Экс-спонсор (Новелла) | Глава 106
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
— Нет, спасибо. Я сам, дорогу знаю, — вежливо, но твёрдо отказался Чонён.
Этот ресторан был ему до боли знаком. Одно из любимых мест Дохона. До развода они бывали здесь часто. Приватные кабинеты, запутанные, обитые шёлком коридоры… но сидели они всегда в одном и том же зале, так что провожатый ему действительно был не нужен.
Чонён медленно шёл по коридору, так и не сумев до конца разобраться в хаосе собственных чувств. Ноги были свинцовыми, каждый шаг давался с трудом, словно ковёр цеплялся за подошвы, не желая его отпускать.
«Сначала войду, оценю обстановку. Если настроение Дохона будет хотя бы сносным… попробую прикинуться как можно более жалким», — он мысленно вцепился в свой третий, самый унизительный вариант, как в единственное спасение.
Чонён медленно брёл в мягком, приглушённом свете, когда в кармане брюк раздалась резкая вибрация. Он машинально достал телефон. На экране светилось имя, которого он ожидал увидеть меньше всего.
Чонён замер как вкопанный посреди коридора, сжимая в руке холодный пластик телефона. «Ответить? Или перезвонить после… после встречи с Дохоном Дохона?»
Он ведь им так ничего и не рассказал. Ни о разводе. Ни о возвращении к работе. Два мира, которые он так старательно держал порознь, вот-вот должны были столкнуться. Голова снова отозвалась тупой ноющей болью.
«Ах, да… Скоро годовщина смерти дяди. Наверное, поэтому».
Они всегда собирались всей семьёй в этот день, какими бы занятыми ни были. Это был нерушимый закон. Поэтому Чонён, вместо того чтобы сбросить вызов, повинуясь какому-то странному внутреннему порыву, нажал на кнопку ответа.
— И тебе привет, Чонён-а. Ты как? — раздался в трубке голос, который он не слышал так давно, что тот показался почти чужим.
Чонёну стало не по себе. Голос брата звучал ровно, но он все равно чувствовал странное напряжение.
— Нормально. Но я сейчас не дома. Если это не срочно, может, я перезвоню попозже?
— А, да? Ну, я ненадолго. Просто хотел напомнить, что скоро годовщина смерти дяди, — ответил брат.
— Я помню. Постараюсь приехать. А ты… как твоя учёба?
— Я? Как всегда отлично. Я же способный, ты знаешь, — в его голосе прозвучала привычная, ничем не прикрытая самовлюблённость.
— Да. Ты всегда был молодец, — на автомате согласился Чонён. Это было правдой. Его старший брат с самого детства был хорош во всём — и в спорте, и в учёбе. Настоящий талант, гордость семьи.
— Ты, Чонён-а, главное, за собой следи, — с ноткой снисходительного превосходства добавил брат. — Не влипай ни во что, чтобы не расстраивать дядю там, на небесах. Понял, о чём я?
— Я разве когда-нибудь просил у вас помощи? — в голосе Чонёна прорезалось раздражение. — Не волнуйтесь, я сам справлюсь. Ладно, давай потом созвонимся.
— А, точно! — поспешно, словно боясь, что он повесит трубку, сменил тему брат. — Я слышал, плата за учёбу со следующего семестра повышается.
— Плата? В твоём университете?
— Ага. Сумма не то чтобы огромная, но мединститут и так дорогой, так что довольно ощутимо.
«Что-то здесь не так…» — подумал Чонён, на мгновение замолчав. Этот переход был слишком резким. Слишком… предсказуемым.
— …И? Почему ты мне об этом рассказываешь?
— Да странно, с самого утра не могу дозвониться до секретаря Шим Чонхёка. Вечно он занят… вот я тебе и позвонил.
Слова становились всё более запутанными… При чём здесь секретарь Шим? ЛДурное предчувствие охватило и без того уставшее сознание. Стараясь, чтобы голос не дрогнул, он спросил:
— Так почему ты говоришь мне про плату за учёбу? Нет. Постой. Зачем ты вообще звонишь секретарю Шиму? Объясни толком!
— А ты что, не знал? — в голосе брата прозвучало неподдельное удивление. — Этот секретарь оплачивает мою учёбу и даёт карманные деньги.
— Что?! — Голос Чонёна сорвался, превратившись в сдавленный хрип. Мир на мгновение качнулся, и ему пришлось прислониться к стене коридора, чтобы не упасть.
— Хён, ты в своём уме?! Погоди, сейчас…
«Если бы ты забеременел, я бы вернул тебя домой».
Слова, сказанные Дохоном всего несколько часов назад, намертво впились в память, вспыхнув в сознании, как неоновая вывеска. Он пытался отогнать их, но попросту не находил в себе сил.
«Плата за учёбу… карманные деньги…» — в голове не укладывалось. — «Секретарь Шим? Моему брату?!»
Он слышал об этом впервые. Этого не могло быть.
— Ты же… ты же знаешь, что мы с Мун Дохоном развелись, да? — спросил он, цепляясь за последнюю, самую слабую надежду.
Даже если бы они не развелись, сам факт, что его родной брат за его спиной брал деньги у Дохона, был чудовищным предательством. Но он всё ещё надеялся, что брат просто не знал. Не мог знать.
