Zoom-встреча волонтёров Офиса с главой фонда «Страна для жизни», Ольгой Зазулинской
В среду прошла встреча волонтёров Офиса с Ольгой Зазулинской, главой фонда «Страна для жизни». Мы поговорили о работе фонда, о средствах, за которые он существует и о том, как можно оказывать помощь людям, пострадавшим от репрессий, напрямую.
Что из себя представляет фонд «Страна для жизни»?
Это благотворительная организация, которая помогает беларусам внутри страны. Основная наша деятельность – помощь семьям политзаключённых. Какая именно это помощь? В первую очередь разовые материальные выплаты. Но с началом войны в Украине критерии для оказания этой помощи пришлось переформатировать, т.к. изначально мы получали помощь за счет привлечения доната. Теперь размер донатов снизился и нам пришлось пересмотреть критерии нашей поддержки. Если раньше у нас была постоянная ежемесячная помощь для 87 семей в 300 евро, то теперь мы оказываем разовую поддержку, но для всех. Раньше помогали только семьям с детьми, теперь помогаем всем, кто осужден с направлением в исправительное учреждение открытого типа или без направления.
Также у нас работает проект психологической помощи для беларусов внутри страны и за ее пределами. Тут мы не ограничиваемся какими-то критериями, а оказываем помощь всем, кто в ней нуждается, поскольку уже два года люди находятся в тяжелом психическом состоянии, оно ухудшается. Поэтому приняли решения организовать такой проект. Он существует за счет волонтеров-психологов. Думаю, мы будем успешно его развивать.
Также у нас есть юридическая помощь, она появилась совсем недавно. Это вызвано с тем, что Адвокаты стоят дорого, оплачивать их некому. Если, например, семье политзаключенного нужно составить какой-то документ, оформить жалобу в любую инстанцию, наш юрист помогает с этим абсолютно бесплатно.
Работает проект культурного обмена для детей. Здесь у нас критерии семьи, политзаключённые, активисты и участники стачки. В этом году мы смогли реализовать этот проект в двух странах - это Норвегия и Италия. Конечно, хотелось отправить очень многих, но получилось только 24 ребёнка. Для нас это успех еще и в том, что наши партнёры хотят продолжать сотрудничество. Это уже работа на перспективу.
Еще подали заявку на проект по цифровой грамотности. Надеемся, что его одобрят, и мы сможем обучить беларусов работе с криптой и безопасностью. Еще одно направление - культурный проект Купаловцы. Мы хотим привезти Купаловский театр, дать два благотворительных спектакля. Все собранные средства направятся на помощь семьям политзаключённых и оплату медикаментов.
Отправить 24 ребенка на реабилитацию – это много?
Это был первый раз и надо понимать, что мы абсолютно не собирали денег. То есть мы не нигде не заявляли, что нам нужны на это деньги. Все люди, которые работали по организации проекта, делали это абсолютно бесплатно. Да и нам важно было это сделать один раз для того, чтобы провести анализ и понять, что было сделано не так, какие в проекте плюсы и минусы. И уже следующий раз осуществлять проект, как бы проделав работу над ошибками. И уже вот сегодня у меня буквально утром была встреча с Норвежским посольстве, партнеры готовы с нами сотрудничать. Они, конечно, не берут много детей, но у них очень хорошая программа, потому что дети ездили международную языковую школу.
Вопрос про психологическую помощь – где найти информацию, чтобы ее получить?
У нас есть телеграм-канал Страна для жизни. Раз в две недели выходят информационные посты, где мы даём ссылки на аккаунты. Обычно подобная помощь как оказывается? Нужно заполнить заявку, внести личные данные, что может вызывать опасения. Мы пошли по другому пути. У нас есть два аккаунта в Telegram: на одном работает девочка психолог, на втором — мальчик. И там вообще не нужно о себе что-то сообщать, человек может называться чужим именем. Он пишет и дальше с ним работает специалист.
Сейчас в работе 10 человек, причём 8 внутри страны и двое выехали. Всего было 12, но двоих мы передали на медикаментозную терапию. Если наши психологи говорят, что вот мы не можем в этом помочь, чтобы не навредить, мы тогда передаем человека партнёрской организации, у которой есть специалисты - психотерапевты, психиатры - которые могут действительно помочь, а не навредить.
Помогает ли фонд вышедшим политзаключённым?
Специальной программы помощи, в первую очередь материальной, у нас нет. Но мы поддерживаем BySol. На нашем сайте можно заполнить форму и получить выплату от этой организации. Просто мы так распределили наши роли. Это лучше, во-перых, для того, чтобы помогать, а не навредить. А во-вторых обязанности всегда лучше перераспределять, тогда все ниши будет понемножку закрыты. Это гораздо эффективней, чем если все будут заниматься одним и тем же.
