Злое русское общество (Часть I: Общество)

Тема нынешнего нашего разговора, который, судя по всему, растянется на несколько последовательных бесед — это русский человек и русское общество. Последнее время об этом не говорит только ленивый, и мы также не обойдём стороной эту тему. Русское общество — штука феноменальная и малопонятная. И отношение русского человека к нему тоже непростое. Здесь есть о чём поговорить. Речь наша не пойдёт о геополитике, о западе (коллективном и конкретном) и т.п. Об этом сейчас так много говорят, что самого себя не слышно. Поговорим просто о том, что это за феномены такие: русский человек и русское общество. Какие у них друг с другом отношения? И какое мы можем выработать своё к ним отношение? Но чтобы начать об этом разговор, для начала надо договориться: что такое общество вообще? Каковы отношения человека вообще и общества вообще? И можно ли вообще говорить об этом “вообще”? Попробуем. А договорившись о понятиях, то есть поняв (а не объяснив) общество, человека и их отношения, обсудим наше, близкое и родное.

Общество

Об обществе как феномене можно было бы не говорить, если бы это не было так важно. Особенно в тех условиях, в которых каждый из нас пребывает. Почему это важно? Во-первых, потому, что использование этого понятия зашито в принимаемые обывателем (раньше мы говорили, что все мы в той или иной мере обыватели) ежедневные решения. Обыватель исходит из того, что он живёт в обществе, он считается с общественным сознанием, у него есть (или ему вменяется) долг перед обществом и так далее. Причём обыватель, закладывая эти предпосылки в своё мышление и поступки разделяет “общество вообще” и “своё общество”. Во-вторых, понятие общества является крайне размытым. А заложенное в основу мышления и опыта размытое понятие — это и залог опрометчивых поступков, и уязвимость перед манипуляциями. Быть одновременно глупым и обманутым — так себе перспектива. Чтобы она перед нами не маячила, важно с этим понятием разобраться, понять, что же это такое, “общество”.

Словарь в этом отношении не очень поможет, словарные определения общества перспективы быть глупым и обманутым не снимают. Надо копать и разбираться.

Разбираться начнём с более конкретного, но и более общего понятия: социума. Социум — это множество людей, объединённых каким-то (или какими-то) определённым признаком (признаками). Семья, род, община, коллектив, сообщества — это всё частные проявления социума. И общество — одно из таких проявлений. Столько разных конкретизаций социума с разными названиями существует неспроста, между ними есть разница.

Чем общество уникально среди прочих примеров социума? Посмотрим на него с трёх различных точек зрения: логической Александра Зиновьева, традиционной Рене Генона и метафизической Гейдара Джемаля. Мы выбрали эти три точки зрения из всех прочих по нескольким причинам.

Во-первых, каждая из перечисленных даёт понимание феномена общества. Объяснительных точек зрения на порядки больше, но нас интересует сейчас только понимание (разницу между объяснением и пониманием мы показывали в предыдущих наших разговорах).

Во-вторых, это точки зрения с разных позиций. Логическая — с позиции науки, то есть позиции внешней по отношению к изучаемому объекту, с фокусом на рациональную непротиворечивость. Традиционную мы выбрали как точку зрения с позиции исторической, с позиции нарратива и накопленного живого опыта. Метафизическая — это взгляд на предмет “изнутри”, на то, что скрыто от науки в силу принятых ей на себя ограничений, и то, что ускользает от взгляда историка, чей взгляд прикован не столько к причинам явлений, сколько к следствиям и проявлениям последних.

Строгих и убеждённых материалистов последние две точки зрения вряд ли вызовут доверие. Но на мир можно смотреть не только глазами материалиста, а также описывать и понимать не исключительно рациональными методами. Любое понимание не хуже и не лучше другого. Но зато овладение разными пониманиями одного и того же предмета даёт возможность видеть и понимать больше, а на их пересечениях — проще и яснее. Точно также как двумя глазами видно больше, чем одним не только потому, что зрительной информации поступает в два раза больше, но и потому, что с помощью двух глаз с одного места можно видеть расстояние и оценивать объём. А с одним — нет.

