Глава 2. Космогония
Тексты двух священных книг, Китаб аль-Джилвы и Масхафа Реш, найти нелегко, поэтому я привожу их здесь. Переводы выполнены Исайей Джозефом в книге «Дьяволопоклонники: священные книги и традиции езидов» (29-46). Остальную часть этой книги можно рассматривать как комментарий к текстам писаний. В этой же роли могут выступать:
- поэзия, приписываемая шейху Ади;
- другие относительно ненадежные, но любопытные тексты;
- кьюлы и другие устные предания, в основном собранные Крейенбруком;
- поэзия, приписываемая халифу Язиду ибн Муавии.
В первую очередь нам нужно обратить внимание на езидскую космогонию. Нарратив о «первых явлениях» предоставит нам набор символов, которые вновь появятся во всех текстах и контекстах, имеющих отношение к основным писаниям. Я начну с аль-Джилвы и Масхафа Реш, и после каждой главы или абзаца буду прерывать текст примечаниями, чтобы пояснить трудные или неясные моменты. Полное объяснение я оставлю для последующих глав.
Китаб аль-Джилва
Предисловие
Во имя Самого Милосердного Бога!
С благословение Всевышнего и под его руководством пишем мы историю езидов, их учения и тайны их религии, содержащиеся в книгах, дошедших до нас с их ведома и согласия.
Во времена [халифа] аль-Муктадира Биллаха, 295 г. хиджры [907-908 гг. н.э.], жили Мансур аль-Халладж, чесальщик шерсти, и шейх Абд аль-Кадир из Джилана. В то же время появился человек по имени шейх Ади с горы Хаккари, [1] родом из района Алеппо или Баальбека. Он пришел и поселился на горе Лалеш, близ города Мосула. Некоторые говорят, что он был из жителей Харрана [2] и в родстве с Марваном ибн аль-Хакамом. [3] Его полное имя было Шараф ад-Дин Абу-л Фадаил Абу ибн Мусафир ибн Исмаил ибн Муса ибн Марван ибн аль-Хасан ибн Марван. Он умер в 558 г. хиджры (1162-1163 гг. н.э.). Его могилу до сих пор посещают паломники – она находится недалеко от Баадреи, одной из деревень в 11 часах езды от Мосулы. Езиды – потомки тех, кто был мюридами (учениками) шейха Ади. Одни ведут свои происхождение от Язида, другие – от Хасана аль-Басри.
аль-Джилва (Откровение)
До начала всего творения это откровение было у Малака Тавуса, который послал Абд Тавуса в этот мир, чтобы он мог отделить истину, известную народу. Это было устной традицией, а потом была написана эта книга, аль-Джилва, которую ни один посторонним взор не должен ни читать, ни видеть…
Абд Тавус, «слуга Павлина», считается шейхом Ади ибн Мусафиром, которого иногда называют основателем езидизма, хотя, как мы увидим, эта идея настолько же сомнительна, как и большинство других факто о традиции. Э. Г. Браун (чей перевод «аль-Джилвы» появляется в «Шести месяцах в сирийском монастыре» Освальда Парри, 367-387) переводит «народ» как «избранные», а «посторонних» как «чужих» (в среде иностранцев, таких как мы, существует некоторое предубеждение. Мы продолжаем считать езидов «дьяволопоклонниками», а их книги – легким доступом к тайнам – благословением и проклятием современности. Но заслужили ли мы это «откровение»?)
Глава 1
Я был, я есть, и я пребуду вечно. Я властвуют над всеми созданиями и над делами тех, кто находится под моей защитой. Я всегда прихожу на помощь верующим в меня и взывающим ко мне. Во всей Вселенной нет места, которое не ведало бы моего присутствия. Я участвую во всех делах, которые те, кто вне [веры], называют злом, ибо не одобряют они их природу. У каждой эпохи есть свой управитель, который руководит делами по моему указу. Он меняется от поколения к поколению, чтобы правитель мира сего и его вожди могли исполнять обязанности своих должностей каждый в свою очередь. Я позволяю каждому следовать велению его собственной природы, но тот, кто мне противостоит, сильно пожалеет об этом. Ни один бог не может вмешаться в мои дела, и я постановил, чтобы все воздерживались от поклонения богам. Все книги тех, кто вне, искажены ими, и они отклонились от сказанного, хотя книги из писались пророками. Их слова зиждутся на том, что каждый стремится противопоставить другому. Я ведаю ложь и истину. В искушении даю я завет верующим. Я помогаю правителям, ибо я назначил их на известные мне сроки. Я памятую необходимые дела и выполняю их своевременно. Я учу и направляю тех, кто следует моим наставлениям. Если кто повинуется мне и сообразуется с моими заповедями, тот будет иметь радость, наслаждение и благость.
Малак Тавус говорит, что участвует в делах, которые другие называют злом лишь потому, что не одобряют природу этих дел. Сейчас можно отрицать, что езиды – «дьяволопоклонники», либо из благочестивой политкорректности, либо для того, чтобы оградить их от нападок суннитских экстремистов. Я не согласен с этим отрицанием, поскольку утверждаю, что езиды (как и ведические индийцы) поклоняются дэвам, и, во-вторых, потому что я убежден, что Малак Тавус «является» Азазелем или Люцифером, персонажем, которого иногда называют Сатаной, падшим (арх)ангелом, который в езидских повествованиях прощен и восстановлен Богом в своем наместническом положении. Он, конечно, Князь Мира и податель всего добра, но сам он находится за пределами добра и зла. Он «позволяет каждому следовать велениям его собственной природы», или, как выразился Рабле, «делать, что он хочет». Э. Г. Браун переводит этот отрывок как «Я зло во всем том, что люди называют злом – когда совершают они поступки вопреки желанию, я помогаю тем, что обладает [справедливыми] достоинствами, коими наделено природой каждое существо». [4]
Глава 2
Я воздаю потомкам Адама и осыпаю дарами их, кои знаю я один. Власть и господство над всем, что есть на земле, и над тем, что над землей, и над тем, что внизу, в руках моих. Я не привечаю иных, но не лишу тех, кто принадлежит мне и повинуется мне, ничем, что необходимо им. Я отдаю свои дела в руки тех, кто слышал меня, и кто согласен со мной. Я по-разному появляюсь перед теми, кто верен и слушает меня, я даю и забираю, я обогащаю и обедняю, я приношу счастье и несчастье. Все это я делаю по-разному в разные эпохи. И никто не может вмешаться в мое управление. Тех, кто противостоит мне, я поражаю болезнью, но те, кто со мной, не умрут, как сыновья Адама, которые вне. Никто не проживет в этом мире дольше установленного мною времени – и, если я того желаю, я посылаю душу в этот мир или в другой во второй или третий раз.
Глава 3
Я веду прямым путем без раскрытой книги – невидимыми средствами направляю возлюбленных моих и избранных моих. Все мои учения подходят каждому времени и событиям. Я наказываю в ином мире всех, кто поступает против моей воли. Сыновья Адама не ведают, что грядет. Звери земные, птицы небесные и рыбы морские – все в моей власти. Все сокровища и скрытые вещи известные мне – и по желанию я беру их у одного и дарую другому. Я открываю свои чудеса тем, кто ищет их, и в должное время каждый получает чудеса от меня. А те, кто вне – мои противники, ведь они противятся мне. Не знают они и того, что их действия противятся их интересам, ибо сила, богатство и благополучие находятся в моих руках, и я дарую каждому достойному потомку Адама. Управление мирами, смена поколений и правителей определены мной от самых истоков.
Езидизм – закрытая религия, и более того – этническая группа; он не принимает новообращенных. Как мы увидим, «потом Адама» вполне может относиться только к езидам, которые произошли от Адама, но не от Евы. Читателям, однако, интересно, что в последнее время индусы, поклоняющиеся Муругану, сыну Шивы в образе павлина, были признаны родственниками езидов – и что появился Орден Ангела-павлина, который принимает тех, «кто вне», и желает поклоняться Малаку Тавусу (см. приложение об Индии).
Глава 4
Я не отдам свои права другим богам. С моего позволения были созданы четыре субстанции, четыре времени и четыре угла – потому что они необходимы существам. Книги иудеев, христиан и мусульман, как и тех, кто вне, принимаются, только если они следуют моим наставлениям. Все, что им противоречит, они изменили – не принимайте это. Три вещи против меня, и я против трех вещей. Но тех, кто страдает ради меня, я непременно вознагражу в одном из миров. Я хочу, чтобы мои последователи укрепились узами единства, чтобы те, кто вне, не одолели их. Все вы, кто последовал моим заповедям и учениям, отвергните слова и наставления тех, кто вне. Я не учил им, и они не исходят от меня. Не упоминайте ни моего имени, ни моих качеств, чтобы не пожалеть об этом – ибо вы не знаете, что могут сделать те, кто вне.
