Научпоп должен развлекать! (что такое научно-популярная литература с моей точки зрения)
Недавно я высказал крамольную в глазах научного и научно-популярного сообщества мысль. Звучит она следующим образом: научно-популярная литературе не должна ничему учить. Вообще. Она должна делать две вещи:1. Развлекать2. Заинтересовывать вопросом
Всё. Никаких знаний после прочтения научно-популярной книги, будь то Докинз с Саганом или Казанцева с Панчиным, оставаться не должно. Ну как «не должно». Кто-то, возможно, что-то и запомнит. Но это опция, а не штатная функция научпопа. На деле это сложный вопрос, который нельзя расписать в одном предложении. Поэтому я решил подробно развернуть свою мысль в этом эссе.
Проблема узкого специалиста, или почему учёные не пишут книг
Одни из самых глупых отзывов и рецензий на любые (подчёркиваю: любые) научно-популярные книги пишут узкие специалисты. Профессиональные нейробиологи, историки византийской архитектуры, китаеведы, металлурги и так далее. Причём те из них, кто сам никогда не писал научно-популярных книг или статей, а ограничивался важными, порой – революционными публикациями в серьёзных цитируемых журналах с непроизносимыми названиями. Ни один человек вне их отрасли эти журналы никогда не читал, и это нормально: специальная литература предназначена только для специалистов.
Почему так выходит? Почему специалисты не рады появлению тематических книг, которыераскрывают их узкую, профессиональную, непонятную обывателю область дяде Васе из Зуёвки? Это что, тайна за семью печатями? Как ни странно, да. Ревность, зависить, самомнение – это три движителя в данном случае. Не профессионализм. Потому что профессионализм – это совершенно другое.
Давайте на конкретном примере. В 1997 году гигантским тиражом 500 000 вышла книга американской журналистки «Айрис Чан» The Rape of Nanking: The Forgotten Holocaust of World War II. Это была первая научно-популярная историческая книга, подробно рассказывавшая о чудовищной резне, устроенной японцами в китайском Нанкине в 1937/38 годах. Чтобы написать эту книгу, Чан ездила в Китай, брала интервью у выживших, изучала документы и так далее.
Но она писала для обычных людей, писала беллетризированным языком журналистский материал, по сути – большую занятную статью. И допустила в ней значительное количество фактологических неточностей и ошибок (при том, что интервью с очевидцами до неё не брал вообще никто, а высокопарные историки к таким вещам как беседы с китайскими бабушками, вообще относятся свысока).
Первый тираж ушёл в 1997 году весь (!) И началось. Толпа китаистов, которые до того занимались исключительно узкоспециализированным онанизмом на китаеведческих кафедрах американских вузов, собрали всю слюну, которую только могли. О книге писали, что она «полна дезинформации и выдуманных фактов» – это Джошуа Фогель из Йоркского университета (до его многократных выступлений на радио и телевидении, посвящённых поливанию Чан какашками, о существовании Фогеля никто не знал, кроме полутора специалистов). И ещё писали, что «там нет ни одного комментария от японского участника резни» – это Дэвид Кэннеди из Стэнфорда. А Роджер Джинс из Вашингтонского университета пишет, что Чан – не историк, и вообще не имеет права без специального образования писать подобные книги При том, что Джинс сам ни одной книги на тот момент из себя не вытужил, точнее, одну нечитабельную обычными людьми специализированную брошюру «Демократия и социализм в современном Китае».
Этими людьми двигало только одно. Как же так, думали они. Мы тут всю жизнь Китай изучаем, а она раз, раз – и написала книгу, которая стала бестселлером.
Были и профессионалы. Ряд историков просто написали Чан корректные грамотные письма с правками и консультациями. Все эти правки были учтены во втором издании 1998 года. Такой подход – профессионален. Но 90% узких специалистов к нему просто неспособны.
Это большая проблема узких специалистов – неумение читать научно-популярную литературу. Потому что научно-популярная литература для них вообще не предназначена. Ни при каких обстоятельствах они не узнают из неё ничего нового, потому что она по умолчанию поверхностна и проста. Её целевая аудитория – люди, которые о вопросе не знают вообще ничего. Она должна объяснять базовые вещи простым языком.