Мы постараемся кратко пройтись по предмету нашего интереса с перечисленных трёх пунктов наблюдения, выбросив то, что нам не понадобится в дальнейшем разговоре, но выбросив так, чтобы по возможности сохранить цельность, то есть осмысленность и потенциал для понимания каждой из концепций.

С точки зрения логики

Общество как предмет исследования — тема обычная для социологов, политологов, экономистов. Но вот беда: в работах даётся или опять же размытое определение, или используется как понятное читателю a priori, или определение точное, но локальное. Скажем, работающее только для родного автору общества, а для, скажем, китайского — не работающее. Потому что условное китайское полностью этому определению соответствует, но обладает ещё рядом атрибутов, которыми “общество” автора-исследователя обладать не может.

Один из самых значительных социологов и логиков XX века Александр Александрович Зиновьев не любил такие определения, но обойтись в своей “Логической социологии” без термина “общество” не мог. Он его и определил. Но оно его не устроило недостаточной конкретностью (поскольку под него попадали виды социума, которые логически отличались друг от друга отношениями наследственности) и под конец он заменил первоначальный термин “общество” на новый: “человейник”, а обществу присвоил более узкое, однозначное и конкретное определение. В виду его конкретности и универсальности здесь необходимо дать краткое изложение его концепции.

А. Зиновьев выделил специфический вид социума, который назвал человейником (Александр Александрович вообще любил вводить новые слова, если старые либо не подходили, либо были терминологически перегружены). Человейник — это социум, состоящий из людей и устойчивых их групп, не всегда знакомых друг с другом и различными и даже разнонаправленными интересами, живущий на определённой территории, в определённых условиях со специфической социальной организацией. А именно, человейник является человейником (а не конгломератом, например, родовых племён), если в его социальной организации явно выделено три аспекта: власти и управления, хозяйствования и менталитета. Каждый аспект выражен в соответствующей ему организационной форме.

Человейник как социальное образование имеет свойство развиваться во времени. То есть меняться в соответствии с изменяющимися внешними условиями, за счёт актуализации внутренних возможностей. И его развитие (внимание, это очень важно в контексте нашего разговора) имеет диалектический характер. То есть каждый следующий этап его развития является диалектическим отрицанием предыдущего. А. Зиновьев выделил три этапа развития человейника: пред-общество, собственно общество и сверх-общество. Соответственно (снова внимание!) общество представляет собой диалектическое отрицание пред-общества, а сверх-общество — общества. Тем самым сверх-общество является результатом отрицания отрицания пред-общества, тем самым приобретает определённые характерные для последнего черты.

Общество отличается от пред- и сверх-общества тем, что его организационный аспект власти и управления выражен в специфической форме: государства. Государство — это социальный орган, отвечающий за власть и управление в человейнике, характерным признаком которого является его независимость (или, как минимум, тяготение к независимости) от человеческого фактора. Типичная форма государства, позволяющая обеспечить такую независимость — это а) бюрократия, б) принцип разделения властей, в) развитая правовая (юридическая) сфера.

То есть, согласно Зиновьеву, общество — это человейник с властью в виде и образе государства. И в XIX веке общество в его определении стало главенствующим видом человейника в человечестве вообще. До XIX века превалировали пред-общества, а с XX века стали проявляться сверх-общества. Мы живём как раз в тот интересный исторический момент, когда сверх-общества вытесняют просто общества.

На этом экскурс в логическую социологию Зиновьева объявляется завершённым. Мы ещё будем к его теории возвращаться и его термины использовать, где-то уточнять (мы, например, пока ничего не сказали о том, что такое сверх-общество), но поскольку фокус нашего разговора не на обществе, а на обывателе, который думает и действует под его влиянием пойдём дальше и посмотрим на человейники исходя из другой концепции, которая с одной стороны, не противоречит концепции Зиновьева, а с другой, является во многом более удобной для этого разговора.

