Вселение закончилось. 58
— Говорю же! Я краем уха слышала… вы называете друг друга «ёбо»?
Услышав этот вопрос, До Еджун наконец понял, почему она начала этот разговор. В пересказе с имитацией его голоса он совершенно не обратил внимания, что назвал Чон Сахёна «дорогим». Похоже, это обращение уже стало привычкой. До Еджун с ужасом коснулся своих губ.
Ему хотелось отшлепать себя по губам за это. Зачем он это сделал? Но он не мог шуметь, ведь подслушивал чужой разговор.
— Ха... если Еджун-хён узнает, то будет очень смущен.
Чон Сахён не подтвердил и не опроверг ее слова. Но его ответ с нотками смеха был всё равно что подтверждением, что они используют обращение «дорогой». Мама тихонько ахнула: «Ох, боже мой». До Еджун в отчаянии обхватил голову руками.
— Я сказала ему тогда: «Не дразни его, и хорошо проведите время».
— Нужно сохранить это в секрете от Еджун-хёна.
— Каждый раз, когда вижу, как вы ладите, мне так хорошо. Хотя к тому, что мой сын делает такие смущающие вещи, ещё не привыкла... но это так мило.
— Еджун-хён определенно… очарователен.
Услышав эти бесстыдные слова, мама тихонько вскрикнула.
— Если присмотреться, Сахён-и, ты даже романтичнее.
— Потому что я люблю его сильнее.
— Ох, как же ты умеешь говорить такие вещи! Папа Еджун-и даже в молодости не говорил такого... В нашей семье не принято открыто выражать чувства. Поэтому я так рада, что ты такой человек.
Маме просто нравилось, что ее сын был искренне любим кем-то. Сначала она была очень удивлена, что партнером оказался мужчина. Было бы ложью сказать, что она не испытывала отторжения. Но сейчас это не имело никакого значения.
Самое главное, что рядом с ним ее сын стал живее, разговорчивее и чаще улыбался. Хоть он ворчал и дразнился, но то, как они были неразлучны днем и ночью — это выглядело как пара влюбленных, у которых всё хорошо.
Глядя на них, она точно поняла, что несмотря ни на что, счастье ее сына — самое главное.
— Не знаю, можно ли спрашивать такое… — начала она говорить тихим голосом. В ее тоне звучало явное ожидание.
— Да, говорите, — нежно ответил Чон Сахён.
Смутившись, мама слегка улыбнулась и осторожно спросила:
— Это... Сахён-и, что тебе нравится в нашем Еджуне? И когда ты начал его любить?
Мама! До Еджун, всё ещё сидевший на лестнице, зажал рот рукой и мысленно издал крик. Послышался смех Чон Сахёна, и До Еджуну захотелось прикусить язык. Ради какого богатства и славы он сидел на этой лестнице? Может, стоит подняться прямо сейчас?
Но стоило ему услышать голос Чон Сахёна, как тело словно заколдованное замерло на месте.
Глотая сухую слюну, До Еджун замер. Через мгновение ответ Чон Сахёна был…
— Мне нравится, что он непредсказуемый.
Это были совершенно непонятные слова.
Влюбленность Чон Сахёна не возникла за один или два дня. Это был результат многочисленных усилий До Еджуна. Хотя, конечно, тот совсем не это имел в виду.
В любом случае, поначалу Чон Сахён считал его надоедливым и раздражающим. Ведь изначально он интересовался именно Хан Сиён. Она вела обычную жизнь, и ему приходилось проявлять терпение во многих вещах. И больше всего его терпение испытывал именно До Еджун.
После первой встречи за ужином и второй личной встречи Чон Сахён узнал о нем почти всё, что нужно. Он выяснил, что тот аспирант, узнал о школе, из которой он выпустился вместе с Хан Сиён, о его родном доме и даже о том, что его родители владеют рестораном. Он узнал всё, что можно было узнать. Другими словами, в нем не было ничего особенного.
После этого исследования До Еджун должен был выпасть из круга его интересов. Чон Сахён думал, что их отношения на этом закончатся. Но До Еджун оказался совсем другим человеком.
В день, когда у него было свидание с Хан Сиён, рядом с ней появился До Еджун.
Чон Сахён произнес его имя с недовольным выражением лица. До Еджун, пытаясь прочитать ситуацию, неловко улыбнулся и помахал рукой.
Это был такой детский вопрос. Хан Сиён стояла рядом с растерянным лицом.
