Вселение закончилось. 14
— Да. Подумал, что покупать его по полной цене не стоит, да и пользоваться им буду редко… Но если всё-таки буду, то пригодится. В итоге заказал, а пришёл кирпич. Я думал, такое только в интернете бывает, не может же быть, чтобы в реальной жизни…
Почему в мире новеллы вообще существуют интернет-мошенники? Снова захлестнули эмоции, и До Еджун резко поднял руку.
— Хозяин! Ещё бутылку соджу, пожалуйста!
Ловким движением руки До Еджун разлил соджу по рюмкам — себе и Чон Сахёну. Прозрачная жидкость наполнила их до краёв.
— Поверхностное натяжение, — сказал он.
— Не знаете? Вот смотрите, если поставить рюмку на уровне глаз, то соджу не переливается, а выпячивается. Это очень сложная технология.
Щебеча без умолку, До Еджун поднял свою рюмку. Выпуклая поверхность тут же прогнулась, и жидкость полилась через край.
— Какой в этом смысл, если всё равно выливается? — с недоумением прокомментировал Чон Сахён.
Тем временем До Еджун залпом опрокинул рюмку. Затем бахнул рюмку на стол и, вытирая рот тыльной стороной ладони, сказал:
Чон Сахён потерял всякое желание продолжать расспросы. Он просто наблюдал, как До Еджун, сморозив очередную непонятную чушь, продолжает уплетать мясо.
Не нужно было и гадать, вывод напрашивался сам собой.
Но несмотря на это, он не мог отвести от него глаз на протяжении всего ужина.
Перед нами разворачивалась совершенно иная картина. На этот раз Чон Сахён сам заказал три бутылки соджу.
Две себе, одну До Еджуну. Чон Сахён уже знал, сколько тот может выпить.
Пиво — максимум две банки, потому что потом живот полный. Соджу — одна бутылка. Вино — два бокала. Рисовое вино не любит.
Зелёные бутылки выстроились на столе, и Чон Сахён как ни в чём не бывало разлил соджу по рюмкам. До Еджун принял бокал с привычным видом.
Чон Сахён чокнулся своей рюмкой о рюмку До Еджуна. Они одновременно опрокинули содержимое в рот.
— Кхх, давно не пил, что-то горчит, — поморщился До Еджун и покачал головой. Чон Сахён положил ему на тарелку несколько кусочков мяса.
До Еджун взял лист салата и принялся старательно заворачивать в него мясо и рис. Наблюдая за ним, Чон Сахён спросил:
— Тебе не интересно, чем я сегодня занимался?
— Я спрашиваю, тебе не интересно, чем я сегодня занимался?
— …Ты же говорил, что у тебя какие-то дела? Поэтому мы и не должны были увидеться.
И все же он пришёл, предложив встретиться.
До Еджун не стал глубоко задумываться над этим. Ведь перед ним был именно Чон Сахён.
— Да, и поэтому тебе не интересно?
До Еджун ответил уклончиво, тоном, который говорил об обратном. Чон Сахён, словно только этого и ждал, открыл рот:
Семья. Это слово было сродни запретному заклинанию. Стоило кому-то лишь упомянуть его семью, как лицо Чон Сахёна мгновенно каменело.
— Сказали собраться за ужином, давно не виделись. Но у меня не было аппетита, поэтому я ушёл, не притронувшись к еде.
Поэтому он и позвал в ресторан самгёпсаля?
До Еджун, украдкой наблюдая за ним, протянул сверток с мясом (ссам*), который изначально завернул для себя.
*От Сани. 쌈 (ссам) — когда разные ингредиенты типа кусочков мяса, риса, соуса и так далее заворачивают в лист салата или другую зелень (например, периллы).
Чон Сахён не стал брать его руками, а просто открыл рот, чтобы принять еду.
Чон Сахён кивнул, не особо задумываясь.
— Но я заговорил об этом не из-за голода.
До Еджун тут пожалел, что отдал ему свой сверток.
— Как только я заговариваю о семье, ты начинаешь суетиться. Хотя я ничего плохого ещё не сделал.
«Зная всю твою семейную историю, как не суетиться?» — мысленно возмутился До Еджун, но виду старался не подавать и только вопросительно склонил голову набок.
— Разве я когда-нибудь говорил, что ненавижу свою семью?
— …Ну… нет, но… все богачи такие, да? В дорамах показывают, как они дерутся за наследство…
Голос До Еджуна становился всё тише и тише.
«Прокатило? Вроде неплохо объяснил?» — подумал он.
Чон Сахён издал задумчивый звук. Затем кивнул.
— Да, пожалуй, ты прав. Похоже на дораму.
