8.OV-10 БРОНКО[1]

- ЗАВТРА УТРОМ У ТЕХ из вас, кто имеет квалификацию парашютиста, военнослужащего 1-й разведывательной роты получат уникальную возможность совершить несколько прыжков с парашютом с малых высот с OV-10 Бронко. А сегодня днем у нас в гостях 1-й лейтенант Дэвис из эскадрильи VMO[2] морской пехоты здесь, в Дананге, который расскажет нам о целях, применении и возможностях OV-10 Бронко. Лейтенант Дэвис.

- Спасибо, штаб сержант Линч. Я очень ценю эту возможность приехать сюда сегодня и поговорить с вами, морскими пехотинцами - разведчиками, о OV-10 Бронко. У нас с вами, морпехи, очень тесные рабочие отношения, и мой оперативный офицер, и командир вашей роты, капитан Сентерс, считают, что чем больше мы будем знать о возможностях друг друга, тем лучше будет наша боевая группа.

Я нахожусь в стране чуть больше восьми месяцев и работал в непосредственной поддержке, как пехотных подразделений морской пехоты, так и операций разведчиков. Из своего личного опыта я могу сказать, что чем лучше вы знакомы с тем, на что способны мы и наши "Бронко", тем лучше нам будет. Так что садитесь поудобнее, слушайте мой краткий доклад, делайте заметки, а затем мы поговорим о завтрашнем прыжке над Ред Бич. Придержите свои вопросы до конца информационного брифинга, и я буду отвечать на них по очереди.

Дружелюбная и непринужденная манера лейтенанта сразу же расположила нашу группу к себе, и он приступил к изложению своих мыслей.

- По определению, цель нашего VMO, или эскадрильи морских наблюдателей, заключается в проведении операций в поддержку морских сил флота. Наши эскадрильи оснащены десятью OV-10 Бронко на эскадрон, и в настоящее время у нас есть две из них в стране. OV-10 Бронко - относительно новый член семейства авиации Корпуса морской пехоты, совершивший свой первый полет 6 августа 1967 года. «Бронко» - это двухмоторный самолет с неподвижным крылом, боевой радиус которого составляет около 250 миль (402,336 км.). Экипаж самолета состоит из двух человек, сидящих в тандеме на катапультируемых креслах. Он имеет двойное управление, грузовой отсек в кормовой части заднего сиденья и задний загрузочный люк в конце фюзеляжа. Он может перевозить груз в 3200 фунтов (1451,5 кг.), или пять десантников, или двух пациентов на носилках с одним сопровождающим. Максимальная скорость полета составляет 281 миль/час (452,226 км/час).

Наша основная задача схожа с вашей: визуальное наблюдение за противником и районом, в котором он действует. Как я уже сказал, экипаж «Бронко» состоит из двух человек: пилота и воздушного наблюдателя. Воздушный наблюдатель - это офицер (корректировщик), специально обученный наблюдению с воздуха и корректированию поддержкой, включая артиллерию, морскую артиллерию и удары с воздуха. Мы даже имеем возможность использовать ручные фотоаппараты и можем сбрасывать проявленные фотографии морским пехотинцам на земле. Наши бортовые средства связи позволяют нам одновременно поддерживать связь, как с наземными, так и с другими авиационными подразделениями.

Наша боевая нагрузка ограничена ракетами Зуни[3], которые мы используем в основном для обозначения вражеских целей. У нас на борту есть два пулемета M60C для нашей самозащиты и для подавления огня. Другие наши ограничения зависят от уровня квалификации пилота и воздушного наблюдателя, рельефа местности и погоды, а также от умения противника маскироваться и укрываться. Таким образом, вы видите, что цели и ограничения разведывательных подразделений и VMP очень тесно связаны друг с другом. Теперь, когда вы знаете, что мы можем и чего не можем делать, я хочу перейти к тому, зачем я здесь, - к десантированию с OV-10.

С этими объявлением раздалось громовое «Ээге-гееей» от всех морских пехотинцев, которые будут участвовать в прыжке с OV-10.

