ЭКСПО девочка-волонтер с готовностью предлагает свою помощь. Улыбаюсь. «Не надо, спасибо, я знаю». «А, вы уже, наверное, бегали, да?». Чуть раньше я узнала, что здесь нет кластеров, а мой вопрос об этом вызвал уважительное: «Чувствуется, что вы опытная бегунья». Сережа говорил, что участников будет совсем немного. Ну вот. Теперь я никак не могу избавиться от деструктивно-расслабляющей мысли, что могу победить даже в своей отсутствующей форме. Но разве будет ценной такая победа?
Во второй день, сделав разминку на асфальтовом стадионе поблизости от отеля, снова отправляюсь бродить по городу. Настрой немарафонский. Я слишком спокойна. Даже я бы сказала, пофигистически спокойна. Плана на гонку нет, что называется, от слова «совсем». Никаких мантр на руках и расписанного темпа на предплечье. Бежать собираюсь «как пойдет». Единственная задача – войти в призы, что, кажется, будет не сложно. Это странным образом освобождает, расхолаживает и расслабляет. Мне, как и тренеру, результат, который может случиться у меня на предстоящем марафоне, неважен. В том смысле, что мне абсолютно все равно, пробегу я за 3:30 или за 3:40, - и то, и другое меня расстраивает и не устраивает, но сегодня я ничего не могу с этим поделать, поэтому просто принимаю как данность.
Утро марафона начинается в 4 утра, в Москве в это время час ночи. Перестроиться на местное время, да еще с учетом бессонной ночи с четверга на пятницу, я так и не смогла. Заметила, что пульс покоя выше обычного, как будто бы я на 1600, а не на 500 метров забралась. Сижу над чашкой растворимого кофе и вяло вожу ложкой по тарелке с кашей, которую мне (шик!) только что любезно принесли в номер. Есть в это, то ли ранее (Шымкент), то ли позднее (Москва), время, я совершенно не хочу. С балкона дует легкий ветерок – бог марафона смилостивился над нами, и в это воскресенье температура упала на целых 7 градусов, небо покрылось облачками. Вселенная следит за балансом.
Отработанный годами алгоритм сборов. Вскоре после не-завтрака оказываюсь на улице.
В наушники пускаю плейлист из самых бодрых треков, бодро вышагиваю по темным пустынным улицам Шымкента в сторону площади Аль-Фараби, где состоится старт, а позже – финиш. Иду и размышляю о том, что всего несколько дней назад сам факт того, что я окажусь здесь, казался невозможным. Но вот же, однако, я здесь.
За полтора часа до старта марафона стартовый городок все еще пуст. Только рабочие заканчивают монтаж сцены, да волонтерам раздают футболки и последние инструкции. Несмотря на отсутствие плана на гонку, план до гонки у меня есть всегда. И согласно нему я уже должна переодеваться, чуть позже – сдавать вещи в камеру хранения, разминаться, отстаивать очередь в туалет, чтобы в 7:15 занять место поближе к стартовой линии.
Но туалеты, как и камеры хранения, в это ранее время оказываются еще закрыты. Улыбчивая девушка, в которой я по рации опознала штаб марафона, сообщила мне, что стартовый городок откроется в 7 утра, а я - слишком рано пришла. Но стартовать предстояло в 7:30, и меня такой расклад совершенно не устраивал. Немного поспорив, мы договорились на открытие городка в 6:30 и все мои планы успешно реализовались.