Браун переводит второе предложение так: «Времен четыре, и стихии четыре». [5] Это проясняет версию Джозефа, но не включает «четыре угла». Я подозреваю, что они соответствуют четырем главным архангелам, управителям Семи (будучи теми самыми управителями, которые перерождаются каждую эпоху, чтобы направлять верующих). Никто не может объяснить, о каких «трех вещах», противостоящих Малаку Тавусу, идет речь – возможно, это три монотеистические религии – иудаизм, христианство и ислам, распространяющие клевету, что Сатана проклят, а не искуплен. Суждение против «упоминания имени» включает в себя запрет на произнесение имени «Шайтан» и всех слов, схожих с ним. Имя «Малак Тавус» также редко упоминается даже в двух «священных» книгах. Имена имеют силу в магических системах – наличие табу – еще один указатель на эзотерическую сущность езидизма.
Оккультизм – это тайна, невысказанное. Эти темы снова подчеркнуты в пятой, последней, главе аль-Джилвы.
Глава 5
О вы, уверовавшие в меня, чтите мой символ и мой образ, ибо они напоминают вам обо мне. Соблюдайте мои законы и уставы. Повинуйтесь моим слугам и слушайте все, что они могут рассказать вам о скрытых вещах. Примите то, что сказано, и не несите этого тем, кто вне, иудеям и христианам, мусульманам и прочим – ибо они не знают природу моих учений. Не давайте им своих книг – чтобы не изменили их без вашего ведома. Выучите их наизусть, чтобы не были они изменены.
Так заканчивается Китаб аль-Джилва, за которой следует Масхафа Реш, то есть Черная Книга.
Масхафа Реш «черная», поскольку она считается святой и эзотерической. Черный в некотором смысле – священный для езидов цвет. Красный, как мы узнаем позже, тоже.
Черный и красный – «сатанинские» цвета, а также геральдические цвета анархизма. Мне часто приходило в голову, что черный и красный были первыми «художественными» цветами каменного века: уголь и охра, как правило – пещерная палитра (см. главу 9, «Цвет и алхимия»). Тем временем Черная Книга представляет космогонические темы езидизма – не зная ее учения о происхождении, мы не можем созерцать становления школы, ее расщепления на системы посвящения, символику, путь и так далее.
Масхафа Реш. Черная Книга
В начале Бог создал Белую Жемчужину из своей драгоценной сущности. Затем он создал птицу по имени Ангар. Он поместил Белую Жемчужину на спину птицы и пребывал в ней сорок тысяч лет. В первый день, в воскресенье, Бог создал Малака Анзазеля, и он есть Тавуси-Малак, главный из всех. В понедельник он создал Малака Дардаила, и он стал шейхом Хасаном. Во вторник он создал Малака Исрафила, и он – шейх Шамс (ад-Дин). В среду он создал Малака Микаила, и он стал шейхом Абу Бакром. В четверг он создал Малака Азраила, и он – Саджад ад-Дин. В пятницу он создал Малака Шемнаила, и он – Насир ад-Дин. В субботу он создал Малака Нураила, и он – Ядин (Фахр ад-Дин). И поставил он Малака Тавуса главным над всеми.
Птица Ангар или Анква схожа с гигантской птицей Рух, и я полагаю, что это феникс, или петух, или даже павлин. Белая Жемчужина на спине птицы напоминает жемчужину во рту китайского дракона. Это драгоценная жемчужина гностического «Гимна Жемчужине» - сам мир в пред-проявленной форме, как Орфическое Яйцо Хаоса: она содержит все, как Хун Дун у Чжуан-цзы, который представляет собой нечто вроде клецки, полной кусочков. Или Шалтай-Болтай, которому суждено быть разбитым, чтобы положить конец первозданному совершенству и породить «100 000 вещей», «1001 цвет» существования.
Можем ли мы отождествить семь ангелов с семью месопотамскими планетами в соответствии с днями недели? Тогда Малак Тавус – это Солнце, но говорят, что Солнце – это шейх Шамс (Исрафил). Шейх Хасана иногда называют шейх Син, а Син или Синн был древним харранским богом Луны, и поэтому Массиньон сделал вывод, что (поскольку понедельник – «лунный день») Дардаил должен быть Луной. [6] Но, возможно, «Син» для «Хасан» - просто нюанс произношения, а не тайная личность.
Если когда-то у езидов и была месопотамская ангелология, то сейчас она кажется слишком запутаненой, чтобы ее можно было восстановить (кроме того, обратите внимание, что имена ангелов – семитские). В зороастризме семь амеша-спента, в Индии – семь риши, в йоге – семь чакр, а в созвездии Медведицы – семь звезд. Еще одно семизвездное скопление – Плеяды – играет важную роль в представлении езидов (где Малак Тавус иногда представляет собой Полярную звезду). В персидской курдской религии Ахл-е Хакк или «Люди Истины», которая разделяет с езидизмом множество интересных мотивов (и даже имеет группу дьяволопоклонников), также есть семь ангелов. Даже у греков было семь мудрецов. Был ли когда-то широко распространен культ семи духов, распространившийся по всей Евразии? Возможно, неандертальская религия пещерного медведя и шаманский опыт посещения Полярной звезды? [7] Езиды говорят, что верят в единого Бога, но что Он – deus abscondicus, который оставил работу над вселенной своему наместнику Азазелю (здесь: «Анзазель», Малак Тавус) и шести его соправителям, которые подобны светильникам, дарующим свет друг другу. [8] Они также «являются» шейхами на земле, сподвижниками или потомками шейха Ади (ангелы Ахл-е Хакк также [пере]воплощаются «в каждую эпоху»).
Впервые об Азазеле упоминается в Книге Еноха, где он – глава таинственных «Стражей», «сыновей Божьих» или ангелов, которые берут в жены «дочерей человеческих» и производят расу гигантов. Азазель учит людей искусству обращения с металлами, то есть «изобретает» алхимию. Позже он вырождается в демона, ассоциируемого в иудаизме с ритуальным «козлом отпущения», которого изгоняют в пустыню – а вместе с ним и все грехи года – и тем не менее, «правит всем». Другими словами, Азазель «есть» Сатана.
После этого Бог создал форму семи небес, земли, Солнца и Луны. Фахр ад-Дин создал человека, зверей и птиц. Он положил их в карманы и вышел из Жемчужины в сопровождении Ангелов. Затем он закричал на Жемчужину громким голосом, от чего она распалась на четыре части, и из ее середины появилась вода, которая стала океаном. Мир был круглым и не был разделен. Затем он создал Джебраила и образ птицы. Он послал Джебраила установить четыре угла и создал сосуд и спустился в нем на тридцать тысяч лет. После этого он пришел и поселился в горах Лалеша. Тогда он воззвал к миру, и моря затвердели, и показалась земля, но она начала колебаться. В это время он приказал Габриэлю принести две части Белой Жемчужины – одну он поместил под землю, а другая осталась у врат небесных. Он установил на них Солнце и Луну, а из разбросанных осколков Белой Жемчужины создал звезды, которые подвесил в небе как украшения. Он также создал плодовые деревья, растения и горы для украшения земли. Он создал престол над ковром. Тогда Великий Бог сказал: «О, ангелы, я сотворю Адама и Еву – и из сущности Адама произойдет Шахар ибн Джебр, и от него появится на земле община, семья Азазеля», община Малака Тавуса, которая есть школа езидов. Он послал шейха Ади ибн Мусафира из сирийской земли, и он пришел (и поселился на горе) Лалеш. Затем Господь сошел на Черную Гору. Крича, создал он тридцать тысяч малаков и разделил их на три отряда. Они поклонялись ему сорок тысяч лет, когда он передал их Малаку Тавусу, который вознесся с ними на небеса. В это время Господь сошел на Святую Землю (аль-Кудс) и повелел Джебраилу принести с четырех сторон света землю, воздух, огонь и воду. Он создал тело и вложил в него дух своей силы и назвал его Адамом.
Четырнадцать уровней – семь небес и семь земель – очень напоминают шаманские системы, а также почти все архаические космологии. Четырнадцать «сфер» подробно описаны в «Молитве и гимне шейха Шемса [Шамса]». [9] Фехредин (Фахр ад-Дин) – управитель этих уровней, включающих в себя Сферу Венца, «Нисхождение на Землю», на Небеса («где история имеет свое место»), эфирную сферу пути или тариката, пути дервишей, сферу из красного агата и так далее. Все четырнадцать «стоят без колонн» и управляются различными ангелами. Рассказчик гимна – подобен Данте или Мухаммеду, совершающим путешествие по космическим уровням, но здесь, похоже, нет концепции ада (в другом месте он упоминается, но, как мы увидим, его онтологический статус вызывает сомнения). Сфера из красного агата вновь появится при рассмотрении цвета и алхимии в главе 9.
