ШЕЛ ДЕДУШКА МАТВЕЙ В СЛЕПУЮ АРТЕЛЬ НАНИМАТЬСЯ… (продолжение)

Начало здесь
***

«Прослышал дед Матвей, что в недальних местах живет такой человек, который нищую братию договаривает за известное количество денег и задатки дает вперед. Прознал и про него тот промышленный человек, которому наговорили знакомые слепцы, что вот-де знают (вместе с чашечкой сиживали) и сами слыхали, что слепой Матвей так твердо всякой стих помнить до последнего слова и так много этих стихов знает, что для больших ярмарок нет лучше вожака, заводчика и запевалы.
— И покладист. И голос жалобный, дрожит. На миру весь век живет. И к артелям слепым приставал и в них хаживал, а живал не сутяжливее, не драчливее других. И непросыпным пьяницей назвать грешно, а если на деньги и жаден, то не больше прочих. Ходит со своим поводырем и от подставных и лишних не отказывался. С виду мужик настоящий: и по годам старец, и слепым мать родила. Не только работник подходящий, но и сокровище.
Промышленный человек радости своей при таких вестях не скрывал даже, настойчиво наказывая всем тем, кто Матвея встретит зимой, сказать и просить наведаться ранней весной, как только вскроются реки.
— Поторапливался бы, помня сам, как дорого это время.
*** Поспешал и дедушко Матвей, потому что успел узнать много приятного и подходящего. Узнал, что промышленный человек в нищей братии давно состоить и ходит в артелях, чуть не до самого города Еросалина.
И так он изловчился на нищем промысле, что начал сам собирать в водить артели.
— Теперь страшенным богачом сделался, тысячником. Набирает по 3, по 4 артели, пускает их в разные стороны по большим ярмаркам. Сам стал ходить только на самую большую, а на другие ищет верных и надежных людей, которых мог бы оставить за себя в на них во всем полагаться. Старик Матвей тем-де ему на руку, что человек свежий, ходил до сих пор только в своих местах и не испортился —клад человек!
***
Промышленный человек - зовут Лукьяном - был тоже убог, но только зряч. Судьба велела ему пахать землю и в крестьянстве жить, называться мужиком. Ходил и он около жеребьевых полос пашни, холил землю, доглядывал за посевом, ответа ждал. Ответ, как и для прочих, всякой год выходил один: не надейся, уходи лучше прочь, смекай на другое. Смекал он на один промысел, пробовал другой — возвращался домой.
Раз вернулся так, что и ног не принес. Привезли добрые люди убогим, безногим. Влез он но лесенке в свою избу на руках с костыльками, подшитыми кожей, и ноги проволочил сзади, словно на прокат взял чужие.
Сказывал Лукьян, не тратя слез и не скупясь словами, что потерял ноги на речном весеннем сплаве.
Поговаривали другие, что он от худого промысла ходил на недоброй. Переломали ему ноги самосудом, когда ломал чужую клеть и не доглядел, что посторонние люди это видят.
Домой он привез с собой чужого парня - из-за хлеба взял на прокорм, в провожатые.
С ним вместе смастерил он дома тележку на двух колесах, сел в неё и поехал в мир, на мирское даяние для пропитания. Ничего ему больше не оставалось делать и придумать было невозможно. Выдумалось же так потому хорошо, что не в долг завелась клячонка, которая и стала помогать парню возить убогого безногого по таким местам, где нищую братию любят и к ней жалостливы. Стали соседи толковать, что у Лукьяна оттого завелась лошадь, что он у слепых быль вожаком, правил целою артелью. Сам деньги обирал и дележ делал самый неправильный. Не дрожала у него рука и сверх уговору из чашек по лишней монете снимать, особенно у тех слепых, которые были настоящие и при частых и больших подачах не успевали нащупывать всех денег.
— А не то и застращивал, - рассказывал проводник, - отдай-де копейку, а не отдашь— больше украду из твоей чашки.
Рассказывал проводник, что больше вороха съедобного и всякого припаса нищая братия собирает на ярмарках. Этого даяния и сосчитать нельзя, и никак слепым всего не запомнить. Если и спорят когда о недоборах и недочетах, то больше со зла и с пуста - на одну очистку совести. Надо же поспорить и поругаться. Без того слепое житье самое скучное.
Весь съестной сбор поручался на совесть зрячего Лукьяна: он его считал и продавал.
На нищенский сбор очень лакомы и на перебой охотливы в кабаках сидельцы - дешевая и хорошая закуска, такой дома не сделаешь. Понадаются яйца, колобки, пироги со всякой начинкой, ватрушки. И всего не сосчитаешь. За такой товар в кабаках слепой братии даже большой почет оказывается.
Лукьян это лучше всех знает, да так и поступает - выговорит денег сколько требуется, да умеет заговорить сверх того.
— Я для своих артелей большие порядки завел: со мной ходить любят, - хвастался он слепому Матвею, которого принял любовно и весело...».
***
Продолжение здесь

***
МАКСИМОВ Сергей Васильевич (1831-1901) - этнограф, писатель. Занимался изучением быта и творчества (песен, сказок, преданий), особенностей речи народов России. В своих очерках Максимов описывал и систематизировал увиденное.