Красная точка. 24
Внутренняя часть мотеля оказалась довольно приличной — вопреки внешнему виду.
Чистое и элегантное лобби, мраморный пол, стойка регистрации, идеально вписанная в общую цветовую гамму — все это сильно отличалось от вульгарного оформления снаружи. Было очевидно, что над внутренним дизайном хорошо поработали.
За стойкой, конечно же, никого не было.
Хансо убрал руку с талии Джунсона, оглядел тихое лобби и перепрыгнул через стойку. А вернулся уже с черным ключом-карточкой в руках.
— Почему один? — спросил Джунсон.
Хансо ответил, словно это было очевидно:
— Нужно спать вместе. Если придут зомби, ты будешь в безопасности только рядом со мной.
Услышав «спать вместе», Джунсон сильно нахмурился и тоже зашел за стойку. Осмотрел специальные ячейки и выбрал ключ-карту от номера 701 с пометкой ROYAL.
Добросовестно проверив стоимость проживания на маленькой табличке, он оставил деньги на стойке.
701-й номер был королевским люксом этого мотеля. Название звучало громко, но это был обычный мотель. До роскоши дорогих отелей интерьеру было далеко. Впрочем, номер оказался неплохим — двухкомнатный, с большой кроватью в основной спальне и маленькой во второй.
*От Сани. В корейских мотелях часто используют английские названия для категорий номеров. 'Royal Suite' (или 로얄 스위트룸) — типичное название для самого дорогого номера.
Довольный размерами номера и интерьером, Джунсон сразу же начал раздеваться. Он скинул запачканное кровью пальто, затем рубашку и брюки.
С полотенцем в руках он уже собирался войти в ванную, как вдруг вдруг поймал на себе пристальный взгляд Хансо. Тот небрежно прислонился к стене, скрестив руки на груди. И бесцеремонно разглядывал его тело.
— Ты так же себя чувствовал, когда осматривал мое тело?
— В смысле, что хочется наброситься*.
*От Сани. В оригинале здесь 덮치다/дёпчида, у которого много значений: буквально «накрыть сверху»/«навалиться», а также «напасть»/«наброситься». Это слово может иметь как агрессивный, так и сексуальный подтекст.
Вместо ответа Джунсон швырнул полотенце прямо в лицо Хансо. Тот с легкостью поймал его на лету и поднял взгляд, но Джунсон успел скрыться в ванной.
Хансо положил рюкзак и начал раздеваться. А затем крикнул в сторону ванной:
— Ты же не можешь пользоваться правой рукой! Я помогу.
— Не надо! С душем я сам справлюсь.
Раздевшись догола, Хансо открыл дверь в ванную. Как и положено в любовном отеле, это была просто стеклянная панель без замка.
Джунсон уже крутил краны в прозрачной душевой кабине.
Хансо без колебаний зашел внутрь. Джунсон почувствовал, что стало как-то тесно и попытался оттолкнуть твердую грудь Хансо.
— Я же сказал, что могу помыться сам.
Тот взял душевую лейку, отрегулировал температуру и действительно начал поливать Джунсона.
Вода стекала по шее и плечам, струясь вниз по груди. У Хансо тоже была светлая кожа — но скорее бледная. А вот кожа Джунсона казалось белой и гладкой. Она будто излучала мягкое тепло, которое хотелось потрогать.
Возможно, это было из-за тонкой кожи. Теплая вода только начала литься, а тело уже порозовело, появился румянец.
Наблюдая за водой, которая мягко стекала по изгибам тела, Хансо невольно посмотрел на бледно-розовые соски. Они были похожи на маленькие розовые ягодки.
Когда его взгляд начал опускаться ниже, к стройной талии…
Джунсон сузил глаза и выхватил душ из его рук.
— Не смотри так. Да, я худой и без мышц.
Он решил, что Хансо насмехается над его телосложением. Иначе как еще это объяснить? Только что входил в ванную с ухмылкой, а теперь так пристально и бесстрастно разглядывает его?
Пока Джунсон ловко поливал себя водой, Хансо коснулся его ушибленной левой руки. На ней были четыре полосы синяков — остались от веревки, когда они спускали из окна.
Слегка нахмурившись, Хансо снова забрал душ.
— Так не пойдет. Подними руки.
Теперь он знал, что повреждены обе руки. Поэтому в этот раз так просто не уступит.
Хансо практически насильно помог с душем и даже вымыл Джунсону голову. А когда тот вышел, начал мыться сам. Себе он включил ледяную воду — в отличие от того, какую делал для Джунсона.
Лицо Хансо под струями воды было холоднее и страннее любого выражения, которое Джунсон когда-либо видел.