Кто интересуется, но ещё не имел удовольствия ознакомиться с социологической теорией Зиновьева, может прочитать его “Логическую социологию” или его последнюю работу “Фактор понимания”, где теория изложена кратко, доходчиво и по делу.

С точки зрения Традиции

Другим заметным исследователем обществ был основатель целой школы и направления традиционализма Рене Генон. Генон говорил о двух типах обществ: традиционном и профанном. Большую часть своих работ Р. Генон посвятил традиционным обществам, а профанным у него посвящена небольшая, но очень интересная брошюра “Кризис современного общества”. Современное ему общество (Генон работал в первой половине XX века, то есть во время обществ по Зиновьеву) он полагал профанным.

Что представляет собой традиционное общество Генона (или пред-общество Зиновьева)?

Это социум (человейник) с пирамидальной структурой. Наверху структуры находится сакральный правитель (фараон, император, верховный жрец), а под ним слои, отвечающие за организацию различных аспектов социальной жизни. Под верховным правителем слой жречества, отвечающих за сферу ментального. Под жречеством — воины, выполняющие силовую функцию власти. Под воинами — торговцы, закрывающие вопрос организации меновых хозяйственных отношений. В самом низу — крестьяне и работяги, отвечающие за производство материальных благ. Слои в разных традиционных обществах принимали разную форму каст или сословий, границы между ними в разных традиционных обществах были разной степени прозрачности, социальные лифты где-то были ого-го, а где никак, это не принципиально. Принципиальна пирамидальная слоистая структура: от сакрального правителя до работяг. Житель каждого слоя хорошо понимал и в целом принимал свою роль в обществе, имел свою честь, достоинство, жизнь его была полна смысла, обусловленного сложной и стройной системой мифов. Каждый хорошо понимал как что устроено, зачем он живёт, для чего, что делать надо, что нет и т.п.

С точки зрения школы традиционалистов, традиционное общество — это здоровое общество. А современное, профанное — это его болезнь со смертельным исходом. Изначально присущие человеческой природе, соответствующие кастовым признаки у человека в профанном обществе остались, но слои перемешались в чудовищную кашу. Во главе могут стоять торгаши или даже работяги, а аристократы с брахманами могут оказаться на обочине социальной жизни в роли люмпенов. А главное, что роль власти, управления и идеологии выполняют не специально обученные, и даже прирождённые к тому люди, а бездушный голем: бюрократическая машина, без ответственности, без души, нелепый нарост на здоровом теле Традиции.

Собственно, с точки зрения понимания человеком своего места в обществе, наполненности жизни смыслом и наличии устойчивой жизненной цели — это очень похоже на правду. Современное, профанное общество находится в перманентном кризисе (ещё раз посоветуем прочитать “Кризис современного общества” — занимательнейшее чтение умнейшего автора). Можно предположить, что живи Зиновьев лет через триста, он бы такой вид человейника как “общество” вообще бы не выделял, разве как краткий исторически переходный период между пред-обществом и сверх-обществом, которое обещает быть не менее устойчивым в исторической перспективе, чем традиционные общества, уходящие корнями далеко за горизонт просматриваемой истории.

Но наши деды, родители и мы с вами живём, а наши дети и, вероятно, внуки будут жить в этот самый краткий переходный период, поэтому для нас конкретизация Зиновьевым общества, как социума с государством; и Геноном профанного общества как общества нарушенной Традиции — штука очень важная. Но, прежде чем закончить, посмотрим на ещё один взгляд, не противоречащий, но дополняющим взгляды Александра Зиновьева и Рене Генона. Взгляд Гейдара Джемаля.

