Майор Расти Брэдли. Львы Кандагара.14
Глава 14. СЕМЬ ДВУХТЫСЯЧЕФУНТОВОК.[1]
Война - это средство, которое выбрали наши враги, и я говорю: давайте дадим им все, что они хотят».
-ГЕНЕРАЛ УИЛЬЯМ Т. ШЕРМАН[2]
Грузовик Джареда затормозил рядом с моим, окутав его густым, удушливым облаком пыли. Я схватил свою карту и направился прямо к нему. Он вылез из грузовика, зажав в кулаке трубку рации, и жестом велел мне поторопиться.
"Расти, наконец-то у нас над головой Predator и бомбардировщик B-1. Послушай это", - сказал он.
Комфорт от того, что над нами проносится B-1, его инверсионные следы, вьющиеся высоко над нами, невозможно переоценить. Прижав наушник трубки Джареда к уху, я мог отчетливо слышать оператора "Predator", находясь за тысячи миль от него. Он, вероятно, сидел в комнате управления с кондиционером за пределами Лас-Вегаса и наводил камеру на несколько грузовиков, вооруженных пулеметами и кишащих боевиками Талибана. Они въезжали и выезжали из Г-образного ряда дувалов возле холма. Другие боевики разгружали ящики с боеприпасами неподалеку, сказал оператор.
"Коготь 30. Это только в одном комплексе дувалов. Как слышите?" - сказал оператор "Хищника". "Всего перед вами семь комплексов с подобной активностью противника".
Вдалеке мы отчетливо видели Спервангар. Мы находились всего в километре от холма. Вражеское осиное гнездо находилось еще в полумиле от нас.
Ого, подумал я, глядя на свой жилет. Осталось три магазина. Хватит не надолго. Я вызвал Рона, чтобы убедиться, что он установил связь с видеоканалом. Майк, стоя рядом с Джаредом, говорил с B-1, Джаред - с "Хищником". "Это Коготь 30. Нам нужно знать количество противника и тип транспортных средств".
Его ответ был отрезвляющим. "Мы прекратили подсчет на отметке в сто человек личного состава с вооружением. В первой группе дувалов находится по меньшей мере восемь машин "Hilux", - доложил оператор "Хищника".
Как раз в этот момент Рон получил видеосигнал. Мы наблюдали за десятками темных фигур, которые сновали туда-сюда по маленькому экрану. Джаред наклонился, сосредоточившись. Мы все знали, что он ищет - гражданских лиц. Через несколько секунд он нажал тангенту вызова на своем жилете.
"Майк, у тебя есть связь с бомбардировщиком? Если да, выровняй эту цель с землей. Я имею в виду, сровняй ее".
Я отметил на своей карте позицию противника. Сколько бы бомб мы ни сбросили, я знал, что кто-то всегда выживает. Это должен быть сокрушительный удар, иначе они настигнут нас не раньше, чем через несколько часов. Я схватил Джареда. "Сэр, нам нужно, чтобы этот удар был сокрушительным для врага. Давайте усилим его, ударив по ним минометным огнем сразу после бомбардировки".
Ходж кивнул в знак согласия. "Да, так будет лучше!".
"Мы можем вести огонь сверху вниз по цели в течение примерно двух минут после падения бомб. Это позволит уничтожить врага, который переживет удар и выберется из оставшихся зданий".
Джаред одобрил это без колебаний. Мы бросились готовить трубы и боеприпасы. Группа Ходжа установила первую трубу, а афганцы и другие команды последовали ее примеру. Вскоре мы расположили полдюжины труб между грузовиками. Пока сержанты по вооружению намечали направления стрельбы, остальные продолжали подносить ящики с боеприпасами к минометам.
Джаред крикнул о состоянии дел. Мы ответили, что все готово. Он повернулся к Майку, который провел последние несколько минут, планируя нанесение удара и наводя бомбардировщик на цели.
"Пилот подтверждает координаты и вводит свои данные. Ему нужна еще минута, чтобы убедиться, что все правильно. Это большой сброс. Боеприпасы будут по одной бомбе на каждое здание", - сказал Майк.
Джаред снова повернулся к видеокамере, в последний раз проверяя, нет ли гражданских лиц. Наконец, Майк поднял большой палец вверх.
"Самолету разрешен заход. Всем найти укрытие! Я не шучу!" - крикнул он, суетясь за грузовиками.
Это было похоже на трюк студенческого братства, когда мы все набились в грузовики.
"Бомбы пошли!" услышал я крик Майка.