Один специалист по сварке предъявил к моей книге «Изобретено в России» характерную претензию, связанную с тем, что сварка описана всего на четырёх страницах и очень поверхностно, совершенно ему, физику с многолетним стажем, было неинтересно. Дружок, хотелось ответить мне, конечно, неинтересно. Зачем ты вообще это читал? Что ты надеялся найти в 540-страничной книге, в которой я попытался охватить вообще весь пласт русской изобретательской мысли от подстаканника до сейсмографа? Что я половину посвящу сварке? Здесь уже не более чем непонимание того, зачем нужна научно-популярная литература как таковая.
И вот тут мы перейдём ко второму вопросу: а почему, собственно, ругающие сами не напишут «как надо»? Почему они не возьмут и не сделают хорошую с их точки зрения книгу? Почему они не издадут её в научно-популярном издательстве и не расскажут дяде Васе из Зуёвки всю правду о нейробиологии, сварке и истории византийской архитектуры?
Всё просто. Для этого нужно поднять жопу. Потому что книга – это очень до фига работы. Это недосыпы, ночные вламывания, тяжкий труд, тысячи источников, море информации, и всё это – чаще всего почти без финансовой отдачи, точнее – с отдачей, не соответствующей затраченному времени. Книга – это плата здоровьем и личным временем за эфемерный престиж. И вы не поверите, но журналисты так – умеют. Это их работа – вламывать, чтобы рассказать обычным людям – не профессионалам, а именно обычным людям – о чём-то, о чём те не знали.
Большинство людей неспособно написать книгу, хотя думают, что это легко. У Альбера Камю в «Чуме» был прекрасный персонаж – Джозеф Гран, который бесконечно, на протяжении всего романа, «писал книгу», переписывая и совершенствуя одно-единственное первое предложение «Прекрасным утром мая элегантная амазонка на великолепном гнедом коне скакала по цветущим аллеям Булонского леса». Он так и не написал книгу, скончавшись от чумы. Гран – это отличная иллюстрация того, что получится у большинства людей, когда они попытаются написать книгу, «потому что это легко».
Впрочем, исключения, конечно, есть. И у нас (Попов, Соколов, Панчин, Дробышевский, Пиперски, скажем). Но это капля в море. Обычно специалисты книг не пишут.
Ещё один момент. Вы спросите: а почему и по каким признакам я делю людей на профессионалов и нет? Да всё просто. Каждый из нас в чём-то узкий профессионал. Специалисту по газодинамике не стоит читать научно-популярную книгу для обывателей, где газодинамика раскрывается парой абзацев в середине. Он ничего из неё не почерпнёт, ещё и обидится на неподробность. Зато ему может быть очень интересна научно-популярная книга об истории книгопечатания, потому что он об этом ничего не знает, и она покажется ему полной и занятной. Хотя специалист по книгопечатанию на неё обидится за неподробность и популярность. И так по замкнутому кругу. Помните, как Незнайка нарисовал портреты жителей Цветочного города, и каждый обижался только на свой портрет? Вот это ровно оно.
Почему научпоп должен развлекать, а не учить
Теперь перейдём ко второму и более важному вопросу, заявленному в заглавии. Научно-популярная литература должна развлекать. Она должна вызывать у не очень умных специалистов (как я уже писал, умные всё понимают и в самом идеальном случае набор объективных претензий напишут в вежливом письме к автору) баттхёрт и возмущение.
Потому что научно-популярная литература, в отличие от пестрящих ссылками статей в цитируемых журналах и выходящих тиражом 100 экземпляров монографий с непроизносимыми названиями, – это в первую очередь литература. Такая же, как Пелевин, Олди или Агата Кристи. Она издаётся коммерческими изданиями, в красивом оформлении, нормальными тиражами и попадает в книгоиздательскую систему распространения. Она лежит на магазинных полках и просит у читателя: «Купи меня, купи!»
И читатель покупает её, чтобы получить удовольствие. Чтобы прочесть её с интересом, не переходя каждые две строки на специализированные статьи на Sci-Hub (бесплатный, в конце концов!) Он читает научно-популярную книгу как роман. То же можно сказать о журналах: на самом деле «Популярная механика» и «Cosmopolitan» – это ровно одно и то же. Развлекательные глянцевые журналы. Просто первый для любителей технологий и военки, а второй – для любительниц светской жизни и женской психологии.
