Майор Расти Брэдли. Львы Кандагара.19
Глава 19. СЕГОДНЯ НЕ ВАШ ДЕНЬ.
Ни один арсенал, ни одно оружие в арсеналах мира не является столь грозным, как воля и моральное мужество свободных мужчин и женщин.
Первые F-18 зарегистрировались на станции и снизились в поле зрения. Рев их двигателей был хорошим знаком того, что помощь прибывает. Я слышал, как Майк по радиосвязи начал указывать цели и сооружения, которые необходимо сровнять с землей.
Стоя на вершине Спервангар, я мог видеть сотни дувалов в зеленом море, которые служили хорошим прикрытием для боевиков "Талибана". Нам нужно было создать "белое пространство", или безопасность, для патрулирования вокруг холма, потому что талибы начали маневрировать небольшими группами, что затрудняло наблюдение за ними до того, как они открывали огонь. Они усваивали очень суровые уроки и быстро адаптировались. Так поступают все повстанцы в партизанской войне. Это напомнило мне змею, переползающую от темного пятна к темному пятну, прежде чем нанести удар. Поэтому мы постарались сделать так, чтобы темных пятен стало меньше. Самолеты могли бы уничтожить строения. Мы сосредоточились на густых, высотой с голову, плантациях марихуаны, которые были названы "полями гнева".
Дэйв и Брайан повели патруль из дюжины солдат ANA на поля. Я остался на холме, а Билл координировал действия с группой Ходжа по установке пулеметов для их прикрытия. Несмотря на расстояние менее футбольного поля, мы не смогли рассмотреть их, как только они вошли в поле. Через несколько минут над частью поля повис густой серый дым, и вскоре до нас донесся сладковатый запах горящей марихуаны. Билл, Смитти, Зак, Джуд и Райли стали шутить, что они хотят быть в следующем "патруле". Шутки вскоре перешли к тому, кто хранит еду - "Доритос", "Фанюн", пиццу - на случай, когда они вернутся на перекус.
Взяв бинокль, я навел его на небольшую поляну, где увидел Брайана и Дэйва, которые обливали дизельным топливом толстые зеленые стебли. Растения были как резина и не загорались. Когда топливо не помогло, они попробовали использовать сигнальные ракеты, осветительные минометные мины и зажигательные гранаты - безрезультатно. Патруль разжег более дюжины костров, но ни один не причинил реального ущерба.
Я начал нервничать и вызвал их обратно. Я знал, что рано или поздно талибы увидят их в поле и нападут. Как раз перед тем, как они вернулись к своим грузовикам, несколько боевиков начали стрелять. Небольшая атака по сравнению с предыдущими, но она длилась меньше минуты, когда мы открыли огонь из пулеметов по кишлаку Сперван. После этого Виктор схватил меня. "Туран, командир талибов хотел увеличить количество своих отрядов, но другой командир на нашем юге сказал "нет". Я улыбнулся и поблагодарил его. Короткое сообщение говорило мне о многом. После менее чем недели боев противник был раздроблен, и мы знали, что к югу от нас сосредоточено больше боевиков. Ходж и Джаред услышали то же самое. Джаред начал планировать операцию на следующий день. Он хотел, чтобы группа разведала Зангабад, небольшой холм к югу от нас. Он был уверен, что противник использует его как ориентир, когда переправляется через реку, и мы подверглись интенсивному обстрелу оттуда.
После того как Брайан и Дэйв вернулись из патруля, Билл настоял на том, чтобы мы привели в порядок оружие, перераспределили боеприпасы, укрепили позиции, поели немного еды, а затем попытались отдохнуть.
"Слушайте сюда, мы знаем схему", - сказал он нам. "Скоро по нам ударят".
Мы все занялись своим оружием. Сначала Дейв почистил свой большой Браунинг 50 калибра. Затем я разобрал пулемет, стоявший рядом с моей дверью. Я вычистил пыль и смазал маслом каждую деталь. Когда я закончил, он блестел, а механизм работал плавно. Я закончил примерно в то же время, что и Брайан. Сидя вокруг грузовика, мы наслаждались тишиной. Мы не наслаждались тишиной больше недели, и никто из нас не осмеливался прервать ее.