Фехредин теперь играет роль Демиурга – ему посвящено много кьюлов. В качестве «субботы», возможно, его можно рассматривать как Сатурн, то есть фигуру Сата (этот омоним может быть связан с Сет[х]ом, древнеегипетским богом, через коптскую Эфиопию).
«Крик» играет важную роль не только в езидизме, но и в манихействе, традиции Ахл-е Хакк и суфизме, где он выражает экстатическое «состояние» (хал) за пределами языка. [10] Эмир езидов из рода чол, Исмаил Бег, уточняя этот отрывок, говорит, что Бог позволил Малаку Тавусу «пойти и кричать на все души». [11] Каждая душа (размером с ежевичное или кунжутное семя) услышала крик, но души езидов откликнулись первыми. [12] Малак Тавус до сих пор кричит своему народу в великие праздничные дни – Сами Саид Ахмед говорит: «Образованный езид сказал мне, что однажды он услышал голос, который звучал подобно рыку льва и напугал его». Крик – это крайне архаичный мотив, возможно, связанный с «ритуальным смехом» - действительно, хотя Иегова и Христос не особо смешливы, другие божества все же менее суровы. [13] Г. Р. С. Мид говорит: «Сотворение изображается в одной египетской традиции как семь раскатов хохота Творца [Птаха?] – семикратное «Ха!». [14] Бог также создает криком 30 тысяч ангелов, в три ряда и ставит их под командование Малака Тавуса – это все равно, что сказать, что все в творении «имеет своего ангела», что вещи (даже идеи и абстракции) суть персонажи; материя проникнута жизнью (светом) и in illo tempore откликнулась на крик. Если бы это было не так, ничто не могло бы символизировать ничего другого: но эхо Крика, так сказать, связывает все Бытие в ряды или соответствия, являющиеся оккультным созвучием. Поэтому магия и алхимия становятся «дозволенными», поскольку все вещи можно заставить гармонировать и действовать творчески.
Беспорядочно (может быть, нарочно, чтобы заставить слушателя задуматься) в текст далее вводится тема сотворения Адама и его сына, родоначальника езидизма, «Шахара ибн Джебра», или, правильнее, Шахида бин Джарра: «Свидетеля, сына кувшина» или «сына перегонного куба». Джебраил собирает четыре элемента из четырех углов творения, после чего проводится алхимическое действо.
Он приказал Джебраилу сопровождать Адама в рай и сказать, что он может есть со всех деревьев и растений, но не должен есть пшеницу. Адам оставался в раю на протяжении ста лет. После этого Малак Тавус спросил Бога, как может Адам иметь потомство, если ему было запрещено есть зерно. Бог ответил: «Я отдал все дело в твои руки». После этого Малак Тавус посетил Адама и спросил: «Ел ли ты зерно?» Тот ответил: «Нет, Бог запретил мне». Малак Тавус сказал: «Ешь зерно и все с тобой будет хорошо». Адам съел зерно и тотчас раздулось его брюхо. Но Малак Тавус изгнал его из сада и, оставив его, вознесся на небеса. Адам был обеспокоен раздувшимся животом. Поэтому Бог послал ему птицу, которая клюнула его в задний проход и проделала выход, и Адам почувствовал облегчение.
Открытие Жемчужины, которая представляет собой разум Худы (Бога), проявляет Макрокосм, вселенную, сотворение Адама, Микрокосма. Запрет на употребление в пищу пшеницы (также встречающийся в исламских преданиях) предполагает, на мой взгляд, пастушье недоверие к сельскому хозяйству: сама цивилизация является запретным плодом, тогда как земной рай (первоначально земля между Верхним Тигром и Евфратом, например, в Гебекли-Тепе) представляет притязания природы на культуру. В езидском варианте запретным «Древом» была виноградная лоза. Вино и хлеб равны цивилизации, «приготовлены». «Сырое» — это мясо, рацион охотника / скотовода. Каин (или его потомок Тубал Каин), возможно, был одним из Стражей, воплощением запретных искусств и навыков для людей, которым суждено оставаться «примитивными». Однако, если люди должны проявлять свободную волю и заслужить спасение своими собственными делами, должно произойти Падение – felix culpa, счастливый грех, - и это динамическое движение из простого статического совершенства производится Азазелем (в облике павлина или змея, согласно исламскому фольклору). Подобно гностикам, езиды видят в Люцифере носителя света, или, если он есть принцип тьмы, тогда (как мы услышим в «Тавасине» Мансура Халладжа) свет нельзя познать, не противопоставив его тьме. Черный – это не только смешение всех цветов, это самый фундаментальный цвет.
Копрологическая деталь птицы, которая выклевывает бедному Адаму анус, - с одной стороны, грязная шутка, - также представляет собой зеркало спасения человека из плоти, а не просто некоего бестелесного духа. Адам искушается запретным плодом – он грешит, и он наказан – но спасен птицей Малака Тавуса или одним из его пернатых помощников-ангелов.
Джебраил пробыл вдали от Адама сто лет. Адам был опечален и плакал. Тогда Бог повелел Джебраилу создать Еву из-под левого плеча Адама. Случилось же, что после сотворения Евы и всех животных Адам и Ева поссорились из-за вопроса о том, должен ли род человеческий происходить от него или от нее, ибо каждый желал быть единственным родоначальником. Этот спор возник из-за наблюдения за тем фактом, что среди животных как самцы, так и самки участвуют в производстве потомства. После долгого спора Адам и Ева пришли к соглашению: каждый должен бросить свое семя в сосуд, закрыть его, запечатать своей печатью и ждать 9 месяцев. Когда они открыли кувшины по завершении этого периода, в кувшине Адама они нашли двух детей, мужского и женского пола. От них произошли езиды. В кувшине Евы же не было ничего, кроме зловонных червей. И Бог заставил Адама вырастить соски, чтобы вскармливать детей, вышедших из его кувшина. Вот почему у мужчин есть соски.
Этот вариант истории Адама и Евы встречается только у езидов (я думаю, не случайно эксперимент с «кувшинами» предвосхищает Парацельса и его гомункула). [15] Очевидно, что Адам изображен здесь как идеальный андрогин (его грудь дает молоко – как сказал старый езид У. Б. Сибруку в 1927 году), алхипический символ insan-I kamil, или Совершенного Человека: Ребенок, Шахид бин Джарр. Здесь запечатанный перегонный куб производит также спутницу Шахида – в другом варианте он женится на одной из гурий или ангельских нимф рая по имени Лейла, «Ночь». От этого союза, а не от Евы, произошли езиды. «После Шахида не было пророка», - сказал езидский дервиш в интервью в 2003 году. [16] Один уровень толкования легенды может выявить «патриархальный» шовинизм, но, честно говоря, я считаю такое толкование тупиковым. Другое более провокационное прочтение могло бы признать современную «квир-теорию». Но в конечном счете, раскрытая здесь эзотерическая истина – алхимическая. Как сказано в Библии (в одном из возможных переводов), «мужчиной и женщиной сотворил Он его». Адам – это ребус, мужчина / женщина. Для него Химическая Свадьба – это внутреннее таинство, ибо он сам – и Сера, и Ртуть, и перегонный куб, и атанор, сосуд и печь, и его судьба – тантрический союз с небесной дакини (т.е. с Мудростью, Софией).
После этого Адам познал Еву, и она родила двоих детей, мужского и женского пола, - и от них произошли иудеи, христиане, мусульмане и другие народы. Но наши первые отцы – это Сиф, Ной и Енох, праведники, которые произошли только от Адама.
Сиф, Ной и Енох – носители эзотерического аспекта «западной» традиции.
Случилось так, что между мужчиной и его женой возникли разногласия из-за отрицания со стороны женщины того, что мужчина был ее мужем. Мужчина же настаивал, что она его жена. Спор был улажен через одного из праведников нашей школы, который постановил, чтобы на каждой свадьбе играли на бубнах и флейтах в знак того факта, что такой-то мужчина и такая-то женщина отныне законно женаты.
