Майор Расти Брэдли. Львы Кандагара.10
Глава 10. ЗАПИСНАЯ КНИЖКА.
Не трогайте ничего без необходимости. Остерегайтесь красивых девушек в танцевальных залах и парках, которые могут быть шпионами, а также велосипедов, револьверов, униформы, оружия, мертвых лошадей и людей, лежащих на дорогах - там нет ничего случайного».
-СОВЕТСКОЕ РУКОВОДСТВО ПО ПЕХОТЕ, ВЫПУЩЕННОЕ В 1930-Х ГОДАХ.[1]
Из-за горизонта показался представитель племени Кучи с примерно двадцатью верблюдами на поводу. Когда он приблизился, я смог разглядеть его обветренное лицо и длинную черную бороду. Его худая фигура была покрыта многослойной одеждой, а в пояс был засунут огромный нож, изогнутый на конце.
"Этот парень похож на статиста из "Рейдеров из потерянного ковчега"[2], - сказал я.
Смитти сообщил по радиостанции, что в бинокль он видит несколько больших вьюков на одном из верблюдов, которые, похоже, были боеприпасами или минами к минометам. Я не видел оружия в руках у туземца, но я знал, что пустыня может сыграть с тобой шутку. Черт возьми, я недавно видел стадо верблюдов, которых принял за вражеских солдат.
Когда кучи увидел длинную колонну грузовиков, он остановился, сбросил свой рюкзак и вскинул руки вверх.
"Этот парень мне уже нравится", - сказал Билл по рации.
Стив, Смитти и их помощник Джерри выдвинулись поговорить с этим человеком. Он сказал им, что его стадо было частью приданого его невесты. Стив и Смитти обыскали его, а затем попросили показать его груз. Не раздумывая, он достал нож и срезал тяжелые вьюки с верблюда. Мешки из тканого полотна упали на песок.
Смитти стал рыться в мешках, а Стив наблюдал за ним с винтовкой наготове. Мешки были полны металлолома, минометных осколков и гильз от боеприпасов, которые, по словам соплеменника, он собрал в тренировочном лагере, который мы нашли у горы примерно в неделе ходьбы к югу. Его рассказ имел смысл. В том лагере было много чего интересного. Он улыбнулся, когда Смитти предложил ему три бутылки воды, радуясь, что пьет из наших запасов, а не из своих личных. Пока он пил, Смитти достал блокнот и начал задавать вопросы. Я стоял в стороне возле своего грузовика.
"Видели кого-нибудь поблизости?" - спросил он, пока Джерри переводил.
"С юга, в сторону Панджвайи", - ответил кучи, допивая последнюю бутылку.
Ни один порядочный человек не стал бы пересекать эту пустыню на радостях. Я проверил наше местоположение на компьютере и GPS. Мы почти вышли из пустыни. Я наблюдал, как кучи перегружает свой груз, когда мы снова двинулись в сторону Панджвайи. Впереди нас контурные линии на дисплее GPS сошлись, указывая на более высокую местность, которую нужно преодолеть.
Через несколько часов мы поднялись на гребень холма и увидели небольшое скопление разноцветных палаток, установленных на плато. Это был будущий тесть Кучи. Когда мы проходили мимо, мужчина поприветствовал нас и спросил, не видели ли мы его верблюдов. Он не выглядел слишком заинтересованным в благополучии своего будущего зятя.
"Типичный тесть", - сказал я Брайану.
Плато перешло в еще один ряд холмов. Когда мы наконец преодолели последний из них, перед нами раскинулась зелено-пышная долина Панджвайи. Я вызвал Джареда, чтобы сообщить ему, что мы выбрались из пустыни и находимся недалеко от точки сброса. Джаред сообщил, что еще один грузовик застрял, поэтому Брайан, Дэйв и я заглушили "Бабу Олю", скинули снаряжение и раздали бутылки с водой, как праздничное шампанское.
За нами простирался огромный океан зеленой растительности. Я мог видеть реки Дори и Аргандаб, обрамляющие долину с обеих сторон, запутанную сеть сотен кишлаков с глинобитными дувалами, виноградниками, тропинками, тропами и оросительными арыками. На мгновение я представил себе, что чувствовали древние путешественники, когда увидели долину после нескольких недель ходьбы по пустыне, но это чувство длилось недолго. Расклад на поле боя был слишком очевиден. Канадцам понадобится больше войск - чертовски много больше. Это было не несколько отдаленных кишлаков. Это был неразвитый город.