Талибы постоянно наблюдали за нами, но в густых полях и глубоких арыках их невозможно было разглядеть. Изредка наблюдатель талибов выглядывал из-за толстых каменных стен. Внимательный солдат ANA заметил движение в маленьком дворике недалеко от холма. Подозвав Таза, он указал на корректировщика, а Таз предупредил меня. Я решил, что если мы убьем наблюдателей, то сможем ослепить их одного за другим и внушить им такой страх, что они решат, что не стоит и пытаться.
Я послал Дэйва и Райли занять снайперскую позицию на холме с прямой видимостью на оперативный штаб и ждать. Брайан взял на себя обязанности на "Ma Duce"[1]. Дэйв установил снайперскую винтовку и посмотрел в оптический прицел Leupold. Осмотрев двор, он увидел несколько гранатовых деревьев и серый Т-образный ручной насос для колодца. Он устроился поудобнее, чтобы спокойно выждать. Через некоторое время его терпение было вознаграждено, когда над стеной показалась голова корректировщика. Райли сообщил, что он у цели; Дэйв подтвердил дальность[2].
"Подожди немного", - ответил я по радиосвязи. "Наблюдай за ним внимательно и скажи мне, что он делает".
Схватив свой пулемет, я выпустил короткую очередь в близлежащее поле.
"Он просто выскочил, а потом присел на корточки", - сказал Райли.
Через несколько секунд Райли ответил то, что я хотел услышать.
Когда Дэйв был готов, я выстрелил еще одну очередь. Наблюдатель снова выскочил, и Дэйв выстрелил. Пуля прошла выше. Зарядив еще раз, он выстрелил снова. На этот раз он попал в корректировщика. Пуля калибра 7,62 вошла через шею и по дуге вышла из спины. Тело упало в кучу за стеной. Он больше никогда не докладывал о наших передвижениях. Дэйв вернулся в грузовик, улыбаясь, как чеширский кот[3], и мы снова наслаждались тишиной.
Он успел только заползти в башню, как её оборвал звук выстрела из РПГ. Я увидел двух талибов с пусковой установкой за несколько секунд до того, как граната пролетела над головой Дэйва и взорвалась прямо за моей машиной, прямо у окно, где находился командный пункт. Заполненные землей цинки от боеприпасов, которыми мы заставили пустые оконные рамы, в лучшем случае давали слабую защиту, но они не позволяли мелким осколкам поразить кого-либо на посту.
Дэйв спустился в турель. "Живей, живей, живей!" - кричал он, досылая патрон в патронник пулемета 50-го калибра.
Брайан завел грузовик и включил задний ход как раз в тот момент, когда перед валом, где только что был припаркован грузовик, взорвалась еще одна граната. Сообщения о нападениях на машины заполонили радиоэфир. Талибы пытались уничтожить наши орудийные грузовики. Они знали, что грузовики обладают наибольшей огневой мощью и необходимы для обороны холма. Огонь становился все интенсивнее.
Я взял на прицел то место, откуда я видел движение - небольшое глинобитное здание с тремя окнами, причудливо расположенное между двумя большими дувалами. Я вдохнул и медленно выдохнул, не сводя глаз со здания. На одном из окон была небольшая красная занавеска, и я видел, как двое мужчин проносили мимо него то ли миномет, то ли безоткатное орудие. Я знал, что дальше будут подносчики боеприпасов, которые несут мешки с патронами для миномета или безоткатного орудия.
Первая фигура пробежала мимо, и я нажал на спусковой крючок, выпустив вверх струю липкого масла; я забыл вытереть излишки после того, как закончил чистку оружия. Вытерев лицо, я прижал пулемет к плечу. Он ритмично покачивался, пока я выставлял прицел. Брайан несколько раз выстрелил в одну и ту же точку. Я прицелился в проем, где, как я знал, они либо побегут на пули, либо попытаются спрятаться, как только узнают, что по ним ведется огонь.
Триста метров, триста пятьдесят, триста семьдесят пять, есть!