Единственное, что мы сейчас делаем, это точечно работаем по программе реабилитации с теми, кто выходит. В январе Испания примет пару женщин-политзаключённых с детьми, которые освободились. Эти переговоры велись очень долго и, наконец, завершились. Ведём переговоры с Хорватией, они готовы принять 10 человек. Как только получим подтверждение, сразу же формируем группу из тех, кто готов на указанный период времени поехать на реабилитацию. Также работаем по отдельным кейсам, там, где, например, есть тяжёлые заболевания. И тут мы не говорим, что берем все на себя. Я подхожу ко всем организациям — BySol, «Весна» — и спрашиваю, у кого есть возможность помочь.
Поддерживаете ли вы политических заключённых, которые не признаны таковыми?
Мой любимый вопрос. Я вчера на этот вопрос отвечала на Белсат. Я не пользуюсь штампами, признан человек политзаключенным или нет. Политзаключенный для меня — это человек, на которого заведено уголовное дело, в котором есть политическая составляющая. И мне не важно, это анархист, пацифист, демократ, либерал, гражданский активист, Василий соседнего подъезда. Важно, что человек пострадал за свои убеждения. Если мы получаем заявку с просьбой о помощи, мы будем помогать.
Помогаете ли вы детям политзаключённых? Есть ли что-то кроме культурного обмена?
Пробовали мы одну программу, но она немного не так пошла, как нам бы хотелось. Для деток мы делали такую акцию, как именинник месяца. Она задумывалась как программа для детей политзаключённых, но потом пришло понимание, что если в одном месте соберутся дети политзаключенных, это будет ангажированной праздник. Поэтому сейчас мы ждем обратную связь и работаем дальше. Также мы ищем партнеров, которые могут как-то помочь. Например, собрать ребенка к школе или сделать подарок на Новый год. Все по мере того, как собираются материальные ресурсы и как меняется геополитическая повестка. Нужно понимать, что одно без другого не может существовать.
Как сильно повлияли события в Украине на работу фонда?
Смотрите: если раньше мы помогали 80-и семьям, то на это уходило порядка €24000, которые собирались только донатами. Всю помощь мы оказывали за счет средств, которые жертвовали фонду. С началом войны в Украине, 90 % суммы было перенаправлено туда. Люди, которые жертвовали приличные суммы, не 20, не 50 евро, а гораздо больше, извинились и сказали, что пока не могут нам помогать, потому что хотят помогать Украине. Мы все понимаем, это их выбор.
Как вы связываетесь с родственниками политзаключенных?
Они сами нас находят. Также мы сотрудничаем с организациями, сообществами родственников политзаключенных в Беларуси. И когда появляется человек, которому нужна помощь, то есть человек, который может дать контакт. И даже если наш фонд не может помочь, я всегда иду к партнерам и спрашиваю, кто может помочь. Мы никогда не оставим их без поддержки.
Ввиду тотальных зачисток имеет ли работа фонда какой-то смысл?
Имеет, конечно. Работа фонда никак не зависит от зачисток внутри страны. Во-первых, потому что люди, которые работают в фонде, находятся за пределами страны. Своих волонтёров и нашу деятельность внутри страны мы больше не публичим. Бывает такое, что люди, которые нам помогают, попадаются. Это очень грустно, но людей задерживают не из-за фонда, а из-за того, что они продолжают проводить в стране какие-то акции, вести борьбу. Обычно это какие-то разовые акции, мы всегда это тяжело переживаем. Но на работу фонда это не влияет.
Как ещё можно помочь политзаключённым Беларуси внутри страны и за границей?
Внутри страны у нас есть очень клёвая программа, я её придумала, когда вот началась война в Украине. И в принципе, моя задача была заслужить доверие людей и показать, что фонды не воруют. Мне очень обидно всегда, когда так говорят. Я разработала программу солидарности «Друг семьи».
Человек заполняет анкету, указывает, что готов быть другом семьи. Мы подписываем соглашение о неразглашении личной информации, т.к. передаем человеку фамилию имя и личный контакт семьи. И предлагаем несколько форм участия. Это хороший вариант, когда человек не хочет перечислять деньги фонду, т.к. у него есть некоторое недоверие. Мы предлагаем ему помогать непосредственно семьям. То есть он указывает, что будет три месяца поддерживать семью, например, с двумя детьми. Если семья готова общаться со спонсором напрямую, мы их знакомим и больше фонд в этот процесс не вмешивается. Только по завершении обозначенного спонсором периода поддержки мы можем спросить у семьи, все ли у них нормально. Есть другой формат, когда семью поддерживают беларусы зарубежья. Спонсор определяет семью, размер помощи и перечисляет средства на отдельный счет. Эти деньги ежемесячно переводятся в семью, а спонсор получает отчет с распиской от семьи, что они эти деньги получали. За сентябрь у нас появилось 17 таких спонсоров. Для нас это хороший результат, потому что сейчас очень тяжело работать фондам. Эта программа идеальна. Такая горизонтальная поддержка, благодаря которой увеличивается порог доверия к фонду.