Кроме одного. Побежав разминку, уже на втором километре, я вдруг почувствовала острое нежелание. Нежелание бежать. Вот, знаете, бывает, приходит «Небегун» и вешает на ноги гири. А иногда приходит «Неохота» вместе с подругой «Лень». В преддверии своего 17-го марафона я хочу усесться на лавочку возле лотка с арбузами, которые нарезают для будущих финишеров. Изо всех сил пытаюсь ввести себя в правильное состояние, но вместе со мной на старт выходят и Неохота, и Лень. Оглядываюсь на реденькую толпу у себя за спиной в стартовом створе. Конечно же, ищу тех, кто может меня обогнать. На самом деле, как бы хорошо ты ни был готов, всегда есть кто-то сильнее тебя. За пять минут до старта рядом со мной появляется та, кого я искала, - Диана Айдосова. В трусах, коротком топе и вапорфлаях в тон, атлетично сложенная, излучающая уверенность в себе и олимпийское спокойствие. Конечно, в тот момент я не знала, кто это, но уже у стартовой линии отдала ей первое место. Как оказалось, я была права. Диана, казахстанская бегунья, принимавшая участие в летних Олимпийских играх 2016 года, выиграла этот марафон.
Вторая девочка с легкостью обошла меня километра через 3-4. Пытаться догнать ее я не стала, хотя на протяжении всей дистанции то и дело видела ее спину и особенно близко – на последнем круге марафона. Я интуитивно выбрала темп, который могла держать. «Оксан, ну по 4:30 ты же можешь бежать целую вечность!», сказала я себе. Так и вышло. С поправкой на рельеф, получилось по 4:33. Трасса действительно очень сложная. Вверх пять километров, пять километров - то вниз, то вверх. И так четыре круга. «Слушай, ну на UTMB же было больше 7000 набора, а здесь какие-то 500…». Это мы с Филиппом обсуждаем мой предстоящий старт. Да, только 7000 можно подняться пешком, а 500 нужно бежать. А бег в гору – почти такое же мое слабое место, как мой кот Пирожок. Но я бежала. Старалась чаще перебирать ногами, смотреть вперед, более акцентно работать руками. Кому важна статистика: выдала среднюю частоту шагов 188, дойдя до 197. Пульс держала 160 с максимумом 173, что для меня, низкопульсовой и нескоростной, значительные цифры (Казань, если верить часам, за 2:47 пробежала на пульсе 143).
Каждый круг картинка немного менялась. Город просыпался, на обочины трассы выходило все больше людей, которые, судя по восторженным крикам, получали искреннее удовольствие от происходящего. К слову, авторы марафона подошли к организации точек поддержки со всей серьезностью. Я помню настоящий оркестр, сначала военный – в зеленых сюртуках и белых фуражках, а потом – элегантные черные костюмы, скрипки, флейты и виолончели. Чуть повыше играли национальную музыку. На самом сложном взлете по направлению «туда» из фитнес клуба прямо на улицу вытащили байки. Спортсмены в реальном времени крутили, глядя на нас, - мы заряжали их, они заряжали нас. На трассе – полный порядок. Волонтеры внимательно следят и ловко протягивают воду – хочешь в бутылочке, хочешь в стаканчике. Изотоники на каждом пункте питания, были и гели, и бананы. Всего вдосталь.
Но на третьем кругу мне уже было все равно, бежать ли вверх или вниз. Есть не хочется, пить не хочется. Запас гелей, который я несу обычно в топе у груди, остался почти нетронутым и сейчас острые краешки тюбиков царапают кожу. Пролитый на себя изотоник щиплет свежую рану. Изо всех сил стараюсь не выключаться и не уходить в себя – на каждом развороте я вижу девочку, которая бежит четвертой. С первым и вторым местом все ясно, а вот третье упускать не хочется, иначе зачем все это было. К марафонцам подмешиваются половинка, десятка, пятерка, нордическая ходьба. Кто-то из бегунов, кого я миновала, обронил по дороге: «Легко и просто». Подобрала. На четвертом кругу проговариваю свою новую мантру вслух. Легко и просто. Легко и просто.
Думаю о том, как тренер ехал здесь на велосипеде, отмеряя метры, которые я сейчас прокручиваю ногами. Представляю, что Сережа едет где-то впереди и мне всего-то остается, что держаться за ним.
