Золотые швы
нна, что казалось, будто её не касалась рука человека.
— Сделай её ещё прекраснее, Мастер, — приказал Король.
Тихон долго смотрел на вазу. Потом поднял глаза на Короля.
— Ты смеешь мне отказывать? — нахмурился Король.
— Я не отказываю, — тихо ответил Тихон. — Я не могу. В ней нет трещин. Нет истории. Нет боли. Мне не с чем работать.
Лицо Короля побагровело. Для него, который привык к совершенству, любая неконтролируемая эмоция, любая трещина была признаком слабости, а слабость — позором. Он, который привык, что мир прогибается под его волей, впервые столкнулся с тем, кто был так же упрям, как он сам. В припадке ярости выхватил вазу у стражников и с силой швырнул её о каменный пол мастерской.
Хрусталь разлетелся на тысячу осколков, звеня, как разбитая мечта.
— Теперь тебе есть с чем работать! — прорычал Король, развернулся и вышел, хлопнув дверью.
Когда звон утих, Тихон опустился на колени. Заметил на одном из хрустальных осколков алела крошечная капля крови — видимо, Король порезал руку, когда разбивал вазу. Его гнев, его ярость, его гордыня обрели плоть. Тихон аккуратно собрал эту каплю на кончик кисти.
Тихон работал много дней. Не пытался воссоздать вазу. Форма была сломана, история — изменена. Взял золотой порошок, смешал его с единственной каплей королевской крови и начал соединять осколки, следуя не их старым граням, а новому, рождающемуся узору.
Когда закончил, сам отнёс своё творение во дворец.
Это был идеальный шар, который, казалось, светился изнутри. Бесчисленные хрустальные осколки были скреплены тончайшими золотыми венами, и эти вены складывались в узор, похожий на карту неведомого звёздного неба.
Король долго молчал, глядя на шар. Ожидал увидеть памятник своему позору, своей минутной слабости, облачённый в золото. Однако увидел карту своей собственной души — запутанную, полную трещин, при этом единую и по-своему прекрасную. Провёл пальцем по золотому шву, и его сердце, бывшее твёрдым и целым, как та ваза, впервые дало трещину. И из этой трещины, к его собственному изумлению, покатились слёзы.
Тихон молча оставил шар во дворце. С тех пор каждый, кто приходил к Королю, сначала смотрел на это хрустальное небо. И, видя в его золотых швах отражение своих собственных, незаживших трещин, люди часто уходили, не сказав ни слова. Они находили ответы не в королевском указе, а в тихом сиянии этого шара. Творение Мастера, рождённое из гнева, начало незаметно исцелять королевство.
Тихон работал много дней. Не пытался воссоздать вазу. Форма была сломана, история — изменена. Взял золотой порошок, смешал его с единственной каплей королевской крови и начал соединять осколки, следуя не их старым граням, а новому, яростному узору, что диктовал ему сам материал.
Когда закончил, то не понёс своё творение во дворец. Выставил его на окно своей мастерской, чтобы его видел каждый прохожий.
Это снова была ваза. При этом она преобразилась. Бесчисленные золотые швы, скреплённые кровью и гневом Короля, сложились в чеканный узор, похожий на огненного дракона, что обвивал хрусталь своими когтями. Каждый осколок стал его чешуйкой, каждая золотая вена — мускулом. Ваза стала символом преображённой ярости.
Король, не дождавшись Мастера, прискакал в его мастерскую сам, чтобы наказать за дерзость. Он был уверен, что Мастер выставил его позор на всеобщее обозрение. И когда увидел вазу, то задохнулся от гнева.
Шагнул вперёд, чтобы схватить вазу и разбить её в пыль. Однако его рука замерла в воздухе. Золотой дракон на вазе, казалось, посмотрел на него, и в его узоре Король увидел не свой гнев, а несокрушимую силу, что рождается из разрушения. И отступил.
Тихон не исцелил Короля. Не спас королевство от его тирании. Он сделал нечто большее.
С тех пор люди приходили к его мастерской, чтобы молча постоять и посмотреть на Вазу-Дракона. Видели в ней не только красивую вещь. Видели, как самый жестокий гнев и самая сокрушительная гордыня могут быть превращены в красоту, которая не боится своего создателя.
Творение Мастера принесло в мир надежду. Стало молчаливым камертоном для всех, кто не боялся своих собственных трещин.
P.S. Эта сказка раскалывается, как та хрустальная ваза. И вам, читатель, предстоит собрать её финал самому.
Что родилось из осколков и золота?
Звёздный Шар, что дарует покой и примирение с собой?