Дневник сталкера. Глава 26
Я сразу же положил руку ему на живот и медленно двинул бедрами.
Когда двигался Чу Квон, всё происходило легко и естественно. Но мои движения вызывали лишь сопротивление. Тем не менее я не колебался — ведь моё тело уже знало то удовольствие.
Слегка приподняв бёдра, я пытался нащупать нужное направление, чтобы протолкнуть член глубже.
Я пробовал двигаться вверх-вниз, но такого плавного проникновения как у Чу Квона не получалось. Казалось, его толстый член застревает где-то посередине.
— Ха, попробуй немного отодвинуться назад.
Чу Квон направил меня, придерживая за бёдра. Стоило ему вмешаться, как член разом вошёл глубоко — как по волшебству.
Когда мой живот снова наполнился, я невольно сжался. Потребовалось время, чтобы привыкнуть. Вскоре я начал двигаться — так, как он показал ранее.
Наклоняясь вперед и слегка выгибая спину, я выталкивал член, а затем снова принимал его — так головка оказывалась в том самом месте.
Внизу живота всё сжалось, спина выпрямилась от нахлынувшего удовольствия. Я двигался всё увереннее, издавая громкие влажные шлепки.
Каждый раз, как член Чу Квона входил под нужным углом и с нужной силой, мои ягодицы начинали мелко дрожать.
— Чёрт, ты так хорошо двигаешься…
— Это точно первый раз? Или просто талант?
— Талант, точно. Чёрт, блядь... Ха...
Чу Квон начал двигаться мне навстречу, толкаясь бедрами. Теперь его член проникал ещё глубже, чем раньше. От каждого резкого толчка моё тело содрогалось.
Хотя я кончил совсем недавно, мой член снова был твёрдым как камень.
— Аах, Квон-а…* Ммм, Чу Квон... Ах…!
*От Сани. В корейском языке суффиксы «-야» (-я) и «아» (-а) часто используются при обращении к друзьям или младшим. Это показывает близкие, неформальные отношения.
— Позови ещё раз, по имени, — хрипло попросил он. Я чувствовал ладонью, как бешено вздымается его грудь.
Мне кажется или его член становился всё больше с каждым толчком? Мой живот, который и так был наполненным, вздулся ещё сильнее.
— Квон-а, ааахх, это... так хорошо... А!
Бешеные, сводящие с ума движения продолжалась ещё какое-то время, пока его член не упёрся в самую глубь. В тот же миг моё зрение снова затуманилось.
Я больше не мог удерживать вес собственного тела и рухнул на Чу Квона. Его движения тоже прекратились. Наши тела плотно прижимались друг к другу.
Он схватил меня за волосы и жадно поцеловал.
На нём был презерватив, но я всё равно инстинктивно понял, что он тоже кончил.
Спустя какое-то время он прервал поцелуй и вытащил член. Всё ещё огромный, он выскользнул из расслабленного входа. Сняв презерватив, Чу Квон завязал его и взял новый из пачки, лежавшей на прикроватной тумбочке.
Он смотрел на меня снизу вверх, и в его глазах горел огонь. Я ошарашенно наблюдал, как он надевает презерватив.
Алкоголь или наслаждение — что именно так сильно туманило мой разум?
— Один-два раза непонятно, правда?
С лёгким страхом и возбуждением я кивнул.
На следующее утро меня разбудил булькающий звук.
Я открыл глаза, но голова была такой тяжёлой, что я не мог даже поднять её.
Бульк-бульк. Снова этот громкий звук достиг моих ушей. Наконец зрение прояснилось, и я увидел вдалеке голую спину Чу Квона.
Булькающий звук… Подождите, а что это за звук?
Я медленно сел, протирая глаза. Чу Квон, который стоял на кухне и что-то варил, повернулся и увидел меня на кровати.
— …А? — глухо спросил я охрипшим голосом.
Чу Квон отложил половник, взял стакан с водой и подошел ко мне.
Я молча смотрел на него. На нём были только спортивные штаны — и больше ничего.