"Хорошо, что нам не придется его расчищать", - сказал Брайан, прочитав мои мысли.
Грузовик Джареда остановился рядом с моим, его радиатор шипел, вентилятор охлаждения работал на полную мощность.
" Чувак, это, конечно, зрелище для воспаленных глаз", - сказал он.
"Будем надеяться, что нам не придется в нем драться", - ответил я.
Виктор спрыгнул с моего грузовика и достал несколько бутылок воды и свой молитвенный коврик.
"Зачем тебе вода, Виктор?" спросил я.
"Мне пора молиться", - ответил он.
Мы были близко к зоне высадки, но все еще не хватало припасов, которые мы нормировали в течение дня. Я не собирался рисковать, пока не прибудут платформы с едой и водой.
"Вы можете либо пить эту воду, либо мыть ею ноги", - сказал я. "Мне все равно, но это вся вода, которая у нас осталась, чтобы поделиться с вами. Выбирай."
Он подумал секунду и положил две бутылки обратно в грузовик. Дейв посмотрел вниз с турели и улыбнулся. "Может быть, он быстро учится, капитан".
Джаред встретился с командирами, и мы все договорились дождаться темноты, чтобы подойти к месту пополнения запасов, чтобы не поставить это место под удар. Я провел часть дня, перебирая свое снаряжение. У меня было две пары носков и две футболки. Моя кожа была сырой из-за сыпи от жары. Я замочил в воде дорогую футболку Under Armour и вымыл грудь и ноги. Мои гражданские ботинки держались, и помогло то, что они были на размер больше. В такую жару мои ноги сильно отекли. Армейские ботинки для пустыни имеют кусок кожи, который проходит через верхнюю часть ступни - и, когда она отекает, вгрызается в нее и перекрывает кровообращение в пальцах ног. Нельзя впихнуть солдата в ботинки и снаряжение, сделанные самым дешевым поставщиком и массово изготовленные для каждого солдата. Это не работает и никогда не работало. Вот почему большинство солдат специальных операций носят гражданские туристические ботинки. Не потому, что они выглядят круто. А потому что они работают.
Я рос в пехоте и до сих пор помню мудрые слова инструктора рейнджеров: "Слушайте сюда, девочки, есть две вещи, о которых вы должны заботиться, будучи пехотинцами, иначе вы долго не протянете на поле боя: ваша винтовка и ваши ноги. Именно в таком порядке". Я надел свежие носки и вновь обулся в ботинки. Они были тесными, очень тесными.
Команда 26 вызвалась вести колонну к долине, и мы двинулись в путь, когда солнце уже садилось. Как только Ходж свернул колонну с хребта в русло реки, температура упала по крайней мере на двадцать градусов, и вскоре мы промокли от легких брызг, выбрасываемых шинами, и воды, хлюпающей по полу грузовика.
Конвой плыл по мелководной реке около мили, пока мы не вышли к точке выброски, указанной в наших компьютерных картах. Впервые карта местности в точности отражала реальное положение дел. Наша домашняя работа оправдала себя; место было идеальным. Большая песчаная зона высадки была окружена хребтом, на котором мы могли расположиться, что обеспечивало некоторую скрытость для машин и великолепный обзор на многие мили. Билл определил сектора обстрела, которые я нарисовал на ламинированном планшете, позже добавив к ним позиции афганцев, которые мне показал Шинша. Схема сектора была, по сути, схемой позиции и показывала пересекающиеся сектора огня пулеметов в случае начала боя.
После того, как территория была закреплена, мы установили сигналы для пилотов. Ночной десант мог быть опаснее перестрелки. Когда платформы выскользнули из самолета, единственное, что управляло ими, - это вес, ветер, сила тяжести. Одна ошибка - и тысячи фунтов воды и боеприпасов могут упасть нам на головы.
Когда солнце уже село, а до прибытия самолета оставалось еще несколько часов, мы решили, что ANA может спуститься к реке группами по десять человек за раз. Первые пять человек будут купаться, пока остальные будут обеспечивать безопасность территории. Когда первая группа закончила, они поменялись. Нам тоже нужно было помыться, и медики — Стив, Райли и Грег — говорили об этом, сверяясь с карточками, которые они носили в карманах униформы, и проверяя количество и типы лекарств под рукой. Река была полна микроорганизмов и бактерий.