С точки зрения метафизики

Гейдар Джемаль был непримиримым оппонентом Рене Генона и любой научной картины мира. Но оппонентом особым: он не считал традиционализм и науку ерундой и ересью. Наоборот, относился к нем с большим уважением и вниманием. Но для него, что Традиция, что наука — это были вещи второстепенные. Его оппозиция состояла не в их критике как таковых, в критике их позиции, коею их апологеты полагают верховной, глобальной и самодостаточной. Что же касается теоретических и практических наработок традиционализма и официальной науки, то он их с удовольствием использовал как аргументы, занимая в полемике их специфические точки зрения. Вообще взгляд Джемаля на мир был необыкновенно широк и многомерен, и ни одной гранью он не пренебрегал. Его лекции и книги можно читать несколько раз и каждый раз как заново, слоёв и граней смысла в них более чем. Крути как хочешь, и с любой стороны есть чему удивиться и подумать.

Гейдар Джемаль в свойственной ему красочной, образной и ёмкой манере блестяще описал метафизику общества (в качестве примера посоветуем его опубликованный курс лекций в МГУ “Традиция и реальность”). В социологическом плане общество Джемаля — это в точности человейник Зиновьева. Независимо от последнего он отметил его эволюцию: от традиционного общества к современному и далее, в его терминологии, к “информационному” или “обществу посткоммуникации”.

С точки зрения нашего разговора, на что мы бы хотели обратить внимание: Джемаль тщательно и подробно проработал вопрос антропоморфности (человекообразности) общества как явления. В дискурсе Зиновьева это сделать просто невозможно. В дискурсе Традиции возможно, но это будет описание где-то на периферии, не самое существенное в понимание феномена. Однако, это вопрос важный. Понимание общества как антропоморфного явления позволяет лучше увидеть и понять отношения общества и человека.

Метафизически, по Джемалю, общество — это эманация “Великого существа”, библейского “князя мира сего”. Он же Люцифер, он же Иблис, он же Сатана, он же Денница. Традиционное общество Генона является практически его иконой. Его явная структура очевидно антропоморфна. Верховный сакральный правитель, касты жрецов, воинов, торговцев и работяг выполняют функции аналогичные органам человеческого тела. Любая функция организма непротиворечиво и явно раскладывается по общественным структурам. И точно так же, как клетки мозга отличаются от клеток мышечных волокон структурой и предназначением, также и представители разных варн и каст сущностно отличаются друг от друга соответственно выполняемыми ими социальными функциями.

Общество действительно обладает человеческими по форме качествами: характером, поведением, сознанием, привычками и так далее. Но точно так же, как “мозг” общества состоит не из мозгов его обывателей, его поведение есть не сумма поведения населения (история возникновения войн ясное тому подтверждение), то между антропоморфными чертами общества и чертами человека нельзя ставить знак тождества. Это другие характер, поведение, сознание и т.п. Великое существо — это чуждое человеку существо. У осьминога тоже есть интеллект, характер и прочее. Можно даже представить себе спрута как человека, чем успешно занимаются мультипликаторы. Но осьминог — не человек. Параллели его с человеком весьма условны, и не только потому, что он имеет иное устройство тела.

Структуры современного и информационного обществ более сложные и их внешние проявления чем дальше, тем меньше напоминают биологические аналоги, но суть никуда не девается. Антропоморфные качества социума остаются, меняется его форма, структура, возможности, но перечень качеств всё тот же. Но их отношения с человеком меняются. Параллельно с эволюцией человейника от традиционного общества до информационного, человек чем дальше, тем больше атомизируется, становится всё более функциональным, и всё менее сознательным элементом социума. Предложенный ему социумом с рождения смысл существования подменяется сначала идеей, ради которой следует жить в обмен на удовольствие, а затем и вовсе превращается в безусловный тиранический диктат образа жизни, действий и поведения.

Любопытно, что А. Зиновьев, логически вычислив последствия социальной эволюции пришёл к тем же выводам. Сверх-общество — это сверх-тоталитарное общество. Чем дальше идёт процесс социального развития, тем меньше свободы и доступного смысла остаётся рядовому обывателю. Это касается не только условных “низов”, но и условных “верхов”. “Качество” жизни последних, выраженное в доступном потреблении и комфорте кардинально будет отличаться от доступных первым. Но степень несвободы одинакова и равнозначна.

