Фактор общения. Беседа первая. Картина мира (Часть I)

1. Картина мира — это наше уникальное представление о реальности. 2. Троичная природа Картины: объективная (восприятие реальности органами чувств), субъективная (осознанное восприятие, представление, смысл), интерсубъективная (знаковое описание нашего представления). 3. Цельность и непротиворечивость архитектоники Картины мира, логический принцип. 4. Пространственно-временная структура Картины. Фактор времени. 5. Триометрия Картины мира через “великие доктрины”: субстанциальную, функционально-процессную и множественно-пространственную.

Что такое Картина мира

Очень сложно разобраться в том, что такое общение, как оно устроено, его закономерности и особенности без понятия Картины мира (как понятие, мы будем здесь и далее употреблять его как имя собственное). Скажем больше: Картина мира представляет собой фундаментальное понятие для понимания феномена общения.

Картина мира — понятие обиходное, но очень удачное, потому как интуитивно понятное. Одним из первых, кто стал его использовать как одно из базовых в проблематике взаимопонимания был знаменитый философ XX века Людвиг Витгенштейн. Свои работы он писал на немецком языке, и в качестве слова “картина” использовал немецкое слово “bild”. Слово это не имеет прямого перевода на русский язык. Оно обозначает не только картинку, как изображение, но и образ, как картину в широком смысле этого слова. Поэтому существует давний спор переводчиков Витгенштейна, как его переводить: “картина” или “образ”. Первые апеллируют к многозначности русского слова “картина”, вторые же, опасаясь, что читатель воспримет его буквально как “изображение”, настаивают на слове “образ”, подразумевающее не только картинку как таковую, но и весь спектр восприятия, включая его производные. Однако, нам кажется, что это калька спора переводчиков на английский, выбирающих между “picture” и “image”. Мы же, исходя из собственной практики, ни разу не столкнувшись с превратным узким пониманием слова “картина”, поэтому будем говорить о Картине мира.

Итак, что такое Картина мира? По большому счёту — это и есть весь мир, вся реальность, которую мы себе представляем. Строго говоря — это реальность в нашем о ней представлении. Из нашей Картины мы судим о том, что есть и чего нет. Что с чем и почему связано. А также что хорошо, что плохо, что было и что будет. Любое суждение делается не исходя из реальности как таковой, а исходя из собственных о ней представлений в своей Картины мира.

Мысль, что мышление оперирует с реальностью опосредованно через представление о нём, далеко не нова. Так думали и древние греки, и индийские философы времён расцвета индийской философии в середине первого тысячелетия нашей эры, к тому же выводу приходили арабские учёные. В Европе Николай Кузанский ещё в XV веке предложил яркую метафору, сравнив мышление человека с картографом в крепости. Сидит человек в крепости над столом. На столе — лист бумаги, на которой он рисует карту мира. Рисует её со слов гонцов, которые приходят в эту крепость и докладывают о том, что видели и слышали. Под гонцами Николай подразумевал наши органы чувств, а под картографом — наше сознание.

Такое редкое единодушие мыслителей, разделённых веками, культурными и территориальными границами, многие из которых практически наверняка не имели возможности быть знакомыми с мнениями своих предшественников, свидетельствует если не об истинности этой модели, то как минимум о её естественности и инструментальности. Для целей нашего разговора она тоже подходит как нельзя лучше.

Картина мира как явление имеет несколько важных особенностей.

Первая её особенность — это упрощённость относительно самой реальности. Мир (или реальность) несоизмеримо больше и сложнее того, что человек в принципе может себе представить. В первую голову по причине ограниченных возможностей нашей нейробиологии.

Вторая её особенность — это уникальность. У каждого Картина мира своя, построенная не его личном восприятии. Даже если мы строим её на основе чужого восприятия: со слов других людей, из книг, из показаний приборов и т.п., в любом случае всё это проходит через фильтр нашего восприятия. Каждый человек по-своему уникален, и его Картина мира тоже по-своему уникальна.

Третья её особенность — это пластичность и динамичность. Что означает, что Картина мира может как неограниченно дорисовываться/достраиваться, — ограничения положены разве что способностями, здоровьем и жизнью её обладателя, — так и меняться (иногда необратимо).

И последняя, пожалуй, самая важная с точки зрения общения особенность — это её троичность. На чём следует остановиться подробнее.

Троичность Картины мира

Боец идеологического фронта нашего времени Юваль Ной Харари в книге “Sapience. Краткая история человечества” предложил свою версию обоснования исключительности человека как создания: умение оперировать интерсубъективной реальностью. Появление такого умения в истории человеческого вида он назвал “когнитивной революцией”.