Бомбардировщик B-1 был черной точкой в небе. Когда он приблизился, я увидел, как его стреловидная форма пикирует вниз, выравнивает траекторию, а затем резко поднимается вверх, когда из его брюха высыпается серия серых точек. Семь двухтысячефунтовых бомб устремились к земле и исчезли в вспышках, за которыми последовал мощный грохот, как будто извергалась сама земля. Затем мощный выброс земли и обломков взлетел в воздух на сотни футов.
"Все в порядке?" крикнул я Биллу, который, как и я, сидел в своем грузовике.
Я потянулся вниз и нажал на двухминутный таймер на своих часах. Мне хотелось дать выжившим талибам шанс выйти из укрытия, прежде чем мы начнем обстрел из минометов. Пока дым еще не рассеялся, я спросил Рона, видит ли он цель. Он сказал, что два здания уцелели, а несколько десятков талибов копошатся среди обломков. Скоро появятся еще.
В тридцать секунд Ходж приказал американцам и афганцам с минометами наготове встать у своих минометов.
"Всем трубам приготовиться. По моей команде... Вешать... ОГОНЬ!" крикнул Ходж.
Раздался равномерный бум, бум, бум выстрелов, сопровождаемый большими шлейфами огня из труб. Словно дирижер, Ходж дирижировал минометным огнем, следя за тем, чтобы выстрелы шли в ровном ритме. Все еще ошеломленные воздушным ударом, боевики, копавшиеся в обломках, вероятно, так и не услышали свистящую дугу десятифунтовых мин, которые медленно падали на землю. Рон наблюдал на мониторе "Хищника", как мины попадают в два оставшихся дувала и в развалины других пяти дувалов. Неприятельские боевики рассыпались, когда на них обрушивался шквал за шквалом.
Второй раунд принадлежал "зеленым беретам".
Все работали на износ, пока мы грузили оставшиеся ящики с боеприпасами на грузовики и быстро смазывали оружие. Я подошел к грузовику Билла, и мы проверили остальных членов группы и наших афганских солдат. Мне нужно было убедиться, что с моими людьми все в порядке. Мы остановились, чтобы осмотреть Зака. В его левой руке все еще был металлический осколок, но он не задел крупную артерию. Мы попросили Райли оценить состояние.
"Все в норме, капитан, но ему нужно вытащить металл и пройти курс лечения от инфекции", - сказал Райли.
Я посмотрел на Билла, и он кивнул.
"Это чушь собачья! Это просто царапина", - сказал Зак.
Я знал, что единственный способ заставить его сесть в санитарный вертолет - это пообещать вернуть его в группу как можно быстрее. Хотел он того или нет, но ему нужно было осмотреть рану в стерильных условиях.
"Билл, они смогут его вылечить и вернуться сюда на вертолете с пополнением запасов?".
"Не волнуйся, Зак, завтра ты снова будешь здесь", - добавил Райли, хотя никто из нас не знал этого наверняка.
Я воспользовался моментом, чтобы осмотреть "Бабу Олю". Грузовик поведал всю историю. Латунные гильзы покрывали полы и заполняли каждый уголок, поверх них лежали десятки пустых винтовочных магазинов, цинков с патронами и бутылок с водой. Пули разбили лобовое стекло и фары. Взрывы РПГ оторвали переднюю и заднюю антенны. Глубокие осколочные борозды покрывали бронеплиту, прикрывавшую пулемет Дэйва на турели. Почерневшие куски кевлара размером с телефонную книгу на капоте и бортах грузовика были разорваны в клочья, а в остальных местах зияли пулевые отверстия размером с мизинец. Все грузовики выглядели одинаково. Я достал черный маркер Sharpie и обновил темным цветом надпись "СОСКУЧИЛАСЬ ПО МНЕ, СУКА", которую я написал на капоте "Бабы Оли" двумя годами ранее, на этот раз с дополнительными стрелками, указывающими на большее количество отверстий. Положив маркер в карман, я снова взглянул на холм. Сегодня впервые за всю мою карьеру я вступил в контакт с врагом.
Поскольку катастрофа была предотвращена, мы начали работать над экстренным пополнением запасов. У меня было две гранаты, шестьдесят восемь патронов для винтовки М4 и одна красная дымовая граната для подачи сигнала. У Брайана, Дэйва и Рона было меньше. Мы все отчаянно нуждались в патронах, воде, запасных частях и запасном оборудовании.
Билл обходил каждый грузовик, включая афганцев, чтобы узнать, сколько боеприпасов и снаряжения нам нужно. Райли, Стив и Грег провели инвентаризацию медицинского снаряжения. Дэйв и Зак проверили оружие и приборы ночного видения. Брайан и Джуд проверили радиостанции. Дэйв разложил оставшиеся боеприпасы, ракеты и взрывчатые вещества по всем грузовикам на случай нападения.