Помогать собирать передачи. Очень тяжело. Совсем недавно обращалась тётя политзаключённого. Нужна передача на 50 кг, собрать с теперешними зарплатами в Беларуси такую непросто. Помогаем насколько это возможно. Например, фонд выплатил им разовую помощь, но они приходят снова. Тогда я иду к партнёрам и уже прошу, кто может помочь, пока находим поддержку всегда. Конечно, всех волонтёров, которые у нас внутри остаются, мы просим собирать продукты, кто то может сигареты, кто-то чай, кто кофе, кто-то одежду купить, кто-то медикаменты. Есть волонтёры, которые сами ждут суда. Мы собрали продуктовый набор и отправляем семье, потому что человек не должен светиться, так как мы экстремисты.
Где и как фонд берёт финансирование?
Что касается материальных выплат, то я уже объяснила, это донаты. Есть программа культурного обмена за счет партнерских организаций. Здесь мы просто выполняем техническую работу, они это всё оплачивают сами, Чтобы команда работала, приходится отправлять какие-то заявки на гранты. Думаю, ни для кого это не секрет. Сейчас наша команда без финансирования, то есть сейчас у нас нет прямого финансирования. Мы пробуем писать проекты, чтобы платить какую-то минимальную зарплату. У нас в фонде всего два сотрудника.
Как помогают международные организации, зарубежное гражданское общество?
В первую очередь за счет того, что мы сами пишем заявки. И если какие-то проекты поддерживаются, получаем финансирование. Что касается, например, проекта реабилитации, здесь Светлана Тихановская ездит с визитами и везде проговаривает, что нужно поддерживать политзаключенных. К нам приходят представители посольств Испании или Норвегии и мы с ними работаем. Диаспоры всегда очень хорошо участвуют в акциях. Например, в прошлом году делали акцию перед Новым годом письмо Деду Морозу. В этом году будем ее повторять. Мы вообще хотим выбрать такой формат, когда нужно собирать деньги, мы будем только отправлять эти посылки. Мы в прошлом году делали очень клёвую акцию. К сожалению, не могла выложить то, что мне писали дети, но это было бесподобно. Один мальчик маленький 6 лет, сын политзаключённого, заказал палочку Гарри Поттера. И те сервисы, где мы могли покупать, не продавали эту палочку. И мы с таким трудном ее все же отыскали, мама потом мне видео скидывала, сколько было счастья в этом ребёнка.
Собрать одну посылку за границей в 50 кг тоже может быть неплохо для того, чтобы все понимали, насколько это сложная работа внутри страны?
Очень дорогая доставка, не все продукты берут. Вот мы сотрудничаем с INeed HelpBy. А мы очень долго с ними прорабатывали список необходимых продуктов для передачи. Продуктовые корзины, которые обеспечивают семьи вот этими корзинами — это огромная помощь.
Безопасно ли делать донаты, если ты находишься в Беларуси?
Безопасно. Донаты приходят на сайт, и в банковской выписке не видно, куда их направляют. Такая система.
С какими аргументами подходить к людям, которые считают, что помощь бесполезна, что всё украдут? Может быть, есть какие то аргументы, которыми вы пользуетесь?
Я всегда разговариваю с людьми и понимаю, что порог доверия снижается. Но я никогда не прошу денег. Вот у меня нет такого, что я приду и попрошу денег. Да, бывает, когда я очень злюсь, могу сказать, что €5 в месяц — это не сумма. Это чашка кофе в Европе и раз в месяц это нечувствительно. Но чаще я прошу поучаствовать напрямую, например, купите карандаши, купите колготки ребёнку, спортивный костюм школьнику, оплатите месяц питания, если ребёнок в начальной школе. Люди начинают в этом участвовать без вмешательства фонда. Мы только соединяем их. И они сами видят, какую часть работы закрывали мы. Мы соединяем, они уже погружаются в это — они видят, насколько это, то есть какую важную часть работаю, закрывали мы.
Есть ли у фонда какие-то новости о Сергее Тихановском, в какой помощи он нуждается?