"Сделай это, но ты должен высушить свою одежду на солнце, чтобы убить все оставшиеся бактерии", - сказал Грег. Райли добавил, что мы могли бы замочить одежду в спирте, чтобы убить большинство жутких тварей, если бы нам пришлось выдвинутся до рассвета. Я согласился с их рекомендацией, и Билл отправил ребят к реке по двойкам за раз.
У Джареда были хорошие и плохие новости. Он сказал мне, что все идет по графику, и ВВС сбрасывают более двадцати тысяч фунтов[3] воды, топлива, запчастей, боеприпасов, медикаментов и пайков. Райли и Стив также заказали упаковки детских салфеток, спирт для растирания и марлю, чтобы обрабатывать тепловую сыпь и язвы. Я увидел, как Джаред улыбается в свете экрана своего компьютера. Плохая новость заключалась в том, что ISAF может отложить начало операции. Он не сказал, почему. Информация не была подтверждена, и пока она не подтвердилась, он собирался придерживаться графика. Мы должны были быть на месте до того, как они начнут атаку.
До прибытия "птички" оставалось тридцать минут, Джаред, Ходж и я по очереди подтвердили математические расчеты друг друга и отправились проверять маркеры и сигналы сброса - серию инфракрасных стробоскопов, расположенных в заранее определенной форме. Билл проследил за тем, чтобы команда была готова и все получили свои ПНВ и "“go” bags", небольшие рюкзаки[4] с едой, боеприпасами и другим необходимым инвентарем на случай, если одина из платформ[5] упадет на грузовик.
По радиостанции прозвучал голос пилота.
"Коготь 30, Коготь 30. Это Архангел 51".
Джаред потянулся к телефонной трубке. Приближался MC-130. Специально разработанный самолет мог летать в любую погоду и был создан для операций в условиях низкой видимости.
"Архангел 51, это Коготь 30. Говорите."
"Коготь, у нас есть для тебя несколько вещей. Ты готов к сбросу?"
Джаред прошелся по контрольному списку, лежащему у него на коленях. Самолет пролетел над нами, чтобы подтвердить место сброса и засечь маркер на земле. Ему придется сделать два захода, чтобы сбросить груз. Безмятежный, прохладный воздух наполнился напряжением. Брайан сидел у моего грузовика на краю тропы, ведущей в зону сброса, с сигналом наготове. Я услышал тяжелый гул четырех турбодвигателей самолета и разглядел открытый люк в хвостовой части самолета.
"Коготь-30". Это Архангел. Мы вас засекли. Половина сброса, десять связок на следующем проходе. Как слышно, прием?"
Теперь мы были начеку. По мере того, как связки выходили, мы должны были подтверждать раскрытие куполов парашютов. Если парашют не раскрывался, то однотонная платформа разбивается о землю. Через несколько минут самолет сделал пятнадцатимильный круг над зоной сброса. Экипаж подтвердил его курс и попросил зажечь ИК-сигналы.
"Коготь-30". Это Архангел. Маркеры идентифицированы. Сброс через десять секунд".
Так же быстро, как турбинные двигатели проревели прямо над головой, они исчезли. Я услышал приглушенное хлопанье раскрывающихся парашютов. Брайан отключил сигнал. Я посмотрел вверх: один, два, три, шесть, восемь и десять. Десять раскрывшихся куполов парашютов. Я связался по радиостанции с Джаредом и Ходжем.
"Вас понял, подтверждаем десять парашютов", - сказал я.
Массивные квадратные платформы скрипели и раскачивались, опускаясь прямо перед нами, и мы почувствовали удар их веса о землю. Джаред доложил, что все десять платформ приземлились.
"Билл, сообщите мне статус", - сказал я по радиостанции.
"Здесь все в порядке, капитан, включая ANA". Я затаил дыхание. Мы успели сделать только половину. MC-130 снова приближался. Не говоря ни слова, Брайан включил маркеры, когда услышал звук двигателей.
"Коготь 30. Это Архангел. Маркеры идентифицированы. Последний сброс через десять секунд".
Снова рев двигателей, за которым последовало хлопанье и шуршание парашютов. Один, два, четыре, семь, девять... девять.
"Я насчитал девять, только девять", - сказал я, мой желудок сжался в тугой узел.
"Черт, я ничего не вижу", - сказал Дэйв.