Преодолев сороковой километр, понимаю, что бегу лучше, чем ожидал тренер, и лучше, чем ожидала от себя я. Как хотели, попала в призы, хотя борьбы никакой и не было. В общем, подбегая к финишу, казалось бы, имела все основания быть довольной тем, как прошло это воскресное утро.
Арка, медаль. Воздуха! Не могу вдохнуть. Иду, покачиваясь, ищу глазами воду. Не могу вдохнуть. Не могу. Вдохнуть. На мгновение вспоминаю первый, детский, приступ астмы. Сгибаюсь, упираю руки в бедра и, преодолев сопротивление в горле, наконец-то делаю глубокий вдох. Кажется, жива.
В стартовом городке шумно. Со сцены звучит музыка – там песни и танцы. Идет награждение. У меня - обычная пост-марафонская суета. Забираю вещи, снимаю мокрую футболку и топ с капельками крови, надеваю сухое, усаживаюсь на бордюр. Жадно пью воду. Парень с номером полумарафона угощает меня печеньем («Вы - наша гостья!»).
Раздумываю, что делать дальше. Награждают здесь от души – громко, с объятиями и долгими рукопожатиями. Многочисленные возрастные группы и абсолют. Понимаю, что на свое награждение, которое должно быть последним, не успеваю. Досадно, но через пару часов я уже должна быть в аэропорту. Оглянувшись на сцену последний раз, ковыляю до отеля.
Времени немного. Быстро собраться. Раскидать новости в мессенджеры. Еще нужно успеть вернуться на пять минут на старт, забрать медаль и сертификат. А хочется полежать и отчего-то – колбасы. Докторской.
Тренер всегда ругает меня за такую «привычку». За то, что нет у меня момента, когда можно прийти в отель, смыть с себя марафон, завернуться в махровый белый халат, улечься на кровать и полежать немного, посмаковать произошедшее перед тем, как пойти празднично обедать с друзьями. После марафона я всегда бросаю медаль в рюкзак и начинаю дорогу обратно.
О том, как я перепутала города на обратном пути, вы уже знаете. Скажу только, что добиралась тяжело. В самолете из Актау, вылет которого, конечно же, задержали на два часа, у меня болело все, даже зубы. Домой я зашла только утром следующего дня, когда ложиться спать уже не было никакого смысла. Когда я вернулась с работы в понедельник вечером, после марафона прошло уже больше суток, а я еще не спала. При этом удивительно, но сам марафон как будто бы стерся из памяти, оставив только некоторую скованность в теле.
Сегодня, гуляя после обеда вокруг офиса, я думала о заурядности и обыденности, в которые превратила свой бег. Как будто бы пробежать 42 километра – это такое же по значимости событие, как и воскресный завтрак в "Шоколаднице". Было бы, о чем рассказывать. Схожее чувство испытала после финиша на первых ста километрах – тогда мне казалось, что я буду целовать землю, когда доберусь до конца, что мне откроется истина, что я буду очень счастливой. Но оказавшись в Шамони спустя 20 с половиной часов, я почувствовала – ничего. Подобрав палки, отправилась домой - смывать с себя грязь и есть яичницу.
Вернувшись из Шымкента, я обнаружила мир в том же состоянии, в котором оставила его несколько дней назад. Пошла на работу, где коллегам в большинстве своем было абсолютно все равно, что со мной случился марафон. Почти никто даже не знал об этом, а я не торопилась кому-либо рассказывать. Сразу окунулась в московские дела – оплатить счета, забрать кота, записаться к врачу, дописать отзыв на заявление в суд. Нет ощущения завершенности важного этапа (а ведь я, спустя два года, снова пробежала марафон!), нет чувства грандиозности сорока двух километров.
Остановившись у витрины «Аленки» на Тверской, разглядываю разноцветные пирамидки знаменитых шоколадных конфет. Я уже давно сознательно лишаю себя праздника на день рождения, Новый год и прочие дни, когда полагается быть радостным и счастливым. Дергаю ручку двери. Но за марафон я еще поборюсь.
[1] «Казах» означает «свободный человек».