— Правда? Я просто предположил, удивительно, что попал в точку, — сказал До Еджун с неловкой интонацией.
— Ты ведь говорил, что Пэк Канхёк и Хан Сиён собираются пожениться?
К чему он завёл разговор о свадьбе, когда речь шла о семье? До Еджуна охватило дурное предчувствие.
— Похоже, все вокруг женятся в это время года, — сказал Чон Сахён.
— Не все, конечно, но… в среднем…
Говорят, что после тридцати пора задуматься о семье. Так что в том, что вокруг то и дело слышны новости о чьей-то свадьбе, не было ничего удивительного.
Вот только для До Еджуна это было словно история из далёкой страны. У него и в мыслях не было жениться, да и нормальной работы пока не было.
Если он сунется на брачный рынок, то его вряд ли кто-то купит, разве что мухи облепят. Единственное, на что можно было посмотреть — это на его симпатичное личико, но на одном лице далеко не уедешь.
До Еджун смерил Чон Сахёна оценивающим взглядом.
Парень, который сошёл со страниц любовного романа, вряд ли столкнётся с какими-либо трудностями. Не считая, конечно, его отвратительного характера, но это уже детали. Ведь будущая жена об этом знать не будет.
Если Чон Сахён заявит о себе на брачном рынке, то он станет настоящим бедствием в этой экосистеме. Словно сом среди вьюнов*.
*От Сани. «Сом среди вьюнов» — это корейская идиома, которая описывает ситуацию, когда кто-то сильно превосходит окружающих или нарушает установленный порядок.
Разница в весовых категориях была настолько очевидна, что До Еджун даже не чувствовал зависти.
Честно говоря, Чон Сахёну было бы даже невыгодно не жениться...
— Дедушка сказал мне жениться.
— Сказал, что пора бы уже, и очень настаивал.
...Невыгодно, но это не значит, что нужно жениться прямо сейчас.
Хотя, если подумать, то в этом не было ничего плохого. Если Чон Сахён встретит кого-то и женится, то их отношения естественным образом закончатся.
— Правда? Ну… у тебя хорошая работа, есть свой дом и машина, так что почему бы и нет. Рановато, конечно, но если встретишь хорошего человека, то всё будет хорошо.
Уголки губ Чон Сахёна медленно поползли вверх.
Неужели он переживает, что До Еджун к нему неравнодушен?
Тот энергично закивал, показывая, что волноваться не о чём:
— Это хорошо. Свадьбу, наверное, придётся провести в другой стране?
— Ну, если тебе нравится за границей…
Чон Сахён понимающе кивнул и добавил:
— Дедушка, наверное, удивится… Надеюсь, он не сляжет с сердечным приступом от такой новости.
— А? …Почему он должен удивиться?
Только сейчас До Еджун осознал, что что-то идёт не так. Он попытался сделать вид, что не понимает.
— Он ещё не знает, что мне нравятся мужчины. Если я скажу, что собираюсь жениться на мужчине... это точно вызовет у него гипертонию.
Как он может говорить такие вещи так спокойно? Тело До Еджуна окаменело, стоило ему осознать эти слова.
— ...То есть, этот человек... это председатель, верно?
— Нужно позаботиться о его здоровье. Ох, он уже в почтенном возрасте, нельзя его так шокировать, — мгновенно изменил своё отношение До Еджун. На его лице отразился ужас.
Глаза Чон Сахёна заискрились весельем.
— Почему? Ты же только что сказал, что если встречу хорошего человека, то всё будет хорошо. И когда это ты успел назвать себя хорошим человеком и начал изображать милашку?
До Еджун точно, абсолютно точно, не имел в виду ничего нарциссического, когда говорил это. Он просто предполагал, что Чон Сахён, как и другие богатые люди, может найти другого «хорошего человека» через сватовство или что-то подобное.
— Да? Тогда что ты имел в виду, говоря, что если жениться на хорошем человеке, то всё будет в порядке?
Чон Сахён явно не собирался отступать. На его губах играла улыбка, но глаза при этом оставались холодными. Он смотрел на До Еджуна так, словно видел его насквозь. Тот не выдержал его взгляд и опустил глаза.
— Хороший человек — это, конечно, про тебя, хён? Не мог же ты иметь в виду кого-то другого.
— Ну... Просто в последнее время я занимаюсь проектом по самолюбви... Поэтому я думаю о себе как о хорошем человеке... Что-то вроде этого…
Чем больше он говорил, тем более жалким становился. Но раз уж начал, то не мог остановиться. После этого До Еджун долго бормотал о том, какой он хороший и достойный человек.
Более того, Чон Сахён кивал и активно реагировал, из-за чего До Еджун не мог прерваться на полпути.