"Я тоже", - одновременно сказали Брайан и Билл.
Джаред заметил двухтысячефунтовая[6] платформа через несколько секунд. Это была подвесная - платформа, которая выходит с задержкой или подцепляется за что-то и впоследствии отделяется, чтобы чисто приземлится. Я услышал, как все платформ ударились о землю, и наконец расслабился. Джаред вызвал "птичку" и поблагодарил ее за идеальное сбрасывание. За свою карьеру я провел десятки таких воздушных миссий по пополнению запасов, но ни одна не прошла так удачно. Почти все платформы приземлились вертикально и буквально прямо перед нами на сухой стороне русла реки. Я стоял на краю гребня и смотрел вниз, прямо на верхнюю часть платформы с грузом в двадцати футах ниже.
"Спасибо тебе, Господи", - тихо сказала я. Я знал, что нас защищают и заботятся о нас.
Теперь нам нужно было действовать быстро. Предстояла напряженная работа по разгрузке каждой платформы и распределению припасов. Мы знали, что заказывали, но иногда упаковки не догружали, они ломались или застревали в "птичке". Билл и Джефф, сержант команды 26, решили сначала разгрузить самые ответственные припасы - боеприпасы и топливо, чтобы они, по крайней мере, были в безопасности, если мы вступим в бой и будем вынуждены покинуть район. Боеприпасов у нас оставалось чуть больше, чем основной боекомплект, около двухсот патронов на каждого, но благодаря пополнению запасов мы получили полный двойной боекомплект. Поскольку у нас такое маленькое подразделение, мы должны были быстро добиться огневого превосходства, что ведёт к быстрому расходованию от трети до половины наших запасов. Увеличение запасов было очень кстати.
Далее мы занялись топливом. Мы вручную перенесли двадцать канистр с горючим к пятидесятипятигаллонным[7] бочкам на платформе и наполнили каждую из них с помощью ручной помпы. Эта работа заставила всех нас вернуться к отбору в спецназ - первому шагу в становлении "зеленым беретом". Во время одного из испытаний вам придется нести канистры с топливом через сосновые леса центральной части Северной Каролины. Это изнурительная работа, которая на первый взгляд кажется издевательством над слабыми. В какой-то степени это так и есть, но на самом деле это задача заставляет вас работать в команде в сложных условиях.
Тем временем Крис, механик, собрал запчасти для ремонта - тяжелый домкрат, рессоры, шланги, трубопроводы и инструменты - и уже начал ремонтировать поврежденные грузовики. Я нашел его в гидравлической жидкости и масле под капотом грузовика № 3.
"На сколько мы рассчитываем, Крис?" спросил я.
Он сплюнул и вытер рот, размазывая пролитую жидкость по щеке.
"Учитывая все машины обеих команд, может быть, день, капитан. Я не могу сказать точно", - сказал он.
Плохие новости, но учитывая, что ISAF может задержать операцию, Джаред не выглядел слишком обеспокоенным временем ремонта, когда я сообщил ему об этом. Он хотел взять день на рекогносцировку долины, отдохнуть и дождаться известий о группе 36, группе Брюса, которая шла из Кандагара по более короткому маршруту с стрелковой ротой ANA. В афганском подразделении было около двадцати человек с тяжелыми пулеметами, безоткатными орудиями и 82-мм минометами, которые обеспечивали огромную огневую мощь.
После нашего отъезда Брюс ждал в Кандагаре прибытия второй половины своей группы, и большинство ребят провели на земле около двадцати четырех часов, прежде чем отправиться в путь. Им потребовалось около трех часов, чтобы соединиться с нами на краю пустыни Регистан, что, похоже, особенно разозлило Ходжа, учитывая дни, когда мы все мучились с застрявшими машинами, тепловой сыпью и ноющими мышцами.
После четырех часов разгрузки припасов мы наконец добрались до воды, которую, как мы убедились, распределили поровну между американскими и афганскими грузовиками. Афганцы на собственном опыте узнали, что такое экономия воды, проведя день без нее, и, пока мы таскали ящики с водой к их грузовикам, я надеялся, что в следующий раз они нас послушают. Но их фляги уже были полны речной воды. Если бы любой из нас сделал то же самое без очистительных таблеток, мы бы попали в больницу в течение двадцати четырех часов.
