Вселение закончилось. 40
Сев в машину, Чон Сахён забросил сумку на заднее сиденье. До Еджун задумчиво посмотрел на это и сказал:
— Да, пока выбирал красивую одежду, не заметил, как пролетело время.
— Нужно ведь красиво выглядеть для хёна.
Услышав это, До Еджун скривился:
— Тогда нужно красиво выглядеть для мамы с папой.
— Это тем более не надо! — возмутился До Еджун.
Чон Сахён со смехом завел машину. Будто ничего и не было. До Еджун даже не заметил в его поведении ничего необычного.
На станции отдыха они купили легкие закуски. Хотя Чон Сахён несколько раз предлагал поесть нормально, До Еджун упрямо настоял на сосисках в тесте. Вытирая соус с его губ, Чон Сахён вздохнул:
— Такое чувство, что я ребенка воспитываю...
До Еджун сердито посмотрел на него и выхватил салфетку, чтобы самому вытереть рот. Видя его обиженное лицо, Чон Сахён примирительно улыбнулся и придвинулся ближе:
— Дай хоть кусочек попробовать.
— Не хочу. Ты же говорил, зачем такое есть?
Похоже, он уже успел это запомнить. Чон Сахён, сдерживая смех, жалобным голосом повторил:
До Еджун с недовольным лицом всё же протянул сосиску. Чон Сахён откусил кусочек. Тогда До Еджун, словно только этого и ждал, начал яростно вытирать салфеткой его рот.
— Эх, теперь я воспитываю ребенка! — воскликнул он.
Чон Сахён со смешком позволял ему это делать. До Еджун тер так сильно, что губы покраснели и припухли.
Довольный своей местью, До Еджун протянул оставшуюся половину сосиски Чон Сахёну:
— ...Это потому что ты наелся, да?
— Нет? Я из добрых побуждений делюсь!
Чон Сахён с видом «ничего не поделаешь» взял сосиску и начал с трудом доедать. Каждый раз, когда соус пачкал его губы, До Еджун старательно вытирал всё салфеткой. Когда те закончились, он даже начал вытирать тыльной стороной ладони. Его движения были такими резкими, что сложно было понять — бьет он или вытирает.
Чон Сахён остановил его и забрал салфетку, чтобы выбросить вместе с палочкой в мусорку. До Еджун убежал в туалет, сказав, что пойдет помыть руки. Со стороны это выглядело как побег — он явно боялся последствий. Но Чон Сахён не стал его останавливать.
Закончив собираться рано утром, Чон Сахён повернулся к До Еджуну, который сидел на кровати и тер сонные глаза.
— Сегодня я задержусь, — осторожно сказал он.
Он спросил так естественно, что Чон Сахён, завязывавший галстук, остановился и посмотрел на него:
— Ого... Мы сейчас были прямо как настоящая семейная пара. Разве нет? Не хватило только «дорогой» в начале…
— Когда память вернется, я верю, что хён снова будет называть меня «дорогим». Просто сейчас тебе, наверное, непривычно?
Чон Сахён говорил таким печальным голосом, что даже До Еджун почти поддался. Наверное, именно поэтому и существует поговорка «средь бела дня нос отрежут»*.
*От Сани. В оригинале используется корейская поговорка «нун тхыго ко пеинда» — буквально «с открытыми глазами нос отрезать». Означает «быть обманутым, хотя всё происходит прямо на глазах». Я не смогла придумать норм аналог, поэтому будет про нос)
Чон Сахён погладил его по голове и сказал:
— Я поем перед возвращением. Ты тоже обязательно поешь, хорошо?
Сегодня у Чон Сахёна был семейный ужин. Он как-то вскользь упоминал об этом, поэтому До Еджун понял, что сегодня тот самый день — даже без лишних объяснений.
Он знал, что тот не любит свою семью и всегда становится мрачным в такие дни, поэтому невольно переживал. Словно прочитав его мысли, Чон Сахён как ни в чем не бывало улыбнулся:
— Постараюсь вернуться пораньше, но если задержусь — не жди. Хаа... Так хочется прогулять работу и остаться с хёном... Но ничего не поделаешь, так что ты тоже не расстраивайся сильно.
В обычной ситуации До Еджун бы отшутился, сказав, что с чего это он должен расстраиваться, но...
