Межэтажье
Мракофилия. Последствия I
Текст с жёсткого диска, изъятого в ходе следствия. Автор установлен.
Ломаю голову над вопросом: «Где проходит та самая грань ужаса?» В какой момент разные стуки и шорохи внутри панельного дома из отголосков соседского быта перерастают в шаги неизвестных существ всех мастей: от барабашек и домовых до отечественных аналогов лавкрафтовских монстров?
Наверное, всё это дело привычки. Я, перебравшийся из одной брежневки в другую, не вскакивал в холодном поту от раздавшегося где-то за стеной глухого старческого кашля или тихого плача младенца. Игнорировал полуночный треск пузатого телевизора и жуткий шум в толстой трубе за унитазом. Как и не обращал внимания на гул лифта и пиликанье уличного домофона. Но стоило в этом знакомом наборе звуков появиться одному неизвестному, и вот она — зловещая грань.
Квартира на восьмом этаже типовой девятиэтажки, в которой я и услышал нечто пугающее, обошлась мне немного дешевле, чем предполагалось.
— До меня тут жила сладкая парочка, оба выпивали … — рассказывал я историю, услышанную от риэлтора, своим друзьям. — А прошлой осенью у мужика фляга свистнула, пассию он придушил, а затем — вы уж извините за такие пикантные подробности — выдрал ей несколько органов и вроде как их сожрал. Труп оставил в кладовке. — Я указал рукой на закрытую дверь рядом с кухней. — Месяц в психушке лежал, потом нашёл какой-то способ закончить, так сказать, свои душевные терзания. Кладовку вымыли, конечно. Вот, думаю, алтарь сделать, буду духов вызывать.
— Ну всё теперь, — рассмеялся Артём, широкоплечий студент строительного института. — Тебя призраки задушат, жди. Последний понедельник живёшь.
— Правда, как в страшилке всё, — улыбнулась наша общая подруга Анечка. — Ещё бы они на пару повесились и желательно над тем местом, где ты спишь. Вообще идеально…
— Я бы такое кино посмотрел, — подмигнул ей Артём.
Мне тоже было весело, однако спустя две недели я припомнил их слова, когда перепуганный лежал в темноте, боясь пошевелиться. Странные звуки, доносившиеся со стороны кухни, не на шутку встревожили меня. Болезненный спазм колесом прокатился по спине; в груди заклокотало. Услышанное походило на реверсивную запись трения металлических предметов и сопровождалось тяжёлым сопением. Раньше подобного я не слышал. И эта неузнаваемость особенно пугала.
Робко спустив ноги с дивана, я двинулся к межкомнатной двери. Неслышно прокрутил ключ в замочной скважине и сразу дёрнулся от неожиданности: прямо над моей головой в квартире сверху кто-то затопал. В темпе я вернулся в постель и укутался в одеяло. Больше той ночью меня ничего не беспокоило.
— Ты серьёзно? — усмехнулся в трубке Артём, когда на следующий день я позвонил ему с просьбой приехать. — Шаги в панельке услышал и уже кирпичи на новый дом собирать начал? — Рассмеялся. — Зачем туда вообще идти, вдвоём тем более?
— Тёма… — бурчал я, потирая двумя пальцами переносицу. — Просто удостовериться, что там люди живут. Я ещё вчера эти ваши приколы вспомнил про призраков и повешенных. Всё утро живот сводит… Вот загорелось мне ночью испугаться, что поделать.
Артём недовольно закряхтел и ответил:
— Ладно… Заскочу сейчас перед парами, ты только это… — Он понизил голос: — Доживи до моего приезда.
— Идиот! — выругался я и сбросил вызов.
Мы встретились у подъезда, зашли, поднялись на девятый этаж. Нужной кнопки звонка не было. Я принялся стучать, но никто не открывал. Спустя минуту щёлкнул замок соседней двери. На площадку выглянула женщина средних лет и спросила:
— Здравствуйте, — говорю, — я сосед снизу. Подскажите, кто в этой квартире живёт?
— Там уж полгода не живут, как тётка Зоя померла, — ответила женщина, поморщившись.
Мы с Артёмом переглянулись. Он поспешил успокоить:
— Не-не, — крутил я головой, — это край, погнали вещи собирать.
Но по пути, спускаясь по лестнице с девятого на восьмой, мы заметили одну странность.
Как многим известно, в типовых девятиэтажках, построенных в семидесятых годах, мусоропровод был перенесён в закуток за шахтой лифта на так называемое в народе межэтажье, и если по тем или иным причинам он переставал функционировать, то некоторые жильцы, нашедшие дефицитный кирпич, застраивали неиспользуемую часть площадки перегородкой с дверью и самовольно организовывали себе сарай внутри подъезда.
Однако на этом межэтажье стена была, а двери — нет.
Тогда-то Артём и выдвинул свою гипотезу.
— У нас лекции были, помню, препод рассказывал: если двери нет, то можно сразу понять… Но вот что… Ни хрена не записываю на парах, вот что. Может, там трубы специальные или шахта вентиляции раскрыта. Отсюда и звуки свистящие, сопящие и все остальные.
— Думаешь? — с недоверием спросил я.
— Да точно. Дома же экспериментальные, чего только не делали, батареи вон в стены замуровывали.
— В любом советском доме в стене замурован прораб, это понятно, — закивал Артём, улыбаясь, — но не над твоей квартирой. Погоди до вечера. Я сейчас в универ, спрошу у препода про эти штуки и тебе наберу, подождёшь?
— Подожду, куда деваться, — пожал я плечами.