Когда мы закончили укладывать вещи, солнце еще не зашло за горизонт. Я положил свою свежевыстиранную рубашку и носки на грузовик и рухнул на сиденье. Проснулся я через три часа, припекаемый солнцем. Моя рубашка и носки были похожи на мягкий картон. Поскольку хребет обеспечивал нам некоторую защиту, большинство из нас не надевали рубашки. Татуировки и шрамы украшали тела моих товарищей по группе. Черепа, племенные узоры, имена любимых были набиты на наших бицепсах, спинах, груди и ногах рядом с грубыми, растянутыми шрамами от прошлых боев или травм.
У меня болели спина и ноги, а тело было такое, будто его сбил грузовик. Я становлюсь слишком старым для этого, подумал я. Потягиваясь и разминая затекшие мышцы, я взглянул на грузовик Джареда. Он и Майк, еще один авианаводчик, который отправился с командой 26, сидели над большим оптическим прицелом, Джаред делал заметки в блокноте. Он увидел, что я потягиваюсь, и махнул мне рукой, чтобы я взглянул. Я смахнул следы сна с глаз своим шемагом, традиционным шарфом пуштунов. Сквозь марево от жары я увидел группу коричневых строений с глинобитными стенами. С крыши одного дувала, возле рынка кишлака, торчала большая антенна. Стоя снаружи, десять человек ухаживали за двумя лучше одетыми пожилыми мужчинами. Мой взгляд вернулся к небольшой антенной решетке.
"Ну, посмотрите, посмотрите, что я вижу. Зачем небольшой торговой лавке посреди пустыни спутниковая система связи?" спросил я.
Джаред рассмеялся. "Я рад, что ты спросил, потому что я хочу, чтобы ты поехал туда и выяснил это".
Билл стоял на другой стороне грузовика, ухмыляясь, как гиена. Он уговаривал Джареда на эту задачу еще до моего приезда. Теперь он добился своего.
Пока мы шли обратно к грузовику, Билл и я составили быстрый план.
"Давайте проведем простую тренировку по движению к цели с нашими четырьмя грузовиками. Как только мы въедем в кишлак, мы обеспечим безопасность и блокировку главного строения, заняв блокирующие позиции. Я размещу один грузовик и несколько ANA на маршруте отхода", - сказал Билл. "Вы блокируете позиции и осуществляете руководство и управление".
"Звучит неплохо", - сказал я. "Вы берете на себя первый удар и бьете по главному зданию. Вторая штурмовая группа вместе со Смитти заблокирует задний путь отхода и крыши".
Я взял карту из своего грузовика и открыл ее на капоте. Достав свой лазерный дальномер, я подключил к нему GPS и навел стрелку азимута на антенну. Нанеся точку на карту, я подключил все это к компьютеру и получил спутниковый снимок цели. Снимок был трехлетней давности, и кое-что изменилось, но в целом все было в норме. Я решил, что мы, пожалуй, сможем доехать до цели, но для этого придется немного поплутать.
К кишлаку вело несколько сухих оросительных арыков, но местность оставалась труднопроходимой. Я вернулся к окуляру и стал искать наиболее удобный путь. Я не хотел оказаться на полпути в арыке, дать сигнал плохим парням и увидеть, как они выбегают через заднюю дверь. Я открыл пустую страницу в своем блокноте, теперь заполненную заметками о кишлаке, и начал делать наброски. Я сосредоточился на входах, возвышенных местах и возможных позициях для засады. В молодости я был снайпером-разведчиком и проделывал подобные вещи сотни раз. Тогда мои навыки рисования были лучше, но мне было достаточно, чтобы проинструктировать группу и выполнить работу.
Группа собралась вокруг карты. До поселка было две мили[8]. Мы решили проехать несколько сотен метров по руслу реки и выйти на полной скорости примерно в миле от кишлака. О нашем появлении они предупредят жителей всего за две минуты. Оттуда мы окружим рынок и начнем поиски. Команда 26 должна была стать группой быстрого реагирования, готовой выручить нас, если мы попадем в беду.
По возвращении в грузовик Дэйв чистил тяжелый пулемет 50 калибра на турели. Брайан уже проверял связь с 26-й группой, Джаредом и штабом в Кандагаре. Я надел бронежилет и установил GPS на запястье и на компьютере в грузовике, а затем почистил пулемет M240, прикрепленный к моей двери, проверив всю его оптику и оптику на моей винтовке. Вызвав Билла, чтобы он сообщил мне, когда остальные члены группы будут готовы, я достал из кармана Библию и начал читать Псалом 91[9], чтобы прояснить свои мысли. Это помогло мне сосредоточиться на задании. "Тысяча может пасть на стороне твоей, десять тысяч по правую руку твою, но к тебе не приблизится. Ты будешь только наблюдать глазами твоими и видеть наказание нечестивых".