Этот раздел кажется дополнением из свода правил и, кроме того, малопонятен, но на самом деле он относится к важному учению, изложенному, например, в «Гимне веры». [17]
Через семьсот лет после сотворения Адама Семь Тайн (Сирр) или ангелов появляются из «Чаши Жемчужины» и обнаруживают, что тело Человека было недвижимо. «Почему ты не входишь в тело?» - спрашивают они душу, которая отвечает, что она не может соединиться с плотью без звуков «деф и шибаб», барабана и флейты – священных езидских инструментов, на которых играют каввали, особенно в присутствии санджаков или статуй Малака Тавуса. Как только душа слышит эту музыку, «свет любви» входит в ее тело: «Пророк Адам пил из той чаши, чудодейственная сила той чаши пришла и достигла его, он опьянел и затрепетал, плоть выросла на нем, кровь и вошел в него дух, и стал он полон жизни». Таким образом, музыка равна любви и вину, своего рода суфийской практике, без которой сама жизнь (как сказал Ницше) была бы бессмысленной. Дух и плоть не разделены, как в гностическом дуализме, а едины, как в алхимии – благодаря экстазу (или энстазису). Отсюда и музыкальный обряд на свадьбе, Unio Mystica.
В следующем абзаце Масхафа Реш говорится, что Малак Тавус «затем спустился на землю и даровал наше учение», и перечисляются некоторые «езидские» цари – на самом деле ассирийские, и мы можем пропустить этот список. Нисхождение Малака Тавуса, однако, комментируется в рассказе, записанном русским путешественником Александром Елисеевым в 1888 году, - имеющем прекрасно изложенный глубокий эзотерический подтекст. Подлинный ли он? Этот вопрос имеет первостепенное значение и не входит в мою компетенцию.
Маленькая звездочка упала с неба, гласит древняя легенда, и спряталась в недрах тогда еще темной земли. С этой звездочкой упал на землю яркий луч ночного солнца, освещающего рай, и стала земля светлой, ясной и теплой. Частица бесконечного света освещала ее, воспламеняла в ней жизнь, давала ей силу, разум и дыхание. Лучом тем, частицей бесконечного света, был великий и славный Мелак-Тавуз, на любовь к темной земле променял он царство бесконечного света – голубое небо, залитое солнечными лучами и тридцатью тремя тысячами звезд – вместе с бесконечным светом Мелак-Тавуз утратил благодать великого лучезарного Бога, правящего на небесах…Всевышний творец прогневался на Мелака-Тавуза и низверг его с высоты престола… [Мне][Мелаку-Тавузу] пришлось долго лететь вниз, негде остановиться и отдохнуть – не было ни звезд, ни Луны, ни Солнца, чтобы поддержать меня. Верные воле Всевышнего, они прогнали падший дух, боясь прогневать того, кто низверг Мелака-Тавуза. Только земля не отказала изгнаннику в приюте, приняв его с распростертыми объятьями. Упав на зеленую землю, усыпанную душистыми цветами, несравненный Мелак-Тавуз лежал неподвижно, больной, подавленный, он был один на свете, ибо все презирали его…Даже люди, которых он так любил, которым он нес светлую надежду и пылающий огонь, были так скупы, что не хотели облегчить тяжелые страдания изгнанника. Проходя мимо и видя его беспомощным, они издевались над ним, били его палками, плевали ему в лицо и проклинали того, кому были обязаны жизнью и чувствами. Все эти обиды терпеливо переносил Мелак-Тавуз, молча – он верил и надеялся, что принесенная им искра лучшего света не погаснет среди жестоких и развращенных людей, и светлая надежда не обманула Мелака-Тавуза. Были люди добрые, чистые сердцем, сохранившие неугасимую искру бесконечного света, падающую на землю яркой звездой небесной, - они узнали и приветствовали Мелака-Тавуза, не опасаясь ни того, что скажут другие, ни того, как Аллах оценит их доброе дело. Подняв падшего ангела, они омыли его тело водой чистых источников, окропили благовониями пестрых горных цветов, укрыли лучшими одеждами, сотканными руками их прекрасных дочерей. Ожил Мелак-Тавуз и проснулся для новой жизни на земле – он воздел руки к небу, как бы прощаясь с ним, и трижды прокатилась ревущая буря. Творец мира, источник благодати и безграничной любви, не осудил добрых людей за то, что сделали они для несчастного Мелака-Тавуза, и явил свое благословение радугой. И этот небесный знак бедные жители гор получили как повеление Всевышнего никогда не оставлять униженного и отвергнутого Мелака-Тавуза в беде и скорби. Эти люди были езидами, до сих пор они идут за Мелаком-Тавузом, ненавидимые и проклятые всем миром. [18]
«Царь был одинок в Жемчужине». [19] Вот доктрина deus patheticus, о которой так часто говорил Анри Корбен: бог, который нуждается в своих почитателях, чтобы полностью реализоваться, - трансакционный бог, или «Ты», как выразился Мартин Бубер, - принимающий форму того, во что верует верующий и любит любящий, как утверждают суфии.
«Царь был одинок в Жемчужине. Он любил совершать паломничества к своему собственному свету». [20]
Или, как говорит бог в хадисе Кудси, постоянно цитируемом суфиями: «Я был скрытым сокровищем и желал, чтобы меня узнали – поэтому я создал мир».
До того, как Христос пришел в этот мир, нашей религией было язычество. Царь Ахав был из нас. А бога Ахава звали Вельзевул. Сейчас мы зовем его Пир Баба. Был у нас в Вавилоне царь по имени Бахтнасар, еще один в Персии, чье имя было Ахшураш, и еще один в Константинополе, которого звали Агрикал. Иудеи, христиане, мусульмане и даже персы сражались с нами – но они не могли покорить нас, потому что силою Господа мы их одолели. Он учит нас первой и последней науке.
Иисус – одна из езидских мистерий, он – ангел, возможно, проявление самого Малака Тавуса или его спутника и квазипророка (несмотря на отрицание «других пророков» некоторыми езидами; также существует традиционное суфийское верование в 124 000 пророков). Но езиды также принимают «злых» фигур из иероистории, таких как Вельзевул, «Пир Баба». Персидским «царем» может быть Ахура Мазда, зороастрийский бог, или Ахашверош из Книги Есфирь. Всякая «первая и последняя наука» - то есть эзотерическое знание – по определению за пределами добра и зла.
Прежде чем существовали небо и земля, Бог был в море, как было рассказано ранее. Он сделал себе сосуд и путешествовал в нем в кунсиният морей, наслаждаясь собой в себе самом. [21] Затем он создал Белую Жемчужину и правил ею сорок лет. Но, разозлившись на Жемчужину, он пнул ее ногой – и удивился, увидев горы, образовавшиеся из его крика, холмы из его чудес, небеса из его дыма. Тогда Бог вознесся на небо, укрепил его, утвердил без столпов. Затем он плюнул на землю и, взяв в руки перо, начал писать рассказ обо всем творении.
Эзотерическое учение – это «более глубокая версия космогонии. Бог (или Малак Тавус) строит ковчег и плывет по морю еще небытия «сорок тысяч лет». Может быть, ему надоела Жемчужина – этим объясняется как крик, так и удар ногой. В некоторых версиях Адама оживляет божественная слюна. В суфизме посвящения иногда даруются шейхом посредством плевка. Слюна – это сущность, покров для семени или, вернее, для алхимической Ртути. А перо – это пенис, лингам, благодаря которому Земля плодоносит.
В начале он создал шесть богов из себя и из своего света, и их создание было подобно тому, как один свет загорается от другого. И сказал Бог: «Ныне Я сотворил небеса – пусть кто-нибудь из вас поднимется и создаст что-то еще». Вслед за этим вознесся второй бог и создал Солнце, третий – Луну, четвертый – Небесный свод, пятый – фарг (т.е. Утреннюю Звезду), шестой – Рай, седьмой – ад. После этого были созданы Адам и Ева.
Здесь езидизм представляет эманационную систему, похожую на платонизм псевдо-Дионисия (который, однако, перечисляет девять, а не семь ангельских чинов). Если мы будем следовать ангельскому списку из первого абзаца, то получим следующее соответствие:
Солнце – Воскресенье – Малак Тавус - ?
Луна – Понедельник – Дардаил (шейх Хасан) – Солнце
Марс – Вторник – Исрафил (шейх Шасоддин) – Луна
Меркурий – Среда – Микаил (шейх Абу Бакр) – Небеса
Юпитер – Четверг – Азраил (Саджаддин) – Утренняя Звезда
Венера – Пятница – Шемнаил (Насреддин) – Рай
Сатурн – Суббота – Нураил (Фахреддин) – Ад
Эта таблица противоречит другим системам соответствий, которые обычно идентифицируют Шамса как Солнце, Хасана как Луну и так далее. «Первоначальная» система (если она вообще существовала) давно утеряна. Части ее, возможно, сохранились в разных текстах, устных и письменных. Другие списки приведены Крейендруков в «Обзоре выдающихся езидских Святых Существ». [22] Достаточно сказать, что предполагается наличие небесной иерархии и что опыт езидов теснее связан с земными воплощениями, чем с соответствующими им астеризмами.