Каждый раз я стрелял очередями по шесть-девять патронов, и в итоге попал в цель. Пули пробили стену, и за ней началась суматоха. Должно быть, я застал их отдыхающими на той стороне. В поле зрения появилась фигура на коленях, которая повалилась вперед, схватившись за грудь, а затем с силой откинулась назад. Я до конца нажал на спусковой крючок и досчитал до десяти. Почти полный короб боеприпасов вылетел из ствола. Я был почти пустой, оставалось, наверное, патронов двадцать. Найти цель было нелегко, и теперь, когда я знал, где они спрятались, я не собирался позволить им сбежать. Я выпустил еще одну большую очередь в стену. Вскоре Дэйв начал колотить по хижине "Ma Duce".
Когда патроны закончились, я крикнул Брайану, чтобы он прикрыл меня, пока я бегу за пополнением.
"Принеси и мне немного", - крикнул Дэйв.
Отпустив пулемет в крепление, я помчался к заначке в соседнем арыке. Пулеметная позиция ANA справа от меня грохотала, пока я бежал. При падении в арык глубиной четыре фута[4] мои колени подкосились. Боль пронзила мои суставы, и я почувствовал себя старым.
Пулеметы вывели меня из оцепенения. Я схватил четыре короба с боеприпасами, вылез из арыка и сделал шаг, когда меня накрыло сильным жаром и давлением. Я потерял всякое чувство контроля и равновесия.
Граната РПГ или безоткатного орудия взорвалась рядом со мной слева спереди, с силой отбросив меня назад в арык. Я упал на левое плечо, всей своей массой 230 фунтов[5] и еще 50 фунтов[6] снаряжения. Своего плеча я больше не чувствовал. Я схватился за него правой рукой, чтобы убедиться, что оно все еще целое.
Моя каска, солнцезащитные очки и гарнитура исчезли. Ремень на левом плече, удерживающий бронежилет, был разорван, пластины болтались на груди и спине. Я не мог сосредоточиться - куда бы я ни посмотрел, я видел звездочки. Я задыхался и кашлял от пыли и дыма, пытаясь втянуть в легкие достаточное количество кислорода. Стрельба из 50-го калибра Дейва звучала приглушенно, хотя я находился всего в нескольких футах от него.
Я приказал своему левому колену согнуться, чтобы я мог перевернуться, бросив на него быстрый взгляд. Ожидая увидеть его раздробленным. Согнув его, я поморщился, но знал, что это означает, что оно все еще цело. Пытаясь выплюнуть немного грязи изо рта, я не смог собрать достаточно слюны, чтобы сделать это.
С трудом мне удалось сосредоточиться. Потом началась паника. Я не хотел умирать. "НЕТ!" повторял я про себя, цепляясь когтями за стену арыка, пытаясь разглядеть ее.
Каждое движение казалось замедленной киносъемкой. Я ожидал увидеть «Бабу Олю» в огне, как и грузовик Грега. Выглянув через край, я увидел Дейва, который возился в турели. Мои глаза наполнились слезами, наполовину от боли, наполовину от облегчения. Я даже усмехнулся, когда положил голову в пыль и снова поблагодарил своего создателя. Сползая обратно в арык, я нашел свою каску. Я ни черта не слышал.
То, что моя группа продолжала сражаться, придало мне сил. Теперь они оказались перед лицом жестокого огня с одними винтовками; боеприпасы для их пулеметов давно закончились. Мне нужно было добраться до своего грузовика. Перевалившись через край канавы, я выполз и начал возвращаться к своему грузовику, когда пуля вражеского пулеметчика попала мне чуть выше почки. Боль пронзила мое тело. Ощущение было такое, будто в меня врезался молоток на конце полуприцепа, движущегося со скоростью сто миль в час[7]. Я был слишком глух, чтобы услышать собственные крики.
То, что мои люди продолжали сражаться, придавало мне сил. Теперь они остались под жестоким огнем с одними винтовками; боеприпасы для их пулеметов давно закончились. Мне нужно было добраться до своего грузовика. Перекатившись через край канавы, я выполз и начал возвращаться к своему грузовику, когда пуля вражеского пулеметчика попала мне чуть выше почки. Боль пронзила мое тело. Ощущение было такое, будто в меня врезался молоток на конце полуприцепа, движущегося со скоростью сто миль в час. Я был слишком глух, чтобы услышать свой собственный крик.
"Вот и все", - подумал я. "Сегодня я умру".