Сидеть одному было невыносимо. Я накручивал себя, в каждом шорохе слышал шёпот потусторонних сущностей. Думалось, что через считанные секунды кто-то прохрипит за моей спиной: «Не оборачивайся…»
Я нутром ощущал: дело нечистое, злое, проклятое…
Тревожное ожидание накалило мои нервы до такой степени, что я вскрикнул и выругался, когда на телефон прилетел звонок.
— В общем, — говорил Артём на фоне нескольких десятков других голосов. — Я только что от него, ты не поверишь… Минутку, отойду в уголок.
«Быстрее, быстрее!» — мысленно подгонял я, нервно оглядываясь по сторонам, готовый выбежать в подъезд и пуститься наутёк.
— Короче, — продолжил Артём, когда шум стих, — это звучит как бред, но он мне даже чертежи на компе показывал. Таких панелек всего три было. Мусоропровод в них стоял для вида, обычно сразу заваренный. Ему по технологии нужен вентиляционный узел наверху, но выше восьмого этажа его труба не поднималась, соображаешь? А в середине семидесятых или… не важно, я опять забыл… Конспиративные хаты знаешь? Свидетеля подержать или чиновника важного. Так вот, для надёжности проектировали тайный проход из квартиры на межэтажье. И что самое интересное — свидетель мог в лифт сесть и свалить.
— Я серьёзно, это такой прикол, сейчас… — Артём снова куда-то пошёл в поисках тихого места. — Слышишь?
— Слышу, мать твою, слышу! — ругался я.
— Смотри, надо зажать восьмой и девятый, а потом резко «стоп». Если кабину не меняли, то всё сработает. Задняя стенка отщёлкивается, прикинь?
— Отщёлкивается? В каком смысле?
— Ну как-то отстаёт чутка, чтобы ты её провернул и вышел, хрен знает, не я строил. Там вообще кошмар, как всё это держится. Высоту хаты сокращают, бетоном заливают пол и, понимаешь, выдалбливают проход, чтоб свинтить при шухере. Я семинар отсижу и приеду. Только не лезь без меня никуда!
Однако любопытство победило. Когда мифический дух старой бабки превратился во вполне рационально объяснимый шум ветра в тайном проходе, весь мой страх чудесным образом испарился.
Дождавшись лифта, во власти разыгравшейся эйфории я нажал заветные кнопки и приготовился. Кабина подалась наверх и замерла. Стенка щёлкнула, мне не стоило особого труда сдвинуть её и попасть в небольшую комнатку площадью в два квадратных метра. Половина подъездного окна, торчащая из-за перегородки, оказалась забита фанерой; свет пробивался сквозь щель внизу и падал на пол жёлтым шрамиком. В стене справа от входа темнела овальная дыра.
Осмотревшись, я обнаружил небольшой рычажок, открывающий потайную дверцу, и свисающую на двух чёрных проводах коробочку с красной кнопкой, по всей видимости для вызова кабины.
Описывая свои дальнейшие действия, я проклинаю себя за глупость и безрассудство. Подгоняемый интересом, я включил фонарик на телефоне и полез в дыру. Острые края колотого бетона рвали мои джинсы и свитер, болезненно царапали кожу, но глупая прихоть тащила вперёд, не позволяя останавливаться. Вскоре я свернул направо и пополз по наклону чуть вниз, пока не упёрся в зеленоватую деревянную панель. Дальше ход сужался и тянулся ровно вверх, и я расстроился, что не смогу забраться туда прямо сейчас.
От очередного неожиданного звонка мне не стало страшно, наоборот, он приободрил меня: чрезвычайно хотелось похвастаться Артёму.
— В стене, — хихикнув, сообщил я. — В комнате за лифтом дыра была, я туда и залез.
— Препод… — помехи прерывали его речь. — Ходы эти только на бумаге… По проекту не получилось сделать. Комната за лифтом — и всё, больше нет ничего. Слышишь? Ты куда залез?! На улице жди меня… Алло!
Связь оборвалась, с ней исчезло и моё любопытство. Объявилась тревога. Я сделал несколько фотографий и уже собирался двинуться обратно к лифту, как случайно задел ногой зеленоватую панель, отчего та слегка приоткрылась.
И дрожащее пятно света расплылось по моей собственной кладовке.
В дыре над головой что-то зашуршало. Мне показалось, что в мозгу лопнул какой-то сосуд. В глазах потемнело, телефон выпал из рук. Я замер. Мелкая дрожь волнами била меня, тяжёлым хлыстом стегал ужас. И вдруг чуткий слух уловил знакомое жуткое сопение.
Чудом сдержав истошный вопль, я бросился в кладовку, вышиб дверь, разломав шпингалет с обратной стороны, выбежал в подъезд и помчался вниз по лестнице.
Артёма я ждал на лавочке напротив своего дома. Поглядывая на заколоченное окно межэтажья, я был готов к появлению за ним какого-нибудь бледного лица старухи или светящихся красных глаз, но ничего не появилось.
Артём приехал спустя несколько минут. В квартире мы долго не задерживались, собрали необходимые вещи и ушли.
По сей день мне не даёт покоя нескончаемый поток мрачных и скверных мыслей. И я не знаю, какая из них пугает больше.
Может, я боюсь существа, что смогло прогрызть себе огромную дыру в бетоне? Или реальности, в которой мужик-алкаш, бывший хозяин жилища, действительно не виноват в жестоком убийстве своей женщины? Что они увидели в кладовке?.. Кто вылез из тайного хода?..
А ещё я до дрожи в поджилках и до колик в сердце боюсь, что однажды мне позвонят с моего телефона, утерянного в дыре.
Кто будет на том конце провода?
Цикл «Мракофилия»:
7. Автостанция
9. Выброс зла