И знайте, что помимо Ноева потопа в этом мире был еще один потоп. Мы, езиды, происходим от Науми, уважаемого человека, царя мира. Мы зовем его Малак Миран. Остальные секты произошли от Хама, презиравшего своего отца. Корабль остановился в деревне под названием Айн-Сифни, отстоящей от Мосула примерно на пять парасангов. Причиной первого потопа было издевательство над теми, кто вне, иудеями, христианами, мусульманами и другими потомками Адама и Евы. Мы же произошли только от Адама, как уже было сказано: второй потоп обрушился на нас, езидов. Когда вода поднялась и корабль поплыл, он оказался над горой Синджар, где сел на мель и был пробит скалой. Змея изогнулась и заткнула дыру. Затем корабль двинулся дальше и остановился на горе Джуди.
Второй потоп касается только езидов – он эзотерический, возвращение к состоянию предвечности в океане предсуществования (т.е. к мистическому состоянию). Следовательно, география езидских местностей – это иеротопография. Склон / вершина горы Синджар – это первичная материя творения или бытия. Змею можно сравнить с тантрической змеей Кундалини – она «спасает ковчег от потопления», то есть соединяет вселенскую силу с индивидуальным человеческим сознанием. Змея настолько важна для езидов, что их можно рассматривать как своего рода офитов – и, кто знает?, возможно, существовала историческая связь с этой древней гностической сектой. Черная змея, вырезанная на вратах гробницы шейха Ади в Лалеше, раскрывает великую «общественную тайну» езидов: змея и павлин – одно, и они – Спаситель.
Ни один известный мне комментатор не пояснял имени Науми (который, по-видимому, был сыном Ноя) или его потомка ангела Мирана. Однако в приложении Крейенбрука о святых существах фигура по имени Нау упоминается как сын шейха Хасана и прародитель великого героя по имени Миран. [23] Часто о нем говорят, как о Чел Миране, или «Сорока Святых». Это обычный прием в суфизме – в Ширазе я посещал святыню и несколько безымянных могил, именуемую Чел-тан или «Сорок Тел». Может, у езида Мирана была сила сорока мужчин? В любом случае, его также соотносят с Шерефеддином, мессией, очень почитаемым в Синджаре и прославляемым в кьюлах и сказках. [24]
Тогда поголовье змей увеличилось, и они стали кусать людей и животных. Их поймали и сожгли, а из пепла были созданы блохи. Со времени потопа до сих пор прошло семь тысяч лет. Каждую тысячу лет спускается один из семи богов, чтобы установить правила, уставы и законы, после чего он возвращается в свою обитель. Находясь внизу, он пребывает с нами, ибо у нас есть множество святых мест. В последний раз бог прожил среди нас дольше, чем любой из тех, кто был до него. Он наставлял святых. Он говорил на курдском языке. Он также просветил Мухаммеда, пророка измаилитян, у которого был слуга по имени Муавия. Когда Бог увидел, что Мухаммед не стоит прямо перед ним, он поразил его головной болью. Пророк попросил своего слугу обрить ему голову, потому что Муавия умел это. Он побрил своего хозяина наспех и с некоторым трудом. Он порезал ему голову, и из раны текла кровь. Опасаясь, что кровь может пролиться на землю, Муавия слизнул ее языком. Мухаммед спросил: «Что ты делаешь, Муавия?» Тот ответил: «Я слизнул кровь, потому что боялся, что она может пролиться на землю». Тогда Мухаммед сказал ему: «Ты согрешил, о Муавия, и ты поведешь за собой народ. Вы выступите против меня». Муавия ответил: «Тогда я не войду в мир, не буду женат». Случилось так, что через некоторое время Бог наслал на Муавию скорпионов, которые жалили его, отчего его лицо покрылось ядом. Лекари убеждали его жениться, иначе он умрет. Услышав это, он согласился. Привели к нему старуху лет восьмидесяти, чтобы не родилось дитя. Муавия познал свою жену, и утром она, силой Великого Бога, явилась молодой женщиной двадцати пяти лет. Она зачала и родила нашего бога Езида. Но иноземные учения, не знающие этого, говорят, что наш бог пришел с небес, презираемый и изгнанный Единым Богом. По этой причине они хулят его, и в этом ошибаются. Но мы, езиды, не верим этому, ибо знаем, что он один из семи богов. Мы знаем его личность и образ. Это форма петуха, которую мы знаем. Никому из нас не дозволено произносить его имя или что-то похожее на него, например, «шайтан» (сатана), «каитан» (веревка), «шар» (зло), шат (река) и другие. Мы также не говорим «ма’лун» (проклятый) или «ла’анат» (проклятие), или «на’ао» (подкова), или любых иных слов, имеющих подобные звуки. Все это запрещено из уважения к Нему. Поэтому нам запрещен хасс (салат). Мы не едим его, ибо он звучит как имя нашей пророчицы Хассии. Рыба запрещена в честь пророка Ионы. Точно так же и оленина, ибо олени – это овцы одного из наших пророков. Павлин запрещен шейхам и их ученикам из-за нашего Тавуса. Тыква также запрещена. Запрещено мочиться стоя, одеваться сидя, ходить в туалет и принимать ванну по обычаю людей [других религий]. Кто поступает иначе, тот неверный. Другие секты, иудеи, христиане, мусульмане не знают этих вещей, потому что они не любят Малака Тавуса. Поэтому он не учит их и не посещает их. Но он жил среди нас, он передал нам доктрины, правила и традиции, которые стали наследием, передаваемым от отца к сыну. После этого Малак Тавус вернулся на небеса. [25]
Подобно другим сектам «семи ангелов», таким как исмаилиты «Семинер» или Ахл-е Хакк, езиды верят в циклы иероистории, «управляемые» вмешательством ангелов. Здесь книга описывает нынешний цикл Малака Тавуса, просветившего святых и пророка Мухаммеда.
Мы узнаем легенду о волшебном рождении Язида Муавии, первого омейядского халифа, следующего за четырьмя праведными халифами (Абу Бакр, Оман, Усман, Али), и его часто считают сравнительно мирским и светским. Он перенес резиденцию халифата из Медины в Аравии в сирийский Дамаск. В легенде он показан верным Мухаммеду и даже подчиненным ему. Слизывая кровь, он «сеет» потенциального наследника, который будет выступать против ислама, этакого анти-Мухаммеда. Яд скорпиона (скорпион символизирует гениталии или Муладхара-чакру в Кундалини-йоге) усиливает это семя, и старуха чудом зачинает, как библейская Сара. Язид ибн Муавия был историческим вторым омейядским халифом, которого шииты по сей день поносят как злодея, ответственного за смерть внука Мухаммеда, имама Хусейна, в Кербеле. Предполагаемая гробница Язида в Дамаске до сих пор ритуально завалена камнями, как и монолит, представляющий шайтана в Мекке. Но для езидов он представляет собой божественное воплощение Малака Тавуса, «петуха», изображенного в бронзовых санджаках или идолах секты. Его называют падшим архангелом (то есть Сатаной), но на самом деле он был прощен и искуплен Богом и поставлен во главе вселенной, а Язид – его земное воплощение. Хотя он практически игнорируется комментаторами, в моем исследовании Язид играет главную роль.
Текст «Черной книги», скорее всего, был написан не езидом, иначе в нем не было бы запрещенного имени шайтан и других табуированных слов. Парадокс, при котором эзотерическая и антиномичная вера обладает табу, объясняется Корбеном (в его книге об ибн Араби): «чистый бесформенный эзотерический момент, такой как киямат или «воскресение» исмаилитов-низаритов, когда «цепи закона» разрушаются, очень скоро поглощается только что сокрытая оболочка экзотерической формы и появляется новая религия, дополненная критикой того, что запрещено». По мнению суфиев то же самое произошло и с христианством: Иисус отменил моисеев закон и эзотеризировал его. Но для того, чтобы превратить этот чистый мистицизм в установленную религию, он принял римское право (и структурную форму), чтобы заменить еврейское. Полностью преуспеть в эзотерической трансцендентности формы – значит, прийти к мученической смерти, подобно аль-Халладжу, или Сухраварди, или Иисусу. В некотором смысле мессия всегда терпит неудачу – иначе не было бы смысла мессианства.