Что такое интерсубъективная реальность в его представлении? Харари предложил разделить реальность на три вида: объективную — что есть общий факт: вот стул, вот стол, вот камень; субъективную — что доступно как факт только её обладателю: эмоции, переживания; и интерсубъективную — то, чего нет, но люди воспринимают как фактически существующее. Другими словами, интерсубъективная — это та реальность, о которой люди договорились, что она есть. Например, ценность денег, коммерческий бренд или юридическое лицо. Тем самым автор продемонстрировал либо тонкую манипуляцию подмены понятий, либо дискредитацию себя как философа.

Вообще это распространённый ход у гуманитарных работников на ренте власти: взять факт, выпотрошить его, оставив форму факта нетронутой, и заполнить идеологической туфтой. Что, кроме прочего, является ничем иным, как дискредитацией знания.

В чём состоит факт? Факт состоит в том, что Картина мира действительно содержит в себе три реальности: объективную, субъективную и интерсубъективную. Но “начинка” или суть каждой из них чуточку другая. Разница, казалось бы, в нюансах, но нюанс порой имеет очень большое значение.

Объективная часть Картины мира — это не затронутый мышлением результат восприятия реальности, “сырые” данные, получаемые через органы чувств. Найти такого человека, Картина мира которого хоть чуточку, и тем более целиком, объективна, полагаем маловероятным. Ибо как только то, что наши органы чувств восприняли “снаружи”, мы осознали, так сразу оно — вуаля — стало субъективным. Например, сам по себе запах, раз уж он оказался уловлен обонянием — объективен. Но как только этот запах был замечен мышлением, — не обязательно определён как, скажем, приятный или неприятный, — а лишь констатирован как запах, то всё, это уже часть субъективной реальности.

Субъективная часть Картины мира — это осознанное представление человека о реальности, сформированное мышлением на основе его восприятия.

Можно ли тогда говорить, что объективная часть Картины — это чисто логический элемент, не существующий на самом деле? Нет, нельзя. Человек, пока живёт, хочет он того, или не хочет, но постоянно воспринимает окружающую его реальность. Кожа чувствует, нос обоняет и другие органы чувств не дремлют. И то, что он “начувствовал” независимо от того, когда он на это обратил своё внимание, в его Картине уже присутствует. Другое дело, что в человеке постоянно работает конвейер интерпретации восприятия в представления. Он (человек) постоянно осознаёт полученное восприятие и закладывает результат в свою Картину мира, которую и считает, собственно, за реальность. При этом он, разумеется, не всё восприятие превращает в представление, а только избранное, то, что по разного рода причинам считает, — осознанно или нет, — наиболее важным или подходящим для этого.

Но есть и третья часть Картины — интерсубъективная. Это знаковая или её интерпретационная часть. Субъективная реальность человеком структурируется в знаки, знаки связываются между собой по каким-то обусловленным культурой правилам и в результате субъективная реальность становится интерсубъективной: готовым продуктом для трансляции вовне. Интерсубъективная составляющая Картины — это, собственно, и есть интерфейс взаимодействия с Другим в общении. Если бы её не было, нам было бы очень неловко общаться, мы бы действительно только коммуницировали на уровне передачи сигналов, как обыкновенные животные.

Ошибочно представлять себе описанные части Картины как три последовательных ящика, содержимое первого из которых перекладывается во второй, а из второго в третий. Хоть в наших дальнейших беседах, говоря о природе общения, для простоты понимания мы будем её рассматривать именно так. Более уместная метафора Картины — это не склад с ящиками, а реторта с постоянно действующей реакцией трансмутации друг в друга “веществ” субъективной и интерсубъективной реальности, под воздействием подающейся извне реальности объективной на огне нашего сознания.

Мы это хорошо чувствуем в повседневности на примере взаимодействия “мысли” и “смысла”. Смысл — это “схваченный” сознанием, ещё не вербализованный сегмент объективной, то есть воспринятой нами реальности, переведённый в представление о ней. А “мысль” — это его формализация. Смысл — это понимание. Мысль — объяснение этого понимания. При этом, поразмыслив над смыслом и мыслью в предложенном нами ключе, несложно убедиться, что порой мысль имеет свойство забываться, когда как смысл имеет обыкновение оставаться. Но иногда и смысл оказывается не вечен, со временем он может от нас ускользать, когда как отброшенные ими в своё время как собственная тень мысли, остаются надолго, и даже могут порождать новые смыслы. То есть субъективная и интерсубъективные части Картины постоянно взаимодействуют и перетекают одна в другую. Причём, как интерсубъективная реальность является производной от субъективной, так субъективная тоже может быть производной от второй.