Я понял, что все, что я любил, будет отнято. Я увидел Брайана, протягивающего руку. Он переполз через кабину на мою сторону грузовика. Будучи все еще глухим, мне потребовалась секунда, чтобы прочитать его слова по губам.
"Давай, ты сможешь. Давай!" - сказал он, махнув мне рукой в перчатке. Я не мог ни видеть, ни слышать, как вздымаются клубы пыли от ударов снарядов о землю вокруг меня.
Я хотел идти к нему. Я подтянул колени к животу и пополз так низко, как только мог, сосредоточившись на его рыжеватых веснушках. Я смотрела, как Дэйв продолжает стрелять, и молилась, чтобы мне удалось добраться до безопасности в автомобиле.
Когда я добралась до борта грузовика, я протянула свою мокрую от пота руку. Брайан схватил ее и втащил меня в грузовик с силой, которая казалась сверхчеловеческой, и перевернул меня на спину. Я извивалась, пытаясь заглушить пронзительную боль и попытаться найти хоть какое-то облегчение. Этот грузовик был домом, и на долю секунды я почувствовала себя в безопасности.
Брайан расстегнул мою аптечку и засунул мне в рот упаковку обезболивающих таблеток, протянув свою трубку для питья, чтобы дать мне воды. Даже несмотря на грязь, пот, кровь и таблетки, это была самая сладкая вода, которую я когда-либо пил. Я с трудом втащил ноги в открытую дверь. Я видел, как Брайан говорит в радиостанцию. Я видел, как Брайан говорит в радиостанцию. Я лежал на спине, лицом вверх и смотрел на талию и ноги Дейва в башне турели в крыше. Из патронника оружия Дэйва вылетело несколько раскаленных латунных гильз и попали мне в лицо. Я попытался отмахнуться от них, как от мух. Понимая, что я ранен и нуждаюсь в помощи. Солнечный свет ослепил меня, и я попытался прикрыть лицо, когда в дверях моего грузовика появилась фигура Билла.
Он провел руками по моему черепу и шее, под мышками, по талии, по пояснице, по спине и до основания ступней. Он остановился только на пояснице, которая была вся мокрая, чтобы оценить небольшие осколочные раны на моей заднице. Закончив, он показал мне свои руки. Крови почти не было. Я все еще не мог сказать, что болит сильнее: спина, плечо, задница или левое колено. Билл сказал, что у меня вывихнуто плечо, и позвал Райли.
Затем он поднял меня на ноги, лицом к своему лицу, и посмотрел мне прямо в глаза.
"Сегодня не твой день, капитан. Все по-прежнему цело. Вы в порядке". Затем он уложил меня и продолжил бой. Тогда я понял, что со мной действительно все в порядке.
Следом появился Райли. Он быстро осмотрел меня и сказал, что мое плечо вывихнуто, а связки в колене, вероятно, порваны. Без предупреждения он схватил мою левую руку и начал двигать ею. Я закричала. Райли научился этому приему во время тренировок в Форт-Брэгге, и после нескольких потягиваний и поворотов он вправил ее в сустав. Ощущение онемения отступило от моего запястья и пальцев. Он даже не вздрогнул, когда во время его работы несколько пуль ударили по грузовику.
Когда мое плечо было на месте, он обмотал мое колено, чтобы уменьшить отек, и сделал мне обезболивающий укол.
"Через несколько секунд тебе станет лучше", - сказал он и побежал к другому грузовику, чтобы оказать помощь раненому афганцу.
Ух ты, как приятно, сказал я себе.
Пуля попала в левый нижний угол керамической пластины на моем бронежилете. Но она не должна была попасть. Если бы мой бронежилет не был поврежден взрывом и пластина не вылетела, пуля калибра 7,62 прошла бы через почки, печень, кишечник и, возможно, легкое.
Я сильно присосался к коричневой трубке своего CamelBak, но ничего не вышло. Осколок, пробивший мой бронежилет, прошел по пластине и разорвал пластиковую емкость. Мокрое пятно, которое, как я боялся, было кровью, пропитавшей мою спину и задницу, оказалось водой. Пошарив по доскам пола, я нашел бутылку воды и вылил ее на лицо. Я обманул смерть, но теперь я знал, что я не пуленепробиваемый - совсем не то чувство, которое хочется иметь в середине перестрелки. Прикрыв каждую ноздрю, я высморкал сопли и кровь из носа. Мой слух постепенно улучшился, и вскоре я мог слышать, как Дэйв и Брайан кричат друг другу о боеприпасах и называют цели.