Несомненно, каждое из езидских табу изначально имело эзотерическое значение, которое теперь теряется в тумане обычаев и знаний. Невозможно точно сказать, когда в езидской «истории» произошел этот эзотерический / мессианский момент, потому что на самом деле нет никакой езидской истории, есть только иеронарратив. Согласно некоторым легендам, это произошло при самом шейхе Ади или шейхе Хасане, но сведения противоречивы. Другой вариант поддерживает роль Язида ибн Муавии как «мессии-отступника», чей «грех» превратился в эзотерическое озарение, подобно отступничеству Шаббтая Цви или Якоба Франка или, коль уж на то пошло, Иисуса Христа. С точки зрения «истории религий» эта теория мне нравится по структурным причинам – она соответствует форме эзотерического / мессианского события. Например, запрет на салат: античный бог Адонис умер на грядке салата, манихеи одобряли это растение, ибо белизна предполагала, что в нем есть искра духовного света; итифаллический бог Мин любил салат, который считался афродизиаком; злой бог Сет(х) съел салат, окропленный спермой Гора, и родил Тота из своей головы; салат считается снотворным и болеутоляющим, как опиум. [26]
Один из семи богов сделал санджаки и дал их Соломону Мудрому. После его смерти их получили наши цари. И когда родился наш бог, Езид, он с благоговением принял санджаки и даровал их нам. Более того, он сочинил две песни для пения перед санджаками на курдском языке, самом древнем и благословенном. В этой песне славится ревнивый Бог.
Связать санджаки с Соломоном – значит, подчеркнуть их магические качества. Хотя считается, что санджаки не являются «идолами» в том смысле, что в них пребывает дух, в телестическом или теургическом смысле, на практике это часто выглядит именно так. [27]
Теоретически, один из санджаков представляет собой постоянную часть ритуалов – в каждом «краю», где живут езиды, демонстрируется верующим, которые целуют статую, совершают подношения и слушают как каввали поют и проповедуют основы веры (но сейчас говорят, что осталось всего четыре санджака, и в настоящее время они мало путешествуют из-за политических потрясений и преследований). Я не могу идентифицировать «две курдские песни», приписываемые Язиду, хотя Крейенбрук предполагает, что «Гимн Воскресения» представляет собой типичный материал, исполняемый в таких случаях: [28]
В ужасный день обрушится
Престол Царя,
Судьей тому – лишь взор Всевышнего пребудет.
В следующих абзацах Масхафа Реш подробно рассказывается о процессии с санджаками, которая нас особо не интересует. Остальная часть текста посвящена праздникам и ритуалам (которые мы обсудим в отдельной главе), а также обычаям, табу, брачным обрядам, правам собственности и т.д. Все это очень увлекательно, но к нашей теме – эзотерике – не относится. Читателям, желающим изучить другие темы, следует заглянуть в книгу Джозефа «Дьяволопоклонники», а также в книгу Геста и другие работы, перечисленные в библиографии. Лишь одно предположение относится к мистическому поиску: «поклонение любому идолу, Саид ад-Дину или шейху Шамсу, лучше, чем пост». Мне вспоминаются строки из классического суфийского произведения «Розовый сад тайн» Шебестари:
Если бы мусульманин знал, что значит верить,
Он увидел бы, что вера – идолопоклонство. [29]
Здесь идол экзотерически представляется статуей, как в египетской магии или индуистской пудже, но внутренне идол – это живой возлюбленный, чьи прекрасные черты даны герменевтической экзегетикой в этом шедевре инакомыслия. Езидские «тайны» (сирр) или ангелы – имеют воплощение. Они обретают плоть – как человеческие существа. Это составляет истинную религию мистика, а не пустой формализм. В качестве духовных упражнений такие практики имеют место, но в огне Присутствия они – ничто.
Приложение к Масхафа Реш в «Дьяволопоклонниках» Исайи Джозефа больше нигде не встречается. Я, конечно, не могу поручиться за его «подлинность», но, как я уже говорил, меня больше интересует «поэзия фактов», чем каноничность, которая в устной традиции представляется сомнительной категорией. Приложение начинается словами:
Они говорят, что наши сердца – это книги. Так и есть. Говорят, что наши сердца – это книги, и наши шейхи рассказывают нам обо всем, начиная со второго Адама и заканчивая настоящим и будущим. Когда они замечают восход Солнца, они целуют то место, куда падают первые лучи – то же они делают на закате. Точно так же они целуют то место, куда Луна бросает свои первые и последние лучи. Кроме того, они думают, что, поднося дары шейхам и идолам, они избавляются от бедствий. [30]
«Они говорят». Это вновь подразумевает, что автор текста – не езид, а хорошо информированный посторонний человек. Далее он внезапно говорит «мы», возможно, вспомнив, что ему нужно выдавать себя за инсайдера, или прямо цитируя свой источник. Целование солнечных и лунных лучей часто называют «единственной» езидской молитвой – безусловно, жест очень языческий. Подношение идолам и учителю также попахивает «неверностью» (монотеизму).
Члены секты, известные как «кочаки», «маленькие», должны обладать определенным даром, а не просто соблюдать ритуалы. В частности, у них есть шаманская способность общаться с мертвыми и узнавать их судьбу – для уверенности, что дух перевоплотится в езида, а не в чужака или животное. «Некоторые считают, что духи многих праведников путешествуют по воздуху. Эти духи даруют кочакам откровения». [31] Они открывают духовные истины, например, что Иисус Христос «был» шейхом Шамсом, что Иисус был ниспослан на землю и явился «только нам», что он сделал «семь кругов» над Лалешем – предположительно, в святилище ангелов.
Верования кочаков не единообразны и во многом противоречат друг другу.
Некоторые говорят: «Малак Тавус явился мне и даровал Откровение». Другие говорят: «Он является людям в разных обличьях». Некоторые считают, что Христос – это сам шейх Шамс. Они говорят, что пророки были во все времена, что сами кочаки – пророки. Один из кочаков сказал: «Я был на корабле Ионы, где при мне бросили жребий. Он пал на Иону – и тот был брошен в море, где оставался сорок дней и ночей». Другой сказал: «Я восседал с Великим Богом, который сказала: «Придет время, и я ниспошлю Христа в мир». Я сказал ему: «Да будет так». Тогда он ниспослал пророка. Совершив знамение на Солнце, Христос сошел на землю». Он явился только гам, потому что мы соблюдаем предписанное, чего не делают те, кто вне. Их происхождение и народ неизвестны, но наши – известны. Мы эмиры и сыновья эмиров, мы шейхи и сыновья шейхов, мы кочаки и сыновья кочаков. Священники христиан и муллы мусульман из тех, у кого не было должностей, и не будет после. Мы лучше, чем они. Нам разрешено пить вино, наши юноши могут делать это вместе с женщинами в религиозных танцах и играх. Но некоторым кочакам и шейхам не разрешено его пить. Если человек вот-вот умрет, его посещает кочак, который кладет ему в рот немного праха шейха Ади. Перед погребением его лицо помазано прахом. На его могилу кладут овечий навоз. Мертвым подносят еду. Кочаки молятся за умерших на могилах, и им за это платят. Они рассказывают родственникам умерших о том, что видят во снах и видениях, о том, в человеческий или животный род вошли духи их умерших. Некоторые люди прячут золотые и серебряные монеты, чтобы достать их, когда переродятся в этом мире. [32]
«Мы лучше, чем они [мусульмане]. Нам разрешено пить вино» и танцевать в «религиозных играх» с женщинами». Такое хвастовство привело к тому, что езидов обвинили в оргиях, хотя заслуживающие доверия источники о подобном не упоминают. Другие неортодоксальные и раскольнические движения (и другие религии) в Сирии, Ираке, Иране разрешают пить «вино» и даже включают его в свои ритуалы: очевидно, это относится, например, к христианству и суфизму бекташи. Из-за мусульманского запрета употребление вина приобретает определенный диалектический характер – и это, безусловно, относится к езидизму, как будет показано в дальнейшем. Согласно преданиям езидов, именно халиф Язид дал им «разрешение пить вино», которое иногда также называют «чашей Иисуса». Следующий абзац вводит очень важную концепцию отмены ада.
Для езидов ада не существует. Он был создан во времена первого Адама, говорят они, когда родился наш отец Ибрик аль-Асфар. Благодаря его великодушию и благородным делам, у Ибрика было много друзей. Но узрев ад, он опечалился. У него был маленький бакбук асфар, в который падали его слезы, который заполнился за семь лет. Ибрик бросил его в ад, и все его огни погасли, чтобы человечество никогда больше не подвергалось мучениям». [33]
Ибрик аль-Асфар, как мы видим, фигура спасителя и аватар Малака Тавуса. Его имя означает «Желтый кувшин» - в честь Шахида ибн Джарра. Бакбук асфар – это кувшин с узким горлышком, используемый при подаче вина. Одно езидское табу запрещает использование кувшинов, которые булькают, когда из них наливают – «бак-бук» — это звукоподражание бульканью – и в популярной сказке о перерождении аль-Халладжа кувшин играет главную роль (см. главу 5, «Искупление Сатаны»). Харам (запрещенное) – тоже священное. Вино парадоксальным образом относится и к тому, и к другому. Так и этот кувшин.