Пока грузовик с ворчанием оживал, я вспоминал, как думал о том, что когда-нибудь все это закончится. И что тогда я буду делать? Куда уходят воины, когда они больше не нужны? Персонал и письменный стол, подумал я.
Огромное облако пыли следовало за нами по всему руслу реки. Все четыре грузовика ехали бок о бок, когда мы наконец вынырнули и помчались прямо к рынку. Я видел, как афганские жители убегали или возвращались в свои дувалы. По рации Джаред сообщил, что видел, как несколько человек выбежали из кишлака, и что радиопереговоры талибов участились, как только мы пересекли русло реки, причем бойцы за пределами кишлака сообщили тем, кто находился возле рынка, что они прикроют их отход. Я схватился за пулемет и стал ждать, будут ли они обороняться или убегать.
"Четыре мотоцикла только что уехали на север", - передал Джаред по радиостанции.
"Черт, вот и командир", - сказал я в гарнитуру Peltor. Мы не могли отрезать пути отхода, как планировали - мы были почти в кишлаке и сосредоточились на том, чтобы двигаться прямо к цели, а не преследовать их. Все, что представляло ценность, скорее всего, уже исчезло, но мы надеялись, что они в спешке что-то оставили. Когда мы подъехали к перекрестку грунтовых дорог на окраине кишлака, Брайан резко затормозил, впечатав меня в лобовое стекло и уперев крупнокалиберный пулемет Дэйва в грудь. Он видел слишком много грузовиков, мчащихся к цели, чтобы нарваться на мину. Если нам потребуется на несколько секунд больше времени, чтобы добраться живыми, я готов был потерпеть. Брайан промчался по перекрестку, резко повернул направо и помчался по небольшой дорожке к лавке, остановившись прямо перед входной дверью. Я выскочил и прикрывал здание, а Дэйв прикрывал наш тыл из крупнокалиберного пулемета. Билл и поисковая группа, переводчики в сопровождении, сразу же выстроились в линию у заднего борта его грузовика и приблизились к лавке. Смотреть было приятно. Строй шел почти в ногу, оружие прикрывало каждую позицию, пока они плавно перетекали внутрь. Несколько минут кричали и вопили, но выстрелов не последовало. Наконец Билл выглянул из дверного проема и, не спеша, вышел на улицу.
"Капитан, здание заблокировано, периметр охраняется", - сообщил он. "Мы еще не начали поиск, но крыша чиста. Мы выведем жильцов через минуту".
Я спросил, есть ли среди них PUC (персонал под арестом). Я презирал этот термин. Это был политкорректный, тупой способ сказать "пленные". Простое произнесение этого термина выводило меня из себя. По мере того, как выходили пленные, становилось ясно, кто они. Примерно шесть из десяти были одеты в темно-оливковую одежду и черные тюрбаны. Это были самые низко висящие плоды на дереве Талибана и обычно получатели нашей ярости в бою, талибы, которых оставляют позади, чтобы прикрыть отход тех, кто более привилегирован, кто убегает на мотоциклах или грузовиках Hilux. Билл выстроил их на коленях перед зданием. Некоторые из них были совсем мальчишками.
Пожилой мужчина в очках с толстыми стеклами, сером тюрбане и с тростью вышел и посмотрел мне прямо в глаза. Я поприветствовал его и спросил, как мешер, или старшего, присядьте, пожалуйста. Он улыбнулся. Я знал, что он не комбатант и не враг. Он не смотрел в глаза, не хмурился, не вешал голову, не ругался. Вместо этого он смотрел на меня и на мою длинную седую бороду, которую он медленно протянул и потрогал дрожащей рукой.
"Ты. Я видел тебя раньше", - сказал он.
Я помог ему медленно сесть на скамейку возле дверей рынка. Его улыбка переросла в хихиканье, а хихиканье - в смех. Я не был расположен к юмору и сказал переводчику, чтобы он спросил, что это за шутка.
Старик, который оказался владельцем лавки, указал на меня артритным пальцем и продолжал смеяться, говоря: "Я знаю, кто ты, седой. Ты из длиннобородых. Амеркайану Мушакас Каватуна". Американский спецназ.