Поэтому мне всегда странно, когда ругают, скажем, «В Интернете кто-то не прав» Аси Казанцевой. Какая разница, что там написано. Правда или неправда. Свою первую функцию эта книга выполняет – она интересная, весёлая, читаешь её, как детектив, и тебе хорошо. Или ты её что, как учебник биологии для соответствующей кафедры МГУ покупал, дружок? Её тебе что, в качестве обязательного чтения на лета в институте задали? Ну не нравится тебе пирожное, потому что не любишь ты заварной крем. Не заставляй себя, не мучайся, не покупай, не ешь, не читай. А меня – развлекло.
Вторая функция – заинтересовывать, и она значительно сложнее. Поймите правильно, но 99% людей, прочитавших ту или иную научно-популярную книгу, не почерпнут оттуда никаких знаний. Не запомнят вообще ничего (а если и запомнят, то забудут в течение недели наглухо).
Поэтому научпоп – это не учебник и не справочник. В нём не должно быть мутных формул, обязательных ссылок на цитируемые журналы и – важно – лишних сведений. Вот это, кстати, нередко проблема научпопа, который пишется учёными. Дробышевский написал хорошую книгу «Достающее звено», но она у него вышла в объёме скольки там, 1200 страниц? Это уже такой научпоп-не-для-всех, человек, не интересующийся конкретно антропологией хотя бы на любительском уровне, вряд ли будет читать.
Единственная именно научная задача научпопа – обмануть читателя, сделать вид, что наука – это весело, интересно, и ей стоит заняться. На самом деле наука – это гораздо круче, чем написать книгу. Мутное, долгое, сложное занятие, требующее пахоты и глубокого погружения нередко в нуднейший предмет, причём не на неделю, а на годы и десятилетия. Я бы даже сказал сочнее: настоящая, серьёзная наука – это адов трындец. Когда вы вузе чуть-чуть касаетесь римановской геометрии, вы на самом деле вообще ничего не понимаете. У вас уйдёт много лет только на то, чтобы въехать в начала, достаточные для того, чтобы начать что-то исследовать, а потом много лет на исследования, в основном – методичные и однообразные, а потом, возможно, при должном везении и стечении обстоятельств, путём нечеловеческого труда, вы найдёте в своей узкой научной области что-то новое, и это со стороны будет казаться прорывом. И только вы будете знать, сколько пота и крови осталось за этим. И да, ещё важное: чтобы заниматься наукой, её надо любить.
Прочтя книгу Казанцевой, или Панчина, или кого-то другого, читатель попадает в иллюзию простой науки. О, как это круто, весело и интересно! Читая про архитектуру, обыватель думает: о, как это круто, буду и я здания рисовать (о тоннах инженерных расчётов он не думает). И это хорошо. Потому что, если читатель заинтересовался темой, он будет копать. Может, учиться пойдёт (впрочем, маловероятно), может, будет читать более специальную литературу – и со временем начнёт разбираться в вопросе. И научно-популярная литература будет ему уже неинтересна, поскольку он её перерос.
Научпоп – это такое средство поиска. По ней читатель может понять, что ему интересно. По цитируемым статьям в серьёзных профильных изданиях это сделать невозможно, потому что они по умолчанию неинтересны незнакомому с вопросом и целево не ищущему именно этот материал человеку. А по случайно купленной на развале книге – можно.
Я знаю как минимум три случая, когда люди читали мои статьи в «Популярной механике» и начинали интересоваться тем, о чём я написал, настолько, что это со временем стало их профессией. Они давно переросли эти детские статьи – сейчас они разбираются в тех вопросах значительно лучше меня, и знания, полученные из тех статей, ничего для них не значит, это как первые шаги младенца, которые не значат ничего в сравнении с бегом Усейна Болта.
APD. Да, Саша Панчин напомнил мне, что существует разряд прикладных научно-популярных книг. Например, книга Алексея Водовозова «Пациент разумный» в прямом смысле слова поможет обывателю распознать медицинское мошенничество. Такие книги являются исключениями: у них есть ещё назначение быть чем-то вроде сложной и обоснованной инструкции. Но суммарно таких книг не очень много.