Когда я подъехал, чтобы проверить афганцев, водитель Шинша уже разнес чай. Они были в праздничном настроении. Водитель протянул руку и поприветствовал меня сквозь облако собственного сигаретного дыма.
"Русти, дер ша, дер ша; очень хорошо, очень хорошо", - засмеялась Шинша, притягивая меня к себе в объятия, похожие на тиски. "Талибы ожидали сегодня гораздо лучшего, мой друг. Теперь они злятся и вызывают по радио своих командиров и солдат. Они больше никогда не услышат их речи. Это хорошо, да?" Оказалось, что в результате авиаудара и минометного обстрела погибли не только пешие солдаты, но и несколько командиров.
У нас было двое раненых афганских солдат, которым требовалась помощь. Я вызвал по радиостанции Грега, Райли и Стива, которые поспешили к нам и начали оказывать помощь. У одного афганского солдата пуля прошла через руку, а у другого осколки попали в ногу. Ни одно из ранений не представляло угрозы для жизни.
Приближались вертолеты с боеприпасами, и мы отправили афганцев ждать вместе с Заком на посадочной площадке. Вскоре вдали послышалось успокаивающее рокотание лопастей большого ротора. Помощь была на подходе. Брюс бросил дымовую гранату фиолетового цвета, чтобы обозначить нашу позицию, и "Чинук" совершил маневр для посадки. Рядом, как ястреб, кружил боевой вертолет "Апач".
Громоздкий зеленый грузовой вертолет с двумя массивными роторами выглядел угрожающе вблизи. Он подкрался к периметру, оторвавшись от земли всего на двадцать футов[3], его колеса едва доставали до верха пулеметного грузовика. Двойные двигатели Lycoming[4] издали высокочастотный вой, когда колеса мягко коснулись земли. Ветер и песок кружились вокруг нас, как торнадо. Это было похоже на то, как если бы ваше тело терли крупнозернистой наждачной бумагой. Когда пыль осела, рампа в задней части "птички" опустилась. Командир экипажа был похож на Дарта Вейдера[5] в своем летном костюме и шлеме с черной защитной маской. Двигатели взревели, и вертолет медленно покатился вперед. Груз, теперь уже отцепленный, скользил по роликам на палубе к рампе.
Я подошел к Заку и пожал ему руку. Билл сделал то же самое.
Зак кивнул и поднялся по рампе. Он был зол. Два афганца, широко раскрыв глаза, последовали за ним. Мы с Биллом погрузили их на красно-серебристые сиденья и помогли им пристегнуться к вибрирующему, грохочущему зверю. Оба пристально посмотрели на грозного командира экипажа, затем повернулись к Биллу, который ободряюще улыбнулся и похлопал их по плечам. Оба устало улыбнулись и уселись поудобнее, все еще не зная, что будет дальше.
Мы трусцой побежали обратно к нашим грузовикам, когда гул стал еще громче. Вертолет слегка подпрыгнул, затем наклонился носом вперед и с ревом поднялся в воздух. Сделав крутой разворот влево, "птичка" набрала скорость и исчезла за горами. Я всегда испытывал чувство облегчения после медицинской эвакуации, зная, что раненые направляются в безопасное место. Стянув с себя промокший от пота жилет. Прислонившись к заднему колесу своего грузовика, я проделал ножом отверстия в верхней части крышки бутылки с водой и выдавил ее содержимое себе на лицо. Голова пульсировала.
Я заметил аккуратное отверстие над колесной аркой и ткнул в него пальцем, удивляясь, почему пуля не прошла насквозь и не попала Рону в ноги. Возможно, она была аккуратно пряталась в чьем-то рюкзаке или застряла в кевларовой панели. Чудо, одно из многих сегодня. Я смотрел на долину и понимал, что это будет наша Фаллуджа - за исключением того, что в нашем распоряжении не было батальонов морской пехоты, танков, бронетранспортеров, артиллерии или воздушной поддержки.
Но ставки были одинаковыми. Если бы мы не добились успеха, город Кандагар вскоре был бы переполнен боевиками противника, и ход войны изменился бы. Кандагар был главным призом, сердцем и душой южного Афганистана и движения Талибан. Это было их место рождения, их дом. Поражение здесь, сейчас, было бы сокрушительным. Уступить хоть один фут - это поражение для любой из сторон.
Я достал из кармана рукава пластиковый пакет и вытащил крест и маленький матерчатый американский флаг.