- «Бронко» OV-10 обладает еще одной уникальной способностью. Мы можем разместить максимум пять парашютистов в задней части нашего самолета и высадить вас, джентльмены, на цель, выполнив обычный маневр «горка»[4] над зоной высадки. Это можно сделать, сняв заднюю дверцу люка грузового отсека и оснастив внутреннюю часть грузового отсека тросом для зацепа карабина вытяжного фала. Пять назначенных десантников-парашютистов загружаются в «Бронко», подобно тому, как пять парней сидели бы в бобслее. Когда пилот и воздушный наблюдатель определят местоположение зоны высадки, пилот сигнализирует парашютистам-десантникам с помощью двухсветовой системы. Красный свет будет сигналом приготовиться к прыжку, а за ним последует зеленый сигнал к прыжку. Пилот OV-10 резко тянет на себя ручку управления, нос самолета задирается вверх, осуществляя «бомбометание» и пять парашютистов покидают самолет, один за другим.

По завершении инструктажа лейтенанта, штаб сержант Линч раздал всем нам подписные листы для заполнения. Этот тренировочный прыжок должен был значительно отличаться от того, с чем большинство из нас сталкивались при прыжках с вертолетов или других типов самолетов, и это была подготовка к прыжку с высоты шестьсот футов (182,88 м.), запланированному на более позднюю дату.

На несколько вопросов, которые были заданы лейтенанту, все получили удовлетворительные ответы, и старший сержант Браун взял на себя ответственность и провел более подробную техническую часть предпрыжкового инструктажа. Она включала координаты по карте, радиочастоты, физическое описание зоны высадки, препятствия на площадке приземления и вокруг нее, направление и скорость ветра, как будет обозначена площадка приземления, расположение дружественных позиций, позиций противника и направление ответного огня. Последние две части инструктажа о районе высадки всегда включались как само собой разумеющееся, но поскольку это был только тренировочный прыжок, не предполагались ни позиции противника, ни стрельба из оружия.

Нам сказали, чтобы мы были готовы к посадке в грузовики, которые доставят нас на аэродром в 05:00. Остаток дня мы должны были морально подготовиться к предстоящему событию. Когда мы закончили инструктаж, капрал Маквей хлопнул меня по спине.

- Видишь, что я тебе говорил, док? Кусок торта! Нам даже не придется тащиться к двери во время этого прыжка. Мы упадем с неба, как бомба.

- Маквей, я уже однажды падал с неба, как бомба. Спуск прошел нормально, а вот детонация - это уже другая история. Это стоило мне недели в больнице. Но если скорость ветра будет небольшой, это будет очень весело.

Я сказал, что мне нужно вернуться к штаб-сержанту Мартину. Он сказал, что командир взвода хочет видеть меня после того, как я зарегистрируюсь и освобожусь после этого инструктажа.

- Когда лейтенант закончит со мной, я зайду к тебе, Дрейперу и «Вонючке». Я хочу, чтобы ты рассказал мне еще немного о 1-й разведывательной роте. Я здесь еще и дня не пробыл, а завтра должен прыгать. Темп всегда такой?

- Если у роты на этот день не запланировано никаких занятий, то взводы всегда занимаются. В последнее время, похоже, мы только этим и занимаемся - тренировками. Я думаю, что скоро все изменится. Поговорим позже, док.

Я постучал в дверь хижины штаб сержанта Мартина, и на мой стук ответили командой "войти"[5]. Внутри, сидя на своей койке, сидел штаб-сержант Мартин в компании нескольких других штаб-сержантов морской пехоты. Все они были сосредоточены вокруг ящика для бумаг, играя в карты.

- Как прошел предпрыжковый инструктаж, док? Я слышал, что завтра утром вы будете прыгать с OV-10 "Бронко". Это то, что я всегда хотел сделать, и я должен отправиться на Окинаву для прохождения школы парашютистов во время следующего назначения по квоте.

- Инструктаж был отличным, и я встретил нескольких морских пехотинцев, которых знал по 3-й армии. Вы сказали мне прибыть к вам после инструктажа, чтобы командир взвода мог поговорить со мной. Это подходящее время, или вы хотите, чтобы я пришел позже?