Я взял стакан и начал пить, изо всех сил стараясь не обращать внимания на нахлынувшие воспоминания о вчерашнем дне.
Тёплая сладкая жидкость приятно согрела горло — мой пересохший мозг понемногу начал приходить в себя.
— Спасибо. Когда ты проснулся?
— Я успел принять душ, сходить в магазин и немного прибраться, пока ты спал.
Я всегда отличался чутким сном. Не мог же я так спокойно спать в чужой квартире… Оглядев стены, я проверил время. Восемь часов утра. Значит, Чу Квон встал в шесть утра после… после всего, что было, и даже сходил в магазин.
Я неловко теребил одеяло, лихорадочно соображая. Как мне теперь общаться с ним?
— Умойся, а потом позавтракаем.
Кажется, он не чувствовал себя неловко — в отличие от меня.
Я тут же ретировался в ванную и включил душ. Думаю, придётся купить какое-нибудь средство от похмелья по дороге домой. И обезболивающее.
Всё тело ломило. Вероятно, из-за того, что я всю ночь использовал мышцы, которые обычно не использую.
Я постарался принять душ как можно быстрее, чтобы поскорее уйти. Чу Квон повесил на дверь свою футболку и спортивные штаны. Я надел его вещи и вышел. На столе уже стояли аккуратно разложенные тарелки.
Не знал, что Чу Квон умеет готовить. Но он двигался с такой легкостью, будто привык накрывать на стол.
Неожиданно... Нет, подождите, о чём я думаю? Какое «неожиданно» в этой ситуации?
Поймав себя на невольном сборе информации, я смутился.
Вчера я думал, что после всего… у нас будет неловкое и холодное утро. Но Чу Квон вёл себя так же, как когда мы выпивали.
С одной стороны, мне было спокойно и комфортно, но с другой — не покидало ощущение, что для него подобные ситуации — обычное дело.
А вдруг он думает, что я веду себя так, будто ничего особенного не произошло?
Чу Квон налил мне суп с ростками сои. Он не хвастался, когда говорил, что хорошо готовит. Суп был в меру солёным, с насыщенным ароматом зелёного лука. Моё затекшее тело расслабилось.
В конце концов, я решил отбросить все сомнения и просто насладиться едой.
— Вкусно. Ты и правда хорошо готовишь.
Чу Квон сел напротив меня и взял палочки. Он что, собирается есть без рубашки?
— Если хочешь что-то ещё, скажи. Приготовлю в следующий раз.
Даже если бы он не говорил этого всерьёз, я был бы благодарен.
— Пасту с фрикадельками в томатном соусе…
— Паста — это хорошо. Её легко готовить. Приходи ещё, приготовлю.
Чу Квон говорил уверенно, как настоящий мастер пасты.
Будет ли у нас «следующий раз»? Я пытался не надеяться, но придавал значение каждому слову и жесту Чу Квона.
Но сейчас мне не хотелось всё анализировать. Я просто хотел насладиться этой естественной и комфортной атмосферой, которую он создал.
— Знаешь, я вчера заметил, что ты много ешь.
Вчера я действительно уничтожил практически все закуски. Неудивительно, что Чу Квон заметил.
Я усердно ел яичницу, жареную колбасу и кимчи.
Когда я поел, протрезвел и привык к обстановке, то начал разглядывать комнату. Квартира-студия была довольно просторной для жилья рядом с университетом.
Здесь было очень чисто, как будто Чу Квон регулярно убирался. Стол, книжные полки, кухня — всё блестело. И повсюду были следы жизни.
На кухне все специи были аккуратно разложены по баночкам, и по всей квартире витал аромат кондиционера для белья. Наклонившись к Чу Квону, я понял, что источником аромата был он сам. На подоконнике стояли три горшка с суккулентами, а на книжной полке — несколько кулинарных книг.
— Это семейная фотография? — спросил я, заметив рамку на столе.
— Ага, — охотно ответил Чу Квон. — Мой папа и брат. Не очень похожи, правда?