Согласно другой версии этой легенды, сам Малак Тавус плачет сорок тысяч лет и наполняет своими слезами семь кувшинов, которыми затем гасит адское пламя. [34] Здесь мы видим суть езидской антиномии. Существуют мусульманские хадисы о том, что ад погаснет в конце времен («Кресс водяной вырастет в руслах адских рек»), кроме того, считается, что пророк Мухаммед повелевал своим приближенным ученикам хранить это учение в тайне, «чтобы не быть побитыми камнями»! Но езидизм буквально отменяет вечное наказание и осуждение за «грех». Это самое ядро семени эзотерического; «Люби и делай, что хочешь», - говорит Павел (согласно гностическим преданиям), «Fay çe que vouldras» - говорит Рабле, «Твори свою волю, таков будет весь Закон» - говорит Кроули… Но, как говорит Ницше, только дурак может подумать, что это означает творить зло! Само зло уничтожается слезами Сатаны.
После еще нескольких абзацев информации об обычаях, праздниках, верованиях, народной истории и т.д., мы подходим к разделу, посвященному другому крупному эзотерическому учению:
У них есть история, объясняющая слово «еретик». Она гласит: когда великий Бог сотворил небеса, он отдал все ключи от сокровищниц и дворцов в руки Малака Тавуса и повелел ему не открывать определенный дворец. Но тот, без ведома Бога, открыл его и нашел лист бумаги, на котором было написано: «Веруй в единого Бога твоего, и Ему одному служи». Тавус носил этот лист с собой и не позволял никому об этом узнать. Бог создал железное кольцо и повесил его в воздухе между небом и землей. После этого он создал первого Адама. Малак Тавус отказался поклониться Адаму по велению Бога. Он показал лист бумаги, который взял во дворце, и Бог сказал: «Значит, ты открыл дворец, который я запретил тебе открывать». Тот ответил: «Да». Тогда Бог сказал ему: «Ты еретик, потому что ослушался меня и нарушил мою заповедь»… Глупцы осуждают поступок Тавуса и говорят, что Бог изгнал его в ад из-за его гордыни, но это не так. Мы говорим: «Неужели кто-то в гневе выгонит свое дитя из дома и заставит ждать милости?» Таково же отношение Бога к Малаку Тавусу. Воистину, он возлюбленный его. Вы не понимаете книги, что читаете. В Евангелии сказано: «Никто не восходит на небо, кроме того, кто сошел с небес». Никто не сходил с небес, кроме Малака Тавуса и Христа. Из этого мы знаем, что Великий Бог примирился с Малаком Тавусом, который вознесся на небеса, подобно тому, как Бог сошел с небес и снова поднялся». [35]
Эта история основана на мусульманских текстах о сотворении Адама и Евы и отказе Иблиса / Шайтана поклониться им по велению Бога якобы из-за гордыни. Эдем и Древо заменены космическими «дворцами» и запретом открывать один из них (мотив, присутствующий в «1001 ночи»). Здесь, однако, мотивом отказа Ангела-павлина поклониться выступает уважение к единству Бога (таухид). Примечательно, что для того, чтобы он получил послание – Таусу необходимо было преступить Божий запрет и войти во дворец. Запрет, вероятно, всегда был эзотерическим повелением.
Крейенбрук отмечает, что искуплению Малака Тавуса предшествовала реабилитация Иблиса некоторыми суфийскими учителями:
Вопрос об учении шейха Ади и зле и, в частности, о Сатане, конечно, представляет интерес для изучающих езидизм. Как известно, уже в Х веке существовали суфии, взгляды которых в этом вопросе радикально отличались от взглядов мусульман. Мансур аль-Халладж (ум. 921) утверждал, что Иблис был большим монотеистом, чем Бог. Современник шейха Ади Ахмед аль-Газали, которого иногда считают «классическим сторонником реабилитации Сатаны», сказал: «Тот, кто не учится таухиду у Сатаны – неверный». И великий персидский поэт Фарид ад-Дин Аттар (ум. 1220) тоже отзывался о дьяволе одобрительно.
Аль-Халладж и другие суфии, защищающие Иблиса, интерпретируют его отказ поклониться как свидетельство его любви к Богу – он «совершенный монотеист» и прототип всех суфиев. «Ересь» - единственная истинная вера, и в ответ Бог благосклонен к своим возлюбленным. Бог, deus patheticus, нуждается в Любви, и едва ли можно сказать, что он существует (проявляется из небытия) без нее. Бог-обманщик испытывает своих ангелов приказом поклониться Адаму – никто не проходит испытания, кроме ангела-павлина. Согласно другой традиции, Иблис – не совсем ангел (состоящий из света), а джинн, сотворенный из огня, но это – огонь любви. Без него нет становления – и в этом тайна алхимии.
Они верят в переселение душ. Об этом свидетельствует тот факт, что когда душа Мансура аль-Халладжа отделилась от его тела, когда багдадский халиф убил его и бросил голову в воду, его душа оказалась в воде. По чудесной случайности и странному стечению обстоятельств, сестра Мансура отправилась набрать воды. Душа ее брата вошла в кувшин. Не зная, что произошло, она пришла в дом. От усталости она почувствовала жажду и отпила из кувшина. В этот момент в нее вошла душа ее брата, но она не знала об этом, пока не забеременела. Она родила сына, похожего на шейха Мансура. Он стал ее братом по рождению и сыном по случайности. Причина, по которой они не пользуются сосудами для питья с узкими горлышками или сетчатым покрытием, заключается в звуке, который они издают. Когда голову шейха Мансура бросили в воду, она забулькала. В его честь они не используют маленькие сосуды с узким горлышком. [36]
Эта история об инцесте и перерождении имеет несколько версий – здесь она используется для объяснения табу на «булькающие» сосуды. Ясно видны отголоски истории Орфея, иные параллели можно найти в Пуранах и европейском фольклоре. Инцест между братьями и сестрами (как в Древнем Египте) – это признак божественного происхождения. Боги по определению делают то, что «смертные» не могут или не имеют права – таким образом, нарушение закона в некотором смысле означает самообожествление. Бог становится человеком для того, чтобы люди стали богами.
Они утверждают, что ожидают прихода пророка из Персии, который отменит закон Мухаммеда и ислам. Они верят, что есть семь богов, и что каждый бог управляет вселенной в течение десяти тысяч лет – и что один из этих богов – Ласиферос, глава падших ангелов, носящий также имя Малак Тавус. Они создали для него статую в виде петуха и поклоняются ей. Они играют на бубнах и танцуют перед этой статуей, чтобы он радовался вместе с ними. [37]
Я не знаю, кем может быть персидский пророк, но Ласиферос, очевидно, Люцифер, «глава падших ангелов». Конечно, любой может утверждать, что текст не каноничен, и настаивать на том, что езиды – не «дьяволопоклонники», поскольку они не поклоняются принципу зла. Мой аргумент в защиту эзотерической антиномии езидов состоит в том, что они действительно «поклоняются дьяволу», но это дьявол спасенный, искупленный, прощенный и возвращенный во главу «мира», всего Творения. При этом мы оставляем приложение к «Черной книге» для более глубокого исследования ученых будущего.