- Нет, сейчас самое подходящее время, прямо сейчас, док. Лейтенант Блотц в своей хижине, и я уверен, что он захочет поговорить с тобой сейчас. Подожди здесь, и я скажу ему, что ты на месте. Я скоро вернусь. Просто присматривай за этими так называемыми "друзьями", чтобы они не улучшили свои ручонки волшебным образом, пока меня не будет.

После возвращения моего взводного сержанта мне было велено явиться к 1-му лейтенанту Блотцу, командиру 2-го взвода. Я трижды постучал по наружным деревянным планкам его хижины и дождался стандартного ответа "Войдите". Услышав однословную фразу, я снял маскировку, открыл дверь, прошел несколько шагов внутрь и расположился прямо перед небольшим зеленым столом, за которым сидел лейтенант.

- Сэр, HM3 Нортон по вашему приказу прибыл.

Стоя по стойке "смирно", устремив взгляд прямо перед собой, я знал, что лейтенант визуально осматривает меня, прежде чем разрешит мне встать "вольно" или сесть. Камуфлированная форма, которую я надел, была чистой и отглаженной, мои ботинки были начищены до блеска, и я даже побрился, чтобы гарантировать, что это первое впечатление будет хорошим.

- Вольно, док, и присаживайся.

Когда я сел, лейтенант встал.

- Меня зовут лейтенант Блотц, и я приветствую тебя во 2-м взводе. Сегодня штаб сержант Мартин принес твоё личное дело, и, просмотрев его, я рад, что ты попал в наше подразделение. Не каждый день в отдельную разведывательную роту приходит санитар с двойной квалификацией. Я уверен, что твой опыт нам пригодится. У нас во взводе двадцать три морпеха и один разведчик Кит Карсон, и большинство из них, за исключением КК, не имеют серьезного опыта работы в джунглях. Я знаю из наших разведданных, что 3-я рота много патрулировала в ДМЗ и в долине Ашау, и такой практический опыт поможет в обучении и подготовке морпехов в этом взводе. Стало известно, что нас отправят в ряд патрулей, начиная с этой недели. После возвращения с завтрашнего прыжка мы еще поговорим о том, куда мы направляемся и каковы твои обязанности в этом взводе. На этом пока все. Увидимся завтра утром. Ты свободен.

Я встал, повернулся кругом и вышел из лейтенантской хижины и пошел к штаб-сержанту Мартину, чтобы сказать, что меня отпустили с короткого собеседования с лейтенантом, добавив желание поговорить с ним еще раз после прыжка.

Мой взводный сержант ответил, что у него тоже нет для меня никаких дополнительных дел, и предложил мне воспользоваться его хорошим настроением и "убраться из этого района".

Мне не пришлось повторять это дважды, и я быстро нашел дорогу к капралам Дрейперу, Гейблу и Махкеве. Они играли в «бэкалли бридж»[6] в кубрике капрала Маквея.

- Как прошло твое собеседование с лейтенантом Блотцем? - спросил Маквей. - Он был в ударе, или как? Я познакомился с ним, когда он был штаб сержантом, еще в Кэмп-Лежоне. У него до сих пор проблемы с ростом. Он проделал этот свой дурацкий трюк и заставил тебя сидеть, пока сам стоял?

- Да, заставлял. Мне стало интересно, что это было.

- Ну, не расстраивайся, потому что все, кому когда-либо приходилось докладывать ему, проходили через эту дурацкую фигню.

Маквей был умудрен опытом, и он доказал, что является ценным источником информации не только для меня, но и для других морских пехотинцев, которые иногда не могли разглядеть лес за деревьями. В этом и заключалось удовольствие от жизни в отсеке. То, что было очевидным для одних, было замаскировано для других. У капрала Маквея был определенный взгляд на вещи, часто юмористический, часто нездоровый, но обычно он был прав в своих наблюдениях того, как и почему все работает так, как работает.

Обращаясь к своим товарищам по игре в карты, капрал Маквей внезапно объявил, что игра окончена.