— Знаю. Что развелись, — спокойный ровный голос окончательно разбил эту надежду. — И что ты снова в актёры подался, тоже слышал. Мы с дядей были, конечно, против твоего решения, но раз уж господин Мун и после развода продолжает так помогать нашей семье… то мы решили, что так будет лучше. Мне и так некогда, сама учёба знаешь сколько времени отнимает.
— А ты что, до сих пор не знал? — в голосе брата проскользнуло снисходительное удивление. — Я-то думал, это ты сам его попросил платить за меня. Хотя… ты в таких делах всегда был не силён.
Брат продолжал что-то говорить на том конце провода, но Чонён его уже не слышал. Голос превратился в бессмысленный шум, гудение в ушах, потому что в его собственной голове кричали другие, куда более страшные вопросы.
«Они знали. Знали, что я развёлся, но продолжали брать у Дохона деньги?! Почему?! Почему не сказали мне ни слова?! Как у них совести хватило?! И это ведь началось ещё до развода?!»
«Вот почему он ни разу не позвонил, хотя знал, что я снова снимаюсь… Ему было плевать. Плевать на всё, пока на его счёт капали деньги. Вот оно что…»
Осознание было похоже на оглушающий удар по голове.
«А Дохон? Зачем он платил им?..»
— Господин? Вы что-то ищете? — вежливый тихий голос сотрудника ресторана вырвал его из ступора.
Чонён, застывший посреди коридора, вздрогнул и растерянно покачал головой.
— А. Нет. Я уже иду. — Он резким судорожным движением оборвал звонок, даже не попрощавшись.
— …Если что-то понадобится, пожалуйста, дайте знать, — произнёс сотрудник и, учтиво поклонившись, бесшумно удалился. На мгновение Чонёну показалось, что в его взгляде промелькнуло узнавание.
Он остался один. Перед дверью. Той самой дверью, за которой сейчас сидел Дохон. От одной этой мысли кровь ударила в лицо, обжигая щёки стыдом и яростью.
«Моя семья. Всё это время они тянули деньги из Дохона! Неужели они настолько бессовестны?» — он тут же вспомнил жадные глаза дяди и самодовольное лицо брата. — «Хотя, да. Они и тогда, когда я выходил замуж, не стесняясь, просили о помощи».
Иллюзии рассыпались в прах. Но вслед за ними пришли новые, ещё более мучительные вопросы, обращённые к человеку за этой дверью.
«Что Дохон думал обо мне всё это время? Почему он молчал? Из жалости? Он считал меня таким жалким, что не хотел добивать этой правдой?
Или… он решил, что я ничем не лучше их? Что я такой же? Что я был в сговоре с ними?»
Чонён взялся за холодную латунную ручку. Ладонь мгновенно вспотела. Он знал, что нельзя, но всё его существо кричало об одном — развернуться и сбежать. Сбежать от этого ресторана, от этого города, от этой жизни.
«Но если я сбегу сейчас — это будет ещё одна трусость в копилку. А их и так слишком много. Встреча с Дохоном сегодня неизбежна».
— Фух… — Он сделал глубокий рваный вдох, готовясь нырнуть в ледяную воду.
Чонён провёл дрожащими руками по лицу, пытаясь стереть с него следы унижения и шока, пригладил волосы и толкнул тяжёлую дверь.
Тихий щелчок замка прозвучал в его ушах как выстрел. Дохон уже был там, сидел за столиком с чашкой чая в руке. Услышав звук, он медленно повернул голову.
Идеально прямая спина. Безупречно сидящий костюм. Туго завязанный галстук. Плотно сжатые губы и пустые, ничего не выражающие глаза. И то самое красивое, холодное лицо, которое всегда было для него ядом.
Он застыл на пороге, не в силах сделать и шага. Дохон же просто поставил чашку на блюдце.
— Чего стоишь? Садись, — его тихий ровный голос разрезал тишину, вырывая Чонёна из ступора. Тот неловко кивнул и, как марионетка, опустился на стул напротив.
— Еду заказал. Как обычно, — сообщил Дохон таким тоном, словно они просто продолжали прерванный разговор.
— …Да, — едва слышно отозвался Чонён.
Не прошло и минуты, как в комнату бесшумно вошёл официант, забрал его плащ и тут же поставил на стол закуску.
Аппетита не было. При виде еды к горлу подступила тошнота, и Чонён, глядя в тарелку, невольно нахмурился. Не притронувшись к пище, он поднял стакан и сделал большой глоток ледяной воды.
— Снова пил? — вопрос Дохона прозвучал не как вопрос, а как констатация факта.
— ... — Чонён медленно опустил голову. Что тут можно было ответить?
— Я же просил тебя пока не пить, — напомнил Дохон, в его голосе не было ни злости, ни разочарования, лишь холодная усталость.
Мысли в голове Чонёна путались, превращаясь в звенящий болезненный клубок. Он не знал, с чего начать. С какого из предательств?
— Так и будешь молчать? — снова подал голос Дохон, нарушив тягостную тишину.
Чонён ещё ниже опустил взгляд, почти упершись подбородком в грудь, и едва заметно покачал головой.