…сегодня он не смог так ответить. Видя такие вялые проводы, Чон Сахён с улыбкой сказал:
— Что это ты сегодня такой милый и послушный?
— Беда… Похоже, весь день буду думать только о хёне.
Чон Сахён легонько ущипнул его за щеку. До Еджун попытался сердито посмотреть на него, но не смог и тут же сдался:
В этом бормотании было спрятано утешение в стиле До Еджуна. Чон Сахён усмехнулся, поцеловал его в щеку и ушел.
Чон Сахён откинулся на спинку кресла. Время уже перевалило за шесть вечера.
Обычно это был самый долгожданный час, но только не сегодня.
Он медленно вздохнул и ослабил галстук. Расстегнул верхнюю пуговицу. Если не сделать хотя бы этого, тяжесть на душе станет совсем невыносимой.
После аккуратного стука появился Ким Джунхван:
С портфелем в руках он выглядел полностью готовым к выходу. Чон Сахён выпрямился в кресле и проверил телефон:
— Идите первым. У меня сегодня ужин, так что я выйду ближе к назначенному времени.
— Да, тогда я пойду. До завтра.
Ким Джунхван вежливо поклонился и вышел, закрыв за собой дверь. Взгляд Чон Сахёна не отрывался от телефона. Как назло, от До Еджуна не пришло ни одного сообщения. Наверняка даже не думает о нем, просто валяется дома с Бори. Ведь он всегда придумывал способы избежать работы в ресторане, когда наступало время ужина.
Чон Сахёну особенно нравилась эта его черта. То, как он пытается хитрить, хотя всё видно насквозь. Невольно улыбнувшись, он открыл сообщения. Если До Еджун не пишет, можно написать самому.
[не пропускай ужин и не забудь принять лекарства. потом проверю]
На самом деле способа проверить особо не было, но если не сказать так, До Еджун наверняка попытается увильнуть. И хотя он такой неряшливый, своевольный и постоянно доставляет хлопоты...
— Почему же он мне не надоедает?
Не просто не надоедает — хочется постоянно держать его рядом. Это было непонятно даже самому Чон Сахёну. Он покачал головой и встал. Пора выходить, чтобы приехать вовремя.
Как и планировал, он немного опоздал на семейный ужин.
Все знали, что он всегда приходит вовремя. При этом на семейные ужины он неизменно опаздывал и делал вид, что это вышло случайно.
— О, все уже здесь. Прошу прощения за опоздание.
Бесстыдно появившийся Чон Сахён даже не извинился толком. Но никто не стал его упрекать. Он неторопливо прошел мимо стола, где сидела вся семья, и сел на свое обычное место.
Его порция уже стояла на столе. Чон Сахён для начала смочил горло вином. Если в этих семейных ужинах и было что-то хорошее, так это вино. Когда семья собиралась вместе, его дед, председатель Чон, всегда доставал старое выдержанные вино.
И сегодня тоже букет вина был безупречным. Слишком хорошим для этой обстановки.
— Ну что ж, раз Сахён-и тоже пришел, давайте есть.
Председатель Чон не начинал есть, пока не придет Чон Сахён. Когда он взял палочки, остальные члены семьи тоже начали есть. Чон Сахён даже не пытался следить за атмосферой, полностью сосредоточившись на вине. Чон Чжэмин, сидевший напротив, пронзил его острым взглядом:
— Вечно строит из себя главного. Ни разу не пришел вовремя. И в прошлый Новый год тоже…
Его язвительный голос разнесся над столом. Чон Сахён наконец обратил на него внимание:
— Нужно было закончить некоторые дела.
— Зная о семейном ужине, нужно было закончить заранее. Тут все работают, почему только ты постоянно опаздываешь?
Слушая Чон Чжэмина, Чон Сахён неторопливо покрутил бокал с вином. Красная жидкость гладкой волной прокатилась по стенкам, рисуя изящные линии.
— Хм... Может быть, для меня семейные ужины просто менее важны, чем работа.
Он пробормотал это так, будто говорил о ком-то другом. А затем с безразличным видом положил в рот кусочек идеально прожаренного мяса.
Наверняка его приготовил знакомый шеф-повар старым способом. Но сейчас стейк казался хуже испорченного яичного рулета До Еджуна. Чон Сахён жевал первоклассное мясо, словно кусок бумажной салфетки.