- Дрейпер, ты, Гейбл и «Вонючка» извините нас. Вы - всего лишь «прямоногие» морпехи разведывательной роты. Жаль, что вы не входите в элитные внутренние круги тех из нас, великолепных личностей, избранных, которым позволено бросаться с борта самолета на землю. Нортон и я должны морально подготовиться к требованиям завтрашних учений. Уходите сейчас и возвращайтесь завтра, когда вам будет позволено с благоговением слушать, как мы пересказываем вам, жалким «прямоногим», наши истории о невероятном величии и смелости.

На лицах Дрейпера, Гейбла и Махкевы появилось выражение неверия.

- Почему, - спросил младший капрал Махкева, - мы всегда дружим, пока не объявят о прыжке с парашютом или погружении в воду с лёгким подводным снаряжением? Как только объявляют, что только эти конкретные люди могут участвовать, вы, ребята, начинаете относиться к остальным, как будто мы больны дурной болезнью.

- «Вонючка», это одна из тех ситуаций, которые отделяют тех, кто может, от тех, кто только хочет. Быть среди "золотых избранников", продвинутых парашютистов, - это большая и славная честь. Кроме того, нам платят пятьдесят пять долларов в месяц за то, что мы рискуем жизнью. Что еще важнее, нам нужен кто-то, кому мы можем доверять в тылу, например, вы трое, чтобы отправить наше снаряжение домой, если мы погибнем во время прыжка. Ну как, тебе стало легче?

Дрейперу, Гейблу и Махкеве стало легче справиться с переменой Маквея из презрительного капрала в старого друга.

- Знаете, капрал Маквей, единственное время, когда вы становитесь полным кретином, это когда вы используете слова, которые остальные из нас не могут понять. На вашем месте я бы запомнил это в следующий раз, когда буду просить кого-нибудь отправить мое дерьмо домой. Никогда не знаешь, где оно может оказаться.

- Ты прав, «Вонючка». В следующий раз я попрошу кого-нибудь другого.

- Пойдем, Док, я пройдусь с тобой до твоей хижины. К тому времени, как я вернусь сюда, вам, трем копьеносцам, лучше вернуть это место в его первоначальное убогое состояние.

Мы вышли из хижины капрала Маквея, слушая, как Махкева спрашивает Дрейпера и Гейбла: «Что такое убожество?»

- Завтра я впрягусь в ту же палку, что и ты, док, и тебе не придется беспокоиться, если ты все еще боишься прыгать.

- То, как это рассказал пилот OV-10, сильно отличалось от того, как выходить из рампы CH-46 или выпрыгивать из двери C-130.

- Да, звучит не так уж и плохо; единственная проблема в том, что никто из этой роты раньше не прыгал с OV-10.

- Это очень обнадеживает, Маквей.

- Встретимся завтра утром перед моей хижиной, док. Завтра утром не завтракай. Мы всегда просим водителей грузовиков заехать в пекарню FLC [Force Logistics Command[7]] перед прыжком. Их пекарня знаменита. У них есть свежеиспеченный хлеб, всевозможные пончики и холодное молоко, просто так. Мы перекусим там. Увидимся утром, док.

В 05:00 я встретился с Маквеем, и мы сели в грузовик "шесть на шесть", который должен был доставить всех морпехов нижних чинов на военный аэродром в Дананге. Командир роты, майор Бонд, капитан Сентерс, офицер управления роты, и наш новый 1-й сержант роты, 1-й сержант Жак, поехали впереди нас на джипе командира. Как и обещал капрал Маквей, и благодаря некоторым заранее подготовленным манипуляциям, водитель нашего грузовика действительно въехал на территорию подразделения материально-технического обеспечения сил. Он остановился прямо перед пекарней FLC. Как только грузовик остановился, штаб сержант Линч выпрыгнул из передней кабины и прокричал:

- Итак, у всех голодных Дьявольских Псов, которые хотят подкрепиться холодным молоком и теплыми пончиками, есть десять минут на то, чтобы схватить и рычать! Через десять минут возвращайтесь в грузовик и будьте готовы к отбытию. У нас время в обрез.

Это было так хорошо, как и было обещано. В пекарне было несколько автоматов с холодным шоколадом и белым молоком, а также корзины с пончиками — все бесплатно. Репутация пекарни сделала ее местом встречи десятков военнослужащих из различных родов войск и частей Дананга и его окрестностей.