Затем он указал своим кривым пальцем на мужчин, выстроившихся перед магазином.
"Эти талибы не будут бегать как дикие животные, пока вы здесь". Он рассмеялся низким, мстительным тоном. "У тебя здесь много работы, седой. Многие талибы вернулись со своими арабскими друзьями".
В своем полном снаряжении с оружием и штурмовым ранцем я весил почти триста фунтов[10], но в тот момент меня можно было сбить с ног пёрышком. Я почтительно кивнул и достал свой блокнот. Билл высунул голову из-за угла дверного проема лавки и сказал, что он, Райли, Смитти и остальные собираются начать обыск. Я кивнул и вернулся к своему блокноту. Я хотел запечатлеть каждое слово. То, что старик рассказал мне о текущей ситуации, враге и отношении местного населения, превзошло двухнедельную работу разведки.
Дневная жара высасывала жизнь из каждого, и было очевидно, что талибы хотят пить. Я подошел к своему грузовику, достал бутылку воды и протянул ее старику. Солдат ANA присел возле него на корточки и вытер ему лоб. Афганцы очень почитают своих старших. Они оценили тот факт, что я проявил к нему уважение.
PUC были изолированы друг от друга, поэтому они не могли общаться, и ANA были более чем счастливы начать допрос. Мальчики-подростки были первыми, кто привлек пристальное внимание ANA. Они были самыми молодыми, наименее подготовленными и обычно первыми сообщали полезную информацию. Когда ANA находила человека, в котором они были уверены, что это член Талибана, его отводили в сторону и проводили GSR, или тест на остатки пороха и взрывчатых веществ. Каждый раз, когда стреляют из пистолета, на стрелка попадает невидимый поток химических соединений, которые являются побочными продуктами неполного сгорания пороха, заряда и смазочных материалов. Набор может определить очень небольшое количество этих химических маркеров на руках, ладонях или одежде человека. Из шести талибов тот, который больше всех хмурился, имел остатки на своих руках.
"Эй, капитан, вы нужны нам здесь", - позвал Билл из лавки.
Джекпот, подумал я про себя. Мои ребята звали меня, только если было что-то интересное. Райли и Смитти первыми вошли внутрь. Внутреннее помещение было загромождено таблетками, антибиотиками для инъекций и бинтами. С другой стороны лежали одежда, конфеты и безделушки. Райли копался у задней стены рядом с основанием антенны. Он небрежно подметал землю ногой. В отличие от обычных земляных полов в кишлаке, твердых от десятилетий жары и палящего солнца, этот был мягким. Кто-то потревожил его. Раскопав землю примерно на шесть дюймов[11], Райли обнаружил блокнот, завернутый в пластиковый пакет, который Смитти передал мне, когда я вошел внутрь. Это был маленький зеленый планшет, около трех дюймов[12] в длину, текст читался справа налево. Единственными пометками были имена и цифры. Джекпот.
Не было никаких знаков телефона, который принадлежал спутниковому комплексу. Я был абсолютно уверен, что другие забрали его с собой, когда поспешно уходили. Антенна на крыше была подключена к скрытому кабелю и зарядному устройству. Райли с огромным удовольствием вырвал антенну из основания и сбросил ее с крыши.
Внутривенные иглы, капельницы, кровоостанавливающие препараты, давящие повязки, морфий, жгуты, иглы и хирургические нитки были упакованы в коробки и аккуратно сложены в задней части лавки. Когда я вышел и спросил старика, кому принадлежат эти медицинские принадлежности, он сказал мне, что людям Хафиза Маджида. Хафиз Маджид был одним из пяти лучших командиров "Талибана" во всем Афганистане. Если эти медикаменты принадлежали его людям, то он не мог быть далеко. Я подумал, не был ли он одним из тех, кто бежал, но я сомневался в этом. Старшие командиры "Талибана" не передвигались без телохранителей из "Аль-Каиды", и их визиты не были тайными и сопровождались пышными торжествами. Они, как правило, хотели, чтобы весь район знал, что они здесь, перед лицом вторжения неверных.
Следующие несколько часов мы провели, допрашивая талибов. Командир отряда ANA стоял и улыбался мне.
"Мы берем их, капитан?" - спросил афганский солдат.
