Дневник сталкера. Глава 64
Жаловаться, что Чу Квон не понимает моих чувств — значит только добавлять ему проблем.
Я ничем не мог помочь ни с тем пьяным водителем погрузчика на фабрике, ни с трещиной в кости. И самое главное — он не выглядел так, будто нуждался во мне…
— Простите… Как отсюда добраться до автовокзала? — спросил я у проходящего мимо человека, сделав глубокий вдох.
Мужчина в рабочей одежде, покрытой пылью и песком, оглядел меня с головы до ног и ответил:
— До автовокзала? На машине недолго.
Бросив этот небрежный ответ, он быстро прошел мимо. Я даже не успел спросить, сколько точно времени займет поездка и можно ли дойти пешком.
Ничего не оставалось, кроме как выйти на дорогу и открыть приложение для вызова такси. Я как раз устанавливал текущее местоположение и пункт назначения — автовокзал, как вдалеке показалось такси.
— Сюда! — я помахал рукой, пытаясь остановить машину.
К счастью, такси остановилось прямо передо мной.
Конечно, можно было бы доехать на такси прямо до Сеула, но это стоило бы слишком дорого, поэтому я твердо решил воспользоваться автобусом.
В такси я рассеянно смотрел в окно. Может, из-за выражения лица и поведения Чу Квона? Внезапно всё время, проведенное с ним, показалось таким маленьким и жалким.
Я был абсолютно уверен, что мы невероятно близки, но почему сегодня он кажется таким далеким?
Когда я только начал влюбляться в Чу Квона и мы признались друг другу в чувствах, я прекрасно понимал, что однажды наступит момент, когда я почувствую себя таким незначительным. Поэтому я всегда готовил себя к этому, чтобы было не так больно и унизительно.
Но сейчас я понимал, что провалил эту подготовку. Судя по тому, как горько на душе...
— Этот засранец Чу Квон терпеть не может показывать, что ему больно. Если он наговорил чего странного, пойми его.
— Чем ближе ему человек, тем больше он строит из себя сильного. Многие его не понимают. Хоть он мой брат, но я тоже иногда не знаю, почему он так себя ведет.
Слова его брата продолжали звучать в ушах. Конечно, это могла быть просто вежливость... Но даже чувствуя обиду и огорчение, я всё равно волновался. Вдруг он просто притворялся передо мной, что всё в порядке?
Даже расплачиваясь и выходя из такси, я не мог перестать думать.
Точно. Теперь вспомнил — когда он в прошлый раз поранился во время баскетбола, он тоже упрямо твердил, что всё нормально. В итоге только после моих настойчивых уговоров позволил продезинфицировать рану и наложить мазь.
А что, если на самом деле не всё в порядке? Что, если нужна операция? Вдруг придется вставлять спицы? Тогда восстановление займет слишком много времени...
Если я сейчас уеду в Сеул, то смогу только ждать.
Правильно ли я поступаю, уезжая?
Мысли тянулись одна за другой, пока не достигли этой точки.
Я стоял перед кассой автовокзала, погруженный в глубокие раздумья.
— Извините, я спрашиваю, куда вы направляетесь? — поторопил меня кассир, раздраженный моим молчанием.
— В Сеул… Дайте билет… на ближайший… — я запнулся, не закончив фразу.
Прошло несколько секунд. И в итоге я полностью изменил свое решение.
— Из-извините. Правда извините, но не подскажете, где здесь можно поймать такси?
Кассир посмотрел на меня с недоумением.
Нет, я не хочу в Сеул. Нужно вернуться в больницу.
— Это где? Как я пойму, если вы так говорите? Если недалеко, то лучше выйти с той стороны, там легче поймать такси. А если в другой район, то лучше заранее предупредить водителя или вызвать по телефону.
Я побежал в указанном направлении. Если сейчас уеду в Сеул, то точно буду жалеть об этом несколько дней.
Точно. Достаточно просто не мешаться у Чу Квона под ногами. Я не мог поверить его словам о том, что всё нормально, и не хотел просто сидеть и ждать, когда с ним даже нет нормальной связи.
— В «Правильную травматологию», пожалуйста.
Я снова поймал такси и вернулся в больницу, где лежал Чу Квон.
Планировал подождать где-нибудь поблизости, а завтра после осмотра врача убедиться, что результаты хорошие, и только потом вернуться в Сеул.
Да, обидно, что Чу Квон пытается держать дистанцию, но когда человек болен и в сложной ситуации, такое бывает. Я и сам был таким, когда болел гриппом.