Это был первый вопрос, который задал Кан Джунсон сразу после побега из комнаты ассистентов. Хансо хотел просто подразнить его, чтобы увидеть злое лицо. Но вместо этого Джунсон первым делом забеспокоился о его благополучии, а не о своем собственном.
«И это при том, что он весь в синяках».
Следы от веревки раздражали Хансо.
Когда он впервые увидел Кан Джунсона…
Тот ловко уводил зомби в сторону и точно выбирал маршрут, чтобы как можно меньше с ними сталкиваться. Хансо был действительно впечатлен, когда тот собрал импровизированный огнемет и использовал против мертвецов*.
*От Сани. В 6 главе Джунсон создал огнемет из баллончика с инсектицидом и зажигалки.
Джунсон как раз направлялся к университетскому зданию, где находился Хансо. Даже снаружи было видно, что здание поглотили зомби — все окна были в крови, а из коридоров и аудиторий доносились крики. Хансо совершенно не понимал, зачем Джунсон туда идет.
Как бы умело он ни справлялся с ситуацией и ни разбивал головы зомби своим мачете… Идти в здание было самоубийством. Если бы он просто хотел умереть, то не заслуживал бы такого внимания.
Однако Кан Джунсон оказался довольно отчаянным. Даже зная, что внутри опаснее, чем снаружи, он лез вперед — будто искал что-то. И в то же время так умело защищался, что наблюдать за ним было интересно.
До Хансо больше всего нравились люди, которые бросались на врага, рискуя жизнью.
Глядя на его решительное лицо и действия, нельзя было не понять.
…он лез в самое пекло, чтобы выжить.
И это заинтересовало Хансо. Ему стало любопытно: что тот собирается делать в здании, захваченном зомби?
Когда Хансо опомнился, то уже переставил время на будильнике. Теперь тот должен был прозвучать чуть позже — как раз когда Джунсон прятался на втором этаже. Затем он использовал микрофон для преподавателей. Благодаря этому вокруг собралось столько зомби, что выбраться стало практически невозможно.
Когда он пошел вперед, зомби расступались перед ним, словно в библейской истории о Моисее.
Это было неплохое ощущение. Дорога, которую открывают мертвецы.
Оставив на кафедре бесполезный телефон, он последовал за Джунсоном на третий этаж.
Постучал в дверь комнаты ассистентов и впервые услышал его голос:
Спокойный и сдержанный, но полный настороженности.
Хансо понравилось и это. В самом центре вражеской территории нельзя терять самообладание и поддаваться панике. А отсутствие осторожности по отношению к незнакомцам — явная ошибка.
Войдя в комнату ассистентов и увидев Джунсона, он понял, почему его взгляд постоянно притягивается к нему.
Девчонка, которая не знала своего места и пыталась давить.
Трусливый нытик, чье хныканье было невыносимо слушать.
Бесполезная младшая, которая хотела, чтобы другие решали все проблемы.
Они даже не стоили того, чтобы запоминать их имена.
Но Кан Джунсон был другим. Хансо думал, что тот сторонится из-за возможного заражения. Но даже когда стало ясно, что на его теле нет укусов, подозрение в его глазах не исчезло.
Со временем Хансо начал все больше задумывался о причинах. Другие люди много раз проявляли к нему сильные эмоции. Но настороженность Кан Джунсона была совершенно на другом уровне.
Это беспокоило. Словно на него навели лазерный прицел снайперской винтовки.
Только когда он узнал, что у Джунсона есть особая способность, он наконец понял причину.
Хансо не существовал в его предвидении.
Из-за его действий менялось будущее — и становилось незнакомым для Джунсона.
Доказательством стал трусливый нытик, которому Хансо дал гаечный ключ. Впоследствии именно он оставил небольшую царапину на защитных дверях. В итоге царапина превратилась в многочисленные трещины. Зомби хлынули в туннель, и Кан Джунсону пришлось решать проблему, которой не было в его предвидении.
Возможно, на этот раз он действительно умрет? Ведь такого пути не было в будущем.
Хансо представил, как зомби рвут Джунсона на части, и тот умирает. Внизу живота приятно потянуло от возбуждения.
Нет ничего более захватывающего, чем видеть смерть того, кто отчаянно цепляется за жизнь.
Хансо решил остаться с Джунсоном. Хотелось видеть, как он умирает в отчаянном бегстве. Как далеко тот сможет зайти?
И тогда, глядя на Джунсона, окруженного зомби и кричащего в агонии… Возможно, он испытает высшее удовольствие, которого никогда не чувствовал раньше. Он мог бы кончить несколько раз, глядя на его залитое кровью и слезами лицо.
…внезапно Джунсон кинулся его защищать.
Он не только загородил его собой, но и бросился на зомби — даже зная, что может погибнуть сам.
Когда Хансо опомнился, он уже сжимал Джунсона в своих руках.