Я знал, что он имел в виду. Если бы я сказал "да", то всю эту толпу отправили бы в пустыню в один конец и никогда бы не вернули. Мне было неприятно отказывать ANA в просьбе, потому что я знал, что мы будем сражаться с этими талибами позже, но что-то должно было отделить нас от них.
"Нет", - сказал я категорически.
Афганцы понимали, но все равно всегда спрашивали, надеясь, что я скажу "да".
Я подошел к талибу, который больше всех хмурился, и достал свой нож, чтобы разрезать его пластиковые гибкие наручники. При этом я приказал ему не двигаться. Затем я взял его правую руку и маркером Sharpie нарисовал на его запястье американский флаг.
Ухмыляясь, я сказал четко, чтобы слышали остальные: "Nanawateh tismedel". Я только что обеспечил ему безопасный проход в соответствии с одним из самых главных пуштунских благ. Нравится мне это или нет, но теперь он был в долгу передо мной.
"У меня есть послание для твоего босса. Покажи ему это", - сказал я ему через терпа, указывая на флаг. "Скажи ему, что мы его ищем".
Он отдернул руку и оскалился. Я подмигнул ему и забрался в свой грузовик. Мы выехали с территории дувала, приготовившись к засаде. Я увидел, как командир отряда ANA помахал рукой талибу, который только что избежал гибели.
Когда мы возвращались на позицию Джареда, я получил сообщение по радиостанции, что среди талибов возникли серьезные разногласия по поводу того, почему мы не попали в засаду на выходе из комплекса. По всей видимости, там был очень, очень раздраженный воин Талибана, который хотел вступить с нами в бой, но его командир сказал ему, что этого делать нельзя.
На вершине хребта Джаред со своим переводчиком с тревогой ждал захваченную записную книжку. Я передал его ему, когда мы проезжали мимо. Теперь начнутся административные муки. Я надеялся, что кто-то на хребте сохранил нашу хронологию для отчета о результатах операции. Я начал перебирать в уме все, что мог вспомнить, в то время как Билл и группа начали чистить снаряжение и оружие.
Тень упала на дверь моего грузовика. Это был Джаред, ухмыляющийся до ушей. "Ты знаешь, что это такое?" - спросил он, протягивая блокнот, который нашли Райли и Смитти.
"Да", - ответил я. "Это список лидеров Талибана и номера телефонов. Это не было оставлено там случайно. Это было спрятано".
Я внимательно изучил список и сразу же узнал по крайней мере четыре имени - это были люди, за которыми я охотился во время моей крайней командировки. На этот раз, возможно, нам не придется гоняться за ними по всему Афганистану.
[1] В Боевом устав пехоты РККА 1938 г. таких пунктов я не обнаружил.
[2] х/ф «Похитители утраченного ковчега», также известный, как «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега»
[3] 9071,85 кг.
[4] сумка для чрезвычайных ситуаций, так сказать «тревожный чемоданчик»
[5] Платформы ПГС - 1000 (парашютно-грузовая система) - 1000
[6] 907,18 кг.
[7] 55 ам.гал. = 208,2 л
[8] 3,22 км
[9] Псалом 91 — Псалтирь — Библия: Псалом. Песнь на день субботний. Благо есть славить Господа и петь имени Твоему, Всевышний, возвещать утром милость Твою и истину Твою в ночи, на десятиструнном и псалтири, с песнью на гуслях. Ибо Ты возвеселил меня, Господи, творением Твоим: я восхищаюсь делами рук Твоих. Как велики дела Твои, Господи! дивно глубоки помышления Твои! Человек несмысленный не знает, и невежда не разумеет того. Тогда как нечестивые возникают, как трава, и делающие беззаконие цветут, чтобы исчезнуть навеки, — Ты, Господи, высок вовеки! Ибо вот, враги Твои, Господи, — вот, враги Твои гибнут, и рассыпаются все делающие беззаконие; а мой рог Ты возносишь, как рог единорога, и я умащен свежим елеем; и око моё смотрит на врагов моих, и уши мои слышат о восстающих на меня злодеях. Праведник цветет, как пальма, возвышается подобно кедру на Ливане. Насажденные в доме Господнем, они цветут во дворах Бога нашего; они и в старости плодовиты, сочны и свежи, чтобы возвещать, что праведен Господь, твердыня моя, и нет неправды в Нём.
[10] 136,08 кг.
[11] 15,24 см.
[12] 7,62 см