Больше новостей, чем в соцсетях, я не скажу. Сергей Тихановский в ШИЗО и практически оттуда не выходит. Его доводят до камеры, он отказывается заходить, его опять туда помещают. Это человек, который отсидел достаточно долгое время в одиночке, но для него ничего не поменялось для него лично. Все делается специально. Мы тут не можем говорить, что Сергей прекрасно себя чувствует. Во время суда мы больше общались с адвокатом, были какие то новости. Сейчас немного сложнее.
Представляю, как тяжело Сергею, с учетом того, что ему совсем не дают книги.
Был момент, когда что-то давали, но сейчас он смотрит только пропагандистские каналы, его прям пичкают пропагандой. Но тут нужно понимать, какой Сергей человек. В максимально неудобных для него условиях существования он будет продолжать извлекать для себя пользу. Это человек с очень твёрдым стержнем внутри. Он боец.
Будет ли существовать фонд после победы? Какие у вас планы на будущее?
Моя мечта, чтобы фонд немного поменял свое направление. Сейчас многие говорят, что Страна для жизни имеет такое политизированное название. Конечно, учредители фонда — Светлана и Сергей Тихановский. Поэтому для нас важно, чтобы бренд Сергея жил, в том числе как название фонда. Когда всё изменится, когда Сергей выйдет на свободу то, как один из учредителей, будет принимать решение, как дальше будет работать этот фонд? Мечтаю, чтобы он работал как благотворительный гуманитарный фонд, потому что помощь нужна всегда. Никуда не исчезнут больные дети, пожилые люди, люди с инвалидностью. Социальная сфера всегда нуждается в поддержке.
Если человек находится в Беларуси и хочет помочь, куда ему идти? Как связаться с вами?
У нас есть телеграм-канал можно написать в бот, только нужно обязательно указать, куда вы пишете, потому что для канала Страна для жизни и фонда у нас один бот. Поэтому просьба помечать, что вопрос адресуется фонду. И если я вижу, что запрос для нас, то стараюсь отвечать сразу же. Дальше только личное общение.
Всюду пишет, что глава фонда Мария Мороз. Что с ней произошло или пресса врет?
Я стала руководителем фонда с 20 сентября 2022 До этого была Мария Мороз. Она приняла такое решение, потому что в какой-то момент почувствовала, что всё, иссякли силы. Не все могут выдержать два года постоянно быть в этой работе. У нас было два отделения фонда, литовское и польское. Команда в Польше теперь будет заниматься деятельностью, которая направлена на беларусов, выехавший из страны, осуществлять медиапроекты, клубы по интересам, а мы занимаемся тем, для чего и создавался этот фонд. То есть теперь фонд «Страна для жизни» это литовский фонд, польское отделение меняет название. Но при этом мы в хороших дружеских отношениях.
Что у вас в ближайшее время планируется такое, где нужна помощь и можно присоединиться?
Помощь всегда нужна. Я сама была волонтером «Весны». Пока находилась в стране, ходила на судебные заседания. Сейчас вот идёт судебный процесс над волонтером, которого мы не смогли вывезти. И вот на первое заседание никто не пришел. А он помог очень многим людям. Я очень расстроилась. Пришла только Марина Адамович, супруга Статкевича. Так вот — очень хочется поддержки. Не ходите с транспарантами. Просто придите поддержать человека на процессе.. Еще очень хочется попросить тех, кто пишет письма. Пожалуйста, берите фамилии не из расширенного списка. Вот Dissident.by и Politzek.me, у них более расширенный список, чем на «Весне». Одна девочка сидела с Марфой Рабковой и рассказывала, что той приходило очень много писем. А ей за все время писала только мама. Она говорила, что в какой-то момент хотелось просто разрыдаться, потому что не чувствовала это поддержки. Поэтому пишите незнакомым людям!
Как вы работаете с DissidentBy?
Это наши партнёры, мы очень много делаем с ним вместе, мы стараемся друг друга поддерживать. Вместе хотим на различные семинары, пресс-конференции, мне очень симпатичны их мотивы. Я их очень уважаю, мы очень много делаем именно и для политзаключённых, и опять же не вторим друг другу, поддерживаем, стараемся взаимодействовать. На самом деле мы не только c Диссидентом работаем. Сейчас вот и с «Весной» настроили взаимодействие по каким-то вопросам и обмениваемся информацией, помогаем друг другу, потому что, мы не выживем по одиночке, когда в стране 1655 заключенный. Нужно понимать, никаких ресурсов ни у кого не хватит, поэтому мы должны объединиться для того, чтобы помочь как можно большему количеству людей. У нас получается, и это меня радует.
Далучайцеся да валанцёраў Офіса Святланы Ціханоўскай! Цяпер гэта можна зрабіць праз чат-бот: @AskOffice_Bot