Я уничтожаю своего врага, делая его своим другом.

-Афганская пословица

Когда вы служите своим ближним, вы служите только своему Богу.

-Мосия 2:17[1]

Как бы ни были сильны войска, для того, чтобы войти в страну, нужна добрая воля ее жителей.

-Никколо Макиавелли

Предисловие

Провинция Кунар, ноябрь 2003 года

Вдоль хребта колонна людей двигалась на восток. Идя в одном строю, они уворачивались от веток и перепрыгивали с валуна на валун с выносливой грацией людей, живущих дома в горах. Издалека их можно было принять за беззаботных туристов, бравирующих полу сумеречной прохладой афганского утра. Вблизи было ясно, что их миссия не была развлекательной.

Лидер, высокий и ловкий, носил черный тюрбан, который означал его преданность талибам, жестокому фундаменталистскому правительству, которое западная коалиция недавно отстранила от власти. Несколько других были одеты так же, хотя большинство из них носили ворсистые паколы[2] - традиционные шерстяные шапочки афганских мужчин. У всех были аккуратные бороды, и все, кроме одного, носили огнестрельное оружие.

Тот, кто разбирается в оружии, увидел бы в этих руках следы беспокойной истории Афганистана. У большинства группы были автоматы Калашникова - любимые джихадистами АК-47, которые Советы тщетно использовали против прославленных афганских «борцов за Бога», моджахедов. Сотни, возможно, тысячи этих автоматов были отобраны у убитых русских солдат в 1980-х годах, и несколько молодых людей, шедших этим утром по хребту, унаследовали свое оружие от своих отцов или дядей-моджахедов.

Один из группы нес Lee-Enfield британского производства, реликвию с болтовым затвором, которую ЦРУ предоставило моджахедам для борьбы с русскими. На плече другого, небрежно, как удочка, лежала толстая смертоносная труба ракетной установки. Двое мужчин несли между собой пулемет ДШК, а их товарищи делили бремя боеприпасов, нося ремни со связанными 12,7-мм патронами на груди, как потерянные мексиканские революционеры.

Единственной безоружной фигурой был юноша с блеклой бородой, выдававшей его молодость, который стоял последним в строю. Нож на его поясе говорил о том, что старшие не превзойдут его в свирепости, но это было его единственное оружие. В правой руке он держал видеокамеру. Каждые несколько минут он включал ее, чтобы заснять своих товарищей, а затем, панораму с право, - поросший кустарником склон, который вел в долину внизу.

В двух-трех сотнях ярдов ниже по склону вдоль реки Печдара проходила грунтовая дорога, соединявшая кишлак Шамиркот, где начался день мужчин, с американской военной базой в Асадабаде, расположенной в семи милях. Именно на этой дороге, знал мальчик, по воле Аллаха они вскоре прольют кровь неверных. Он гордился боевым наследием своего народа и очень хотел - они все хотели быть причисленными к правоверным в этой последней войне против Запада.

Эта война длилась уже два года, и для этих партизан она только что приняла зловещий оборот. С тех пор как американцы загнали талибов в подполье, жители Печдары сопротивлялись новым захватчикам и встали на сторону повстанцев, как поколением раньше они сопротивлялись русским и встали на сторону моджахедов. Жизненной силой повстанцев была народная поддержка. Но теперь на сцене появились новые игроки, и эта поддержка была подорвана.

Они были американцами, эти новые игроки, но они не вели себя как типичные «шлемоносцы». Они носили бороды, как того требовал Пророк, и одевались, как любой афганский житель. Они были хорошо обученными бойцами, но не только их боевые навыки делали их опасными. Дело в том, что, ежедневно патрулируя горные долины, они распространяли ложь среди жителей кишлаков и шурой[3], утверждая, что они друзья афганского народа и хотят лишь помочь ему построить «новый Афганистан».

Многие жители долин поверили в эту ложь. От района Вайгал на севере до Коренгала на западе люди приветствовали и дружили с бородатыми неверными. Молодые жители кишлаков даже сотрудничали с американскими солдатами и выступали против повстанцев. Молодые люди, стоявшие сегодня утром на этом хребте, считали, что этого нельзя допустить. Бородатые американцы должны быть изгнаны. Необходимо сделать заявление: заявление в бою.

Лидер группы был доволен тем, как прошло утро. Его партизаны, готовые к бою еще до рассвета, начали день с молитвы, а затем с первыми лучами солнца напали на районный центр Шамиркот. Обстреляв его из гранатометов (РПГ) и АК-47, они вытащили из постели главу района и его сотрудников, наказали их за дружбу с бородатыми и напомнили им об опасностях, которые ожидают тех, кто оскорбляет Пророка или его учение. Основатель «Талибана» мулла Омар был бы доволен, подумал лидер, как горячо он защищал веру.