Остается рассмотреть еще одну «священную книгу». Книга «Езиды» (1974) Сами Саида Ахмеда сама по себе в высшей степени эзотерична, «отредактирована» (т.е. небрежно составлена и напечатана) и опубликована антропологом Генри Филдом (из «Проекта полевых исследований», Coconut-Grove, Флорида). В приложении к этому ненадежному, но увлекательному труду Ахмед включает тексты двух редакция езидского квази-писания, которое считается истинной Китаб аль-Джилва, полученной от анонимного езидского информатора, которого он везде называет «нашим другом». Название этой работы – «Книга Роджа», она была открыта ангелом по имени Малак Салем, переведена на персидский язык Зороастром, а затем на курдский – шейхом Ади. [38]
«Наш друг» также утверждает, что это истинное писание Авраама и эзотерическое учение, приписываемое в Новом Завете Аполлосу Александрийскому, который был «пылким духом». «Друг» подробно изложил историю текста (спрятан, утерян, вновь обнаружен, сожжен, уцелел и т.д.), и Ахмед, хотя и не убежденный в его подлинности, тем не менее, находит его любопытным. [39] Книга Роджа говорит не об одном, а о множестве падших ангелов, которых бог прощает. Описано два Потопа, второй начинается с печи (популярный езидский мотив). Когда воды отступают, Ной и его семья оказываются в Лалеше. В целом, эта книга очень эзотерична и даже моралистична, она подчеркивает правила и табу над любыми мистическими переносами, хотя Бог (говоря от первого лица) обещает преобразование Земли обратно в райский вид (камни и пыль станут жемчугами и сердоликами и т.д.) для верных. [40] «Бог приходит в мир [в облике Малака Тавуса], чтобы исцелить разбитые сердца. Свет из веста появится, и ангел Времени…дойдет до города мира и дорог, он Шамсанитам», [41] а именно к солнцепоклонникам, то есть тем езидам, которые существовали до путешествия шейха Ади в Лалеш. [42] «Мой свет подобен свету белого цветка», и благодаря его сиянию, все спасутся, и «земля станет как небо». [43] Шерефеддин – Мессия, и в день Воскресения мусульмане будут уничтожены. [44] «Исповедь веры» состоит в том, что Бог един, и «Ангел-владыка Красоты по праву любим Богом». [45] Один из столпов веры – Тайна. [46] Имеются многочисленные упоминания о пещерах, существует более одной жемчужины (возможно, три?), одна – Зеленая Жемчужина, из которой происходят материальные элементы. Упоминаются «пять божеств», «ангелы древности» - таким образом, совершая процесс ре-язычества монотеизма. [47] «Малак Шамсани» (т.е. Малак Тавус) говорит: «Я вино тепла, я любовь виночерпий. В чашах я – вино, но не краснота», то есть Сущность до атрибутов. «Я бог людей в тавернах» - так суфизм опьянения решает вопрос определения ереси. [48] Далее текст переходит в одну из многих езидских легенд об Аврааме, а затем в то, что кажется пережитком мотивов о Гильгамеше и его попытках победить смерть. [49] Это сочетается с исламской легендой об Ибрагиме бин Адхаме (адаптированной историей жизни Будды), который обнаруживает смерть, отрекается от мира и обретает просветление.
Приложение 12 к книге Ахмеда «Езиды» представляет собой вторую версию Книги Роджа, мало чем отличающуюся от первой. [50] Тем не менее, в ней есть одна глава, на которую нам следует обратить внимание в связи с эзотерическим значением: «Солнце и Луна – братья. Земля стоит сама по себе и их [?] первоначальная субстанция исходит от этих духов. Бог поручил Фахр ад-Дину охранять Луну, где он заточил этих духов, которые впоследствии снизойдут и примут формы разных животных. Миры духов, Солнца, Луны и Земли изначально были езиды, и те (духи) были ангелами, чьи сердца скрывали зло и желали быть подобными Богу. Бог назначил им циклы, чтобы они очистились, а затем приняли свои первоначальные формы, свет». [51] Затем мы видим, что Луна, играя роль, чем-то схожую с лунными доктринами Георгия Гурджиева (который рассматривает езидов во «Встречах с замечательными людьми»), служит центром искупления падших ангелов. «Езиды» Ахмеда содержат гораздо больше сокровищ, в том числе поэмы шейха Ади, молитвы и бесконечные фрагменты знаний езидов. Мы еще не раз вернемся к этому труду.
Примечания
[1] Страна Хаккари находится в зависимости от Мосула и населена курдами и несторианами (примечание Джозефа).
[2] Или, как выразился Браун, «люди Хурана» (это другое место).
[3] Марван I, четвертый омейядский халиф, правивший недолго (684–685 гг. н. э.).
[4] Цит. Oswald H. Parry, Six Months in a Syrian Monastery, 274.
[5] Цит. Parry, Six Months, 376.
[6] Из-за осевой прецессии полюс может измениться. Полярная звезда в Малой Медведице не всегда была «Полярной». Но символика центральной оси не обязательно должна зависеть от конкретного астеризма.
[7] В интервью езидскому информатору Уильям Б. Сибрук спросил: «Вы верите в Бога?» Ответ был «[О], конечно. . . но наше отличие от всех других религий состоит в том, что мы знаем, что Бог так далеко, что мы не можем иметь с ним контакта, а Он, со своей стороны, не имеет никакого знания или интереса к человеческим делам. Бесполезно молиться Ему или поклоняться Ему. . . Он отдал весь контроль над этим миром на десять тысяч лет светлому духу Малаку Тавусу, и Ему, посему, мы поклоняемся». Seabrook, Adventures in Arabia, 325–26.
[8] Philip G. Kreyenbroek, Yezidism: Its Background, Observances and Textual Tradition, 208–9.
[9] Philip G. Kreyenbroek and Christine Allison, Kurdish Culture and Identity, 106.
[10] Когда семья Чол приняла княжество от вымершей линии шейха Ади, они не могли претендовать на престижное происхождение и поэтому заявили, что их предок родился в Бездне (чол).
[13] Asatrian and Arakelova, “Malak-Tawus,” 16.
[14] См. также мой Temple of Perseus at Panopolis, 157–59. G. R. S. Mead, Thrice-Greatest Hermes, 137, n. 4.
[15] Матка часто изображается в виде кувшина, горлышко которого представляет шейку. Как мы увидим, езидские «табу» включают запрет на кувшины, которые издают булькающие звуки, когда из них наливают. Такие кувшины или сосуды связаны с рождением и конкретно с магическими рождениями. Кроме того, Малак Тавус наполняет кувшины своими слезами, чтобы потушить адское пламя. Ящики и пещеры также играют важную символическую роль - Я полагаю, что все эти вещи иллюстрируют внутреннее или «эзотерическое».
[16] Spät, Late Antique Motifs, 443.
[17] Kreyenbroek, Yezidism, 194.
[18] Asatrian and Arakelova, Religion of the Peacock Angel, 21–22.
[19] Kreyenbroek and Rashow, God and Sheikh Adi Are Perfect, 104.
[20] Kreyenbroek and Rashow, God and Sheikh Adi Are Perfect, 108.
[21] Kunsiniyat, “неясный термин” ( Joseph, Devil Worship, 84), переведен как “посреди вод” в короткой версии Черной Книги by Guest, Survival among the Kurds, 212.
[22] Kreyenbroek, Yezidism, 91–124.
[23] Kreyenbroek, Yezidism, 100, 106–7.
[24] В Ширазе также есть Хафт-Тан или «Семь тел», святилище, используемое дервишами Хаксари («Пыльные головы»), которые почитают поэта Хафеза и поют его стихи в кромешной тьме, плача. По словам Иванова, они связаны с Ахл-е Хакк. Это последние дикие дервиши в Иране, с чашами для подаяния и залатанными плащами. Они сжигают исфанд за несколько монет, чтобы благословить просящих (особенно путешественников); это «дикая рута» (гармал), красный краситель для ковров, который оказывается психотропным! В Исфахане я знал нескольких хаксари, мастер которых был блестящим профессиональным чтецом «Шахнаме». У них была очень милая чайхана.
[25] Произнесение запретного слова на языке езидов называется «разбить кувшин». (Ahmed, The Yezidis, 41–43) что, как мы увидим, очень важно. Табу на туалет напоминают исламский обычай (присесть на корточки, чтобы помочиться). В сельской местности Ближнего Востока многим людям не хватает помещений.
[26] См. “Note on Lettuce” in Temple of Perseus, 36–40, где я предлагаю совершенно эзотерическую экзегезу. Между прочим, кажется, никто не знает, кем была пророчица Хассия.
[27] Kreyenbroek, Yezidism, 75ff.
[28] Kreyenbroek, Yezidism, 303.
[29] Shabestari, The Mystic Rose Garden, 84.
[30] Joseph, Devil Worship, 53.
[31] Joseph, Devil Worship, 54.
[32] Joseph, Devil Worship, 53–54.
[33] Joseph, Devil Worship, 55.
[34] Похожая история рассказывается о протосуфийской святой Рабиа аль-Адавия: однажды ночью она пробежала по улицам Басры с ведром воды и факелом, говоря: «Я хочу вылить воду в ад и бросить огонь в рай, поэтому что эти две завесы исчезают, и становится ясно, кто поклоняется Богу из любви, а не из страха перед адом или надежды на рай».
[35] Joseph, Devil Worship, 61–63.
[36] Kreyenbroek, Yezidism, 46.
[37] Joseph, Devil Worship, 67.
[38] Joseph, Devil Worship, 67–68.
[39] Малак Салем, по словам «друга-езида» Ахмеда, был проявлением Малака Тавуса в городе Йезд. «Мы знаем его как Малак Миран. . . Иисус появится из него». Ahmed, The Yezidis, 240ff.
[40] Ahmed, The Yezidis, 144ff, and appendices viii, xii.
[45] Ahmed, The Yezidis, 426–27.