С бумажными пакетами, наполненными пончиками, мы забрались обратно на борт большого дизельного грузовика и продолжили движение к аэродрому. Морские пехотинцы, которым предстояло совершить утренний прыжок, были не разговорчивы. Казалось, так было всегда. Своими мыслями не делились даже с самыми близкими друзьями.

- Так, внимание всем! Возьмите все парашюты с грузовика, сложите их прямо здесь, а затем выстройтесь в соответствии с тем, как ваши имена будут зачитаны из моего прыжкового листа. Майор Бонд, капитан Сентерс, 1-й сержант Жак и лейтенант Робник в палке номер один. Ганни Фоулер, сержант Уильямс, капрал Маквей и док Нортон - в палке номер два. Штаб сержант Браун, капрал Смит, капрал Морган и сержант Ледфорд в палке номер три. Младший капрал Берк, капрал Дэвис, сержант Кристофер и капрал Стивенс в палке номер четыре. Наденьте снаряжение и приготовьтесь к последней проверке".

Сержант Фоулер, начальник связи 1-й разведывательной группы, направился к нашему OV-10, и, ожидая у заднего грузового люка, он еще раз осмотрел каждого из нас, чтобы убедиться, что ремни, пряжки и подбородочные ремни надежно застегнуты, прежде чем мы начали загружаться в тесный грузовой отсек «Бронко». Поскольку меня назвали последним, я первым вошел в отсек. Как только я расположился как можно удобнее, капрал Маквей последовал за мной, а также сержант Уильямс и ганни Фоулер. К тому времени, когда мы вчетвером уселись, расположение оружейника Фаулера было таким, что он сидел на самом краю проема грузового люка, а обе его ноги свисали из люка. Мы сидели лицом к задней части, и наш взгляд пересекала задняя стабилизирующая балка, соединявшая два хвоста OV-10. Она казалась довольно близко, чтобы дотронуться до нее.

Чтобы меня было слышно за ревом двигателей "Бронко" при рулении на взлет, я крикнул Маквею в ухо и спросил его, думает ли он, что можно коснуться стабилизатора при прыжке. Закинув голову назад в полуобороте, он прокричал:

- Вот почему мы здесь. Этот стабилизатор имеет привычку разрезать прыгающего пополам. Они хотят, чтобы мы испытали эту новую конструкцию, чтобы убедиться в ее безопасности.

Я не был уверен, шутит Маквей или нет, пока мое полное молчание не заставило его начать смеяться.

- Не парься. Никто не смог дотронуться до стабилизатора. Все, о чем тебе нужно беспокоиться, это о том, что ты получишь по лицу нашими тремя вытяжными фалами с чехлами куполов[8], когда будешь прыгать.

На этот раз я знал, что Маквей не шутит. Каждый парашют был сконструирован таким образом, чтобы вытяжной фал с чехлом купола оставался прикрепленным к линии крепления внутри OV-10. Только первому десантнику-парашютисту, Ганни Фоулеру, не нужно было избегать хлопающих нейлоновых мешков, которые видел каждый последующий парашютист при выходе из OV-10.

Короткое время полета, необходимое для набора высоты в тысячу футов (304,8 м.), означало, что через несколько минут после взлета мы окажемся над нашей зоной выброски на Ред Бич. Мы находились во втором OV-10 и должны были получить сигнал к старту после того, как первая группа парашютистов окажется на земле. Пока мы ждали, мы кружили над Южно-Китайским морем, ожидая радиосигнала, который дал бы нашему пилоту добро на заход и «горку» над DZ. Резкий крен нашего OV-10 послужил сигналом для нас четверых, что пилот получил разрешение начать заход.

Сигнал ярко-красного фонаря вызвал прилив адреналина у всех, кто находился в OV-10. Поскольку у нас не было средств прямой связи ни с пилотом, ни с воздушным наблюдателем, мы не могли знать, сколько времени пройдет, прежде чем красный свет погаснет и загорится зеленый. Тем не менее, мы продолжали лететь ровным курсом, глядя на мигающий огонек в ожидании.