Тогда он не ушел домой и оставался рядом, пока не спала температура. Почему я не могу поступить так же?
Если мое присутствие в палате мешает... я могу побыть в другом месте и заходить ненадолго, только чтобы проверить его состояние. А если что-то понадобится, то помогу...
Я просто хотел лично убедиться, что с Чу Квоном всё в порядке. Если он действительно считает меня своим парнем, то должен позволить мне хотя бы это. Даже если не хочет.
— Здесь остановите, пожалуйста.
Такси остановилось не прямо у больницы, а неподалеку.
К счастью, рядом было кафе. Пусть и потрепанное, но вполне подходящее место, чтобы скоротать время и собраться с мыслями.
Нужно было многое решить и обдумать: где переночевать, чтобы дождаться результатов завтрашнего осмотра, когда связаться с Чу Квоном и так далее.
— Добро пожаловать, — сонным голосом поприветствовал сотрудник, когда я зашел в кафе.
Посетителей почти не было, и из-за отсутствия солнечного света внутри было довольно мрачно. Но зато из окна была видна больница, и работал интернет — уже неплохо.
— Мне… Горячий американо и шоколадный маффин, пожалуйста.
Расплатившись, я взял быстро приготовленные напиток и маффин и сел в дальний угол.
На самом деле я не ел с самого утра — так спешил сюда из квартиры Чу Квона после встречи с Чхве Кёнвоном. Только увидев маффины на прилавке, я осознал, что голоден.
Неудивительно, что у меня не было сил.
Я отпил глоток кофе и тихо принялся за маффин. От голода сводило желудок, но стоило еде попасть в рот, как я перестал чувствовать вкус.
Внезапно на глаза навернулись слезы, которые я так долго сдерживал. Щеки стали мокрыми.
Я перебирал в голове всё, что ранило меня сегодня.
Больно от того, что Чу Квон поранился. Обидно, что он не сказал мне об этом. Неприятно, что попросил Чхве Кёнвона принести вещи вместо меня. А то, что он сразу отправил меня в Сеул, было просто ужасно. Как бы он ни был занят... это явно было отторжение.
Осознание того, что я совершенно бесполезен для любимого человека, вызывало острую боль в груди.
Но я не мог злиться, потому что слишком хорошо знал, что не такой уж надежный и сильный человек. Поэтому его желание установить границы казалось мне понятным — и от этого было еще тоскливее.
Пока я сидел, погруженный в эти мрачные мысли и тихо роняя слезы, дверь кафе резко распахнулась.
Следом раздался неожиданный голос Чу Квона, пронзивший мои барабанные перепонки.
— Всхлип... А? — я так удивился, что перестал жевать маффин и резко поднял голову.
Чу Квон подбежал ко мне, сверля суровым взглядом и тяжело дыша. Его лицо было покрыто потом.
— Ты что творишь? Я же сказал тебе подождать. Как ты мог просто уйти?
— Останавливал людей, спрашивал... Хаа, сказали, что ты пошел на автовокзал... Прихожу туда, а говорят, что ты снова в больницу вернулся. Еле нашел, черт. Фух.
Его горячее, прерывистое дыхание обдало мою макушку. Я растерянно моргал, пока наконец не смог заговорить:
— Конечно, нельзя. Я тебя искал... Ха. Почему не брал трубку?
— Хочешь посмотреть, как я с ума схожу от беспокойства?
Я съежился от его резкого тона.
— А… нет. Просто ты же сказал уходить...
— Я сказал подождать, чтобы поймать тебе такси. И почему ты вернулся?
Я не мог смотреть ему в глаза и опустил взгляд.
— …Хотел подождать и снова навестить тебя завтра.
— Я не собирался мешать, правда... просто волновался. Ты поранил руку на работе, конечно, я буду переживать.
Пока я говорил, мой голос невольно задрожал. В глазах мгновенно собрались слезы и начали капать на маффин.
Чу Квон растерянно опустился на колени передо мной. Я покачал головой, отворачиваясь в другую сторону. И поспешно вытер слезы рукавом.
— Плачу, потому что волнуюсь. Что… Т-теперь будешь ругать меня за то, что плачу здесь?
Я сердито посмотрел на застывшее от удивления лицо Чу Квона. И быстро сказал, пока он не успел отправить меня домой:
— Я не поеду в Сеул. Просто буду здесь и не буду тебе мешать… И я... я не буду тебя упрекать, так что и ты меня не упрекай!