Развернув его, я попытался разгладить складки.
Флаг и крест принадлежали моему хорошему другу капитану Чарли Робинсону. Он был убит в 2005 году самодельным взрывным устройством на юге Афганистана, и они были у него в кармане, когда он погиб. На церемонии его поминовения флаг был зажат в руках его жены. Когда она передала его мне, она посмотрела мне прямо в глаза и взяла с меня обещание, что при любой возможности я заставлю врага заплатить высокую цену за свои действия и жертву ее мужа. Это обещание я выполняю до сих пор. Но в тот день я сжимал в руках крест и благодарил Господа за то, что Он пощадил меня и моих людей.
Когда я свернул флаг и положил его в карман, Дэйв высунул голову из двери "Бабы Оли".
"Эй, капитан, как думаешь, мы сможем доставить сюда пиццу?"
"Я не думаю, что "Domino's"[6] был в нашем запросе на пополнение запасов, Дэйв".
Остаток дня мы разгружали припасы. Прилетели еще два "Чинука", и на закате мы вычистили машины и загрузили их боеприпасами. Никто не хотел говорить о следующем дне. Мы все знали, что снова поднимемся на холм.
За исключением нескольких разрозненных выстрелов, ночь прошла спокойно. Около полуночи Джаред созвал всех командиров групп к своей машине. Мы столпились вокруг капота, пока майор включал маленький зеленый огонек, чтобы подсветить карту.
"Джентльмены, я думаю, вы знали, что это произойдет. Завтра мы снова отправляемся на захват холма. Время передвижения еще не определено, потому что утром к нам прибудет еще несколько воздушных бортов с пополнением. Мы будем действовать по тому же плану, с одним изменением: Брюс, твоя группа на этот раз будет в резерве. Ходж, твоя группа будет штурмовым элементом и последует за мной. Расти, твоя группа останется на передовой и будет поддерживать огнем Ходжа. Я буду вторым в порядке движения и последую за твоей группой".
Ничего удивительного. По крайней мере, теперь мы могли объявить своим группам и начать готовиться. Все готовились к третьему раунду. Канадцы к северу от нас тоже готовили атаку, а командиры талибов провели ночь, обзванивая близлежащие провинции, особенно провинцию Гильменд на западе, и Пакистан на предмет боевиков и припасов. Они были полны решимости спасти свои планы по захвату города Кандагар к зиме.
Я вернулся к своему грузовику, чуя нутром, что следующий день будет намного хуже. Я нашел Билла спящим рядом с радиостанцией и решил дать ему и остальным членам группы немного отдохнуть. Они это заслужили. Я введу их в курс дела на рассвете.
После того, как Ходж сменил меня с дежурства, я поспал несколько часов. Проснулся я от характерных чавкающих звуков, издаваемых вертолетным винтом, и поднялся как раз вовремя, чтобы увидеть длинный, худой вертолет "Апач" прямо перед моим грузовиком. Этот вертолет имел американские опознавательные знаки и летел между Спервангар и вертолетом пополнения "Чинук", который приземлился на нашей посадочной площадке.
Многоствольная 30-миллиметровая пушка "Апача" рыскала туда-сюда синхронно с глазами наводчика. Несколько десятков красных трассеров прочертили свой путь в небо, когда пулеметчик талибов решил обстрелять вертолет. Я услышал крик пилота, и "Апач" нырнул в сторону, прежде чем открыть ответный огонь. Это воодушевило экипаж "Чинука", и поддоны, казалось, появились гораздо быстрее, чем обычно. Неподалеку бородатый мужчина в полной экипировке сошел с рампы, взял сумку и направился к нашим грузовикам.
Повязка была видна издалека, но рану он не скрывал. Я позвал Билла.
"Держу пари, это наш мальчик Зак", - сказал Билл.
Зак держал в руках небольшой мешочек, полный порошка "Copenhagen"[7] и "Gatorade"[8]. Чистое золото.
"Посмотрите, парни, что я здесь нашел", - сказал Зак, наслаждаясь тем, что его небольшая вылазка в Кандагар принесла пользу команде.
"Рад, что ты вернулся, партнер", - сказал я, улыбаясь и пожимая ему руку. "Много проблем с выходом из госпиталя?".
"Ничего такого, с чем подполковник Болдюк не смог бы справиться со своей стороны".
Билл и все остальные стояли прямо за мной, чтобы поприветствовать его возвращение, но встреча была прервана, когда Джаред сообщил по радио, что последний вертолет с пополнением прибудет через два часа. Тогда мы двинемся на Спервангар.
