Вселение закончилось. 84
— Меня это раздражало, но не утомляло. Он не был настолько важным человеком.
Если вспомнить, Чон Сахён когда-то говорил нечто подобное. Что его мир делится на две части: он сам и все остальные.
Несомненно, Чон Чжэмин принадлежал ко второй категории. Поэтому как бы ни изворачивался, но для Чон Сахёна он оставался просто случайным прохожим на улице.
Или что-то вроде человека, плюющего на тротуар. Раздражает, конечно, но поскольку это кто-то посторонний, вскоре о нем забываешь.
— Ты однажды сказал, что твой мир делится на тебя и всех, кто не является тобой.
— И еще говорил, что сейчас так больше не думаешь.
— Верно, — с легкой улыбкой ответил Чон Сахён, словно понимая, к чему клонит До Еджун. — Тебе интересно?
— …Да. Ты же тогда не объяснил.
Даже если это и правда «ничего особенного», когда что-то скрывают, становится только любопытнее. До Еджун уставился на него блестящими глазами. Любому было бы понятно, что он с нетерпением ждет ответа.
— Просто в моем мире появился один хён.
До Еджун, похоже, обрабатывал эту информацию — его глаза забегали. Вдруг осознав смысл сказанного, он широко раскрыл рот.
— …Что за ерунда, это тебе что, как лапшу в пудэ-чиге добавить*? — смутившись, пробормотал он какое-то нелепое сравнение.
— Хочешь пудэ-чиге? Может, сегодня на ужин приготовим?
— …Можно, — тихим голосом ответил До Еджун.
*От Сани. Пудэ-чиге — острое рагу, появившееся после Корейской войны. Готовится из армейских консервов. Порцию лапши часто добавляют для сытости.
Чон Сахён посмотрел в сторону второго этажа и спросил:
— Да, сейчас спущусь! — поспешно ответил До Еджун и с грохотом сбежал по лестнице.
— Осторожнее! Так бегать опасно.
Делая вид, что не слышит замечание, он небрежно засунул бумажник и телефон в карманы брюк.
Чон Сахён оглядел его с головы до ног и смахнул пылинку с плеча.
До Еджун кивнул с решительным видом. Наконец-то настал день «Х». От волнения сердце колотилось так сильно, что прошлой ночью он даже не смог нормально заснуть.
Только когда солнце полностью взошло, он провалился в глубокий сон и проспал до позднего вечера.
И из-за этого пропустил звонки от Чон Сахёна. Но тот, должно быть, увидел его мирно спящим в комнате, поэтому даже ничего не сказал.
При этом сам До Еджун пришел в настоящий ужас, когда открыл глаза и увидел список пропущенных. Он в панике распахнул дверь комнаты и увидел там Чон Сахёна. Тот спокойно произнес: «Проснулся? Ты так крепко спал, что я решил не будить».
— А… — растерянно промямлил До Еджун, прижав руку к бешено колотящемуся сердцу.
К счастью, похоже, Чон Сахён не злился.
Сегодня ни в коем случае нельзя было его раздражать. Иначе план мог провалиться, даже не начавшись. До самого прибытия в свадебный зал… Нет, даже после нельзя было терять бдительность.
Сидя на пассажирском сиденье, До Еджун начал нервничать и беспокойно ерзать.
— Тебе неудобно? — спросил Чон Сахён.
— Тогда почему так волнуешься? Словно сам женишься.
До Еджун попытался выдавить непринужденную улыбку, но уголки губ мелко дрожали. Чон Сахён больше ничего не сказал — только слегка сжал его трясущееся бедро.
— Если что-то болит, скажи. Хён важнее любой свадьбы.
Он мог такое сказать только потому, что не знал истинную причину его волнения. До Еджуна опустил голову, чувствуя необъяснимое чувство вины.
Сегодня. Если не сегодня, то шанса больше не будет. Это означало, что он останется в этом мире навсегда.
Нет, в человеческой жизни «навсегда» не существует, так что правильнее сказать «до самой смерти». И это звучало еще более жутко, чем «навсегда».
До Еджун облизнул сухие губы. Из-за усталости и переживаний прошлой ночи они потрескались. Во рту появился привкус крови из трещинок. Чувствуя легкое жжение, он попытался собраться с мыслями.
«Место, залитое белым светом, место, залитое белым светом…»
В свадебном зале должно быть много белого света, так что, возможно, найти выход будет проще, чем он думал. А значит, покинуть это место тоже будет несложно.