OV-10 и маленькая зеленая лампочка действовали в унисон. Так же быстро, как загорелась лампочка, самолет изменил направление с ровного на то, что казалось пятидесятиградусным подъемом, и Ганни Фаулер исчез с криком "Воздушный десант!"[9]. Остальные из нас без колебаний двинулись вперед, чтобы последовать за Ганни Фаулером из задней части набирающего высоту OV-10. Крутизна подъема "Бронко" в любом случае сделала бы колебания практически невозможными. Главная цель этого прыжка заключалась в том, чтобы все мы потренировались приземляться вместе. В течение нескольких секунд Уильямс и Маквей пронеслись вперед и исчезли внизу, и теперь была моя очередь сделать то же самое.

Как и предсказывал капрал Маквей, это было проще простого. Чехлы купалов парашютов были выведены далеко в правую сторону хвоста «Бронко», и ощущение падения было не таким пугающим, как во время предыдущих прыжков, которые я совершал, выбегая из рампы вертолетов CH-46 или CH-53.

Убедившись, что надо мной полностью открытый купол, я занял эшелон рядом с Маквеем и ганни Фоулером, но мы с ганни были крупнее капрала Маквея, и мы прошли мимо него, направляясь к DZ. Я видел, что сержант Уильямс «проскочил» примерно в ста ярдах (91,44 м.) от нас, как вдруг я услышал, что ганни начал изрыгать поток проклятий в адрес капрала, висевшего над ним.

Причиной большого несчастья ганни было то, что капрала Маквея вырвало молоком и пончиками, которые он так жадно поглощал всего полчаса назад, и на ганни обрушился ливень.

Мы с ганни Фоулером приземлились на песчаный участок площадки приземления, собрали наши парашюты, свернули их и отнесли в центр площадки приземления. Затем я подошел к капралу Маквею, чтобы узнать, насколько он болен.

- Привет, Макви. Все было так, как ты сказал.

Маквей застонал.

- Я болен, и теперь Ганни Фоулер будет вечно преследовать мою задницу!

- Нет, Маквей, тебе повезло. Твои потоки рвоты прошли мимо его, и это, вероятно, единственная причина, по которой он не здесь, не вбивает тебя в землю. Тебе уже лучше?»

- Да, конечно, конечно. Как я и говорил тебе, док, прыжки с парашютом - это сущий пустяк.

- Хорошо, что твой желудок пуст, Маквей, нам еще предстоит совершить два прыжка сегодня утром.

Три тренировочных прыжка, которые были совершены с OV-10, были подготовкой к десантированию на малой высоте разведывательных групп, запланированных на месяцы вперед. Те, кто принимал в них участие, считали их, вероятно, лучшим методом десантирования группы из-за скорости OV-10. Он был намного быстрее вертолета. И прыгать с OV-10 было веселее, чем с других типов самолетов, которые мы использовали для парашютных операций.

[1] Норт Американ OV-10 «Бронко» (англ. North American OV-10 Bronco) — американский лёгкий штурмовик и разведчик, предназначенный для использования в контрпартизанской войне. Эти машины использовались для разведки, сопровождения вертолетов, передового авианаведения и непосредственной авиационной поддержки сухопутных войск.

[2] Эскадрилья Морского Наблюдения

[3] Zuni — американская неуправляемая ракета класса «воздух — земля». Предназначается для поражения малоразмерных наземных и надводных целей (танки, малые корабли, арт. батареи). Может оснащаться различными видами боевых частей. Кумулятивно-осколочная БЧ пробивает броню толщиной около 500 мм.

Максимальная дальность прицельного выстрела — 8 км. Стабилизация ракеты в полёте обеспечивается вращением. Для использования с ракетами предлагается пусковое устройство LAU-10, имеет четыре трубчатые направляющие, в которые помещаются ракеты. Широко применялась в ходе Вьетнамской войны.

[4] В оригинале "pop-up" - всплытие

[5] На флоте "Добро"

[6] "backalley bridge"

[7] Подразделения материально-технического обеспечения вооруженных сил

[8] assist bags - мешок помощи

[9] Airborne! - За ВДВ!