Выродок. Глава 104
<За 5 дней до семидесятилетия>
Ким Мальгым вошла в заранее забронированный ресторан. Она приехала на тридцать минут раньше назначенного времени, поэтому достала ноутбук, чтобы немного поработать. Но не прошло и десяти минут, как раздвижная дверь открылась, и появился Чхве Вонджун.
— Прошу прощения за опоздание, — вежливо поклонился он.
Ким Мальгым закрыла ноутбук и убрала в сумку.
— Ничего страшного, мы оба пришли раньше. Присаживайтесь.
Когда Чхве Вонджун снял пиджак и сел, она посмотрела на его живот. Недавно тот лежал в больнице с ножевым ранением, но сейчас выглядел на удивление хорошо. На первый взгляд невозможно было поверить, что с этим человеком произошло что-то подобное.
— Я уже заказала еду, вы не против?
— Как рана? Наверняка еще не полностью зажила.
— Все отлично. У меня от природы крепкое здоровье.
Чхве Вонджун учтиво поднял бокал, и в него тут же полилась жидкость янтарного цвета. Затем он налил Ким Мальгым.
— Я связалась с вами по простой причине. Через несколько дней у нашего отца юбилей.
— Вряд ли Иым сам вам рассказал, значит… Навели справки?
Чхве Вонджун ответил на вопрос улыбкой.
— Ну, неважно. Проблема в том, что вчера мне позвонил отец и спросил, где именно находится дом председателя Чхве.
Выражение его лица не изменилось, поэтому Ким Мальгым продолжила:
— Догадываетесь, зачем он спрашивал? Похоже, понял, что отношения между вами еще не закончены. Собирается поехать туда, чтобы раз и навсегда разобраться с этим.
— Почему он хочет поехать к моему отцу, а не ко мне?
— Это же очевидно. Вчера вы были врагами, а сегодня решили стать союзниками, чтобы разлучить детей. Я вот что предполагаю. Зная характер нашего отца, велика вероятность, что он планирует слить все в СМИ. Если станет известно, что вы двое встречаетесь, это будет сенсацией.
— Но тогда все узнают и о природе Ким Иыма.
— Верно. На самом деле, Иым и раньше собирался рассказать правду и получить взыскание. Но отец не позволил. За всю свою карьеру в полиции он ни разу не злоупотреблял властью в личных целях, но когда дело коснулось сына… И если даже в подобной ситуации он готов все обнародовать, это означает только одно. Он никогда не примет директора Чхве. Мой отец готов ранить собственного ребенка, лишь бы избавиться от вас.
Улыбка исчезла с лица Чхве Вонджуна, а уголки его губ застыли.
— Если статья выйдет, вас это не коснется, но ему будет нелегко.
Он прекрасно это понимал. Зная характер Ким Иыма, в таком случае тот просто сбежит без оглядки. Внезапно взгляд Вонджуна упал на бутылку с алкоголем. Белый материал был похож на фарфор. Он напомнил ему о керамике, недавно купленной на аукционе. Тем временем принесли еду, и Ким Мальгым улыбнулась, пытаясь сменить тему.
— Смотрите, какая свежая рыба.
— Мне интересно, почему вы рассказываете мне все это.
Она сделала глоток и улыбнулась:
— Если честно, я не считаю директора Чхве хорошим и порядочным человеком. Сколько лет уже служу в полиции? Может не всё, но общее представление о вас я могу составить.
— Если скажу, вам будет неприятно.
Чхве Вонджун тихо усмехнулся. Откинувшись на спинку стула, Ким Мальгым скрестила руки на груди и пристально посмотрела на него.
— Но меня это не смущает. Что толку от порядочности? Если бы я была слишком доброй, то не достигла бы того, что имею. Но Ким Иым другой. Он добрый и полон чувства справедливости...
— И еще красивый. Я знаю. Поэтому и хочу его защитить.
Мальгым с удивлением рассмеялась, а затем кивнула.
— Хорошо. Пожалуй, я вам поверю.
Допив напиток, она поставила бокал на стол.
— Только если вы, войдя в нашу семью, будете соблюдать определенные границы.
Чхве Вонджун неторопливо поднял правую руку и сказал:
— Обещаю впредь не делать ничего плохого и жить честно. Клянусь.
Мальгым вновь рассмеялась, не веря своим ушам. «Даже не пытается отрицать, что он не такой человек. Наглее, чем я думала». Когда она снова налила себе, Вонджун спросил после небольшой паузы:
— А что ваша мама думает обо мне?
— Мама? Она, хм… если Иыму нравится, она не из тех, кто будет против. Кстати, мама как раз интересовалась директором Чхве.
— В таком случае, могу я попросить об одолжении?
Пока Чхве Вонджун объяснял свой план, выражение лица Ким Мальгым постоянно менялось. В конце концов она расхохоталась, сказав, что реакция отца будет отличным зрелищем. Выслушав все, она охотно согласилась помочь. В тот день эти двое заключили некое соглашение.
Чхве Вонджун смотрел на разбитый фарфор с крайне удрученным видом, потирая щеку. Мать Иыма суетилась перед ним, не зная, что делать, а Ким Чхунсам застыл с окаменевшим лицом.
— И надо же было мне разбить такую ценную вещь…
— Нет, матушка, это моя вина. Я должен был предупредить.