Чон Сахён не знал, но последние несколько дней До Еджун был невероятно занят. Пусть это и не его родной мир, но три с лишним года, прожитые здесь, не были пустой иллюзией.
Он не хотел уходить, не попрощавшись. Раньше он мог бы с уверенностью сказать, что готов уйти в любой момент, но теперь для ухода требовалась серьезная подготовка.
Нужно было поговорить с семьей, убрать свою комнату, попрощаться с Хан Сиён и Чон Сахёном.
На самом деле До Еджун подумал, что не сможет сказать ему «прощай». Он все время представлял себе выражение лица, когда Чон Сахён заметит его уход.
До Еджун боялся, что этот образ будет преследовать его и после возвращения в свой мир — если это будет последнее, что он увидит здесь.
Перед выходом из дома он тайком оставил записку на прикроватной тумбочке в спальне. Написал, что уходит, попросил не волноваться и жить хорошо.
Он даже дописал внизу мелким почерком «люблю тебя» — фразу, которую никогда прежде не произносил вслух. В тот момент До Еджун очень смутился и почесал щеку.
С Хан Сиён он планировал попрощаться лично. Под видом поздравлений пожелать ей счастливой жизни.
А что касается съемной квартиры, контракт на которую скоро заканчится… В идеале он хотел прибраться там сам, но, похоже, времени на это нет. Зайти туда незаметно от Чон Сахёна было практически невозможно.
Он вспомнил о вещах, к которым успел привязаться. В отличие от родительского дома, в съемной квартире было больше предметов, которые он купил лично. Но привязанность к ним только все усложнит, поэтому До Еджун постарался отогнать эти мысли подальше.
Он поправил рукав пиджака. Новая одежда, без единой пылинки, была идеально выглажена.
Костюм, который они выбирали вместе с Чон Сахёном. И это будет последняя одежда, которую он наденет в этом мире. До Еджун украдкой взглянул на соседнее сиденье.
В самом начале он испытывал только страх и чувствовал себя чужим. Именно Чон Сахён был для него опасным субъектом №1. Человеком, с которым постоянно приходилось быть осторожным.
Неожиданно вспомнились времена, когда он изо всех сил старался помешать отношениям главных героев.
Тогда он действительно боялся, что Чон Сахён может тихо убить его… Бывало, засыпал, дрожа от страха, и даже во сне видел, как Чон Сахён смотрит на него пугающим взглядом. А когда в ужасе просыпался, обнаруживал сообщение от него.
Их отношения были невероятно запутанными. Сначала просто злая шутка судьбы… Но если оглянуться назад, всё казалось неизбежным.
Он не понимал, как попал в этот мир и почему именно в тело До Еджуна. Теперь же думал, что начинает смутно догадывается.
Нет, если быть точнее, эти вещи больше не вызывали интереса. То, что он стал этим персонажем, что связался с Чон Сахёном через дружбу с Хан Сиён — теперь всё это становилось случайностью, замаскированной под неизбежность. Или наоборот: судьбой под маской случайности.
Что, если бы он встретил Чон Сахёна совсем иначе? Ничего не зная о нем, просто сказал бы: «Здравствуйте, я До Еджун». Обычное приветствие, а потом они постепенно узнавали бы имена, возраст, вкусы друг друга…
«Полюбил бы тогда меня Чон Сахён?»
— Возьмем кофе с собой? — спросил он.
В ответ Чон Сахён просто свернул к кафе с обслуживанием через окно. Даже без подсказок он заказал напиток, который нравился До Еджуну.
Хотя это был обычный американо.
— В последнее время часто слышу это от хёна.
— …Разве я редко говорил «спасибо»?
Из-за этих слов До Еджун почувствовал себя каким-то неблагодарным скрягой.
— Тогда выскажу благодарность за все прямо сейчас. Спасибо тебе.
— Звучит странно, когда ты так говоришь.
Чон Сахён нахмурился. Сделав пару глотков кофе, он посмотрел на До Еджуна.
Тот замолчал, будто его поймали с поличным. Чон Сахён не стал расспрашивать дальше.
Причина была непонятна. Возможно, он не хотел портить сегодняшнюю атмосферу, а может, заметил что-то необычное.
До Еджун смочил пересохшее от напряжения горло. С поступлением кофеина затуманенное сознание начало понемногу проясняться.
🥨 Кинуть Сане на трубочку со сгущенкой можно прямо здесь, в донатах телетайпа. А еще есть бусти~