И про ошибки
Вообще говоря, половина этих мыслей выросла из дискуссии в FB Сергея Белкова об ошибках в научно-популярной литературе и степени их допустимости. В уже упомянутой книге Айрис Чан было 90 фактических ошибок только на первых 64 страницах книги (их исправили во втором издании).
Плохо ли это? Нивелирует ли это достоинства книги и вообще работы популяризатора? Нет, вообще ни на йоту.
Во-первых, править книгу между изданиями – это абсолютно нормально, и если кто-то думает, что бывают первые издания без ошибок, то он книгу только по телевизору видел, тут даже говорить не о чем. 100% первых изданий любых книг – и научно-популярных, и художественных – имеют ошибки. Фактологические, корректорские, какие угодно. Книга целиком и полностью избавляется от ошибок в лучшем случае к 3-му изданию. Чаще – к 4-му или 5-му. В научных публикациях, кстати, примерно то же самое, только ошибок в разы меньше, поскольку более сложный и серьёзный уровень рецензирования.
Во-вторых, ошибки бывают разные. У меня, скажем, книга об истории русской изобретательской мысли. Если я допустил ошибку в описании какой-то конкретной пушки (про которую есть 100 знаков текста в общем абзаце вводной части), это вообще неважно. Важно минимизировать ошибки в вещах, касающихся основной темы, а какой там узор был на пушке – грифон или Вельзевул, это абсолютные мелочи. Вот, скажем, в 2010 году в статье про боевые катера я напорол в названиях пулемётов – за это до сих пор стыдно, потому что статья была прямо именно про это.
Вот тут особенно ярко прорывается проблема узкого специалиста. Когда он чувствует Силу и возможность внести своё ценное мнение, он способен докопаться даже до запятой. Уровень этого докапывания примерно таков: «На 6-й странице запятая стоит неверно! Книга – полное говно, сразу всё понятно». Хочется спросить: детка, ну что тебе понятно? Какой ты умный, расскажи мне. Кстати, мне в личку регулярно умные и приятные люди шлют правки к книге. Штук 10 писем было. Им я говорю «большое спасибо».
В-третьих, автор никогда не делает ошибки со зла или потому что он глуп. Человек, который поднял свою жопу, собрал информацию и написал книгу, по умолчанию умнее и компетентнее львиной доли окружающих. Потому что это очень тяжело (писал выше, не буду повторяться). Просто тот, кто никогда не писал ничего научно-популярного или художественного, не представляет, что такое, например, «замыленный взгляд», или «невозможно прекратить редактировать», или «блядь, я больше не могу», или «пойди и займись ребёнком, статья подождёт», или 5-е, 6-е, 7-е и так далее. Когда ты пишешь книгу, весь мир против тебя, дружок. А если тебе кажется, что весь мир за тебя, и у тебя текут слова и льются, то это называется «графомания».
Подытожим-с
Всё, мне надоело. Получилось несколько сумбурно, но мне не очень хочется приводить этот текст в порядок. Поэтому просто тезисно.
1. Научпоп должен быть интересным, весёлым и несёт развлекательную функцию.
2. Научпоп не предназначен для специалистов, он предназначен для людей, ничего не понимающих в вопросе.
3. Научпоп – не учебник и не должен нести свет знаний.
4. Научпоп должен создавать иллюзию, что сложное – это простое, чтобы заинтересовать читателя темой.
5. В любой книге всегда есть ошибки.
6. Хороший автор всегда правит ошибки между переизданиями.
7. Непрофильные книге ошибки – это абсолютно неважно, есть – и ничего страшного (исправили – вообще хорошо).
8. Написать книгу очень сложно, думающие иначе никогда не писали книг.
Да, корректные дискуссии приветствуются. Тупые споры с неаргументированным бросанием какашек и переходом на личности порождают бан. На данный момент забаненных: 3 (все - за переход на личности).
P. S. В FB задали хороший вопрос, потребовавший дополнения. Как отличить неосознанную ошибку от осознанной лжи и где граница? Всё очень просто. Как я уже писал выше, хороший автор ошибку исправит. А ложь - нет. Вот, собственно, и вся разница.