Теперь Брайан самоотверженно переносил боеприпасы из арыка, в котором я только что был ранен. Он несколько раз метался туда-сюда, забрасывая боеприпасы в кузов грузовика.
Раздался залп от трех выстрелов из РПГ, которые попали в северную стену школы рядом с нашим грузовиком, осыпав машину острым как бритва металлом и обломками. Дэйв спустился с турели, трясясь, сжимая руку и ругаясь. Осколок рассек ее. Больше разозлившись, чем поранившись, он схватился за деревянные ручки пулемета в форме бабочки, дважды дернул за рукоятку и вернулся к работе.
Я забрался в кузов грузовика и затащил на турель два короба с патронами для Дэйва. Ветерок обдувал мои штаны. Мои пустынные камуфляжные брюки были порваны сзади от пояса до внутренней стороны бедра. Времени на переодевание не было. Оружие Дейва вскоре снова стало пустым, и я помогал ему менять короба с боеприпасами. Мой пулемет М240 висел на кронштейне возле двери. Я достал коробку с патронами, зарядил ленту в подающий лоток и захлопнул его. Уперев приклад в плечо, я вернулся к работе.
В тот день я выпустил тысячи патронов по боевикам в дувалах и арыках, окружавших Спервангар. Это был мой способ избавиться от страха. Какой бы противник ни был там, он пытался убить меня и потерпел неудачу. Теперь я буду есть, спать, жить и дышать, чтобы заставить их пожалеть об этом.
В ту ночь я планировал спать за своим грузовиком, положив бронежилет перед собой. Мой бронежилет дважды спас меня от верной смерти. Мы все снова будем отдыхать под шум двигателей Спектра над нами.
Я остановился, чтобы поговорить с Шиншей на крыше школы перед тем, как устроиться на отдых. Когда я ступил на широкую плоскую поверхность, солнце уже село, но я инстинктивно наклонился вперед, пригнувшись, чтобы не упасть, хотя было темно. Я не собирался рисковать. Опустившись на яркую подушку с красно-черным рисунком, я оказался рядом с Шиншей. Он повернул ко мне свою массивную голову и прищурился сквозь сигаретный дым.
"Русти", - сказал он своим обычным хрипловатым тоном, указывая на маленький радиоприемник китайского производства с ручной регулировкой у своих ног, который был настроен на пакистанскую национальную радиостанцию. Шинша выглядел необычайно счастливым и несколько раз во время передачи громко смеялся. Я сидел и пил чай, слушая, делал вид, что понимаю каждое слово. Наконец, когда все закончилось, Шинша объяснила мне передачу на фарси через переводчика. "Представитель талибов в Кветте, Пакистан, признался, что за последние два дня погибло более трехсот войнов", - сказал он с довольной улыбкой.
Первая по-настоящему радостная новость с места сражения пришла от самих талибов. Невозможно объяснить огромное количество боевиков, прибывающих в больницы Пакистана. Они никак не могли скрыть растущее число раненых, что им удавалось делать в прошлом. Мы наступали им на пятки. Их лидеры вели междоусобные споры о том, как они получат подкрепление. Они знали, что их мечты о взятии Кандагара к зиме ускользают. Теперь нам оставалось только продолжать давление, преследовать их, когда они убегали, и наказывать их.
[1] 12.7 мм пулемет М2НВ.
[2] Второй номер, по сути, является главным в снайперской паре. В обязанности второго номера, кроме подготовки данных для стрельбы, входит выбор и назначение приоритетных целей, подготовка и проверка специальной экипировки.
[3] Чеширский Кот (англ. Cheshire Cat, также Масленичный Кот в переводе В. Набокова) — персонаж книги Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране чудес». Постоянно улыбающийся кот, умеющий по собственному желанию телепортироваться, быстро исчезать или, наоборот, постепенно растворяться в воздухе, оставляя на прощанье лишь улыбку.
[4] 1,22 м
[5] 104,33 кг.
[6] 22,68 кг.
[7] 160,9 км/час.