За примерами далеко ходить не надо. Возьмём обыкновенного офисного клерка, с ипотекой на 20 лет, тремя потребительскими кредитами и пачкой кредитных карт, живущего от зарплаты до зарплаты, расплачивающегося с долгами за счёт взятия новых, вынужденного терпеть опостылевшую бессмысленную работу и гасящего тоску в алкоголе и дешёвых развлечениях. А рядом поставим руководителя крупной корпорации. У последнего нет проблем с финансами и личным бытом. Но он точно так же не свободен, как и клерк внизу его корпоративной пирамиды. Он занимается одним и тем же по 12 часов в день, его день расписан по минутам, вся его жизнь регламентирована обязанностями перед акционерами, государственной бюрократией, капиталом и корпоративной машиной, над которой он поставлен в управлении. Разве что вместо пива у него дорогой коньяк или кокаин, а вместо футбольной трансляции в телевизоре — президентская ложа на стадионе. И тот, и другой имеют гипотетическую возможность вырваться из порочного круга бессмысленных навязанных обществом обязательств, но и тот, и другой одинаково этого не делают. Потому что шаг к свободе, к освобождению от общества труден в независимости от объёма потребляемых благ и доступных удовольствий.

Современное общество имеет свои слабые стороны, накопленное напряжение имеет возможность прорываться в революциях и войнах, которые временно надламывают общественную структуру, открывают для обывателей окна возможностей реализовать свою личную свободу для обустройства социума вопреки его природе, природе Великого существа Джемаля. Ахиллесова пята современного общества — это государство, которое представляет собой жёсткий, понятный и прозрачный монолит. Как понятный и видимый объект, от уязвим и может быть разрушен. Человейник на уровне сверх-общества решает эту проблему. В сверх-обществе нет таких структур. Все его жизненно важные организационных аспекты выражены в сетевых структурах, в которых нет центра, нет точек принятия решения. Их правила и произвольный диктат в отношении обывателя складывается стихийно. Воевать не с кем, менять нечего. Власть, финансы, идеология перерождаются из устойчивых архитектурных конструкций в грибницы, которые могут быть разрушены только путём нанесения социуму непоправимого и, скорее всего, несовместимого с его жизнью вреда. Но вероятность нанесения такого вреда изнутри чем дальше, тем больше стремится к нулю. И он может быть причинён только другим социумом, другим аватаром Великого существа. Обывателям остаётся роль жертв и статистов.

***

Посмотрев на общество с трёх разных точек зрения, попытавшись его соответственно по-разному понять, сформулируем для себя: что же это такое в контексте нашего разговора, и что мы будем иметь в виду под обществом, когда будем говорить о русском обществе.

Общество — это специфический вид противоречивого и неоднородного по человеческому содержанию социума, который можно назвать социальным организмом (в последнее мы вкладываем метафору “Великого существа” Г. Джемаля). Организм обладает мета-человеческими качествами и ярко выраженными тремя аспектами своего устройства: власти, хозяйства и ментального аспекта. Аспекты физически проявляются в общественных органах, формы которых меняются с эволюцией общества. Эволюция общества имеет диалектический характер. Само общество в точки зрения внутренней организации и внешних его проявлений имеет свойство трансформироваться от жёсткой, пирамидальной и слоистой структуры (традиционного общество Р. Генона и Г. Джемаля) в более разряженную и сетевую (сверх-общество Зиновьева и “общество посткоммуникации” Г. Джемаля). Нам повезло родиться и жить в обстоятельствах переходного периода общественной эволюции ("профанном обществе” Р. Генона и конкретно “обществе” А. Зиновьева).

Общество и человек как два субъекта стоят напротив друг друга. И чем общество более зрело, тем острее между ними конфликт.

Но чтобы говорить о природе этого конфликта, разобравшись с обществом, необходимо разобраться и понять вторую сторону этого конфликта: человека. И, конечно, говоря о человеке, мы продолжим говорить об отношениях человека и общества. Но всё же: кто такой — или что такое — человек?

Продолжение: https://teletype.in/@tcheglakov/8XEmhhuy4lI