— Простите. Я забыла, что договорилась встретиться сегодня с Еджун-и. Он сказал, что может пойти с нами…
Хан Сиён продолжала говорить, словно оправдываясь. Чон Сахёну это не понравилось, но он не мог прогнать ее друга публично. Поэтому просто сделал вид, что согласен, и кивнул.
Это была идеальная улыбка, за которой никто не смог бы заметить дискомфорт. Но До Еджун, словно что-то почувствовав, слегка вздрогнул. Глаза Чон Сахёна сузились.
— Ещё прохладно, да? Может, выпьем что-нибудь теплое? — спросил он, глядя прямо на До Еджуна.
Несмотря на свою смелость присоединиться к ним, До Еджун лишь робко кивнул. Чон Сахён повел их в изысканный ресторан, где заранее забронировал столик.
Хотя количество человек для бронирования изменилось, персонал узнал Чон Сахёна как VIP-клиента и сразу проводил к круглому столу на четверых.
— Сейчас подготовим для вас стол.
Официант даже извинился за то, что стол не был готов, хотя на самом деле всё было нормально. Столовые приборы, бокалы для вина и всё остальное было аккуратно расставлено на четверых.
Но перед ними был Чон Сахён — человек, которого нельзя раздражать. Официант вернулся с вазой и ведром для вина, которые стояли на столе для двоих.
В каждый бокал налили красное вино. Официант вежливо и почтительно вручил меню, а затем отошел от стола. Чон Сахён передал меню Хан Сиён. До Еджун, получивший собственное меню от официанта, неловко оглядывался вокруг. Уже одна обложка с изысканной английской каллиграфией заставила его почувствовать себя неуверенно.
Открыв меню, он увидел аккуратно написанные названия блюд. Хотя текст был на корейском, это был парад слов, смысл которых он совершенно не понимал. Нахмурившись, словно перед непонятным иностранным языком, До Еджун всё же выделил знакомые слова — «паста» и «ризотто». Он не особо хотел есть что-то сливочное или жирное, но вынужденно выбрал пасту. Это было единственное блюдо, которое он опознал.
До Еджун решил посмотреть на Хан Сиён — она ведь жила такой же жизнью, как и он, потому наверняка тоже не разобралась в меню. Поднял глаза и увидел, что Чон Сахён сидит рядом с ней и заботливо объясняет каждое блюдо.
Внутренне потрясенный, До Еджун снова задумался, зачем он вообще сюда пришел. Он хотел разрушить отношения между этими двумя, одним словом — помешать им. Так что ему нельзя было отвлекаться. Нужно внимательно наблюдать.
— Сиён-а, здесь ещё коктейли есть, — сказал До Еджун.
Хан Сиён с блеском в глазах повернулась к нему. Это было возможно благодаря круглой форме стола.
Они сидели так близко, что соприкасались плечами. Вместе открыли страницу с коктейлями и начали разговор. В основном обсуждали странные названия напитков, пытаясь догадаться, как они могут выглядеть и какие у них вкусы. На лице Хан Сиён постепенно появилась расслабленная улыбка.
В отличие от нее, с лица Чон Сахёна улыбка исчезла. Он смотрел на них равнодушным взглядом, полным скуки. Выглядел так, будто смотрит неинтересный фильм.
— На самом деле я плохо переношу вино. Можно мне вместо него коктейль?..
Когда Хан Сиён повернулась к Чон Сахёну, его лицо мгновенно расслабилось.
— Да, конечно. Похоже, я должен извиниться, что не подумал об этом сразу.
Чон Сахён отодвинул бокал с вином подальше от Хан Сиён. Она виновато посмотрела на него.
Затем он поднял голову, и официант тут же быстро подошел — всё это время он наблюдал за столом. До Еджун и Хан Сиён с блеском в глазах одновременно посмотрели на Чон Сахёна.
Было смешно, что они так явно перекладывали на него ответственность. Чон Сахён быстро сделал заказ. Как только сотрудник ушел, оба расслабились и откинулись на спинки стульев.
Они выглядели измотанными, хотя даже не делали заказ сами. До Еджун с отсутствующим видом слушал незнакомую классическую музыку.
Если честно, он очень хотел вернуться домой. Он ведь не для своего удовольствия здесь находился. Зная истинную натуру Чон Сахёна, он не хотел сталкиваться с ним без крайней необходимости.