Но на его повестке дня было нечто большее, чем попрекать слабых верующих. Он знал, что на базе в Асадабаде узнали бы о нападении через несколько минут после того, как они покинули Шамиркот. Американцы уже сейчас облачились бы в боевые доспехи и безрассудно бросились бы на помощь своим лакеям. Они гнали бы свои машины по дороге в долину, предвкушая перестрелку в семи милях к западу.

Ин ш'а Аллах[4], они никогда не доберутся туда. Здесь, в двух милях к востоку от Шамиркота, он расставит свою ловушку, а его люди вершат правосудие Пророка.

Подойдя к ровному участку земли, предводитель остановился. Он посмотрел вниз по каменистому склону на дорогу и улыбнулся. Его взгляд на маршрут, по которому пойдут американцы, начинался у поворота дороги на восток, в сторону Асадабада. Он заканчивался у глинобитной хижины на западе, в направлении Шамиркота. Между поворотом и дувалом было полмили открытой местности. На дороге уже были установлены самодельные взрывные устройства (СВУ), чтобы обездвижить американские машины прямо перед их боевыми позициями. Когда они подъедут, ни одно дерево, ни один дувал[5], ничто не будет закрывать его метким стрелкам обзор на потенциальных спасателей. Они были бы как кролики перед безжалостным взором сокола.

Это то самое место, - сказал он. Двигайтесь быстро.

По его команде винтовки были сняты, гранатометы заряжены, и ДШК расположился в расщелине между двумя валунами. Сняли патронные пояса, и сотни патронов калибра 12,7 мм - снаряды, способные пробить любую, кроме самой тяжелой брони, - были разложены наготове для наводчика и его помощника. Пока мужчины проверяли оружие и заряжали свежие магазины, юноша с видеокамерой записывал их действия, словно кадры для учебного фильма.

В течение долгого времени после прибытия американцев на эту группу охотились. Теперь, окрыленные утренним успехом, они чувствовали себя легкомысленно, с надеждой. Впервые за многие месяцы они были охотниками. И их добыча, это последнее воплощение вмешательства неверующих, вот-вот должна была появиться в поле зрения.

Установив ловушку, мужчины ждали. Пять минут, десять, пятнадцать. Через двадцать минут лидер талибов почувствовал неуверенность: может быть, он неправильно рассчитал время в пути от базы? Или нетерпение американцев продемонстрировать свое мастерство? Неважно, сказал он себе. Он вспомнил поговорку.

У вас есть часы. У нас есть время.

И вот время пришло. Пыль, поднявшаяся за поворотом дороги, подсказала ему, что спасательная группа приближается к его оружию. Он поднял руку, подавая сигнал к выстрелу.

Пять секунд, шесть, семь. За поворотом показалась решетка радиатора «Хаммера» армии США, затем другого, третьего. Они двигались быстро. За несколько секунд они преодолели треть расстояния до хижины. Они вслепую мчались к сердцу зоны поражения.

Два десятка автоматов Калашникова, ДШК, РПГ, один старый «Энфилд» и видеокамера в смертельной тишине указывали на открытый участок дороги. Человек с гранатометом РПГ корректировал свой прицел. Пулеметчик крепко сжимал спусковой крючок. Никто не смотрел на лидера.

Они скорее почувствовали, чем увидели, когда он опустил руку.

[1] Книга Мормона, глава 2, пункт 17.

Автор книгиHammerhead Six, Рональд Фрай – является мормоном, приверженцем Церковь Иисуса Христа Святых Последних Дней (ЦИХСПД).

[2] Паколь (пуштунка) - Традиционный головной убор в Южной Азии, наиболее распространён в центральном, юго-восточном и северо-восточном Афганистане, северо-западном и западном Пакистане.

[3] Шура – (то араб. شورى‎, Консультация)- Совет общины.

[4] ин ша Алла́х, инша́’Аллах (араб. إِنْ شَاءَٱللَّٰهُ‎ — «если на то есть воля Божья», «если Бог пожелает»[1]‎) —ритуальноемолитвенноевосклицание, междометноевыражение, используемое в арабских и других мусульманских странах, как знак смирения мусульманина перед волей Аллаха. Сопровождает высказывание верующего о его планах или событиях, которые должны произойти в будущем. В арабоязычных странах используется представителями всех конфессий. В современном арабском языке фактически выступает в качестве маркера будущего времени. Приблизительно равно русскому «если будем живы» или «если Бог даст»

[5] Дувал (узб. Duvol / Devor; тадж. Девол; кирг. Дубал) — глинобитный или булыжный забор или кирпичная стена дома в Средней Азии. Дувал возводится вокруг домиков и дворов и в основном распространён в кишлаках и в частной застройке городов. Дувал часто является продолжением стены жилища, выходящей на улицу. В дувалах, как и в обычных заборах, делают калитки, ворота, а иногда и смотровые окошки, закрывающиеся ставнями. Как правило такие заборы превышают рост среднего человека и полностью скрывают внутренний двор от взглядов прохожих.