А это — очень интересный момент, и очень важный для нашего разговора.

С одной стороны, наши органы чувств формируют восприятие реальности, которое перекладывается в виде представлений в субъективную часть Картины. Но, с другой стороны, мы же воспринимаем реальность не только органами чувств. Мы можем общаться и читать. То есть воспринимать сразу интерсубъективный субстрат Картины Другого, извлекать из него смысл (субъективный субстрат) и включать в свою Картину таким образом, чтобы он не противоречил нашему объективному восприятию.

Что в свою очередь означает, что для нашей Картины мира важно не только, что мы чувствуем, но и как устроены чужие Картины.

И удивительное дело! Чужие Картины мира не только разные (что мы уже успели отметить, и с чем мало кто может в здравом уме поспорить), но они могут быть устроены принципиально различно, настолько, что устройство одной Картины для другой будет чем-то вроде шифра с неизвестным ключом.

Вот этот шифр, этот принцип устройства Картины мы называем её архитектоникой.

Архитектоника Картины мира

Слово “архитектоника” может быть не всем понятно, поэтому поясним что оно означает. В словаре это слово определяется как совокупность общих архитектурных принципов, обеспечивающих композиционную целостность художественного произведения.

Для Картины мира это очень подходит, поскольку наша Картина — это тоже, своего рода, художественное произведение нашего сознания. И важная штука в том, что цельность нашей Картины — это одна из важнейших её характеристик, обусловленная нашей природой.

Что означает цельность Картины — это её непротиворечивость. Когда всё, из чего она состоит, непротиворечиво связано друг с другом, как Космос Аристотеля, связано, сцеплено и не рассыпается на куски. Повсей видимости, это жизненно важная для нас её характеристика, иначе непонятно почему от нарушения цельности своей Картины человек испытывает настоящий дискомфорт вплоть до физических мучений. У нарушения цельности Картины есть научный термин из области медицины и нейробиологии — когнитивный диссонанс.

Человеческий мозг устроен интересно: он находится в беспрестанной борьбе с когнитивными диссонансами. Биологически мы устроены таким образом, что хотим мы этого, или не хотим, но поддерживаем цельность своей Картины.

Но если существует цельность, то она должна поддерживаться какой-то структурой. В хаосе или беспорядке, как, например, в груде строительных материалов нет целостности. Для целостности необходим порядок, структура, которая в своём основании имеет определённые принципы упорядочивания.

Принцип упорядочивания элементов Картины, а равно как и принцип выбора этих элементов (что считается за таковые) является основой логики её обладателя. Когда мы говорим “логика”, мы не имеем в виду лишь формальную логику. Логика может быть формальной, а может быть логикой познания. Вот последняя, как раз, и есть отличительный аспект архитектоники Картины.

Есть ещё один аспект архитектоники — это психологические особенности её обладателя, которые накладываются на его логику. Скажем, человек с психологией шизоидного типа, склонен к строгой систематизации, а истероид выстраивает элементы Картины относительно собственного Я. Есть другие типы, есть смешанные типы — целая палитра. В разных людях разные типы проявлены с разной степенью интенсивности вплоть до клинических шизофрении, истерики и неврастении. Данный аспект является чем-то вроде надстройки над логическим аспектом, но зато он играет очень важную роль в разнообразии Картин, фактически в основном за счёт него Картина мира каждого человека является столь же уникальной по своей внутренней организации, как узор сетчатки глаза или отпечатки пальцев.

Картина мира может обладать разной сложностью. Причём сложностью двух родов: количественной и качественной. Количественная сложность обусловлена, грубо говоря, размером Картины — какое количество восприятия и представлений она содержит. Но сложность может быть и качественной: это, во-первых, сложность организации элементов картины (например, элементы укладываются в последовательные цепочки, или схемы, или многомерные конструкты); во-вторых, многообразие логических принципов, отвечающих за её упорядочивание. Картина мира может быть построена на основе какого-то одного принципа (например, научная картина мира). А может сочетать в себе несколько разных (например, научный и метафизический).

Но как могут уживаться несколько принципов и целостность? Мы же не можем, строя, скажем, дом, одновременно заложить принципы фундаментального строения и колёсного кемпинга? Строя дом не можем, а строя Картину мира — можем. И, раз мы используем термин “картина”, то само собой напрашивается метафора с картой (вроде карты местности, если мы под местностью понимаем реальность), а раз у нас может идти речь о карте реальности, то мы можем говорить и о топологии реальности и, как следствие, о топологии Картины мира. Точнее, о её топологичности.

Продолжение: https://teletype.in/@tcheglakov/40zMKmTNDWd