— Интересно, сколько оно стоило…
— О цене не беспокойтесь. Меня больше волнует, что журналисты уже начали что-то подозревать и звонят нам. Боюсь, как бы все не вышло из-под контроля… Я бы не хотел, чтобы вы, отец, оказались в центре внимания прессы.
Молчавший до сих пор Ким Чхунсам вмешался:
— Хватит, пусть пишут статьи. Я что, преступление совершил? И я возмещу стоимость этой вазы, только скажи сколько.
В ответ на холодный тон Чхве Вонджун осторожно ответил:
*От Сани. ≈ 4,6 млн долларов или 370 млн рублей (октябрь 2025).
Взгляд Ким Чхунсама дрогнул, а его жена прикрыла рот рукой.
— Ты что, щенок, пытаешься обмануть меня? Как может какая-то ваза стоить больше 6 миллиардов?
Когда Син Ёнхи попыталась успокоить разъяренного мужа, Вонджун достал что-то из внутреннего кармана.
Ким Чхунсам взял документ и принялся внимательно изучать своим пронизывающим взглядом. В этот момент Чхве Вонджуну вдруг позвонили. «Прошу прощения», — сказал он и отошел, чтобы ответить. Тем временем Ким Чхунсам, читая заключение, застыл с открытым ртом, не в силах вымолвить ни слова.
— Что? Кто узнал? — слышался голос Вонджуна со стороны. — Кто-то точно рассказал им, что керамика* здесь. Отрицай все. Скажи, что если они пустят это в эфир, мы будем решать вопрос в суде. Да, скоро буду. Хорошо.
*От Сани. Фарфор — это особый вид керамики. Смесь из белой глины, кварца и полевого шпата обжигают при высокой температуре.
Когда он закончил разговор, выражение лица Ким Чхунсама стало еще мрачнее.
— Ну, и что там? Что говорят на телевидении?
— Похоже, поступил запрос на интервью. Они даже знают, что моя мать подарила керамику вам, отец. Не знаю, следили или им просто кто-то рассказал, но я как-нибудь все улажу.
Ким Чхунсам зашевелил губами. Он хотел сказать, что возместит ущерб и возьмет ответственность на себя, но из-за суммы в 6,5 миллиардов слова застряли в горле. В этот момент мать Иыма мягко подтолкнула Чхве Вонджуна в спину, предлагая войти и обсудить все внутри.
— Он уже здесь, а вы хотите его прогнать? Нам нужно решить эту ситуацию и придумать план действий.
Выслушав упреки жены, Ким Чхунсам стиснул зубы и больше не возражал. Чхве Вонджун достал с заднего сиденья машины корзину с цветами и вручил Син Ёнхи.
— Боже мой, что это? — ее лицо расцвело, словно цветок.
— Иым сказал, что вы любите цветы.
— Наш Иым-а и такое говорит? Ох, какая красота!
Она с удовольствием вдохнула аромат и пригласила всех внутрь. Дрожа от злости, Ким Чхунсам бросил на Чхве Вонджуна испепеляющий взгляд и первым устремился в дом. Вонджун вошел следом и тут же заметил бюст у входа. Подойдя поближе, он принялся внимательно рассматривать и выражать восхищение:
Когда он протянул руку, чтобы дотронуться, Ким Чхунсам мгновенно подскочил и раздраженно воскликнул:
— Куда лезешь! Ты хоть знаешь, что это?
— Тот знаменитый бюст, который подарили ваши дети?
Ким Чхунсам важно кашлянул: «кхм-кхм».
— Действительно впечатляет. Сразу видно, как сильно дети уважают отца. Я бы никогда не смог такое сделать для своего. Если честно, у меня и желания нет.
— Естественно, — фыркнул он. — Как ты смеешь сравнивать меня с этим бандитом.
— Вот именно. В школе меня постоянно травили из-за отца-гангстера. Тащили в туалет и пинали, а однажды кто-то даже помочился на мою спортивную форму… Я плакал и не хотел идти в школу… и отец много раз бил меня, говоря, что мужчина не должен быть таким слабаком…
Вспоминая прошлое, Чхве Вонджун печально улыбнулся. «Что с ним? Вдруг начал жаловаться на свою жизнь…», — подумал Ким Чхунсам и нахмурился. Читая список достижений на бюсте, Чхве Вонджун вдруг указал пальцем на одну из строк.
— Смотрите, здесь и имя моего отца есть!
К этому моменту Ким Чхунсам начал чувствовать легкую неловкость.
— А, да… Все-таки твой отец был довольно… известной личностью тогда.
— Сколько же зла он должен был причинить, чтобы оказаться тут. Если бы он жил честно… я бы не подвергался издевательствам, и вы бы не были против наших отношений с Иымом… Такое чувство, будто я снова вернулся в детство. В те времена, когда меня избивали и травили. И эта гостиная ощущается словно школьный класс. Ах, простите. Я не хотел говорить об этом…
Глаза Чхве Вонджуна покраснели, и он сжал переносицу. Ким Чхунсам заметно растерялся. «Что этот сукин сын пытается сделать? Если выгоню его сейчас, то буду выглядеть как самый бессердечный старик в мире». Пока он боролся с внутренними противоречиями, жена принесла чай.
— Садитесь сюда. Вблизи вы кажетесь еще выше. И черты лица приятные.
Словно ничего и не произошло, Чхве Вонджун мгновенно изменил выражение лица, прошел к столу и сел. А затем приветливо улыбнулся Ким Чхунсаму:
👀 У этого проекта есть бусти с ранним доступом к главам~