Следующие несколько часов мы потратили на пополнение запасов в грузовиках и закончили работу сразу после обеда. Крайний вертолет все еще не прилетел, и расчеты были против нас. Если "птичка" не прилетит в ближайшее время, нам придется атаковать вечером. Я поговорил с Ходжем и Брюсом о том, чтобы отложить атаку, учитывая отсутствие у афганцев приборов ночного видения.
Джаред не хотел ничего слушать. Он считал, что должен взять холм и помочь канадцам. Мы все понимали это, но не хотели выполнять приказ исключительно из-за сроков. Мы все согласились отложить решение до прибытия вертолета с пополнением.
Время двигалось в замедленном темпе. Группы осматривали и перепроверяли как свое, так и афганское снаряжение. Почти каждый из них проверял свои часы. Около двух часов дня вертолет, наконец, поднялся в горы.
Два часа спустя Ходж, Брюс и я отправились к Джареду. Мы все сошлись во мнении, что нападать уже поздно - не хватит светового дня. Джаред увидел, что мы приближаемся.
"Даже не начинайте, вы трое! Мы нападем, как только закончится пополнение запасов", - рявкнул он.
"Сэр, мне нужно, чтобы вы меня выслушали", - сказал я. "Если мы будем штурмовать укрепленную вражескую позицию с туземными отрядами с заходом солнца, это превратится в кошмар. Существует большая вероятность братоубийства. У ANA нет приборов ночного видения, и они не действуют ночью. Они будут стрелять во все, что движется перед ними. И без того трудно командовать и управлять ими, а тем более контролировать их сектора ведения огня или темпы стрельбы", - объяснил я.
Пока Джаред взвешивал мои аргументы, Ходж и Брюс высказали точно такое же мнение. Он не хотел слышать этого и от них.
"Послушайте, командир батальона хочет, чтобы мы захватили этот холм, и вы, мать вашу, будете штурмовать этот холм. Вы поняли?"
"Сэр, я понимаю, и мы будем, но не сегодня, если это возможно", - сказал я. "Мы должны создать условия для успеха. У нас нет непосредственной воздушной поддержки. Подниматься туда сейчас не имеет тактического смысла. Я уже делал это десятки раз ночью с ANA. Это тактически необоснованное решение. Не говоря уже о том, что талибы используют бронебойные боеприпасы и имеют хороший набор иностранных советников, судя по предыдущей засаде. Мы можем атаковать ранним утром, когда у нас есть целый день, чтобы использовать тесную воздушную поддержку. Мы не морская пехота США. Мы не проводим лобовых атак, не создав условий для успеха. Это означает CAS. У нас слишком маленькое подразделение. По крайней мере, свяжитесь и спросите, является ли штурм оперативной необходимостью. Если да, то мы идем. Если нет, то попросите отсрочку до завтра. Мы не можем вести этих людей на штурм, зная, что похороним некоторых из них, если это не является абсолютной необходимостью".
"Хорошо, вы высказали свою точку зрения. Я свяжусь с командованием и объясню ситуацию. Но если он скажет идти, то мы пойдем, без споров". Джаред бросил шлем на капот GMV, взял свой спутниковый телефон и пошел в пустыню, чтобы позвонить подполковнику Болдуку.
Холодные головы все-таки возобладали. Мне повезло, что Джаред знал разницу между неподчинением и откровенностью. К его чести, он обсудил нашу оценку с подполковником Болдуком, который не побоялся позволить своим полевым командирам вынести окончательное решение. Джаред вернулся через несколько минут.
"Мы начнем штурм в пять утра. Будьте готовы".
[1] 2000 англ. фунт - 907,18 кг
[2] Уи́льям Теку ́мсе Ше́рман (8 февраля 1820 — 14 февраля 1891) —американский политик, полководец и писатель. Прославился как один из наиболее талантливых генералов Гражданской войны 1861—1865 гг., где он воевал на стороне Севера. В то же время, Шерман приобрёл печальную славу за свою тактику «выжженной земли».
[3] 6,1 м.
[4] Lycoming Engines — крупная фирма-производитель авиационных двигателей, в основном для малой авиации.
[5] Центральный персонаж первых шести эпизодов саги «Звёздные войны». Также появляется в фильме «Изгой-один».
[6] Domino’s Pizza — американская компания, работающая в сфере общественного питания.
[7] Copenhagen — это марка нюхательного табака, производимая американской компанией Smokeless Tobacco Company.
[8] Gatorade — Общее название серии изотонических напитков, производимых компанией PepsiCo. Способствует восстановлению жидкости, теряемых организмом во время физических нагрузок.